Ну, с другой стороны, можно будет продумывать поездки заранее и подыскивать дешевые билеты и спецакции, информация о которых регулярно появляется в Интернете. Мыслим позитивно!
Итак, мы всех накормили и напоили, но есть пассажиры, которые хотели бы еще чего-нибудь попить или выпить. Сначала мы предлагаем чай или кофе в надежде, что это замедлит воздействие уже выпитого алкоголя. А потом придется опять вывозить тележку со спиртными напитками.
Я в центре самолета, в кухне, и жду, пока закипит чайник. И еще я делаю вид, что готовлю для каких-то американцев кофе без кофеина. Доверчивые люди – на ирландских рейсах мы такого кофе просто не держим.
И тут из салона доносится дикий вопль, и я, даже не глядя, точно знаю, что проблемы именно с моими пассажирами.
Я высовываюсь из кухни и быстро обозреваю салон. «Фиолетовая леди» орет на рыженького малыша, который разревелся, так как уронил погремушку.
– Заткнись! – визжит милая старушка. – А ну заткнись, черт бы тебя побрал, отродье!
Я растерялась, потому что как-то не ожидала от бабульки подобной агрессивности и злости. Молодая мама прижимает к себе сына и выглядит перепуганной насмерть. Я несусь по проходу, чтобы уладить конфликт. Становлюсь на четвереньки и ищу под креслами погремушку. Фу, у кого-то носки вонючие! Возвращаю погремушку матери. Бегу обратно в кухню, потому что чай остывает очень и очень быстро. «Пожалуйста, – мысленно взываю я к провидению или кто там отвечает за неприятности, – можно немножко мира и тишины? Ну хоть пока чай не развезу!» Я успела только сложить на поднос сахар, как из салона донесся очередной крик. Что теперь?
Спешу по проходу, и теперь на лице моем нет улыбки. Я стараюсь выглядеть как сержант, проводящий смотр новобранцев. Нет, в этот раз «Фиолетовая леди» молчит. Как и остальные пассажиры, она ошеломленно наблюдает за сценой, развернувшейся в соседнем ряду.
Толстая дама, та, что в очках и с кудряшками, заливается слезами. «Конский хвост» выглядит чертовски злым. Я вижу, как он скатывает в трубку газету и бьет ею по голове толстуху, сидящую как раз перед ним. От растерянности я не сразу обретаю голос.
– Что тут происходит? – спрашиваю, от изумления позабыв про строгость.
– Он назвал меня самкой кита! – рыдает толстуха, и некоторые пассажиры подают голос, подтверждая ее слова. – Сказал, что мне нужно худеть.
Я сердито смотрю на обидчика. Уж кто бы такое говорил, а? У самого-то пузо торчит барабаном и глазки жиром заплыли.
– Она откинула спинку кресла, и мне тут нечем дышать! – заявляет он, не чувствуя ни малейших угрызения совести.
Я вспоминаю, что должна выглядеть как представитель власти.
– После того как посуда убрана, эта дама имеет полное право откинуть спинку кресла и сидеть так, как ей удобно, – говорю я громко и по мере сил спокойно.
– Эй, детка, расслабься, – ухмыляется хам. – Ты чертовски сексуальна, когда изображаешь злюку. Как насчет встретиться со мной, когда прибудем в Дублин? Я тебя приглашаю на свидание!
Все пассажиры с любопытством ждут моей реакции. Я чувствую, как щеки заливаются румянцем. Черт бы его побрал, этого типа!
– Ведите себя прилично, – говорю я, все еще надеясь привести хама в чувство и успокоить окружающих.
– А задница у тебя просто шикарная, – изрекает он. И тут на сцене появляется другая стюардесса.
– Что здесь происходит? – спрашивает она.
– А вас никто не звал, – рявкает «конский хвост», злобно сверкая на нее глазками. – Энни вполне может сама разобраться со своей личной жизнью.
Я просто языка лишилась от такой наглости и стою молча, как полная дура.
– Этот человек причиняет неудобство и беспокоит соседей, – говорит один из пассажиров, солидный мужчина с седыми усами.
– Ты, урод, не лезь не в свое дело! – орет «конский хвост».
Мне вдруг ужасно захотелось, чтобы в полу образовался несанкционированный люк и меня вышвырнуло бы за борт. Тогда я смогла бы мирно умереть среди облаков. Я предчувствовала неприятности, но даже представить себе не могла, что это выльется в такой кошмар. А я в самом его эпицентре!
– Энни должна гордиться, что я пригласил ее на свидание, – заявляет чудовище, глядя на мою коллегу, которая замерла с открытым от изумления ртом. – Вот тебя я бы приглашать не стал, ты для этого старовата.
Тут толстуха, сидящая перед ним, перестает лить слезы, оборачивается к нему и выкрикивает:
– Кем вы себя возомнили и почему считаете, что вам позволено оскорблять всех и каждого?
