– А Горфинкл – просто наемник. Он основательно зарабатывает, давая показания против докторов.
– Меня это не удивляет, – отозвался Мэт. – Уверен, что моя бывшая супружница с удовольствием поступила бы так же со мной, как с вами поступает Эттингер.
– Мистер Даниелс, – обратился к нему судья Лэнд, по усталому голосу которого можно было предположить, что Мэт мог и не выступать. – У вас примерно пять минут, чтобы представить свою аргументацию. Вам известно, что сегодня мы не будем рассматривать или заслушивать какие-либо письма или иные свидетельские показания экспертов вашей стороны.
– Мне это известно, ваша честь. Спасибо... Сара, теперь слушайте, – шепнул он ей. – Сейчас я постараюсь обойти все моменты, каковые могли бы дать Мэллону ключ к тому, какую часть его иска мы попытаемся опровергнуть. При нынешней ситуации не вижу, чтобы мы смогли здесь выиграть. Главное – не навредить.
– Понимаю, – ответила ему также шепотом Сара, но она не была уверена, что действительно понимает.
– Ваша честь, доктор Данливи, мистер Киф, – произнес Мэт громком голосом, позволив себе лишь намек на протяжное произношение. – Мы все ждали сегодняшнего дня и изложения нашим коллегой, мистером Мэллоном, на первый взгляд достоверной аргументации дела. Но вместо этого получили впечатляющую дымовую завесу. Что же скрывает мистер Мэллон? Так вот, полагаю, что вы, так же как и я, понимаете, что он пытается скрыть тот факт, что у него нет никаких данных о связи предпринятых или не предпринимавшихся действий со стороны доктора Сары Болдуин с развитием ВСК у Лизы Грейсон.
Честно говоря, даже непонятно, как мистер Мэллон отважился представить дело с таким незначительным количеством существенного материала. Мы слышали о «не должно было бы» от доктора Горфинкла и «просто никак не могло бы» от мистера Линга, но это просто необоснованные предположения. Здесь отсутствует научный взгляд, нет эксперта, который бы заявил, что сделанное этим внимательным, преданным своему дело врачом неправильно. И что по причине – по причине! – ее мнимых действий ребенок появился мертворожденным, а мать получила серьезное увечье. Без такого утверждения эксперта нельзя считать, что мистер Мэллон показал возможную достоверность своего иска. На этом основании прошу отклонить обвинения против моего клиента.
– Браво, – прошептала Сара, когда Мэт сел. – Браво.
– Пустяки, – прошептал он ей в ответ.
– Что?
– Это я напускаю тумана. И вы можете судить по выражению лиц участников трибунала, что и они знают об этом. Мэллон сделал больше, чем нужно, чтобы выиграть здесь.
Судья поблагодарил участников, обещал принять решение в течение часа и закрыл заседание.
Мэт ничего не говорил, когда они вышли из здания суда и направились к его конторе.
– Ну и что? – не выдержала Сара.
– Что «ну и что»?
– Что вы об этом думаете?
– О чем об этом? – Он казался рассеянным и сбитым с толку.
– О том, конечно, что происходило в зале суда, – ответила она с раздражением.
– Думаю, что мы проиграли.
– Ну и что такого? Вы же мне сказали, что так и будет, еще до того, как мы вошли туда.
– Но это не улучшает мое настроение. Нас довольно здорово отдубасили. И Мэллон добился этого, даже не вспотев. – Он опустился на уличную скамейку. – Послушайте, Сара, – продолжал он. – Мертворожденные дети и искалеченные молодые женщины – это нечто такое, что не может не произвести впечатления на присяжных заседателей. Не знаю, насколько крепкую связь может установить Мэллон между травкой Квонга и ВСК у Лизы Грейсон. Или даже позволит ли судья ему представить два других дела о ВСК. Но я предчувствую, что арест Квонга из-за наркотиков и хрупкая, привлекательная Лиза с одной рукой, которую пригласят для свидетельских показаний... Одним словом, он может раскачать достаточно эмоций и склонить присяжных заседателей возложить основное бремя доказательств на нас.
В нем чувствовалась нервозность – напряженность во взгляде, сжата челюсть... Таким Сара его еще не видела.
– Может быть, вы коснетесь сразу главного, – предложила она.
Он взглянул на нее, поразившись, что она так быстро и так точно его раскусила.
– Так вот, главное заключается в том... У меня есть идея, которую я с вами еще не обсуждал.
– А именно.
