Крест может носить только наследный принц, а на всякого другого, кто его наденет, ляжет проклятие.
– Ну, к этому-то я готов, – вздохнул Майкл Карл. – Давай, проклятие, делай свое дело, – он снова надел крест на шею и скрыл его сверкание под пижамой, которую заставил его надеть американец.
– Кстати, как вас зовут? Мне не нравится все время говорить «вы», – заметил Майкл Карл, пряча крест.
Американец странно улыбнулся.
– Фрэнк Эриксон. А вас?
Майкл Карл был готов к ответу. Сделав выбор из запаса в семь имен, он небрежно ответил:
– Джон Стефенсон. Вот мы и познакомились.
Фрэнк Эриксон рассмеялся и пошел отвечать на стук в дверь. Немного погодя он вернулся, усадил Майкла Карла спиной к подушке и поставил ему на колени поднос с блюдами, от которых шел пар.
– Вот это я называю едой, – довольно промолвил юноша, когда все блюда были открыты. – Вы и представить себе не можете, через что я прошел за последние два месяца. Не ешь то, и не ешь это.
– Но ведь за едой приближенных его королевского высочества не должны так следить, – возразил американец.
Майкл Карл постарался исправить оплошность.
– О, мы тоже не могли есть то, что запрещено его королевскому высочеству. А запрещено было все вкусное, – добавил юноша с горечью, хотя и с набитым ртом.
– Что вы собираетесь теперь делать? – спросил его хозяин, убирая с постели последнюю опустевшую тарелку.
– Собираюсь ускользнуть отсюда, если смогу, добраться до Рейна, отдать это, – он доказал на спрятанный крест, – и уплыть на первом же пароходе
– Послушайте, – прервал его американец, – на самом деле я представляю здесь американскую газету и направлен сюда в поисках неизвестных сведений об этом Оборотне. Вы можете сообщить мне все необходимые сведения, и я больше не должен буду терять время, делая вид, что собираюсь карабкаться в горы. У меня кружится голова, когда я смотрю из окна второго этажа. Вы поедете в Рейн со мной. Вы сыграете роль моего шофера. Мой собственный шофер, узнав, куда я собираюсь, тут же меня покинул. Паспорт у вас есть?
Майкл Карл покачал головой.
– Это меня и тревожит, – признался он.
– Ну, я немного знаком с американским послом и смогу уладить это ваше дело.
– Но это причинит вам множество беспокойств, – с сомнением пробормотал юноша.
– Вовсе нет, – ответил американец. – А ваш рассказ будет стоить любых беспокойств. Вы ведь расскажете мне все? – с тревогой спросил он.
– Все, что я знаю об Оборотне, это имя, голос и место, где он живет сейчас.
– Это уже немало. Ну, ладно, пора спать. Если что, позовите, я в соседней комнате.
Хозяин неслышно вышел, оставив Майкла Карла смотреть на угасающий в очаге огонь. Совсем недавно он чувствовал сильную усталость, но теперь спать совершенно не хотелось. Провидение, судьба или что иное, заботящееся о нем, тоже не спало.
Американец заинтересовал принца, но у него появилось странное ощущение, что Фрэнк Эриксон – имя такое же подлинное, как и Джон Стефенсон. Кстати, Джон – Иоганн – и Стефан действительно принадлежат к семи именам, которыми его наградили при рождении.
Огонь в очаге потухал, тени удлинялись. Юноша закрыл глаза. Почему-то он был очень счастлив. Может, потому, что наконец-то освободился.
Послышался резкий скрип, Майкл Карл лениво повернулся, и утреннее солнце ударило ему в глаза. Американец стоял у открытого окна и выглядывал наружу.
– Неужели обязательно вставать так рано? – раздраженно спросил юноша. Плечо у него ныло, да и ноги поторопились сообщить, что они ещё с ним.
– Доброе утро! Вы наконец проснулись? Уже одиннадцатый час, – с улыбкой сообщил Фрэнк Эриксон своему гостю.
Майкл Карл виновато сел.
– Не может быть!
– Но это так. И боюсь, если вы в состоянии, нам пора в путь. Я кое-что слышал о нашем друге оттуда, – добавил хозяин, кивнув в сторону окна.
– Я знал, что он не позволит мне уйти так легко, – удовлетворенно пробормотал беглец. – Придется мне уходить одному. Если вы дадите мне взаймы пару башмаков…
– Мы выезжаем через час, – сообщил ему американец. – Я принес вашу ливрею. Помните, вы мой шофер, вас мне дал на время издатель ведущей газеты Рейна.
– Но это я влип в эту историю и не хочу впутывать в неё вас, – возразил Майкл Карл. – Я уйду один.
Он с трудом выбрался из постели и еле сумел устоять. Немного погодя снова сел. Не то что ходить, он и стоять-то не мог. Поэтому, хочет он того или нет, теперь юноша целиком зависел от помощи американца.
