Войдете, когда я вам скажу. Мы сейчас закончим, и я помогу вам быстро решить вашу проблему.
Лу провел рукой по лицу и вышел вон.
Владелец магазина ножей курил, стоя на пороге. Заметив Лу, он вежливо склонил голову в его сторону, не выпуская сигареты изо рта.
Лу молча хлопал глазами.
Из лавки дяди Миммо донесся грохот, словно мимо промчался поезд метро.
– Так и знал, мать твою так! – раздался крик дяди Миммо.
Владелец магазина ножей, продолжая курить, развел руками. Лу слегка сморщился и сжал челюсти. Из двери выглянул дядя Миммо.
– Входите, прошу вас, – пригласил он. – Я пересадил Тано в отдел мужской косметики.
Владелец магазина ножей повернулся к дяде Миммо и поприветствовал его легким поклоном.
Дядя Миммо поклонился ему в ответ.
– В этом отделе застрелили бригадира, – печально объяснил он.
Владелец магазина ножей пожал плечами, словно говоря: что поделаешь.
Дядя Миммо грустно кивнул в ответ, словно подтверждая: вот именно. И пошел назад, в свою лавку. Лу двинулся вслед за ним.
Из отдела мужской косметики выглянул Тано. – Добрый вечер! – поздоровался он, как будто забыл, что они виделись минуту назад.
Строгий взгляд дяди Миммо заставил его умолкнуть. Тано, притворившись, что ему все равно, отвернулся к полке с кремами для бритья.
– Так какой пластырь вам нужен? – спросил дядя Миммо, надевая очки.
Тано, уставившись на тюбики и баллончики с кремами, тихо покачивал головой.
Лу вынул из кармана окулировочный нож и положил его на прилавок. Затем достал фотографию Тони и Ника и положил рядом с ножом.
Дядя Миммо переводил взгляд с ножа на фотографию. Наконец он взглянул на Лу и вытащил из-под прилавка арбалет.
Лу моргнул и провел рукой по лицу.
Тано уронил баллончик с кремом для бритья.
– Оружейник сказал, что в принципе эта штука служит для охоты на крыс, только я не больно-то в это верю. Чтобы убить этим крысу, ее сначала надо загнать в угол, разве нет? – проговорил дядя Миммо. – А попробуй-ка загнать крысу в угол.
– Вы знаете этого парня на фотографии? – спросил Лу, сделав вид, что не заметил арбалета.
Дядя Миммо поднял глаза на Лу, потом, не опуская арбалета, перевел взгляд на фотографию:
– Конечно. Это Тони, парикмахер.
– Ну да, Тони, парикмахер, я его тоже знаю, – поддакнул Тано.
Дядя Миммо обжег его взглядом.
– Тони… – промямлил Тано и, стушевавшись, исчез за полками.
– Меня интересует не он, а второй, – сказал Лу.
Дядя Миммо поднял брови и соизволил еще раз внимательно посмотреть на фотографию.
– Нет, второго не знаю, – сказал он. – А вы сами-то кто такой?
– Good question, – признал Лу. – В настоящий момент я тот, кто пришел дать вам один совет.
– А можно я посмотрю? – вылез любопытный Тано. – Может, я его знаю?
– Заткнись, – сказал дядя Миммо. – Тебе-то откуда его знать!
Тано вновь скрылся за полками.
– Ну и что это за совет? – спросил дядя Миммо.
– Если чисто случайно кто-нибудь задаст вам этот же самый вопрос, вы должны ответить на него так же, как ответили мне. Мы с вами поняли друг друга?
– Вон оно что… – хмыкнул дядя Миммо. – А если мне, наоборот, покажется, что я все-таки видел этого парня?
– Вы ошибетесь.
– Почему?
– Потому что, – немного подумав, ответил Лу, – в день ограбления он был на барбекю в доме Тони. Следовательно, здесь вы его видеть не могли.
– Вон оно что, – еще раз сказал дядя Миммо.
