Но тут же Хаулэнд отпрянул назад,
получив сильный удар кулаком в челюсть и услышав, как Мэллоу промычал:
- Мне надо было догадаться, что ты увяжешься за мной.
И снова он ударил Хаулэнда, на этот раз в грудь. Шатаясь, Питер
выпрямился, но сил хватило только на то, чтобы увернуться в сторону и
избежать следующего удара.
Однако он не имеет права поддаться этому подонку - и Хаулэнд заехал
кулаком прямо ему в лицо. Питер сразу почувствовал, как что-то липкое
покрыло руку, мелькнула мысль - его кровь или Мэллоу? Ощутив страшную боль
от чего-то тяжелого, ударившего ему в голень, Хаулэнд в очередном приступе
бешенства одной рукой схватил Мэллоу за чуб и зажал его мертвой хваткой, а
другой поймал руку Мэллоу и, вспомнив прием, знакомый с юности, резко
крутнул ее. Послышался треск сломанной кости, и Мэллоу завизжал, как
свинья. Хаулэнд выдержал еще один дикий удар Мэллоу и, почти повиснув на
нем и не отпуская его волосы, продолжал колотить и колотить его своей
свободной рукой.
Громкие вопли Мэллоу, многократно повторяемые ангаром с
металлическими стенами, кошмарно звенели в ушах Питера. Кулак, избивавший
Мэллоу, скоро почти онемел, но Хаулэнд продолжал разить негодяя, который
крутился и извивался, не в силах уже ничего сделать из-за поломанной руки.
А вскоре Теренс Мэллоу совсем перестал сопротивляться.
Только когда Варнер разжал крепко вцепившиеся в Мэллоу пальцы
Хаулэнда и оттащил ученого с бывшего космического офицера, до Хаулэнда
дошло, что Мэллоу без сознания.
- Унесите Мэллоу и присмотрите за ним, - коротко приказал Варнер. -
Как самочувствие, Хаулэнд?
- Восхитительно...
- Да, такого поворота можно было ожидать. А я еще думал, что вы,
ученые парни, обладаете только умными мозгами и лишены всяких человеческих
чувств. Пошли! Доктор заштопает твои раны и проверит, целы ли кости. Потом
мы вольем в тебя двойное виски.
- А после этого?
- А после этого вы все узнаете, почему мы здесь.
Вернувшись в кабинет Рэндолфа, Хаулэнд только теперь прислушался к
себе. Он чувствовал, как у него ноет, печет и болит все тело. Но все
плохое должно проходить, скоро пройдет и это, а доктор и спиртное уже
принесли облегчение. Питер вспомнил Мэллоу - и виски еще сильнее заиграло
в теле.
Подошел Чарли Кванг и сказал:
- Тут есть тебе письмо, Питер. Пришло с последней почтой. Но из-за
всех этих веселых представлений и игрищ я не мог отдать тебе его раньше.
Объявляешь выговор?
- Да, Чарли. Спасибо.
Письмо было от Элен. Хаулэнд взял его и так и держал в руках,
испытывая нежность даже к бумаге. Он предвкушал то удовольствие, которое
получит при чтении письма, и продолжал слушать вице-президента
Льюистидского университета Дудли Харкурта.
- И, Чезлин, должен сказать, что я нисколько не удивляюсь тому, что
вы сделали! Поставленный в такое же оскорбляющее несправедливостью
положение, я бы сам предпринял нечто подобное. Хотя, пожалуй, ограбление
межпланетного лайнера в открытом космосе было бы мне не под силу...
- Ограбление, Дудли? - Рэндолф не сдавался. Снова энергичный,
сильный, уверенный в себе, он высокомерно смотрел на полицейских, как
будто они были у него под микроскопом. - Понятия не имею, о чем вы
говорите.
- Все в порядке, профессор, - Варнер тщательно выбирал сигару на
столе у Рэндолфа. - Мы знаем, что грабеж - дело именно ваших рук, больше
того - мы знаем, как вы это сделали.
- Серьезно? Пожалуйста, просветите меня.
- Послушай, Чезлин. Уже нет никакой необходимости скрывать что-либо.
Мы все знаем. Но прежде всего я должен сказать, что, пока вы были здесь,
на Поучалин-9, на Земле за этот год произошли перемены. Во-первых,
состоялись выборы...
- И уже подведены итоги, да? Я не сомневаюсь, что правительство, как
всегда, получило необходимое для победы большинство голосов.
Эти фразы Рэндолфа безошибочно подсказали Хаулэнду, что профессор
поворачивает к разговору о продажном правительстве и о том, что нелепо
подозревать их, ученых, в грабеже, хотя ограбление звездолета при таких
властях - не только не преступно, но и разумно.
- Все наши правители - коррумпированная банда политиканов... -
продолжал профессор.