– Не говорите ерунды, а лучше позавтракайте, пока я осмотрю ваши ноги.
Американец опять, словно по волшебству, произвел на свет божий нагруженный едой поднос и свою сумку первой помощи.
– Пойдет, – подытожил он, сменив последний бинт. – Сапоги Генриха вам велики на два размера, так что они не причинят вам неприятностей, пока вы выполняете приказы и не суетитесь.
– Но что скажут о шофере, который не только не ведет машину, но и стоять не может? Вы сразу себя выдадите, – торжествующе заявил Майкл Карл.
Эриксон улыбнулся ему.
– Машину поведу я сам, а для публики у нас найдется убедительное объяснение, не сомневайтесь. Вы будете делать, как вам сказано!
Юноша переварил приказ и только спросил:
– И что я должен делать?
Американец походил взад и вперед по комнате, потягивая себя за прядь волос. Неожиданно он остановился в ногах широкой кровати.
– Мы поднимались в горы, – начал он.
– Вы недалеки от действительности, – прервал его Майкл Карл.
Эриксон взглядом заставил его умолкнуть и продолжил.
– Я поскользнулся и упал, и вы вытащили меня из пропасти, но пострадали сами. Это была моя вина, и поэтому я так тревожусь о вас и стараюсь побыстрее отвезти в Рейн. Хозяин всем будет говорить, что вы мой проводник, я это организовал, а в Рейне решат, что я нашел вас в горах. Говорите на моравийском?
– Чуть-чуть. Только то, что усвоил за последние два месяца. Вы ведь знаете, при дворе говорят по-английски.
Эриксон нахмурился.
– Ну, придется попробовать. Помните, вы мой проводник, и упали в горах. А теперь наденьте это.
Он показал темно-зеленые бриджи и куртку с высоким воротником того же цвета, и чуть ли не силой надел их на Майкла Карла. Все подошло относительно неплохо, кроме черных сапог, которые действительно оказались велики. Но это помогло надеть их поверх повязок.
– Неплохо, – заметил американец, закончив, когда Майкл Карл присел перед зеркалом. – Если прилепите несколько полосок пластыря на эти царапины, наша история станет ещё правдоподобней
Юноша послушался и осмотрел отражение. Бледное лицо в зеркале слегка искажал пластырь на щеке, но Майкл Карл печально признал, что всякий, кто видел бывшего наследного принца, сразу его узнает. В Рейне придется не высовываться. Как-нибудь отдать крест и потом сидеть взаперти, пока Эриксон не договорится с американским послом и не получит паспорт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
– Ну, к этому-то я готов, – вздохнул Майкл Карл. – Давай, проклятие, делай свое дело, – он снова надел крест на шею и скрыл его сверкание под пижамой, которую заставил его надеть американец.
– Кстати, как вас зовут? Мне не нравится все время говорить «вы», – заметил Майкл Карл, пряча крест.
Американец странно улыбнулся.
– Фрэнк Эриксон. А вас?
Майкл Карл был готов к ответу. Сделав выбор из запаса в семь имен, он небрежно ответил:
– Джон Стефенсон. Вот мы и познакомились.
Фрэнк Эриксон рассмеялся и пошел отвечать на стук в дверь. Немного погодя он вернулся, усадил Майкла Карла спиной к подушке и поставил ему на колени поднос с блюдами, от которых шел пар.
– Вот это я называю едой, – довольно промолвил юноша, когда все блюда были открыты. – Вы и представить себе не можете, через что я прошел за последние два месяца. Не ешь то, и не ешь это.
– Но ведь за едой приближенных его королевского высочества не должны так следить, – возразил американец.
Майкл Карл постарался исправить оплошность.
– О, мы тоже не могли есть то, что запрещено его королевскому высочеству. А запрещено было все вкусное, – добавил юноша с горечью, хотя и с набитым ртом.
– Что вы собираетесь теперь делать? – спросил его хозяин, убирая с постели последнюю опустевшую тарелку.
– Собираюсь ускользнуть отсюда, если смогу, добраться до Рейна, отдать это, – он доказал на спрятанный крест, – и уплыть на первом же пароходе
– Послушайте, – прервал его американец, – на самом деле я представляю здесь американскую газету и направлен сюда в поисках неизвестных сведений об этом Оборотне. Вы можете сообщить мне все необходимые сведения, и я больше не должен буду терять время, делая вид, что собираюсь карабкаться в горы. У меня кружится голова, когда я смотрю из окна второго этажа. Вы поедете в Рейн со мной. Вы сыграете роль моего шофера. Мой собственный шофер, узнав, куда я собираюсь, тут же меня покинул. Паспорт у вас есть?
Майкл Карл покачал головой.
– Это меня и тревожит, – признался он.
– Ну, я немного знаком с американским послом и смогу уладить это ваше дело.
– Но это причинит вам множество беспокойств, – с сомнением пробормотал юноша.
