– Я ходил… Ездил по одному очень щекотливому делу. Но тебе пока об этом знать, Анатоль, не нужно. Меньше знаешь – крепче спишь. Придет время, и все откроется, как карты в покере.
– Так таинственно, интригующе, – сказал дизайнер, испытывая необъяснимые, неприятные ощущения.
– Да, – улыбнулся толстяк, и мясистые щеки его задрожали, подобно телу водянисто-прозрачной медузы, выброшенной на песчаный берег. – Речь о новом проекте фирмы! Никакой интриги. Просто у тебя отпуск, поэтому тебе надо хорошо отдохнуть.
– Аааа, – протянул Толик, почему-то не веря словам главного редактора.
– Новый проект – новые деньги! – рассмеялся Олег Викторович и вдруг оборвал смех, обратившись к кассиру: – Кстати, о деньгах!
– Я пойду, до свидания, – попрощался молодой мужчина, не дожидаясь отдельного приглашения.
– Отличного отдыха! – крикнул редактор.
Дверь закрылась, поэтому Толик не услышал его слов: «И Полина Борисовна пусть повеселится».
Прибрав на рабочем месте, получив расчет, попрощавшись с некоторыми сотрудниками, Толик не знал, чем себя занять. На работе он привык работать, но сейчас его голова была забита мыслями о предстоящем отпуске, поездке в Оренбург с любимой женщиной, ее знакомству с матерью…
Он набрал номер телефона мамы. Она ответила сразу.
– …Жди нас, на днях будем стоять на твоем пороге, – прежде чем отключиться, сказал он. – И не хандри, что опять на тебя напало. Отсутствие новостей – хорошие новости!
Она сказала: «До свидания, жду вас», – и прервала связь. Она, как и сам Толик, не верила, что отсутствие вестей о пропавшем человеке – это хорошо.
Дизайнер не знал, что еще сделать в офисе. Он впервые в жизни выходил в отпуск, поэтому зашел в отдел кадров на всякий случай поинтересоваться, нужно ли что-нибудь еще заполнить, подписать. Его попросили расписаться в приказе об отпуске, удивились такой рачительности, пожелали счастливого отдыха и предложили идти домой паковать чемоданы.
– Все равно сейчас не до трудов праведных. Уже летишь? – спросила работник кадровой службы, глядя на него сквозь толстые стекла очков.
– Куда лечу?
– Я имею в виду, что ты не можешь собраться с мыслями, все мысли об отпуске и ты уже в пути, – пояснила женщина.
Сидящая рядом с ней за соседним столом девушка рассмеялась, Толя тоже, кивая.
– Уже лечу! Только на поезде! – улыбался он, выходя в коридор.
Тут зазвонил его телефон. Определитель рассекретил Полину.
– Привет, почему не брала трубку, спала? – спросил он, прислонившись к стене офиса, оклеенной шершавыми мягкими обоями под покраску.
– Я ходила по магазинам, а телефон забыла дома, совсем растеряха стала, – сказала она. – У меня для тебя важная новость. Ты скоро домой придешь? Может, пораньше отпустят?
– Меня уже отпустили, сейчас приеду. А что за новость?
– Приедешь и узнаешь, – понизив голос, секретничала она.
– Жди! Уже выхожу! Любимая моя, жди.
Он отключился, пошел к лифту. Спустился на первый этаж. Сначала не понял, что кто-то произносит его имя. Потом остановился и оглянулся.
– Анатолий! – звал его охранник, отец Ивана, друга Сергея.
– Здравствуйте, как ваши дела? – подходя к стойке контрольно-пропускного пункта, поприветствовал знакомого Толя.
– Дела идут. Вы спешите? – улыбнулся мужчина, пожимая протянутую руку.
– Ухожу в отпуск, – поделился дизайнер, разведя руки в стороны.
– Вовремя я вас поймал! Мой сын просил передать вам конверт, вот он, – сказал охранник, нагибаясь и доставая из-под столешницы конверт, протягивая его Толику.
– Ого! Мне пишут письма, – попытался пошутить дизайнер, но вышло вяло. Принимая белый бумажный пакет из больших рук мужчины, он не испытывал особой радости.
– Сын сказал, что это важно и поможет вашему делу. Больше я ничего не знаю, – отрапортовал «почтальон».
– А как сам он поживает? – чувствуя подушечками пальцев неприятную ворсистость конверта, спросил Толик.
– Нормально поживает, но я не смею вас больше задерживать, счастливого отдыха!
– Спасибо! – удаляясь прочь, бросил дизайнер. – Спасибо!
Он вышел на улицу. Воздух был сухим, отравленным выхлопными газами, солнце шпарило нещадно. Люди куда-то спешили. Большой муравейник жил обычной жизнью. Анатолий аккуратно сложил конверт пополам и, еще раз перегнув наполовину, убрал в задний карман брюк. Потом достал телефон, позвонил Полине:
– Ну, что за новость у тебя! Я терпеть больше не могу.
– А ты где?
– По пути домой, – переходя дорогу на зеленый свет, ответил он.
– Вот дома и узнаешь. Я тебя люблю, жду. Давай быстрее!
Он поцеловал трубку, отключился, но даже этот звонок не перебил появившихся в голове мыслей о Сергее и письме его друга. «Узнаю, что там Полина мне приготовила», – решил он, спускаясь на платформу в метро.
Письмо лежало в кармане. Его надо было только открыть, и будущее могло бы сложиться иначе.

Глава 11
К чему приведут разговоры в поезде?

1
Толик подхватил ее на руки, прижался к ее щеке своей, потом на его лице отобразился испуг, руки дрогнули, с губ слетел вопрос:
– Резкие движения запрещены?
– В каком смысле? – не поняла она, обвив его шею. – Ты можешь носить меня на руках, в этом нет ничего страшного.
– Я просто так скоро сделал это, а потом испугался, что мог навредить ребенку, – объяснил он и потерся щекой о ее светлые волосы.
Она звонко рассмеялась, в уголках глаз залучились морщинки:
– Я тебя люблю, мальчик мой! Я так тебя люблю!
– А я тебя люблю, – ответил Толик, неся ее в спальню.
Он осторожно положил ее на кровать, опустившись на одно колено, потом присел на ковер. Хоть Полина и находилась на уровень выше, их глаза находились напротив, на одной волне. Они пристально глядели друг на друга, ничего не говоря, словно впервые изучая и оценивая. Улыбки не сходили с их губ. Женщина протянула левую руку и запустила пальцы в его вихры:
– Тебе надо подстричься, – сказала она.
– А тебе надо сходить к врачу, проконсультироваться, – ответил он, вставая с пола, присаживаясь на кровать.
Под ним покрытая шелковой простыней поверхность просела. По ткани побежали стрелы – впадины, преломляя и изменяя оттенки цвета.
– Вначале я был оглушен, потом подумал, что давно знал о твоей беременности, и только сейчас до меня доходит, что я стану отцом, – положив ладони на ее ногу, заговорил Толик. – Я шел домой с чувством, что все изменится. И я исподволь знал, что эти метаморфозы не будут связаны с моим отпуском…
– Тебя отпустили в отпуск! – обрадовалась она, всплеснув ладошками, подпрыгнув, отчего новые стрелы-впадины искривили шелковое полотно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114