И вдруг остро ощутил прилив решимости. Сейчас – или никогда. Правая рука его потянулась, чтобы коснуться рукояти пистолета в заплечной кобуре, а затем, резко кивнув своим телохранителям, он шагнул в узкую щель между двумя огромными дверями гофрированного железного ангара.
Но как только глаза его привыкли к полумраку помещения, он понял, что обречен. Не успев сделать и пары шагов, Миллер почувствовал холодный металл ствола пистолета, прижатого к его лбу. В следующее мгновение в ангаре вспыхнул свет, явив весь масштаб ошибки, которую он допустил. Перед ним выстроилась дюжина крепких парней – каждый с оружием наготове.
Секретарю Миллеру и двум его телохранителям не оставили времени на раздумья. Резко прозвучала команда:
– Так, вы двое сзади – на пол, лицом вниз, быстро!
Оба телохранителя переглянулись и, повинуясь, распластались на холодном бетоне.
Человек, приставивший пистолет ко лбу секретаря, просунул руку в его наплечную кобуру и вытащил оружие. Затем, ткнув ствол своего пистолета ему под ребра, велел шагать вперед, к единственной двери в дальней стене ангара.
Охваченный ужасом и невыносимой тоской, секретарь шел к далекой двери. Напоминающие динозавров в зоологическом музее, остовы дюжины безмолвных вертолетов горбатились там и тут под крышей похожего на пещеру ангара, отбрасывая причудливые тени.
Неуверенной походкой он приближался к двери – жутким эхом разлетались по огромному помещению звуки его шагов. Сердцебиение его учащалось с каждым шагом, чувства были на пределе. Что, что делать, что говорить?..
В полумраке у дальней стены ангара возник лучик света, увеличившись затем до размеров освещенного дверного проема. Секретарь ускорил шаг, но затем вновь замедлил, когда подошел к двери. Струящийся из нее свет был таким ярким, что ослепил Миллера – словно в лицо ему заглянул параллельный мир. Он знал, что должен переступить порог и, оглянувшись через плечо на простор ангара, почувствовал волну странного сожаления. А затем шагнул в свет.
Он увидел предангарную бетонированную площадку и бледно-желтые дюны, а прямо перед ним темнел какой-то странный летательный аппарат. Он был черным, размером примерно с бомбардировщик «стелс». Однако своими обтекаемыми формами аппарат напоминал округлую глубоководную рыбу, развившуюся в процессе эволюции так, чтобы выдерживать колоссальное давление у океанского дна. Густая черная окраска фюзеляжа, казалось, поглощает свет – аппарат был зловеще красив. А еще он будто лучился ужасающей мощью. Из-под брюха торчал опущенный трап, у нижней ступеньки стоял сенатор Куртц с двумя своими людьми. Кровь застыла в жилах секретаря. Сенатор Куртц с абсолютно бесстрастным лицом поднял правую руку с пистолетом и прицелился секретарю в лоб.
Охваченный паникой, секретарь Миллер проговорил, запинаясь:
– Нет! Прошу вас, не надо…
Даже не моргнув, сенатор Куртц спустил курок. Голову секретаря разнесло вдребезги, а тело упало на землю, как тряпичная кукла. Сенатор спокойно подошел, взглянул на неподвижное тело и покачал головой:
– Покойся с миром, грешник. Может, Господь смилуется над тобой в грядущий Судный день.
Он резко развернулся, убрал пистолет в наплечную кобуру и неспешно направился к диковинному самолету.
66
Через тридцать футов спуска лестница уперлась в площадку. Из карманов плаща Поимандрес достал три маленьких фонарика.
– Берите. Внизу освещения нет совсем.
Кэтрин и Рутерфорд опустили фонарики в карманы.
С противоположной стороны площадки уходила отвесно вниз вторая лестница. Света пока было достаточно, чтобы разглядеть, что шахты первого и второго колодцев рукотворные, а не просто скальные разломы.
Рутерфорд провел пальцем по стене – влажная.
«Сколько же этому колодцу?» – подумал он.
Голова Поимандреса скрылась в темноте под краем площадки. Кэтрин ухватилась руками за верх лестницы и отчаянно взмолилась про себя: «Прошу, не дай нам застрять здесь!»
В тридцати футах внизу лестница заканчивалась в углу сырой рукотворной пещеры. Поимандрес сразу же включил свой фонарик. Его слабого света хватало рассмотреть размеры помещения: футов 40 на 20 и высотой около 10 футов.
Когда глаза Кэтрин привыкли к полумраку, она вдруг заметила два гранитных саркофага по обе стороны темной пещеры.
– А они здесь зачем?
Рутерфорд закончил спуск и встал рядом с ней:
– Бог ты мой, саркофаги.
Поимандрес показал в угол пещеры: там чернел следующий «бир», ведущий куда-то вглубь.