Харкурт улыбался:
- Посмотри на меня, Чезлин. Во мне ты видишь яркого представителя
коррупции. Как вице-президент Льюистида, я был в весьма тесных отношениях
с президентом Мэхью. Да к тому же он был секретарем по делам
околосолнечного пространства.
- Был?
- Был, Чезлин. Старому правительству пришел конец. Они все в
отставке! А мы составили новое правительство! О, я знаю, - тебя никогда не
интересовала моя политическая карьера. Но я нашел себя в теперешней своей
работе и постепенно привожу в порядок все, что напутал Мэхью, другими
словами, мой дорогой Чезлин, - я теперь секретарь по делам околосолнечной
системы.
- Большая шишка однако, - не сдержался Хаулэнд.
Но никто из присутствовавших в кабинете не прореагировал на его
колкое замечание. Все внимание было обращено на Рэндолфа, всем хотелось
услышать, что ответит профессор новому секретарю.
- Дудли! Ты хитрый старый мошенник, вот ты кто! Безусловно, я знал,
что ты занимаешься политикой и близок к Мэхью, но такого не ожидал!
Поздравляю.
- Спасибо, Чезлин. Но это значит, что я, как маленькая часть
правительства, должен привлечь тебя к суду за совершенное тобой, как,
узнав, назвали люди, "такое дерзкое преступление" и "ограбление века". Ты
согласен со мной?
В разговор вмешался Варнер, не давая времени Рэндолфу на ответ
Харкурту:
- Мы знаем - вы это сделали, проф. И надо сказать - очень умно.
Мистер Харкурт поистине все прояснил, когда упомянул о работе доктора
Хаффнера над вирусами. Как в добрые старые времена, мы сложили все
обстоятельства вместе...
- Не скромничайте, Варнер, - едко сказал Рэндолф.
Все еще невозможно было относиться с симпатией к этому тайному
агенту, несмотря на то, что он вовсю демонстрировал свое добродушие. С
какой стати он так старается произвести хорошее впечатление, никому из
ученых - и особенно Хаулэнду - не было понятно.
Разъяснение странного, на взгляд ученых, поведения Варнера пришло,
когда снова заговорил Харкурт:
- Если бы выборы состоялись несколько раньше, вы бы получили фонд
Максвелла без малейшей задержки. Раз так не произошло, не стоит к этому
болезненному вопросу возвращаться снова. Достаточно сказать, что мое
правительство считает вашу работу по созданию жизни настолько важной, что
мы не только проследим, чтобы вы получили средства из фонда Максвелла, но
также выделим вам кругленькую сумму непосредственно от самого
правительства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
получив сильный удар кулаком в челюсть и услышав, как Мэллоу промычал:
- Мне надо было догадаться, что ты увяжешься за мной.
И снова он ударил Хаулэнда, на этот раз в грудь. Шатаясь, Питер
выпрямился, но сил хватило только на то, чтобы увернуться в сторону и
избежать следующего удара.
Однако он не имеет права поддаться этому подонку - и Хаулэнд заехал
кулаком прямо ему в лицо. Питер сразу почувствовал, как что-то липкое
покрыло руку, мелькнула мысль - его кровь или Мэллоу? Ощутив страшную боль
от чего-то тяжелого, ударившего ему в голень, Хаулэнд в очередном приступе
бешенства одной рукой схватил Мэллоу за чуб и зажал его мертвой хваткой, а
другой поймал руку Мэллоу и, вспомнив прием, знакомый с юности, резко
крутнул ее. Послышался треск сломанной кости, и Мэллоу завизжал, как
свинья. Хаулэнд выдержал еще один дикий удар Мэллоу и, почти повиснув на
нем и не отпуская его волосы, продолжал колотить и колотить его своей
свободной рукой.
Громкие вопли Мэллоу, многократно повторяемые ангаром с
металлическими стенами, кошмарно звенели в ушах Питера. Кулак, избивавший
Мэллоу, скоро почти онемел, но Хаулэнд продолжал разить негодяя, который
крутился и извивался, не в силах уже ничего сделать из-за поломанной руки.
А вскоре Теренс Мэллоу совсем перестал сопротивляться.
Только когда Варнер разжал крепко вцепившиеся в Мэллоу пальцы
Хаулэнда и оттащил ученого с бывшего космического офицера, до Хаулэнда
дошло, что Мэллоу без сознания.
- Унесите Мэллоу и присмотрите за ним, - коротко приказал Варнер. -
Как самочувствие, Хаулэнд?
- Восхитительно...
- Да, такого поворота можно было ожидать. А я еще думал, что вы,
ученые парни, обладаете только умными мозгами и лишены всяких человеческих
чувств. Пошли! Доктор заштопает твои раны и проверит, целы ли кости. Потом
мы вольем в тебя двойное виски.
- А после этого?
- А после этого вы все узнаете, почему мы здесь.