– Угу, – подтвердил Лу.
– Что угу? – раздался из-за полок голос Тано.
– Так мы поняли друг друга? – переспросил Лу.
– Если вы про нас с вами, то да. Мы друг друга поняли, – сказал дядя Миммо, убирая арбалет. – Но дело не в этом.
– Не в этом?
– Не в этом, – повторил дядя Миммо. Он спокойно уселся на табурет и сложил руки на животе. – Слушайте, может, будем разговаривать не на вашем, а на нормальном языке?
Тано кивнул.
– Как это не на моем? – ухмыльнулся Лу.
– Не на вашем, – сказал дядя Миммо. – Мы можем говорить откровенно?
– О'кей, поговорим откровенно, – согласился Лу.
– Тогда пункт первый. – Дядя Миммо отогнул большой палец. – Я больше не понимаю, как вы, ребята, работаете. Раньше хоть что-то было понятно, и все жили более или менее спокойно. А сейчас вы, мать вашу, ведете себя как полные отморозки. Сначала вы не хотите, чтобы я платил вам за крышу, потом приходите меня грабить, а теперь еще угрожаете мне! У меня уже башка седая! Я человек мирный, в чужие дела не лезу… Только, извиняюсь, где ваша договоренка с полицией? Раньше у вас все было организовано, и, извиняюсь, таких глупостей вы не делали. Разве вы не знаете, что ребята из полиции уже потребовали, чтобы я дал им словесный портрет преступника, и я описал им горячую пиццу?
– Горячую пиццу?!
– Вот именно. Я же не виноват, что в ошметках бригадирских мозгов лицо убийцы выглядело точь-в-точь так, как будто его только что сняли с раскаленного противня. Но даже если б я его разглядел, как, по-вашему, стал бы я называть имя человека, который снес полицейскому башку?
Лицо Тано приняло выражение, ясно говорящее: да никогда в жизни!
– Пункт второй, – продолжал дядя Миммо, отгибая указательный палец. Этим же пальцем он нажал на клавишу, открывающую кассу, которая, как обычно, слегка подпрыгнула на прилавке, издав звучное «дзынь!». – Какой мудак делает эти кассы, – воскликнул дядя Миммо. – Каждый раз, когда собираешься дать сдачу, они награждают тебя синяком! – Он вздохнул и вынул из ячейки кассы пачку банкнот. Плюнув на палец, принялся считать деньги. Раз, два, три, четыре… пятнадцать. – Здесь сто пятьдесят евро. Учитывая расположение моей лавки, репутацию квартала, состав моих клиентов и что еще там полагается принимать во внимание, я полагаю, что этого достаточно. И вы окажете мне большую любезность, если возьмете эти деньги и отнесете тому, кто вас сюда послал. Ровно через месяц вы придете опять, и я опять дам вам денег. Тому, кто вас сюда прислал, вы скажете, что дядя Миммо с удовольствием платит за крышу. И оставите в покое мою душу. Мы поняли друг друга?
Тано кашлянул.
– Так мы поняли друг друга?
Тано кашлянул погромче.
Дядя Миммо смерил его укоризненным взглядом.
– Козимо… – подсказал Тано.
– Ах да, твою мать, чуть не забыл. – Дядя Миммо отсчитал еще пачку денег и выложил на стол еще пятнадцать банкнот по десять евро. – То же касается бара напротив, который принадлежит Козимо, запомните, Кози-мо. В следующем месяце можете идти прямо к нему, я его предупрежу.
Лу посмотрел на деньги. Кивнул головой. Забрал их, сгреб с прилавка фотографию и нож и упрятал все себе в карман.
Я не расслышал, так мы поняли друг друга? – спросил дядя Миммо.
Лу кивнул.
– Если вам нужен арбалет, я вам его дарю. Мне он больше не понадобится.
Лу глянул ему в лицо и проговорил:
– Many thanks. Заверните, пожалуйста.