– Мы еще не на месте. Давайте за мной.
Молча они подошли к черной дыре шахты. Поимандрес выключил фонарик, опустил его в карман плаща и, ухватившись за ступени лестницы, стал спускаться в чернильную темень. Покачав головой, Кэтрин последовала за ним. Рутерфорд, с трудом веря в то, что они это делают, обвел напоследок взглядом пещеру, прежде чем окунуться в неизведанное.
В сорока футах внизу Рутерфорд очутился в просторном помещении. Кэтрин уже завороженно озиралась, водя из стороны в сторону фонариком. Площадь комнаты, истинные размеры которой скрывал полумрак, была приблизительно шестьдесят квадратных футов. Низко нависал потолок, по стенам стекала вода. Рутерфорд направил луч фонарика к центру. Там виднелось нечто напоминающее островок, окруженный рвом футов десяти шириной. На островке он разглядел каменные обломки – вероятно, в прежние времена бывшие частью некоего сооружения, впоследствии разобранного или разрушенного.
Поимандрес дождался, пока Рутерфорд и Кэтрин осмотрелись, и заговорил:
– Ну вот мы и на дне. Впрочем, еще не на самом дне – плато Гизы испещрено туннелями и подземными камерами.
Кэтрин не верила своим ушам:
– Значит, существуют еще такие же пещеры?
– Кэтрин, эта пещера – ничто. Внизу, под нами, обширные подземелья. Гигантские «подвалы», содержащие огромные библиотеки древних знаний. И среди них главная, самая важная, – зал Памяти Времен: хранилище всех знаний до Великого потопа.
Рутерфорд стоял, не в силах вымолвить ни слова. Всю жизнь он посвятил изучению древних мифов и религий в попытке воссоздать прошлое, и вот здесь, сейчас, они стоят глубоко под землей и им говорят, что все тайны истории были записаны, а до записей этих рукой подать.
– Погодите, Поимандрес, но почему от людей скрывают Память Времен? Вы видели этот зал? А Азиз видел?
Поимандрес торжественно покачал головой.
– Нет. Хватило бы пальцев двух рук, чтобы пересчитать людей, которым было дозволено видеть этот зал.
Кэтрин не поняла:
– Но почему вы или Азиз не расскажете об этом людям?
Лицо Поимандреса было исполнено мрачной суровости.
– Азиз знает лишь о существовании помещения. Но о Памяти Времен не ведает, хотя узнай он – думаю, попытается сначала попасть в него, а затем замуровать или уничтожить зал… Азиз не хочет больше никаких находок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
Но как только глаза его привыкли к полумраку помещения, он понял, что обречен. Не успев сделать и пары шагов, Миллер почувствовал холодный металл ствола пистолета, прижатого к его лбу. В следующее мгновение в ангаре вспыхнул свет, явив весь масштаб ошибки, которую он допустил. Перед ним выстроилась дюжина крепких парней – каждый с оружием наготове.
Секретарю Миллеру и двум его телохранителям не оставили времени на раздумья. Резко прозвучала команда:
– Так, вы двое сзади – на пол, лицом вниз, быстро!
Оба телохранителя переглянулись и, повинуясь, распластались на холодном бетоне.
Человек, приставивший пистолет ко лбу секретаря, просунул руку в его наплечную кобуру и вытащил оружие. Затем, ткнув ствол своего пистолета ему под ребра, велел шагать вперед, к единственной двери в дальней стене ангара.
Охваченный ужасом и невыносимой тоской, секретарь шел к далекой двери. Напоминающие динозавров в зоологическом музее, остовы дюжины безмолвных вертолетов горбатились там и тут под крышей похожего на пещеру ангара, отбрасывая причудливые тени.
Неуверенной походкой он приближался к двери – жутким эхом разлетались по огромному помещению звуки его шагов. Сердцебиение его учащалось с каждым шагом, чувства были на пределе. Что, что делать, что говорить?..
В полумраке у дальней стены ангара возник лучик света, увеличившись затем до размеров освещенного дверного проема. Секретарь ускорил шаг, но затем вновь замедлил, когда подошел к двери. Струящийся из нее свет был таким ярким, что ослепил Миллера – словно в лицо ему заглянул параллельный мир. Он знал, что должен переступить порог и, оглянувшись через плечо на простор ангара, почувствовал волну странного сожаления. А затем шагнул в свет.
Он увидел предангарную бетонированную площадку и бледно-желтые дюны, а прямо перед ним темнел какой-то странный летательный аппарат. Он был черным, размером примерно с бомбардировщик «стелс». Однако своими обтекаемыми формами аппарат напоминал округлую глубоководную рыбу, развившуюся в процессе эволюции так, чтобы выдерживать колоссальное давление у океанского дна. Густая черная окраска фюзеляжа, казалось, поглощает свет – аппарат был зловеще красив. А еще он будто лучился ужасающей мощью. Из-под брюха торчал опущенный трап, у нижней ступеньки стоял сенатор Куртц с двумя своими людьми. Кровь застыла в жилах секретаря. Сенатор Куртц с абсолютно бесстрастным лицом поднял правую руку с пистолетом и прицелился секретарю в лоб.
