Раффаэлла, напротив, надела слишком тесный бюстгальтер, отчего грудь у нее стояла торчком, что тоже выглядело впечатляюще.
– Слушай, я стесняюсь. Я же здесь никого не знаю, – лопотала Раффаэлла.
– Да наплевать. Ты делай как я. Когда не знаешь, что сказать, или нет никого, с кем поболтать, сострой надменное лицо, вот так, – синьорина Нишеми вздернула голову, скроив недовольную мину, – и всем будет ясно, что ты не желаешь общаться, потому что все кажутся тебе выскочками и снисходить до них тебе не в кайф.
Раффаэлла попробовала повторить то, что показала ей подруга, и рассмеялась.
– Я же тебе говорила, приходи, будет весело, – рассмеялась в ответ синьорина Нишеми.
– Я не понимаю синьорину Нишеми, – жаловалась Рози Чинции и Алессии. Все трое устроились на плетеном диване в конце сада. – За километр видно, как ей хочется, чтобы хоть кто-нибудь подергал ее за сиськи, так какого хрена корчить такую рожу?
Тони все еще размышлял, что ответить Нунцио насчет миндальных пирожных, которых может не хватить, когда у садовых ворот появились Лу Шортино и Леонард Трент. Тони поспешил к ним, на ходу соображая, с чего начать речь.
– Четтина, – закричал он. Когда Тони не знал, что ему делать, он всегда кричал: «Четтина!»
Четтина появилась, в левой руке держа шлейф своего красного платья, а в правой – бокал с аперитивом. Поэтому она не смогла протянуть гостям руку, зато улыбнулась и сделала книксен. Лу засмеялся. Леонард тоже хихикнул и тоже сделал книксен.
– А это Тони, – объявил Тони, показывая на самого себя и застенчиво улыбаясь Леонарду.
– Привет, Тони, – сказал Леонард, протягивая ему руку. – Прекрасная вечеринка!
– Thank you, – ответил Тони, пожимая влажную руку, которая напомнила ему только что выловленную каракатицу.
Он умолк. Молчала и Четтина. Лу, уже готовый ляпнуть что-то по поводу своего красного пиджака и красного платья Четтины, заметил, что Леонард пристально смотрит в сторону Агатино.
– Marvellous, – сказал он.
– Кто? – поразился Тони.
– Спрут, – ответил Леонард.
– Спрут? – еще больше изумился Тони.
– Ну да, спрут, octopus… How do you say? – Леонард подошел к Агатино, стоявшему в двух шагах от стола с аперитивами, и ткнул пальцем в метрового спрута, слепленного из миндального теста и запеченного в духовке, с разноцветными зонтиками, воткнутыми в голову. Щупальца спрута служили подставками под бокалы.
– А-а, этот, – понял Тони. – Красиво, правда? Невероятно, сколько всего можно сделать из миндального теста. – Аперитив? – предложил он.
Агатино выпятил грудь, повел плечами и хлопнул ресницами за стеклами солнечных очков.
– Беллини, россини или тонини? – спросил он.
– Один тонини, thank you, – заказал Леонард.
Тони указал на блюдо с разнообразными моллюсками и сырым осьминогом:
– Sicilian sushi, do you like? А ты, Лу, не хочешь попробовать?
– Спасибо, Тони, – ответил Лу, оглядываясь по сторонам, – я обязательно чего-нибудь съем и выпью, но чуть позже.
– Минди… сейчас будет, – слегка смущаясь, проговорила Четтина.
– А вы не могли бы угостить меня этими вашими… вашими знаменитыми миндальными пирожными? – попросил Леонард.
Тони, побледнев, посмотрел на Четтину и слегка закашлялся.
– Миндальные пирожные будут готовы с минуты на минуту… – сказал он. – А пока не хотите съесть кусочек спрута?
– Don't worry, я возьму немного Sicilian sushi, – сказал Леонард.