Дон Джорджино сидел в холле отеля…
Дон Джорджино сидел в холле отеля и, шумно прихлебывая, пил оршад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Лу провел рукой по лицу и вышел вон.
Владелец магазина ножей курил, стоя на пороге. Заметив Лу, он вежливо склонил голову в его сторону, не выпуская сигареты изо рта.
Лу молча хлопал глазами.
Из лавки дяди Миммо донесся грохот, словно мимо промчался поезд метро.
– Так и знал, мать твою так! – раздался крик дяди Миммо.
Владелец магазина ножей, продолжая курить, развел руками. Лу слегка сморщился и сжал челюсти. Из двери выглянул дядя Миммо.
– Входите, прошу вас, – пригласил он. – Я пересадил Тано в отдел мужской косметики.
Владелец магазина ножей повернулся к дяде Миммо и поприветствовал его легким поклоном.
Дядя Миммо поклонился ему в ответ.
– В этом отделе застрелили бригадира, – печально объяснил он.
Владелец магазина ножей пожал плечами, словно говоря: что поделаешь.
Дядя Миммо грустно кивнул в ответ, словно подтверждая: вот именно. И пошел назад, в свою лавку. Лу двинулся вслед за ним.
Из отдела мужской косметики выглянул Тано. – Добрый вечер! – поздоровался он, как будто забыл, что они виделись минуту назад.
Строгий взгляд дяди Миммо заставил его умолкнуть. Тано, притворившись, что ему все равно, отвернулся к полке с кремами для бритья.
– Так какой пластырь вам нужен? – спросил дядя Миммо, надевая очки.
Тано, уставившись на тюбики и баллончики с кремами, тихо покачивал головой.
Лу вынул из кармана окулировочный нож и положил его на прилавок. Затем достал фотографию Тони и Ника и положил рядом с ножом.
Дядя Миммо переводил взгляд с ножа на фотографию. Наконец он взглянул на Лу и вытащил из-под прилавка арбалет.
Лу моргнул и провел рукой по лицу.
Тано уронил баллончик с кремом для бритья.
– Оружейник сказал, что в принципе эта штука служит для охоты на крыс, только я не больно-то в это верю. Чтобы убить этим крысу, ее сначала надо загнать в угол, разве нет? – проговорил дядя Миммо. – А попробуй-ка загнать крысу в угол.
– Вы знаете этого парня на фотографии? – спросил Лу, сделав вид, что не заметил арбалета.
Дядя Миммо поднял глаза на Лу, потом, не опуская арбалета, перевел взгляд на фотографию:
– Конечно. Это Тони, парикмахер.
– Ну да, Тони, парикмахер, я его тоже знаю, – поддакнул Тано.
Дядя Миммо обжег его взглядом.
– Тони… – промямлил Тано и, стушевавшись, исчез за полками.
– Меня интересует не он, а второй, – сказал Лу.
Дядя Миммо поднял брови и соизволил еще раз внимательно посмотреть на фотографию.
– Нет, второго не знаю, – сказал он. – А вы сами-то кто такой?
– Good question, – признал Лу. – В настоящий момент я тот, кто пришел дать вам один совет.
– А можно я посмотрю? – вылез любопытный Тано. – Может, я его знаю?
– Заткнись, – сказал дядя Миммо. – Тебе-то откуда его знать!
Тано вновь скрылся за полками.
– Ну и что это за совет? – спросил дядя Миммо.
– Если чисто случайно кто-нибудь задаст вам этот же самый вопрос, вы должны ответить на него так же, как ответили мне. Мы с вами поняли друг друга?
– Вон оно что… – хмыкнул дядя Миммо. – А если мне, наоборот, покажется, что я все-таки видел этого парня?
– Вы ошибетесь.
– Почему?
– Потому что, – немного подумав, ответил Лу, – в день ограбления он был на барбекю в доме Тони. Следовательно, здесь вы его видеть не могли.
– Вон оно что, – еще раз сказал дядя Миммо.
– Угу, – подтвердил Лу.
– Что угу? – раздался из-за полок голос Тано.