– Я тебе сказал заткнуться, сука! – «Конский хвост» хватает спинку ее сиденья двумя руками и начинает изо всех сил трясти ее.
В это время к нам присоединяется Клара, и мы образуем дружное трио, которое безуспешно пытается утихомирить буяна. Я случайно оглядываю салон и вижу, что все пассажиры смотрят на нас. Они не слушают музыку и не смотрят фильм. Мы являемся неожиданным и остросюжетным развлечением.
– Если вы не оставите эту даму в покое, я с вами разберусь, – угрожающе говорит джентльмен с седыми усами.
«Конский хвост» вскакивает с кресла. Лицо его краснеет и искажается от ярости. Он бросается с кулаками на усатого, и я слышу возгласы ужаса, раздающиеся со стороны зрителей, то есть пассажиров. «Конский хвост» хватает усатого за горло и начинает его душить. Сидящая рядом с жертвой худенькая женщина вопит во всю силу своих легких:
– Помогите! Остановите его кто-нибудь! Он убивает моего мужа!
К нам присоединяется старшая стюардесса. Пассажиры встают со своих мест. Кто-то из осторожности отходит назад, но некоторые, наоборот, подходят поближе, чтобы не пропустить захватывающие подробности схватки. «Конский хвост» сжимает руки все крепче, и лицо усатого приобретает малиновый оттенок.
Я проталкиваюсь через толпу и несусь к кабине экипажа. Бегом через салон первого класса, где богатые и знаменитые не спеша тянут шампанское, совершенно не представляя себе, что за ужас творится в соседнем салоне. Я торопливо набираю код на замке и врываюсь в кабину экипажа.
Капитан смотрит на меня с изумлением:
– Все в порядке, Энни?
– Нет, сэр, не в порядке! – Я вытряхиваю на пол содержимое сумки, где находятся всякие специальные предметы для безопасности полета, в том числе и наручники. Прежде я ими никогда не пользовалась. – У нас на борту псих!
– Это тот, который…
– Да, тот самый, – сердито говорю я, и мне очень хочется напомнить ему, что если бы кто-нибудь послушал меня там, в Чикаго, то этого кошмара удалось бы избежать.
– Ты собираешься заковать его в наручники?
– Надеюсь, вы дадите мне на это разрешение? – спрашиваю я таким тоном, что все понимают – даже если командир экипажа будет возражать, я все равно еде-лаю по-своему. Он молча кивает, и я бегу обратно в салон, спрятав наручники под фартуком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
Итак, мы всех накормили и напоили, но есть пассажиры, которые хотели бы еще чего-нибудь попить или выпить. Сначала мы предлагаем чай или кофе в надежде, что это замедлит воздействие уже выпитого алкоголя. А потом придется опять вывозить тележку со спиртными напитками.
Я в центре самолета, в кухне, и жду, пока закипит чайник. И еще я делаю вид, что готовлю для каких-то американцев кофе без кофеина. Доверчивые люди – на ирландских рейсах мы такого кофе просто не держим.
И тут из салона доносится дикий вопль, и я, даже не глядя, точно знаю, что проблемы именно с моими пассажирами.
Я высовываюсь из кухни и быстро обозреваю салон. «Фиолетовая леди» орет на рыженького малыша, который разревелся, так как уронил погремушку.
– Заткнись! – визжит милая старушка. – А ну заткнись, черт бы тебя побрал, отродье!
Я растерялась, потому что как-то не ожидала от бабульки подобной агрессивности и злости. Молодая мама прижимает к себе сына и выглядит перепуганной насмерть. Я несусь по проходу, чтобы уладить конфликт. Становлюсь на четвереньки и ищу под креслами погремушку. Фу, у кого-то носки вонючие! Возвращаю погремушку матери. Бегу обратно в кухню, потому что чай остывает очень и очень быстро. «Пожалуйста, – мысленно взываю я к провидению или кто там отвечает за неприятности, – можно немножко мира и тишины? Ну хоть пока чай не развезу!» Я успела только сложить на поднос сахар, как из салона донесся очередной крик. Что теперь?
Спешу по проходу, и теперь на лице моем нет улыбки. Я стараюсь выглядеть как сержант, проводящий смотр новобранцев. Нет, в этот раз «Фиолетовая леди» молчит. Как и остальные пассажиры, она ошеломленно наблюдает за сценой, развернувшейся в соседнем ряду.
Толстая дама, та, что в очках и с кудряшками, заливается слезами. «Конский хвост» выглядит чертовски злым. Я вижу, как он скатывает в трубку газету и бьет ею по голове толстуху, сидящую как раз перед ним. От растерянности я не сразу обретаю голос.
– Что тут происходит? – спрашиваю, от изумления позабыв про строгость.