Охваченный паникой, секретарь Миллер проговорил, запинаясь:
– Нет! Прошу вас, не надо…
Даже не моргнув, сенатор Куртц спустил курок. Голову секретаря разнесло вдребезги, а тело упало на землю, как тряпичная кукла. Сенатор спокойно подошел, взглянул на неподвижное тело и покачал головой:
– Покойся с миром, грешник. Может, Господь смилуется над тобой в грядущий Судный день.
Он резко развернулся, убрал пистолет в наплечную кобуру и неспешно направился к диковинному самолету.
66
Через тридцать футов спуска лестница уперлась в площадку. Из карманов плаща Поимандрес достал три маленьких фонарика.
– Берите. Внизу освещения нет совсем.
Кэтрин и Рутерфорд опустили фонарики в карманы.
С противоположной стороны площадки уходила отвесно вниз вторая лестница. Света пока было достаточно, чтобы разглядеть, что шахты первого и второго колодцев рукотворные, а не просто скальные разломы.
Рутерфорд провел пальцем по стене – влажная.
«Сколько же этому колодцу?» – подумал он.
Голова Поимандреса скрылась в темноте под краем площадки. Кэтрин ухватилась руками за верх лестницы и отчаянно взмолилась про себя: «Прошу, не дай нам застрять здесь!»
В тридцати футах внизу лестница заканчивалась в углу сырой рукотворной пещеры. Поимандрес сразу же включил свой фонарик. Его слабого света хватало рассмотреть размеры помещения: футов 40 на 20 и высотой около 10 футов.
Когда глаза Кэтрин привыкли к полумраку, она вдруг заметила два гранитных саркофага по обе стороны темной пещеры.
– А они здесь зачем?
Рутерфорд закончил спуск и встал рядом с ней:
– Бог ты мой, саркофаги.
Поимандрес показал в угол пещеры: там чернел следующий «бир», ведущий куда-то вглубь.
– Мы еще не на месте. Давайте за мной.
Молча они подошли к черной дыре шахты. Поимандрес выключил фонарик, опустил его в карман плаща и, ухватившись за ступени лестницы, стал спускаться в чернильную темень. Покачав головой, Кэтрин последовала за ним. Рутерфорд, с трудом веря в то, что они это делают, обвел напоследок взглядом пещеру, прежде чем окунуться в неизведанное.
В сорока футах внизу Рутерфорд очутился в просторном помещении. Кэтрин уже завороженно озиралась, водя из стороны в сторону фонариком. Площадь комнаты, истинные размеры которой скрывал полумрак, была приблизительно шестьдесят квадратных футов. Низко нависал потолок, по стенам стекала вода. Рутерфорд направил луч фонарика к центру. Там виднелось нечто напоминающее островок, окруженный рвом футов десяти шириной. На островке он разглядел каменные обломки – вероятно, в прежние времена бывшие частью некоего сооружения, впоследствии разобранного или разрушенного.
Поимандрес дождался, пока Рутерфорд и Кэтрин осмотрелись, и заговорил:
– Ну вот мы и на дне. Впрочем, еще не на самом дне – плато Гизы испещрено туннелями и подземными камерами.
Кэтрин не верила своим ушам:
– Значит, существуют еще такие же пещеры?
– Кэтрин, эта пещера – ничто. Внизу, под нами, обширные подземелья. Гигантские «подвалы», содержащие огромные библиотеки древних знаний. И среди них главная, самая важная, – зал Памяти Времен: хранилище всех знаний до Великого потопа.
Рутерфорд стоял, не в силах вымолвить ни слова. Всю жизнь он посвятил изучению древних мифов и религий в попытке воссоздать прошлое, и вот здесь, сейчас, они стоят глубоко под землей и им говорят, что все тайны истории были записаны, а до записей этих рукой подать.
– Погодите, Поимандрес, но почему от людей скрывают Память Времен? Вы видели этот зал? А Азиз видел?
Поимандрес торжественно покачал головой.
– Нет. Хватило бы пальцев двух рук, чтобы пересчитать людей, которым было дозволено видеть этот зал.
Кэтрин не поняла:
– Но почему вы или Азиз не расскажете об этом людям?
Лицо Поимандреса было исполнено мрачной суровости.
– Азиз знает лишь о существовании помещения. Но о Памяти Времен не ведает, хотя узнай он – думаю, попытается сначала попасть в него, а затем замуровать или уничтожить зал… Азиз не хочет больше никаких находок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69