– Так мы поняли друг друга? – переспросил Лу.
– Если вы про нас с вами, то да. Мы друг друга поняли, – сказал дядя Миммо, убирая арбалет. – Но дело не в этом.
– Не в этом?
– Не в этом, – повторил дядя Миммо. Он спокойно уселся на табурет и сложил руки на животе. – Слушайте, может, будем разговаривать не на вашем, а на нормальном языке?
Тано кивнул.
– Как это не на моем? – ухмыльнулся Лу.
– Не на вашем, – сказал дядя Миммо. – Мы можем говорить откровенно?
– О'кей, поговорим откровенно, – согласился Лу.
– Тогда пункт первый. – Дядя Миммо отогнул большой палец. – Я больше не понимаю, как вы, ребята, работаете. Раньше хоть что-то было понятно, и все жили более или менее спокойно. А сейчас вы, мать вашу, ведете себя как полные отморозки. Сначала вы не хотите, чтобы я платил вам за крышу, потом приходите меня грабить, а теперь еще угрожаете мне! У меня уже башка седая! Я человек мирный, в чужие дела не лезу… Только, извиняюсь, где ваша договоренка с полицией? Раньше у вас все было организовано, и, извиняюсь, таких глупостей вы не делали. Разве вы не знаете, что ребята из полиции уже потребовали, чтобы я дал им словесный портрет преступника, и я описал им горячую пиццу?
– Горячую пиццу?!
– Вот именно. Я же не виноват, что в ошметках бригадирских мозгов лицо убийцы выглядело точь-в-точь так, как будто его только что сняли с раскаленного противня. Но даже если б я его разглядел, как, по-вашему, стал бы я называть имя человека, который снес полицейскому башку?
Лицо Тано приняло выражение, ясно говорящее: да никогда в жизни!
– Пункт второй, – продолжал дядя Миммо, отгибая указательный палец. Этим же пальцем он нажал на клавишу, открывающую кассу, которая, как обычно, слегка подпрыгнула на прилавке, издав звучное «дзынь!». – Какой мудак делает эти кассы, – воскликнул дядя Миммо. – Каждый раз, когда собираешься дать сдачу, они награждают тебя синяком! – Он вздохнул и вынул из ячейки кассы пачку банкнот. Плюнув на палец, принялся считать деньги. Раз, два, три, четыре… пятнадцать. – Здесь сто пятьдесят евро. Учитывая расположение моей лавки, репутацию квартала, состав моих клиентов и что еще там полагается принимать во внимание, я полагаю, что этого достаточно. И вы окажете мне большую любезность, если возьмете эти деньги и отнесете тому, кто вас сюда послал. Ровно через месяц вы придете опять, и я опять дам вам денег. Тому, кто вас сюда прислал, вы скажете, что дядя Миммо с удовольствием платит за крышу. И оставите в покое мою душу. Мы поняли друг друга?
Тано кашлянул.
– Так мы поняли друг друга?
Тано кашлянул погромче.
Дядя Миммо смерил его укоризненным взглядом.
– Козимо… – подсказал Тано.
– Ах да, твою мать, чуть не забыл. – Дядя Миммо отсчитал еще пачку денег и выложил на стол еще пятнадцать банкнот по десять евро. – То же касается бара напротив, который принадлежит Козимо, запомните, Кози-мо. В следующем месяце можете идти прямо к нему, я его предупрежу.
Лу посмотрел на деньги. Кивнул головой. Забрал их, сгреб с прилавка фотографию и нож и упрятал все себе в карман.
Я не расслышал, так мы поняли друг друга? – спросил дядя Миммо.
Лу кивнул.
– Если вам нужен арбалет, я вам его дарю. Мне он больше не понадобится.
Лу глянул ему в лицо и проговорил:
– Many thanks. Заверните, пожалуйста.
Дон Джорджино сидел в холле отеля…
Дон Джорджино сидел в холле отеля и, шумно прихлебывая, пил оршад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51