– Прости, я не знал, – бормочет он.
– Ничего. Я действительно была рада повидать тебя, – вру я. – Надеюсь, наша следующая встреча состоится не через десять лет. Кэти, помнишь, мы собирались в ночной клуб? Пора.
В ночном клубе гремит музыка, и хоть сегодня среда, у меня возникает полное ощущение выходного дня.
– Ты как? – Кэти ласково гладит меня по руке.
– Спасибо, я в норме.
– Это часто случается?
– Что именно?
– Люди часто спрашивают тебя об Эмили?
– Да, бывает. Не их вина, что я никак не могу к этому привыкнуть. Подобные вопросы всегда выводят меня из равновесия. И знаешь, именно поэтому я редко приезжаю в Свордс. Здесь всегда на глаза попадается кто-то, чей образ связан в моей памяти именно с Эмили. Ее бывший бойфренд, или подружки, или компания, с которой она ездила в отпуск. И мне бывает непросто со всем этим справиться.
– Да, это, наверное, действительно тяжело, – сочувственно говорит Кэти.
– Думаю, маме. с папой еще хуже. Они ведь по-прежнему живут здесь и чуть ли не каждый день видят парикмахерскую, где она работала. И они ходят мимо магазинов, в которых Эмили любила делать покупки. Им встречаются на улице ее бывшие учителя, друзья или соседи. И когда это происходит, люди часто не знают, что сказать. Порой они говорят какие-то глупости… а иной раз предпочитают совсем не упоминать Эмили, и тогда получается, словно ее и вовсе не было, и так только хуже.
На мои глаза наворачиваются слезы, и я опять понимаю, что не проходит ни единого дня, когда бы я не скучала без Эмили. Наша младшая сестричка уехала в Австралию. Там по крайней мере она не сталкивается со знакомыми людьми и вещами и ее не осаждают воспоминания. Хотя я уверена, что она все равно скучает по Эмили. Каждый выбирает свой способ скорбеть, и моя сестра решила эту проблему радикально – переехала на другой конец света.
Я вижу, как пара стюардесс из нашей авиакомпании пробирается к нам, и надеваю дежурную улыбку. Что за место этот городишко! Невозможно и пяти минут прожить, чтобы не нарваться на знакомых! С другой стороны, если ты пришел в клуб и совсем никого не знаешь, то это тоже не больно-то весело. Знакомые присоединяются к нам, и речь неизбежно заходит о предстоящем бале. Все рассказывают, кто в чем я с кем придет, и я говорю, что приду со старым приятелем, которого зовут Джейк. Я спрашиваю, кто с кем за столиком будет сидеть.
– Мы сидим за одним столиком с Фионой, – говорит одна из стюардесс, – Фионой Макфей.
Это имя мне ничего не говорит, но у нас большая компания, и я не знакома с массой сотрудников.
– А я ее знаю! – восклицает Кэти. – Очень красивая девушка. Кажется, она еще и моделью подрабатывает, да?
– Да-да! Она будет со своим бойфрендом Дэнни и… – Стюардесса продолжает что-то говорить, но я ее уже не слышу. Фиона и Дэнни? Дэнни и Фиона! У меня начинается сердцебиение, и становится трудно дышать. Кажется, что стены клуба сжимают пространство вокруг меня.
– Это тот Дэнни, у которого мать стюардесса? – выдавливаю я.
– Ну конечно! Она до сих пор иногда летает с нами, – счастливо подтверждает разговорчивая девушка. – Ты ее знаешь?
– Она моя начальница, – говорю я.
– Не могу сказать, что сын на нее похож, – едко замечает Кэти. – А ведь Дэнни настоящий красавчик. Наверное, он унаследовал внешность от отца.
– Я что-то про него слышала. – Я прикидываюсь простушкой и хлопаю глазами. – Он, говорят, ходок?
– Не могу не признать, что мальчик имеет репутацию бабника, хоть и работает в компании недавно, – кивает одна из девушек. – Но что ты хочешь? Среди стюардесс есть масса таких, которые готовы буквально вешаться на шею пилотам, а уж если он еще молод и красив, так просто проходу не дают. Так что его трудно винить! Хотя говорят, что Фиона сумела обуздать этого жеребчика. Повезло девушке, ничего не скажешь!
– Может, это только слухи, – говорит Кэти, наклоняясь к остальным и понижая голос. Все придвигаются поближе и с блестящими от любопытства глазами собираются выслушать очередную сплетню. – Поговаривают, что малыш Дэнни предпочитает женщин постарше, – продолжает Кэти.
Сердце у меня падает. Это они обо мне говорят, ведь Дэнни моложе меня. Вот, значит, как… И наверное, я не единственная, раз о его пристрастии стало известно. Должно быть, он от этого получает удовольствие. Мне становится нехорошо. Мамин обед в желудке вдруг начинает ворочаться, словно ему там неуютно.
– Да ты что? И насколько же старше должна быть женщина? – спрашивает одна из стюардесс. Глаза ее стали совершенно круглыми, и она буквально впитывает в себя все услышанное.
Кэти еще понижает голос, и остальные придвигаются еще ближе.
– Намного старше! Клянусь! Вы знаете Шину Флин? Все дружно кивают. Без Шины не обходится ни одна сплетня, ни один скандал, поэтому она знакома всем и каждому в компании.
– Так вот, – шепотом продолжает Кэти. – Она недавно летала ночным рейсом в Шаннон и вот в середине ночи услышала жуткий шум в коридоре. Сперва она подумала, что к кому-то ломятся грабители, и уже собиралась вызвать охрану…
Мама дорогая! Я все знаю про этот рейс и про шум в коридоре и представляю, чем закончится рассказ! Девушки-стюардессы жадно вслушиваются в шепот Кэти. Для них эта история гораздо занимательнее любого сериала, потому что действие происходит со знакомыми людьми. У меня кружится голова, стены клуба покачиваются.
– Так вот, Шина даже не знала, что экипаж Дэнни тоже ночевал в этом отеле. Поэтому она была просто в шоке, когда увидела его, одетого только в узенькие плавки. Говорит, очень сексуальные… И ломился он в дверь – держитесь, чтобы не упасть! – к Ане Молоуни!
Я так выбита из колеи всем происходящим, что чуть было не выдала себя! Хотела поправить Кэтии сказать, что Дэнни был не в плавках, а в боксерах. Слава Богу, я вовремя прикусила язык! Девушки буквально визжат от удовольствия и удивления.
– Подумать только, Аня Молоуни! – Одна из стюардесс качает головой.
– Да она ему в матери годится! – восклицает другая. – Кто бы мог подумать! Наверное, у него пристрастие к старухам. Ну, знаете, так бывает. Вот некоторые мужчины предпочитают толстушек. Фишка такая, их это заводит.
Девушки хихикают и принимаются с жаром обсуждать эту тему, а я вдруг понимаю, что все – больше не могу. Сегодня выдался удивительно тяжелый день. Из меня словно выкачали всю энергию, и в клубе осталась только пустая оболочка Энни. Я чувствую себя страшно одинокой. Все веселятся, а мне грустно так, что хоть плачь. Бог с ней, с этой дурацкой сплетней, не она выбила меня из колеи, а то, что Дэнни оказался трусом! Подлым, жалким трусом! Он все это время лгал мне о своих отношениях с Фионой и даже не нашел смелости признаться, что идет с ней на бал.
– Энни, ты как себя чувствуешь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72