Но в тот год Люсиль, жена Дени, была особенно настойчива и, несмотря на то что я не считал себя обязанным вплетать свой разум в общий хор моих сородичей — к тому же во всем этом спектакле таилась смертельная угроза для каждого из нас, — мне все-таки пришлось приехать в Берлин.
Собралось нас пятнадцать человек. Все поднялись наверх, я тоже поплелся по лестнице в полутемную комнатушку, где лежал Вик — человек, чьи сатанинские страсти невольно приблизили начало Великого Вторжения. В ту пору он решился на неслыханное преступление. Виктор поднял руку на всех самых сильных оперантов Земли — на меня в том числе — и был повержен, возможно, даже мною или тем таинственным бестелесным существом, которое я называю Фамильным Призраком. Теперь этот дьявол представлял из себя жалкое зрелище — он впал в кому, оказался лишенным чувственных восприятий и возможностью пользоваться метаспособностями. Единственное, что ему оставалось — это размышлять о самом себе. Его тело, обладающее набором генов Ремилардов, самовосстанавливалось в течение двадцати семи лет. Все это время он оставался наедине с самим собою, но на этот раз должен был угаснуть окончательно.
На родовую тризну приехали все семеро детей Дени и Люсиль вместе со своими супругами-оперантами. Вся так называемая Династия Ремилардов. Старший сын Филип со своей женой Аврелией Даламбер. Она была единственной из всех женщин, которая в тот момент не носила в чреве маленького Ремилардика. Прибыл в Берлин и Морис, и его жена Сесилия Эш; Северен со своей супругой Мэв О'Нил. Приехала Анн Ремилард — она все еще не была замужем. Вскоре Анн постриглась в монахини ордена иезуитов. Прикатила Катрин Ремилард (беременная) с Бретом Макалистером, Адриен с Шери Лозье-Дрейк. И наконец, самый блистательный из всех нас Поль со своей супругой Терезой Кендалл.
Когда все собрались возле постели умирающего Вика, Дени попытался включить меня в семейное метасогласие взывающих к небесам родственников. Однако я тут же выскользнул из его метапсихических объятий. Молить Бога о спасении души Виктора? Увольте! Я никогда не был лицемером. Если бы отпевание происходило в церкви по полному обряду, в присутствии священнослужителей, я бы не устоял, смирился и вплел в молитвы, возносимые родственниками, пару слов о милосердии, о непостижимости Божьего величия. Я бы утешался тем, что, возможно, Спаситель знает о великом грешнике нечто такое, что неизвестно нам, простым смертным. И эта тайна позволит все забыть и простить…
Но подпольное метасогласие, слияние во внутреннем коде слов о всепрощении и славе Божьей, хор уединившихся родственников, более напоминающий сборище секты, вызывал во мне глухую, утомительную ненависть. Если бы дело было только во мне — хотя и во мне тоже! Как я мог обращаться к Всевышнему с просьбой о прощении человека, пытавшегося превратить меня в зомби, а когда это не удалось, он, не испытывая ни малейших угрызений совести, решил лишить меня жизненной силы. Осушить до дна, словно я был бутылкой виски.
Итак, я отдалился от толпы родственников, поставил защитный экран. Дени, чьим духовным наставником и руководителем-оперантом я являлся, несколько раз делал попытки заманить меня — и заставить силой тоже! — принять участие в этой дьявольской оргии. Но силенок не хватило! Так что я стоял в сторонке и сбоку, из-за защитного экрана наблюдал за «черной» — другого слова и не подобрать — мессой. Это была жуткая церемония выпрашивания милосердия.
Вот тогда на сцене и появилось новое действующее лицо.
Кто ты? — спросил я.
Я — Фурия!
Откуда ты пришла?
Я ниоткуда. Я неизбежность.
Что тебе нужно?
Вы все нужны мне. Нужна ваша помощь. И я получу ее. Глупый ущербный старый Роги. Ты надеешься остаться в стороне? Но и от тебя мне будет польза…
Внутреннее, мгновенно вспыхнувшее озарение подсказало мне, что в мир явился пожирающий сознания демон, и рожден он умирающим разумом Виктора. Спас меня тогда Фамильный Призрак, помешавший Фурии, заставивший ее оставить меня в покое. Это был поразительный поединок — неслышимый и невидимый. Я, в поисках защиты, прильнул к Фамильному Призраку — он предстал тогда в образе алого карбункула. Драгоценный камень неожиданно запылал таким пронзительно-обжигающим светом, что демон отступил в тень, съежился, выполз через щель…
В тот миг я догадался, что Виктор наконец скончался. Открылась мне тогда еще одна истина — у нашей семьи есть защитник, способный оберечь нас от монстра.