Черная Кошка Даниелс пожевал нижнюю губу и откинул окурок сигареты носком ботинка.
– А именно – отказаться от защиты, – пояснил он.
Глава 23
Трехквартирный жилой дом, обшитый досками внахлестку, стоял в тупике пришедшего в запустение района Дорчестера. Он остро нуждался в новом покрытии пластиковой плиткой, ремонте водостоков, покраске. Роза Суарес шла по тротуару, неся тяжелый атташе-кейс. Сбор данных теперь значительно продвинулся, но пока что ничего не указывало на причины появления заболеваемости ВСК у пациенток МЦБ.
По ее настоянию ЦББ направил бумаги в сотни больниц с просьбой выяснить, не встречались ли в других местах подобные случаи. Но все, о чем до сих пор сообщили, имело логическое, хорошо проверенное объяснение, например, обрыв плаценты, заражение крови.
Роза решила повторно обратиться к делам некоторых пациенток. Она начала со встреч с семьями двух усопших жертв и в конце недели хотела встретиться с Лизой Грейсон. Одновременно она планировала проверить и перепроверить большое количество бактерий, которые она выращивала.
Хотя ее шеф прямо ничего не говорил, но первые признаки нетерпения уже вышли наружу в форме короткого меморандума. Доктор Уэйн Вернер, старший районный эпидемиолог, с окончанием текущего проекта завершит свою работу и через три-четыре недели получит новое назначение, говорилось в меморандуме. Поэтому все работники управления, занятые в нынешнем расследовании и нуждающиеся в помощи Вернера, должны в двухнедельный срок подать соответствующие просьбы в письменном виде. Роза понимала, что этот меморандум представлял собой по меньшей мере требование, чтобы она высказала какую-то правдоподобную гипотезу, а в худшем случае меморандум мог означать угрозу, что в скором времени ее заменят.
Над прорезью почтового ящика квартиры первого этажа краской была грубо выведена фамилия «БАРАХОНА». Рабочий Фреди Барахона целыми днями сидел дома, получая пособие из-за болезни спины. Его жена Мария работала в вечернюю смену на фабрике спортивной обуви. Констанция Идальго была дочерью Марии от первого брака, единственным ребенком, других детей у нее не было.
Роза испытывала усталость от напряженного расследования, которое тянулось уже семь недель подряд. Она похудела, разругалась со своим мужем первый раз за несколько лет, у нее появился неприятный тик в уголке правого глаза. Но она была достаточно упряма, чтобы выкладываться на всю катушку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117
– Меня это не удивляет, – отозвался Мэт. – Уверен, что моя бывшая супружница с удовольствием поступила бы так же со мной, как с вами поступает Эттингер.
– Мистер Даниелс, – обратился к нему судья Лэнд, по усталому голосу которого можно было предположить, что Мэт мог и не выступать. – У вас примерно пять минут, чтобы представить свою аргументацию. Вам известно, что сегодня мы не будем рассматривать или заслушивать какие-либо письма или иные свидетельские показания экспертов вашей стороны.
– Мне это известно, ваша честь. Спасибо... Сара, теперь слушайте, – шепнул он ей. – Сейчас я постараюсь обойти все моменты, каковые могли бы дать Мэллону ключ к тому, какую часть его иска мы попытаемся опровергнуть. При нынешней ситуации не вижу, чтобы мы смогли здесь выиграть. Главное – не навредить.
– Понимаю, – ответила ему также шепотом Сара, но она не была уверена, что действительно понимает.
– Ваша честь, доктор Данливи, мистер Киф, – произнес Мэт громком голосом, позволив себе лишь намек на протяжное произношение. – Мы все ждали сегодняшнего дня и изложения нашим коллегой, мистером Мэллоном, на первый взгляд достоверной аргументации дела. Но вместо этого получили впечатляющую дымовую завесу. Что же скрывает мистер Мэллон? Так вот, полагаю, что вы, так же как и я, понимаете, что он пытается скрыть тот факт, что у него нет никаких данных о связи предпринятых или не предпринимавшихся действий со стороны доктора Сары Болдуин с развитием ВСК у Лизы Грейсон.
