Мало того, она какую-то местную знахарку раздобыла, которая ей во всем поддакивает. Она порыкает что-то на местном жутком наречии, а Лина понимает это, как самой заблагорассудиться. И чуть что – «так знахарка сказала». А что именно она сказала-то? Всю «возвышенную» отсебятину здешней целительницы Карфийетлаба (вот же имечко, а я еще на свое грешила) переводит. Девица эта – единственный местный житель знакомый с наречием Внутренних королевств. Именно что знакомый: сказать, что она его знает – значит оскорбить бога истины в лучших чувствах. К ней самой, как Огал и говорил, толмач в комплекте прилагаться должен. Но – увы. Нету. Сами разбирайтесь. Вот и мучаюсь. А поскольку у Лины опыта общения с Карфийетлабой побольше будет – то супротив нее не попрешь. Она, дескать, уже научилась ее понимать. Вот и приходиться терпеть муки тяжкие принцессиной заботы. Один раз только удалось мне наружу выбраться, когда Лина отлучилась, так такое было… Принцесса в гневе пострашнее всех темных магов вместе взятых будет! Теперь меня вовсе одну не оставляют, во избежание самодеятельности. То Алеису, вдруг приспичит оружие почистить в комнате. И именно тогда, когда принцессе удалиться надобно. То Огал решит меня развлечь, причем опять же в отсутствие моего «тюремщика»…
И так уже три дня мучаюсь! А самое обидное – не могу этим доброхотам наглядно доказать здравость своего тела, дабы перекрыть потоки их «нежнейшей» заботы о ближнем. Рана то ерунда, она почти зажила. А вот последствия некромантского заклятия сказываются. То голова кружиться начинает, то слабость нападет. Но самое ужасное – с силой проблемы. То вроде бы вот она, бежит по жилам теплой волной, то – бац, как корова языком слизнула. Пусто и тошно. Впрочем, я не паникую. Такое однажды уже случалось. Мне, наверное, лет двенадцать стукнуло, когда мы с мальчишками деревенскими «на спор» в речке искупались. Что в этом такого? Так весна была. Ранняя. Лед только-только сошел. Пацаны хорохориться начали, дескать, им холод не страшен, не то, что девчонкам. А мне такие заявления, что мулу раскаленный прут под хвост. В миг волосы дыбом, глаза горят: «Да я..», «Да мы, девчонки…». Ну и понеслось. Пошли на речку. Я при виде студеной воды вмиг поостыла. Да назад уже не повернешь. За язык никто не тянул, пяткой в грудь сама себя стучала… Пришлось плюхаться в речку. А вода ледяная, по первости впечатлений аж кипятком показалась. Тут бы и вылезти, да потеплее укутаться. Нет же, надо было всем доказать, что девчоночье племя не лыком шито и пацанам нос завсегда натянет. Вот и сидела в воде, пока все желающие не окунулись. Тело до того судорогой свело, что на берег меня мальчишки почти тащили – у самой ноги не двигались. Тут же костер запалили, так я в него почти целиком залезла, пытаясь зуб с зубом свести, да они все отскакивали. Пока все дружно дрожали, кто-то уже успел маме о наших «водных процедурах» рассказать. Она принеслась со скоростью специального королевского гонца. Раздала всем подзатыльников, напоила отварами, растерла настойками и погнала домой под одеяло. Мальчишкам сие своевременное вмешательство помогло, даже насморка не подхватили, а я на два варда свалилась с жаром. Когда же поправилась, обнаружила, что сила моя в «загул» ушла и возвращалась исключительно по своему усмотрению. Вот когда паника была с воплями и выдиранием волос! Дескать, какая же из меня целительница, если сила, то есть, то нет. Что пациенту говорить? Подождите пару дней, а то мои способности в данный момент на отдыхе, но скоро обещали вернуться? …Хорошо мама успокоила. Объяснила, что организм истощен болезнью и нужно время для полного восстановления. Так я целый месяц в паникерстве практиковалась, все маму дергала: «Точно все как прежде будет?». Получая в ответ усталое: «Будет, будет. Хотя и не надо бы, раз головы на плечах нет». Ну да, к концу второго варда все начало налаживаться, а по окончанию третьего, я уже до новых «подвигов» созрела. Но для купаний, с тех пор теплую водичку предпочитаю.
Нашему «дружному» коллективу, я о своих трудностях рассказывать не стала. Еще чего! Ребятам и простой царапины хватило для «издевательств». Обойдутся без дополнительного повода.
…Ну как же все-таки скучно целый день в потолок пялиться. Даже книга Диолмара от тоски не спасает. Там все больше практических сведений. Сплошные заклинания. Руки так и чешутся попробовать что-нибудь сравнительно безобидное, да сила подлянку подложила. К тому же Лина за мной аки кошка за обнаглевшей мышью наблюдает. Даже сейчас. Вроде бы рукодельем занимается, а нет-нет, да и бросит взгляд в мою сторону… Нет, это все ж таки незабываемое зрелище: принцесса штопающая рубаху менестрелю. Вот уж не думала, что она шить умеет? Впрочем, это же входит в обязательный курс обучения благовоспитанных девиц. Чем же им еще в своих замках заниматься в ожидании мужа с ратных подвигов? Не корову же доить и огород полоть? Эдак и ручки попортить можно. Огрубеют, цыпками покроются…
Лина сделала последний стежок, отрезала нитку и встряхнула рубаху.
– Все. – Сложив аккуратно менестрельское облачение, она взглянула на меня. – Рина, ты опять смотришь так, будто я у тебя жениха отбила.
– Да хоть всех забери, только выпусти отсюда. Меня уже тошнит от этой комнаты.
– И чего ты такая непоседа? Лааганда сказала, тебе покой и отдых нужен.
Ну вот, опять! Лааганда сказала! А значит: все, быстренько, выстроились шеренгой и с песнями, вперед, походным маршем! Во славу Лааганды… Тоже мне, непревзойденный авторитет в области медицины… Один ее отвар из древесных жучков чего стоит. И она еще утверждает, что это лучшее укрепляющее средство! Да его только как рвотное применять – от одного вида тошнить начинает…
Не-е-ет, с этим надо что-то делать… Если мне ее именем еще раз в нос ткнут, всю деревню от бешенства лечить придется – всех покусаю!
– Лааганда! Она всего лишь знахарка из глухой горной деревни. А я, дочь Виадарии, ее ученица. Будь уверена, у меня в целительстве побольше знаний, чем у этой ветхой бабульки. И я заявляю – еще немного и у меня будут пролежни.
– О нет, это тебе не грозит. Потому что ты и мига единого спокойно не лежишь. Как будто тебе в кровать иголок насыпали.
– Мне нужно двигаться, а то не поправлюсь.
– Что ж ты Алеиса в свое время лежать заставляла?
– У него могла рана открыться от резких движений, а моя уже почти зажила. Мне сил набираться надо, а неподвижной тушкой, я этого не добьюсь.
– Хорошо, завтра пойдем погуляем.
– А почему не сегодня?
– На улице сильный ветер…
– Ничего, я потеплее оденусь.
– Рина, будь благоразумна…
– Третий день этим занимаюсь. Для меня это предел.
– Всего один день.
– Лина, с тобой ли, без тебя, но я попаду сегодня на улицу… Ну не могу я больше лежать взаперти!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131