По лицу индейца было заметно, как он борется с собой: почти наяву Рутерфорд ощущал, как ему хочется говорить, но страх не позволяет раскрыться. Джеймс продолжал настаивать:
– Не покажется ли вам оскорбительным, если мы зададим пару вопросов о работе брата и профессора? Брат когда-нибудь говорил с вами о ней?
Индеец взглянул на него и печально улыбнулся.
– Меньше всего вы рискуете оскорбить меня. Работа Мигеля была для меня не менее важна, чем для него самого. Не в этом дело… – Голос перуанца затих: он размышлял, как поступить. Затем, решив, что не в состоянии прятать голову в песок, он повернулся, обвел взглядом обоих и покачал головой.
– Простите, – он помахал в воздухе рукой. – Мигель вчера сказал мне, что, если с ним вдруг что случится, я не должен ни с кем это обсуждать. Мы крайне напуганы – день был очень трудным… Очень…
Кэтрин почувствовала острую жалость к нему.
– Сеньор Флорес, еще раз простите нас за вторжение. Мы лишь хотим понять, что происходит. Профессор был мне как отец, и моя потеря, наверное, так же велика.
– Все так непросто… – индеец вздохнул. – Свою работу они держали в тайне. Не знаю даже, с чего начать. – Какое-то мгновение он выглядел растерянным, затем решил начать с самого начала. – Несмотря на нашу фамилию, семья моя – чистокровные кечуа из Куско, древней индейской столицы, что высоко в Андах. Наш дедушка взял себе испанское имя. В отличие от простых деревенских индейцев нам обоим посчастливилось закончить среднюю школу, а Мигель даже учился в Университете Куско. Мигель стал археологом и историком и до недавнего времени работал в бюджетной организации в департаменте Куско. По сути, вся наша жизнь в работе, мы живем для нашего народа, кечуа, – потомков инков.
Кэтрин с облегчением вздохнула. «Он заговорил…» Глубоким, искренним голосом Флорес продолжал. Он говорил медленно и обдуманно, тщательно взвешивая каждое слово. Его глаза постоянно перескакивали с Кэтрин на Рутерфорда.
– Мы знаем историю нашего народа. Мы знаем предания прошлого, потому что еще мальчишками бродили среди древних руин Куско, Оллантайтамбо и города Виракочас Тиуанако, около озера Титикака. Мы знаем историю нашей родины такой, какой испанские или американские ученые, сидя в своих офисах в окружении умных книг, не узнают никогда. Но книги у нас тоже имеются – как видите. Мы отнюдь не невежды в современной науке. Просто мы с ней не согласны.
Лицо индейца излучало целеустремленность. С вновь обретенной решимостью он продолжил:
– Для поколений, выросших после завоевания, испанцы, а особенно католическая церковь, сделали все возможное, чтобы стереть любые следы нашей цивилизации. Монументы и религиозные центры были варварски разграблены и разрушены, религиозные книги сожжены, священники уничтожены, а все прочие насильно обращены в другую веру. Через пару поколений не осталось буквально ничего, и даже сейчас нашим детям вдалбливают в головы общепризнанную версию нашей истории – версию католической церкви. Профессор Кент сознавал эту несправедливость. Нам не надо было рассказывать ему о том, что до инков существовала другая цивилизация, более могущественная. Не знаю откуда, но ему это было известно, и он хотел отыскать подтверждение. У нас это подтверждение есть. Профессор Кент был очень хорошо осведомлен: он сказал нам, что истина, которую мы должны ему открыть, поможет открыть еще более глубокую истину, которая, в свою очередь, может спасти человечество.
Слушая откровения Флореса, Кэтрин для себя уже сделала вывод о том, каким будет их следующий шаг.
– Сеньор Флорес, скажите, а мы – можем мы тоже узнать ту самую «истинную историю»? Мы хотели бы продолжить работу профессора.
– Сеньорита, зовите меня, пожалуйста, Эрнан. Простите, что поначалу был с вами неприветлив, но здесь не безопасно. Если мы хотим продолжить говорить или даже думать об этом, нам необходимо немедленно покинуть Лиму и отправится в Куско.
В этот момент на пороге появилась сестра Эрнана. Казалось, она вот-вот разрыдается. Она начала что-то очень эмоционально говорить брату и осуждающе показала на двух англичан. Эрнан выглядел взволнованным и в то же время расстроенным горем сестры. Подбирая мягкие слова и говоря очень тихо, он взял ее за руки, успокоил и вывел из комнаты.
Рутерфорд едва обратил на этот эпизод внимание. Он был весь поглощен иными мыслями.
«Вот уже и два человека погибли. Что, интересно, на взгляд Флореса произошло?»
Вернулся Эрнан, качая головой. Не дав ему раскрыть рта, Рутерфорд как можно более деликатно сказал:
– Сеньор Флорес, очень хотел бы спросить вас об одной вещи. Есть ли у вас какие мысли о том, кто может стоять за гибелью профессора Кента и вашего брата?
Эрнан грустно покачал головой и взглянул на свои часы.
– Боюсь, что нет. Но, в принципе, не важно, кто именно. Важно то, что они существуют. Они могущественны и готовы на все. Не волнуйтесь – у вас не паранойя. Отныне мы все в опасности, поверьте мне.
Лицо Флореса вновь приняло отсутствующее выражение. Кэтрин внимательно пригляделась к высоким скулам и темным глазам. Каким-то образом, несмотря на ужасную трагедию – смерть брата, – этому человеку удавалось сохранять достоинство.
– Эрнан, мы очень благодарны вам за помощь. Вы не будете против, если мы с Джеймсом немного посовещаемся?
– Нет, что вы – пожалуйста. Мне сейчас надо ехать в больницу, но если решите отправиться в Куско – рейс в пять тридцать. Захотите что-то еще спросить – не стесняйтесь…
Эрнан вышел из комнаты. Кэтрин вновь обуял энтузиазм: к ней вернулось ощущение, будто след вовсе не остыл. Она повернулась к Рутерфорду с улыбкой на лице. И тут же ее сердце упало. По мрачному лицу Джеймса ей сразу стало ясно, что он пришел к абсолютно другому заключению.
26
Кэтрин умоляюще смотрела на Рутерфорда. Только бы он не отступился!
– Джеймс, я уверена, нам надо лететь с Эрнаном…
Сдавленным, напряженным голосом Рутерфорд прервал ее:
– Давайте взглянем на факты, Кэтрин. Эти маньяки, кто бы они ни были, уже убили Мигеля Флореса и профессора Кента. Не раздумывая они так же убьют и нас, мы для них ничто. Даже здесь, на краю света, они вершат что им вздумается, и вы это знаете. А ведь мы даже понятия не имеем, что ищем!
Рутерфорд вскочил на ноги принялся расхаживать перед камином.
Кэтрин поначалу не знала, что ему возразить. Осторожно подбирая слова, она заговорила:
– Неправда. Мы отлично знаем, что ищем: древний секрет, скрытый в легендах народов мира. Уверена, если мы пойдем по следам профессора Кента, мы узнаем больше.
Кэтрин очень волновалась. Это был их первый спор с момента знакомства. Она вновь осознала, как нуждается в его поддержке. Она отчаянно хотела продолжить поиск и сердилась, что Рутерфорд сопротивляется:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69