Вернувшись в кабинет Рэндолфа, Хаулэнд только теперь прислушался к
себе. Он чувствовал, как у него ноет, печет и болит все тело. Но все
плохое должно проходить, скоро пройдет и это, а доктор и спиртное уже
принесли облегчение. Питер вспомнил Мэллоу - и виски еще сильнее заиграло
в теле.
Подошел Чарли Кванг и сказал:
- Тут есть тебе письмо, Питер. Пришло с последней почтой. Но из-за
всех этих веселых представлений и игрищ я не мог отдать тебе его раньше.
Объявляешь выговор?
- Да, Чарли. Спасибо.
Письмо было от Элен. Хаулэнд взял его и так и держал в руках,
испытывая нежность даже к бумаге. Он предвкушал то удовольствие, которое
получит при чтении письма, и продолжал слушать вице-президента
Льюистидского университета Дудли Харкурта.
- И, Чезлин, должен сказать, что я нисколько не удивляюсь тому, что
вы сделали! Поставленный в такое же оскорбляющее несправедливостью
положение, я бы сам предпринял нечто подобное. Хотя, пожалуй, ограбление
межпланетного лайнера в открытом космосе было бы мне не под силу...
- Ограбление, Дудли? - Рэндолф не сдавался. Снова энергичный,
сильный, уверенный в себе, он высокомерно смотрел на полицейских, как
будто они были у него под микроскопом. - Понятия не имею, о чем вы
говорите.
- Все в порядке, профессор, - Варнер тщательно выбирал сигару на
столе у Рэндолфа. - Мы знаем, что грабеж - дело именно ваших рук, больше
того - мы знаем, как вы это сделали.
- Серьезно? Пожалуйста, просветите меня.
- Послушай, Чезлин. Уже нет никакой необходимости скрывать что-либо.
Мы все знаем. Но прежде всего я должен сказать, что, пока вы были здесь,
на Поучалин-9, на Земле за этот год произошли перемены. Во-первых,
состоялись выборы...
- И уже подведены итоги, да? Я не сомневаюсь, что правительство, как
всегда, получило необходимое для победы большинство голосов.
Эти фразы Рэндолфа безошибочно подсказали Хаулэнду, что профессор
поворачивает к разговору о продажном правительстве и о том, что нелепо
подозревать их, ученых, в грабеже, хотя ограбление звездолета при таких
властях - не только не преступно, но и разумно.
- Все наши правители - коррумпированная банда политиканов... -
продолжал профессор.
Харкурт улыбался:
- Посмотри на меня, Чезлин. Во мне ты видишь яркого представителя
коррупции. Как вице-президент Льюистида, я был в весьма тесных отношениях
с президентом Мэхью. Да к тому же он был секретарем по делам
околосолнечного пространства.
- Был?
- Был, Чезлин. Старому правительству пришел конец. Они все в
отставке! А мы составили новое правительство! О, я знаю, - тебя никогда не
интересовала моя политическая карьера. Но я нашел себя в теперешней своей
работе и постепенно привожу в порядок все, что напутал Мэхью, другими
словами, мой дорогой Чезлин, - я теперь секретарь по делам околосолнечной
системы.
- Большая шишка однако, - не сдержался Хаулэнд.
Но никто из присутствовавших в кабинете не прореагировал на его
колкое замечание. Все внимание было обращено на Рэндолфа, всем хотелось
услышать, что ответит профессор новому секретарю.
- Дудли! Ты хитрый старый мошенник, вот ты кто! Безусловно, я знал,
что ты занимаешься политикой и близок к Мэхью, но такого не ожидал!
Поздравляю.
- Спасибо, Чезлин. Но это значит, что я, как маленькая часть
правительства, должен привлечь тебя к суду за совершенное тобой, как,
узнав, назвали люди, "такое дерзкое преступление" и "ограбление века". Ты
согласен со мной?
В разговор вмешался Варнер, не давая времени Рэндолфу на ответ
Харкурту:
- Мы знаем - вы это сделали, проф. И надо сказать - очень умно.
Мистер Харкурт поистине все прояснил, когда упомянул о работе доктора
Хаффнера над вирусами. Как в добрые старые времена, мы сложили все
обстоятельства вместе...
- Не скромничайте, Варнер, - едко сказал Рэндолф.
Все еще невозможно было относиться с симпатией к этому тайному
агенту, несмотря на то, что он вовсю демонстрировал свое добродушие. С
какой стати он так старается произвести хорошее впечатление, никому из
ученых - и особенно Хаулэнду - не было понятно.
Разъяснение странного, на взгляд ученых, поведения Варнера пришло,
когда снова заговорил Харкурт:
- Если бы выборы состоялись несколько раньше, вы бы получили фонд
Максвелла без малейшей задержки. Раз так не произошло, не стоит к этому
болезненному вопросу возвращаться снова. Достаточно сказать, что мое
правительство считает вашу работу по созданию жизни настолько важной, что
мы не только проследим, чтобы вы получили средства из фонда Максвелла, но
также выделим вам кругленькую сумму непосредственно от самого
правительства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42