В этот момент молодой худощавый парень, сидевший, как и все остальные пленники, на коленях, со сложенными на затылке руками, резким движением выдернул из-под свитера пистолет и, перекатившись под ноги охранявшего бойца, сбил его с ног, тут же открыв прицельную пальбу.
Тофика пронзила леденящая сквозная боль в животе, в груди, и прежде чем потолок и пол гостиной поплыли в глазах, меняясь местами, словно он совершал «мертвую петлю», с досадой открылось, что в спектакле дешевого устрашения им был допущен глупый и самонадеянный перебор…
Дальнейшие последствия своего позерства остались ему неведомы.
В особняке же завязалась та тупая, беспощадная бойня, которую он еще недавно с ужасом представлял и которой вот-вот, казалось, избежал, если бы не ее величество случайность - движущая сила человеческого бытия, навсегда завершившегося и для Тофика, и для Куди, и для Юсупа.
Полковник МВД Константин Иванович, оставив экспертов-криминалистов и следователя прокуратуры на месте криминальной разборки, среди луж крови, стреляных гильз, трупов и испещренной пулями мебели, где специалистам предстояло копаться до утра, возвращался из подмосковного Монино в город в угнетенном состоянии духа.
Погибшего азербайджанца ему было все-таки жаль, ибо за первым планом профессиональной логики существовал второй, эмоциональный, в чьей скудности проскальзывала тень отдаленной привязанности к покойному. А может, глодало полковника чувство неизбежности конца каждого, в том числе и его самого, кто знает? Однако отвлеченные эти рефлексии, вызывающие столь же бессмысленные думы о бренности всех жующих, он отринул и, внимательно всматриваясь в несущиеся навстречу фары, обратился к привычному прогнозу дальнейшего развития событий.
Место Тофика наверняка займет Исмаил. Парень хваткий, но молодой и неопытный.
Выдержит ли он неизбежную теперь войну с чеченами? Надо, чтобы выдержал. Надо сохранить пресловутую систему сдержек и противовесов в мире большого криминала.
А потому сразу же после коронации этого сопляка надлежит немедленно выйти на него, доказательно объяснив, что без него, Константина Ивановича - тайного советника и покровителя, группировке не выжить.
Однако в глубине души полковник был доволен. Завтра он встретится с заинтересованными коллегами из ФСБ, с кем, согласовав отправляемую за океан справку на банду покойного «нового американца» Куди Баргулова, обсудит также и создавшееся внутреннее положение.
Думается, коллеги единогласно поддержат его заключение, что? позиции двух группировок и их зарубежного партнера серьезно ослаблены и от полученных кадровых потерь в руководстве, а значит, и в связях гангстерам еще оправляться и оправляться…
Те же контрразведчики жаловались полковнику, что подобной методой успешно пользуется ЦРУ, существенно прорежая их ряды с помощью манипулирования мощными дядями, ответственными в нынешнем российском обществе за практическое воплощение понятий «сколько», «кому» и - «кого».
ИГОРЬ ВОЛОДИН
Этот чекист во время своих отлучек в город времени зря не терял! И когда мы, развивая ежевечернюю традицию, поцеживали винцо в наших апартаментах на втором этаже, выслушивая воспоминания папы об ужасах фашизма, он немало озадачил нас, неожиданно поднявшись из-за стола и объявив, что должен отъехать, ибо в городе у него имеется кое-какое дельце.
Возникшую паузу с элементами замешательства и недоверия он разрядил, обратившись ко мне:
– Хочешь, поедем вместе, думаю, не пожалеешь. Компьютеры в головах присутствующих сработали по единой логической схеме.
– А мы что, уцененные какие-нибудь? - спросил Вова, имея в виду потенциальные остатки компании.
– Там только одна вакансия, - сокрушенно поведал чекист.
– Ага, - сказал Вова. - Вот так вот! Все ясно. А с какого хрена приглашается именно он? За какие заслуги? Задабриваем спонсора, да?
– Ты женат.
– О! - Вова присвистнул возмущенно. - Ты бы еще прабабушку вспомнил…
– Я не понял, - в свою очередь разгневался Василий, выпятив челюсть. - Почему не учтены мои интересы? Тем более у меня такой великий пост образовался, что я хоть жабу готов…
– Хорошо, - сказал чекист. - Тащите жребий, жеребцы. Но учтите: проигравшие серьезно экономят на ресторанном счете.
Вова, прикинув личные финансовые возможности, задумчиво провел ногтем по суточной щетине, издавшей звук пожираемого огнем полена. Затем, кивнув в сторону папани, молвил:
– Продолжайте, дядя. Кажется, с вами мне будет все-таки интереснее.
– Счет - ладно, - напирал Василий. - Но что насчет гарантий результата?
– Что у нас насчет гарантий результата по подводной лодке? - парировал Сергей.
– Вот теперь - понял, - вздохнул Вася. - Две игры втемную одновременно - перебор. Я пас.
– Едем, - сказал я, накидывая пиджак.
– Кобелируйте, - равнодушно благословил папаня. - Охмуряйте куропаточек! Посмотрим только, с какими рожами завтра в море пойдете.
– Зависть - смертный грех, - заметил я.
– Чему там завидовать? - возразил папа. - Спустишь бабки, потом, как раб, будешь трудиться всю ночь над какой-то девкой, а наутро с больной башкой, да еще, не приведи случай, с инфекцией, - в пучину! На пятьдесят метров! Идите-идите, целуйте своих вертихвосток хоть в жопы!
– С удовольствием! - оживленно откликнулся на это чекист.
Вова и Василий с лицемерным глубокомыслием, подобно китайским болванчикам, закивали, выражая полнейшее единодушие с циничными пассажами старшего товарища.
– Я, - доверительно продолжил в их сторону папа, воодушевляясь от вынужденной солидарности с компаньонами, - как стал импотентом, так просто гора с плеч! Встретишь, бывает, экземпляр, посмотришь - так… твою мать! А потом подумаешь… Да и х… бы с ней!
Дослушивать этот самоуспокоительный бред я не пожелал, выйдя вслед за Сергеем в лиловые субтропические сумерки.
Фира Моисеевна, раскачивающая в гамаке, висящем между двух чахлых пальм, свои рыхлые телеса, шишковато выпирающие через сетку, воззрилась на нас, как мурена на острогу.
– О, как нас здесь не любят! - констатировал Сергей, бросив косой взор на ущемленную в правах домовладения аферистку.
До калитки нас провожало глухое нечленораздельное урчание клокотавших в груди Фиры Моисеевны негативных эмоций.
А через полчаса мы уже сидели в стенах ресторана, обтянутых вишневым бархатом, с наигранной непринужденностью болтая с нашими дамами - особами весьма привлекательными и острыми на язык.
Сестры были похожи друг на друга: обе высокие, русоволосые, прекрасно сложенные (тут у меня всплыло папашино определение Вовиной супруги) и - очаровательно-обаятельные.
Впрочем, в такого рода оценках немалую роль играли долгое отсутствие в моем окружении прекрасного пола и значительное количество выпитого сегодня «сухарика».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82