Тело Виктора было кремировано, и в пасхальный понедельник Дени отправился в звездопорт Антикости и там вручил маленькую, обшитую кожей шкатулку капитану галактического лайнера Саулу Миньонмену, направлявшемуся к планете Ассавомпсет. Прежде чем звездолет покинул Солнечную систему, капитан вывел останки Виктора Ремиларда в свободное пространство и придал шкатулке такую траекторию, чтобы она в скором времени упала на Солнце.
Казалось, на этом все кончилось, однако в 2051 году сотворенное Фурией искусственное существо пожрало свою первую жертву. Я, узнав об этом, впервые испытал холодок, бегущий по спине. Впечатление было такое, будто Вик ожил.
Первой жертвой Гидры оказался Брет Макалистер, муж Катрин Ремилард. От него остался только пепел. Или, точнее, кучки пепла… Расположены они были очень странно. Тело погибшего человека было едва оконтурено, на этой площади вдоль хребта и до самой головы остались зольные знаки — семь центров, похожих на неправильной формы колеса, распустившиеся бутоны цветов или жирные кляксы. Все это напоминало сакральные символы чакр. В символике Кундалини — Йога чакры олицетворяли взаимное расположение пяти главных жизненных структур — или решеток, — встроенных в человеческое тело. Если сказать проще, чакры являются экстракторами и распределителями энергии, условными энергетическими центрами человека, напрямую связанными с астральными телами, окружающими телесную плоть. Первоначально было выделено четыре центра, управляющие потоками энергии, затем с развитием других систем, объясняющих взаимосвязь человека и мира (как видимого, так и мистического), их число увеличилось.
Однако то, что случилось с Бретом, не имело отношения ни к праническому исцелению, ни к древнекитайской концепции пятеричной структуры человеческого тела. Это был акт метапсихического вампиризма, а подобными делами на Земле занимался только один человек — Виктор Ремилард.
В 2013 году я оказался свидетелем, как он расправился с Шэннон О'Коннор. Рисунок преступления был тот же самый, что и в случае с Бретом. Несколькими часами позже был убит отец Шэннон Киран О'Коннор, и опять картина повторилась. Оба — и отец и дочь — пытались помешать Виктору сорвать Вторжение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156
Собралось нас пятнадцать человек. Все поднялись наверх, я тоже поплелся по лестнице в полутемную комнатушку, где лежал Вик — человек, чьи сатанинские страсти невольно приблизили начало Великого Вторжения. В ту пору он решился на неслыханное преступление. Виктор поднял руку на всех самых сильных оперантов Земли — на меня в том числе — и был повержен, возможно, даже мною или тем таинственным бестелесным существом, которое я называю Фамильным Призраком. Теперь этот дьявол представлял из себя жалкое зрелище — он впал в кому, оказался лишенным чувственных восприятий и возможностью пользоваться метаспособностями. Единственное, что ему оставалось — это размышлять о самом себе. Его тело, обладающее набором генов Ремилардов, самовосстанавливалось в течение двадцати семи лет. Все это время он оставался наедине с самим собою, но на этот раз должен был угаснуть окончательно.
На родовую тризну приехали все семеро детей Дени и Люсиль вместе со своими супругами-оперантами. Вся так называемая Династия Ремилардов. Старший сын Филип со своей женой Аврелией Даламбер. Она была единственной из всех женщин, которая в тот момент не носила в чреве маленького Ремилардика. Прибыл в Берлин и Морис, и его жена Сесилия Эш; Северен со своей супругой Мэв О'Нил. Приехала Анн Ремилард — она все еще не была замужем. Вскоре Анн постриглась в монахини ордена иезуитов. Прикатила Катрин Ремилард (беременная) с Бретом Макалистером, Адриен с Шери Лозье-Дрейк. И наконец, самый блистательный из всех нас Поль со своей супругой Терезой Кендалл.