– Он назвал меня самкой кита! – рыдает толстуха, и некоторые пассажиры подают голос, подтверждая ее слова. – Сказал, что мне нужно худеть.
Я сердито смотрю на обидчика. Уж кто бы такое говорил, а? У самого-то пузо торчит барабаном и глазки жиром заплыли.
– Она откинула спинку кресла, и мне тут нечем дышать! – заявляет он, не чувствуя ни малейших угрызения совести.
Я вспоминаю, что должна выглядеть как представитель власти.
– После того как посуда убрана, эта дама имеет полное право откинуть спинку кресла и сидеть так, как ей удобно, – говорю я громко и по мере сил спокойно.
– Эй, детка, расслабься, – ухмыляется хам. – Ты чертовски сексуальна, когда изображаешь злюку. Как насчет встретиться со мной, когда прибудем в Дублин? Я тебя приглашаю на свидание!
Все пассажиры с любопытством ждут моей реакции. Я чувствую, как щеки заливаются румянцем. Черт бы его побрал, этого типа!
– Ведите себя прилично, – говорю я, все еще надеясь привести хама в чувство и успокоить окружающих.
– А задница у тебя просто шикарная, – изрекает он. И тут на сцене появляется другая стюардесса.
– Что здесь происходит? – спрашивает она.
– А вас никто не звал, – рявкает «конский хвост», злобно сверкая на нее глазками. – Энни вполне может сама разобраться со своей личной жизнью.
Я просто языка лишилась от такой наглости и стою молча, как полная дура.
– Этот человек причиняет неудобство и беспокоит соседей, – говорит один из пассажиров, солидный мужчина с седыми усами.
– Ты, урод, не лезь не в свое дело! – орет «конский хвост».
Мне вдруг ужасно захотелось, чтобы в полу образовался несанкционированный люк и меня вышвырнуло бы за борт. Тогда я смогла бы мирно умереть среди облаков. Я предчувствовала неприятности, но даже представить себе не могла, что это выльется в такой кошмар. А я в самом его эпицентре!
– Энни должна гордиться, что я пригласил ее на свидание, – заявляет чудовище, глядя на мою коллегу, которая замерла с открытым от изумления ртом. – Вот тебя я бы приглашать не стал, ты для этого старовата.
Тут толстуха, сидящая перед ним, перестает лить слезы, оборачивается к нему и выкрикивает:
– Кем вы себя возомнили и почему считаете, что вам позволено оскорблять всех и каждого?
– Я тебе сказал заткнуться, сука! – «Конский хвост» хватает спинку ее сиденья двумя руками и начинает изо всех сил трясти ее.
В это время к нам присоединяется Клара, и мы образуем дружное трио, которое безуспешно пытается утихомирить буяна. Я случайно оглядываю салон и вижу, что все пассажиры смотрят на нас. Они не слушают музыку и не смотрят фильм. Мы являемся неожиданным и остросюжетным развлечением.
– Если вы не оставите эту даму в покое, я с вами разберусь, – угрожающе говорит джентльмен с седыми усами.
«Конский хвост» вскакивает с кресла. Лицо его краснеет и искажается от ярости. Он бросается с кулаками на усатого, и я слышу возгласы ужаса, раздающиеся со стороны зрителей, то есть пассажиров. «Конский хвост» хватает усатого за горло и начинает его душить. Сидящая рядом с жертвой худенькая женщина вопит во всю силу своих легких:
– Помогите! Остановите его кто-нибудь! Он убивает моего мужа!
К нам присоединяется старшая стюардесса. Пассажиры встают со своих мест. Кто-то из осторожности отходит назад, но некоторые, наоборот, подходят поближе, чтобы не пропустить захватывающие подробности схватки. «Конский хвост» сжимает руки все крепче, и лицо усатого приобретает малиновый оттенок.
Я проталкиваюсь через толпу и несусь к кабине экипажа. Бегом через салон первого класса, где богатые и знаменитые не спеша тянут шампанское, совершенно не представляя себе, что за ужас творится в соседнем салоне. Я торопливо набираю код на замке и врываюсь в кабину экипажа.
Капитан смотрит на меня с изумлением:
– Все в порядке, Энни?
– Нет, сэр, не в порядке! – Я вытряхиваю на пол содержимое сумки, где находятся всякие специальные предметы для безопасности полета, в том числе и наручники. Прежде я ими никогда не пользовалась. – У нас на борту псих!
– Это тот, который…
– Да, тот самый, – сердито говорю я, и мне очень хочется напомнить ему, что если бы кто-нибудь послушал меня там, в Чикаго, то этого кошмара удалось бы избежать.
– Ты собираешься заковать его в наручники?
– Надеюсь, вы дадите мне на это разрешение? – спрашиваю я таким тоном, что все понимают – даже если командир экипажа будет возражать, я все равно еде-лаю по-своему. Он молча кивает, и я бегу обратно в салон, спрятав наручники под фартуком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72