Тони пришел в себя и бросил на Четтину по-детски счастливый взгляд. Потом положил руку на плечо Леонарду и громко спросил:
– Скажите, а это правда, что Баретта… Что это Баретта убил свою жену?
– Нет, спасибо, спрута не надо, я лучше возьму моллюсков. – Леонард не поднимал глаза от блюда. – Адвокат утверждает, что это сделал Кристиан, сын Марлона Брандо, у которого была связь с его женой.
– С женой адвоката? – ошарашенно переспросил Тони.
– Нет, с женой Баретты.
– Матерь Божья, – вроде как в испуге прошептал Тони.
Леонард кивнул и поискал взглядом вилку:
– Но все утверждения защиты ошибочны.
Теперь кивал Тони.
– Они были в ресторане, – продолжал Леонард. – Барретта с женой, я имею в виду. Потом они вышли и направились к парковке. В этот момент, как рассказывает Баретта, он пошел назад, потому что забыл свой пистолет, вошел в ресторан, взял пистолет, а когда вернулся на парковку, его жену уже застрелили. Ты когда-нибудь видел, чтобы человек забыл пистолет в ресторане?
Тони покачал головой – нет, не видел.
– Черт, они его приперли к стенке! – сказал он. – По-моему, это все-таки сын Марлона Брандо. Он еще лет десять назад убил любовника сводной сестры за то, что тот ее избивал, а это ненормально, потому что ты можешь убить любовника родной сестры, а не сводной, ведь если ты убиваешь любовника сводной сестры, это означает, что ты это делаешь, потому что тебе нравится убивать.
Don't forget Дьюффи Хамблетона, Тони. Это тот stuntman, который сначала обвинил Баретту в том, что тот предлагал ему за деньги убить его жену…
– А какое дело было Баретте до жены Дьюффи?
– Да нет, речь не о жене Дьюффи, а о жене Баретты…
– Ах вон оно что!
– А сейчас он взял и изменил показания, и теперь обвиняет сына Брандо. А еще есть Кевин Лондон, грабитель парковок, так адвокат Баретты говорит, что это мог быть он.
Беседуя, Тони и Леонард Трент отошли в уголок сада, оставив Лу и Четтину одних.
Синьора Дзаппулла сжала в правой руке веер, который муж привез ей из Кордовы, и принялась нервно постукивать им по ладони левой руки. Черт побери, за весь вечер Тони ни разу не удостоил ее своим вниманием. А вот с толстозадой Фальсаперлой и ее краснорожим муженьком болтал уже дважды! Все-таки Тони большой засранец!
Обладательница широких бедер синьора Фальсаперла стояла в нескольких метрах от синьоры Дзаппуллы, держа под руку мужа, владельца мясной лавки «Тано Фальсаперла и сыновья». Живот у синьора Фальсаперлы едва не вываливался из красной рубашки с перламутровыми пуговицами, а лицо, обильно политое лосьоном после бритья, пылало, словно его потерли наждаком. Синьору Фальсаперлу терзали сомнения: подойти или нет к синьоре Дзаппулле с ее лошадиной мордой и волосами как у американской актрисы Фары Фосетт, которую только что отметелили. Решила, что правильнее будет подойти. И двинулась вперед, таща под руку мужа.
– Синьора, – сказала она, – какая прекрасная вечеринка! Я уверена, что и гостям из Америки она понравится.
– Это тем, которые уезжают в Голливуд, вешают всем лапшу на уши, а потом возвращаются сюда и строят из себя невесть что? – фыркнула синьора Дзаппулла. – Кстати, – обратилась она к синьору Фальсаперле, – когда мы были «У Тони», ваша жена сказала мне, что вы хотите заняться политикой.
Физиономия у синьора Фальсаперлы запылала еще ярче, – все-таки одно дело болтать о политических амбициях в мясной лавке с клиентами, пока заворачиваешь им сосиски, и совсем другое – обсуждать это с женой сенатора Дзаппуллы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51