Когда все собрались возле постели умирающего Вика, Дени попытался включить меня в семейное метасогласие взывающих к небесам родственников. Однако я тут же выскользнул из его метапсихических объятий. Молить Бога о спасении души Виктора? Увольте! Я никогда не был лицемером. Если бы отпевание происходило в церкви по полному обряду, в присутствии священнослужителей, я бы не устоял, смирился и вплел в молитвы, возносимые родственниками, пару слов о милосердии, о непостижимости Божьего величия. Я бы утешался тем, что, возможно, Спаситель знает о великом грешнике нечто такое, что неизвестно нам, простым смертным. И эта тайна позволит все забыть и простить…
Но подпольное метасогласие, слияние во внутреннем коде слов о всепрощении и славе Божьей, хор уединившихся родственников, более напоминающий сборище секты, вызывал во мне глухую, утомительную ненависть. Если бы дело было только во мне — хотя и во мне тоже! Как я мог обращаться к Всевышнему с просьбой о прощении человека, пытавшегося превратить меня в зомби, а когда это не удалось, он, не испытывая ни малейших угрызений совести, решил лишить меня жизненной силы. Осушить до дна, словно я был бутылкой виски.
Итак, я отдалился от толпы родственников, поставил защитный экран. Дени, чьим духовным наставником и руководителем-оперантом я являлся, несколько раз делал попытки заманить меня — и заставить силой тоже! — принять участие в этой дьявольской оргии. Но силенок не хватило! Так что я стоял в сторонке и сбоку, из-за защитного экрана наблюдал за «черной» — другого слова и не подобрать — мессой. Это была жуткая церемония выпрашивания милосердия.
Вот тогда на сцене и появилось новое действующее лицо.
Кто ты? — спросил я.
Я — Фурия!
Откуда ты пришла?
Я ниоткуда. Я неизбежность.
Что тебе нужно?
Вы все нужны мне. Нужна ваша помощь. И я получу ее. Глупый ущербный старый Роги. Ты надеешься остаться в стороне? Но и от тебя мне будет польза…
Внутреннее, мгновенно вспыхнувшее озарение подсказало мне, что в мир явился пожирающий сознания демон, и рожден он умирающим разумом Виктора. Спас меня тогда Фамильный Призрак, помешавший Фурии, заставивший ее оставить меня в покое. Это был поразительный поединок — неслышимый и невидимый. Я, в поисках защиты, прильнул к Фамильному Призраку — он предстал тогда в образе алого карбункула. Драгоценный камень неожиданно запылал таким пронзительно-обжигающим светом, что демон отступил в тень, съежился, выполз через щель…
В тот миг я догадался, что Виктор наконец скончался. Открылась мне тогда еще одна истина — у нашей семьи есть защитник, способный оберечь нас от монстра.
Тело Виктора было кремировано, и в пасхальный понедельник Дени отправился в звездопорт Антикости и там вручил маленькую, обшитую кожей шкатулку капитану галактического лайнера Саулу Миньонмену, направлявшемуся к планете Ассавомпсет. Прежде чем звездолет покинул Солнечную систему, капитан вывел останки Виктора Ремиларда в свободное пространство и придал шкатулке такую траекторию, чтобы она в скором времени упала на Солнце.
Казалось, на этом все кончилось, однако в 2051 году сотворенное Фурией искусственное существо пожрало свою первую жертву. Я, узнав об этом, впервые испытал холодок, бегущий по спине. Впечатление было такое, будто Вик ожил.
Первой жертвой Гидры оказался Брет Макалистер, муж Катрин Ремилард. От него остался только пепел. Или, точнее, кучки пепла… Расположены они были очень странно. Тело погибшего человека было едва оконтурено, на этой площади вдоль хребта и до самой головы остались зольные знаки — семь центров, похожих на неправильной формы колеса, распустившиеся бутоны цветов или жирные кляксы. Все это напоминало сакральные символы чакр. В символике Кундалини — Йога чакры олицетворяли взаимное расположение пяти главных жизненных структур — или решеток, — встроенных в человеческое тело. Если сказать проще, чакры являются экстракторами и распределителями энергии, условными энергетическими центрами человека, напрямую связанными с астральными телами, окружающими телесную плоть. Первоначально было выделено четыре центра, управляющие потоками энергии, затем с развитием других систем, объясняющих взаимосвязь человека и мира (как видимого, так и мистического), их число увеличилось.
Однако то, что случилось с Бретом, не имело отношения ни к праническому исцелению, ни к древнекитайской концепции пятеричной структуры человеческого тела. Это был акт метапсихического вампиризма, а подобными делами на Земле занимался только один человек — Виктор Ремилард.
В 2013 году я оказался свидетелем, как он расправился с Шэннон О'Коннор. Рисунок преступления был тот же самый, что и в случае с Бретом. Несколькими часами позже был убит отец Шэннон Киран О'Коннор, и опять картина повторилась. Оба — и отец и дочь — пытались помешать Виктору сорвать Вторжение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156