– Осторожнее, Толян, я еще не эякулировал, – вымолвил тот, отстраняясь.
– Мне подождать? – усмехнулся дизайнер, заметив, как колышется сухостой около забора.
– Обяжешь, – ответил Александр, посмотрев через плечо назад, подтянув джинсы. – А ты не торопишься?
– Иди, пока не опал! – махнул рукой Толик, улыбнувшись.
Друг из времен университета, словно кенгуру, запрыгал в сторону сухостоя, крича:
– Готовься, неизвестная планета. К тебе летит огромный корабль с миллионом пришельцев на борту. Открыть врата, принять вторжение!
– Заткнись, дурак! – донесся женский голос до Толика, повернувшегося к полю.
«Кто-то живет как кролик, а кто-то женится», – подумал он, присаживаясь на плиту.
5
– Я злилась, а потом мама дала мне валерьянки, и я заснула, – прошептала Полина, прижимаясь к нему голой спиной.
– Прости, но позвонить я не мог, телефон забыл, – ответил он, обнимая ее, взяв ладонью ее правую грудь, зажав между пальцами сосок. – Я тебе сейчас расскажу, кого встретил.
Он прижался к ней сильнее. Эта поза называется «ложка». Мужчина сзади на боку, партнерша тоже на боку к нему спиной. Им так больше всего нравилось разговаривать по ночам. Он гладил ее, покусывал в плечи сзади, целовал шею, мочки ушей трогал, и они рассуждали на разные темы.
– Я встретил друга по университету. Я в полном безмыслии забрел на пустынное поле, которое обязательно покажу тебе. В этом месте мы часто устраивали группой пикники. Его показал нам Санек. Его я там и застукал с какой-то девкой. Ты прости, но она действительно девка, потаскуха…
– Откуда ты знаешь на все сто процентов, – насторожилась женщина, повернув голову назад.
– А как можно назвать бабу, которая ждет с раздвинутыми ногами, пока ее трахарь бегает разговаривать с другом, а потом снова занимается сексом? Потаскуха она и есть!
– Они при тебе…
– Нет! Я просто стоял смотрел на поле, потом закричал. Из меня вырвалось, словно боль с криком уйти собиралась. Столько всего накопилось…
– Ты не виноват, – перебила она, повернувшись к нему лицом, прикоснувшись губами к губам, но не целуя. – Ты не виноват в том, что он выбрал такой путь. Я долго думала, пока ждала. Ты скрыл от меня правду, и ты был прав. Ты ушел оттуда и снова был прав. Они не имеют права обвинять тебя в том, что Гена выбрал такой путь.
Он взял правой рукой ее подбородок, поцеловал в губы, в шею. Она вдавила ногти в кожу на его спине…
– Я тебя люблю, – хрипло прошептал он, после того, как, конвульсивно дернувшись, кончил.
– А я тебя, я тебя сильно люблю, – убирая челку с его лба, целуя его, ответила женщина, тяжело дыша. Ее тело было мокрым от пота, соленым.
– Стоит ли после такого продолжать рассказ о встрече на поле? – откидываясь на спину, произнес Толик, правой рукой погладив низ ее живота, выдохнув.
– Давай, все равно не уснем, – отозвалась она и громко сглотнула.
– Санек пришел через несколько минут после того, как пошел, извини за выражение, дотрахать свою девчонку. Ту я даже не видел, она осталась ждать его там, они выбрались с ночевкой и с несколькими бутылками разнообразной выпивки…
– Ты пил пиво, – сказала она, прикрыв груди согнутой в локте левой рукой.
– Да, он притащил с собой. Он так смешно шел, как я тогда, – он привстал на локтях, посмотрел на нее, – Ну, когда мы сделали это с утра, перед работой! Я тогда шел как медведь вперевалку, ноги не сгибались.
Она улыбнулась. Ее волосы, разметавшиеся по подушке, серебрил лунный свет, проникавший в окно сквозь раскрытые шторы. Толя продолжил:
– Мы поговорили о том, кто и чем сейчас занимается. Я сказал, что собираюсь пожениться и что у меня будет ребенок. Я не мог сдержаться. Так хотелось ему сказать, что у меня все отлично. Тогда он спросил: «Так чего же вы, сэр, подобно оголодавшему волку, воете на не проявившуюся еще луну?» Это был удар ниже пояса. Я уже выпил и все рассказал. И о том, как ночевал у тебя, а потом Генка обманул тебя, украл деньги и телефоны…
– Стой! – она пристально посмотрела на него, привстала. – Ты хочешь сказать, что он подстроил то воровство? И ты знал об этом?
– Я догадался, когда нашел свой телефон у нас на съемной квартире, – повинился Толя, потупив взор, подумав: «Нельзя пить, нельзя!»
– Почему ты мне не сказал! – возмутилась она, отворачиваясь, перейдя на шепот: – Ты слишком много от меня скрываешь, тебе не кажется? Я скоро перестану тебе доверять, а это равноценно прекращению всех отношений между нами…
– Перестань, я очень прошу, перестань, – прикоснувшись к ее спине губами, затараторил он. – Я не хотел говорить тебе об этом, мне было стыдно. Я боялся, что ты подумаешь, что мы все такие, все приезжие. Если бы я сказал, что он наркоман, что он ворует, то в наших отношениях все могло измениться…
– Все равно не нужно было врать, – сбросив с себя его руку, сказала женщина и убрала со лба светлые локоны.
– Полиночка, прости. Это последнее, что я могу сказать по данному вопросу, – отстраняясь от нее, отозвался мужчина.
Его горячее тело отодвинулось, по ее спине пробежал холодок, а вместе с ним появилось осознание того, что он может уйти, а она останется одна и никогда не простит себе разрыва, потому что сильно полюбила, потому что у них будет ребенок. Поняв это, она повернулась к нему, схватила его голову руками, привлекла к себе, прошептав:
– Я прощу, но только не лги мне больше, очень прошу, не лги.
– Ладно, – ответил он, целуя ее в левый висок. – Я продолжу?
Она кивнула, сползла ниже, прижавшись щекой к его груди, слушая биение сердца, пытаясь угадать, сколько в нем любви к ней.
– Я все рассказал Саньку, а он ответил, что Генка всегда выглядел как последний гопник. Я психанул. Странно, да? Я должен был бы обрадоваться, ведь эти слова равноценны поддержке, это все равно что услышать: «Толян, ты поступил единственно верным образом». Но я психанул на него, сказав, что не ему судить Генку. Они в универе не ладили никогда, поэтому я так сказал. А он рассмеялся, хлопнув меня по плечу, и произнес: «Ты словно больной, которого излечили, а он требует вернуть все на круги своя, потому что не знает, как жить без болячек в будущем». Так и сказал! Еще назвал меня мазохистом, потому что я переживаю по этому поводу. У меня прямо кулаки чесались поругаться с ним, поспорить, а он парой предложений заткнул все мои страдания и возражения. Это судьба. Судьба привела меня туда, чтобы успокоить.
– Ты смешно говоришь, – ответила она. – В смысле, как-то косноязычно, словно пьяный. Сколько, говоришь, пива ты выпил?
– Началось! Не успели пожениться, а меня контролируют! – наигранно возмутился Толик, погладив ее по шее большим пальцем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114