– Вовсе нет, – ответил американец. – А ваш рассказ будет стоить любых беспокойств. Вы ведь расскажете мне все? – с тревогой спросил он.
– Все, что я знаю об Оборотне, это имя, голос и место, где он живет сейчас.
– Это уже немало. Ну, ладно, пора спать. Если что, позовите, я в соседней комнате.
Хозяин неслышно вышел, оставив Майкла Карла смотреть на угасающий в очаге огонь. Совсем недавно он чувствовал сильную усталость, но теперь спать совершенно не хотелось. Провидение, судьба или что иное, заботящееся о нем, тоже не спало.
Американец заинтересовал принца, но у него появилось странное ощущение, что Фрэнк Эриксон – имя такое же подлинное, как и Джон Стефенсон. Кстати, Джон – Иоганн – и Стефан действительно принадлежат к семи именам, которыми его наградили при рождении.
Огонь в очаге потухал, тени удлинялись. Юноша закрыл глаза. Почему-то он был очень счастлив. Может, потому, что наконец-то освободился.
Послышался резкий скрип, Майкл Карл лениво повернулся, и утреннее солнце ударило ему в глаза. Американец стоял у открытого окна и выглядывал наружу.
– Неужели обязательно вставать так рано? – раздраженно спросил юноша. Плечо у него ныло, да и ноги поторопились сообщить, что они ещё с ним.
– Доброе утро! Вы наконец проснулись? Уже одиннадцатый час, – с улыбкой сообщил Фрэнк Эриксон своему гостю.
Майкл Карл виновато сел.
– Не может быть!
– Но это так. И боюсь, если вы в состоянии, нам пора в путь. Я кое-что слышал о нашем друге оттуда, – добавил хозяин, кивнув в сторону окна.
– Я знал, что он не позволит мне уйти так легко, – удовлетворенно пробормотал беглец. – Придется мне уходить одному. Если вы дадите мне взаймы пару башмаков…
– Мы выезжаем через час, – сообщил ему американец. – Я принес вашу ливрею. Помните, вы мой шофер, вас мне дал на время издатель ведущей газеты Рейна.
– Но это я влип в эту историю и не хочу впутывать в неё вас, – возразил Майкл Карл. – Я уйду один.
Он с трудом выбрался из постели и еле сумел устоять. Немного погодя снова сел. Не то что ходить, он и стоять-то не мог. Поэтому, хочет он того или нет, теперь юноша целиком зависел от помощи американца.
– Не говорите ерунды, а лучше позавтракайте, пока я осмотрю ваши ноги.
Американец опять, словно по волшебству, произвел на свет божий нагруженный едой поднос и свою сумку первой помощи.
– Пойдет, – подытожил он, сменив последний бинт. – Сапоги Генриха вам велики на два размера, так что они не причинят вам неприятностей, пока вы выполняете приказы и не суетитесь.
– Но что скажут о шофере, который не только не ведет машину, но и стоять не может? Вы сразу себя выдадите, – торжествующе заявил Майкл Карл.
Эриксон улыбнулся ему.
– Машину поведу я сам, а для публики у нас найдется убедительное объяснение, не сомневайтесь. Вы будете делать, как вам сказано!
Юноша переварил приказ и только спросил:
– И что я должен делать?
Американец походил взад и вперед по комнате, потягивая себя за прядь волос. Неожиданно он остановился в ногах широкой кровати.
– Мы поднимались в горы, – начал он.
– Вы недалеки от действительности, – прервал его Майкл Карл.
Эриксон взглядом заставил его умолкнуть и продолжил.
– Я поскользнулся и упал, и вы вытащили меня из пропасти, но пострадали сами. Это была моя вина, и поэтому я так тревожусь о вас и стараюсь побыстрее отвезти в Рейн. Хозяин всем будет говорить, что вы мой проводник, я это организовал, а в Рейне решат, что я нашел вас в горах. Говорите на моравийском?
– Чуть-чуть. Только то, что усвоил за последние два месяца. Вы ведь знаете, при дворе говорят по-английски.
Эриксон нахмурился.
– Ну, придется попробовать. Помните, вы мой проводник, и упали в горах. А теперь наденьте это.
Он показал темно-зеленые бриджи и куртку с высоким воротником того же цвета, и чуть ли не силой надел их на Майкла Карла. Все подошло относительно неплохо, кроме черных сапог, которые действительно оказались велики. Но это помогло надеть их поверх повязок.
– Неплохо, – заметил американец, закончив, когда Майкл Карл присел перед зеркалом. – Если прилепите несколько полосок пластыря на эти царапины, наша история станет ещё правдоподобней
Юноша послушался и осмотрел отражение. Бледное лицо в зеркале слегка искажал пластырь на щеке, но Майкл Карл печально признал, что всякий, кто видел бывшего наследного принца, сразу его узнает. В Рейне придется не высовываться. Как-нибудь отдать крест и потом сидеть взаперти, пока Эриксон не договорится с американским послом и не получит паспорт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45