Честно говоря, даже непонятно, как мистер Мэллон отважился представить дело с таким незначительным количеством существенного материала. Мы слышали о «не должно было бы» от доктора Горфинкла и «просто никак не могло бы» от мистера Линга, но это просто необоснованные предположения. Здесь отсутствует научный взгляд, нет эксперта, который бы заявил, что сделанное этим внимательным, преданным своему дело врачом неправильно. И что по причине – по причине! – ее мнимых действий ребенок появился мертворожденным, а мать получила серьезное увечье. Без такого утверждения эксперта нельзя считать, что мистер Мэллон показал возможную достоверность своего иска. На этом основании прошу отклонить обвинения против моего клиента.
– Браво, – прошептала Сара, когда Мэт сел. – Браво.
– Пустяки, – прошептал он ей в ответ.
– Что?
– Это я напускаю тумана. И вы можете судить по выражению лиц участников трибунала, что и они знают об этом. Мэллон сделал больше, чем нужно, чтобы выиграть здесь.
Судья поблагодарил участников, обещал принять решение в течение часа и закрыл заседание.
Мэт ничего не говорил, когда они вышли из здания суда и направились к его конторе.
– Ну и что? – не выдержала Сара.
– Что «ну и что»?
– Что вы об этом думаете?
– О чем об этом? – Он казался рассеянным и сбитым с толку.
– О том, конечно, что происходило в зале суда, – ответила она с раздражением.
– Думаю, что мы проиграли.
– Ну и что такого? Вы же мне сказали, что так и будет, еще до того, как мы вошли туда.
– Но это не улучшает мое настроение. Нас довольно здорово отдубасили. И Мэллон добился этого, даже не вспотев. – Он опустился на уличную скамейку. – Послушайте, Сара, – продолжал он. – Мертворожденные дети и искалеченные молодые женщины – это нечто такое, что не может не произвести впечатления на присяжных заседателей. Не знаю, насколько крепкую связь может установить Мэллон между травкой Квонга и ВСК у Лизы Грейсон. Или даже позволит ли судья ему представить два других дела о ВСК. Но я предчувствую, что арест Квонга из-за наркотиков и хрупкая, привлекательная Лиза с одной рукой, которую пригласят для свидетельских показаний... Одним словом, он может раскачать достаточно эмоций и склонить присяжных заседателей возложить основное бремя доказательств на нас.
В нем чувствовалась нервозность – напряженность во взгляде, сжата челюсть... Таким Сара его еще не видела.
– Может быть, вы коснетесь сразу главного, – предложила она.
Он взглянул на нее, поразившись, что она так быстро и так точно его раскусила.
– Так вот, главное заключается в том... У меня есть идея, которую я с вами еще не обсуждал.
– А именно.
Черная Кошка Даниелс пожевал нижнюю губу и откинул окурок сигареты носком ботинка.
– А именно – отказаться от защиты, – пояснил он.
Глава 23
Трехквартирный жилой дом, обшитый досками внахлестку, стоял в тупике пришедшего в запустение района Дорчестера. Он остро нуждался в новом покрытии пластиковой плиткой, ремонте водостоков, покраске. Роза Суарес шла по тротуару, неся тяжелый атташе-кейс. Сбор данных теперь значительно продвинулся, но пока что ничего не указывало на причины появления заболеваемости ВСК у пациенток МЦБ.
По ее настоянию ЦББ направил бумаги в сотни больниц с просьбой выяснить, не встречались ли в других местах подобные случаи. Но все, о чем до сих пор сообщили, имело логическое, хорошо проверенное объяснение, например, обрыв плаценты, заражение крови.
Роза решила повторно обратиться к делам некоторых пациенток. Она начала со встреч с семьями двух усопших жертв и в конце недели хотела встретиться с Лизой Грейсон. Одновременно она планировала проверить и перепроверить большое количество бактерий, которые она выращивала.
Хотя ее шеф прямо ничего не говорил, но первые признаки нетерпения уже вышли наружу в форме короткого меморандума. Доктор Уэйн Вернер, старший районный эпидемиолог, с окончанием текущего проекта завершит свою работу и через три-четыре недели получит новое назначение, говорилось в меморандуме. Поэтому все работники управления, занятые в нынешнем расследовании и нуждающиеся в помощи Вернера, должны в двухнедельный срок подать соответствующие просьбы в письменном виде. Роза понимала, что этот меморандум представлял собой по меньшей мере требование, чтобы она высказала какую-то правдоподобную гипотезу, а в худшем случае меморандум мог означать угрозу, что в скором времени ее заменят.
Над прорезью почтового ящика квартиры первого этажа краской была грубо выведена фамилия «БАРАХОНА». Рабочий Фреди Барахона целыми днями сидел дома, получая пособие из-за болезни спины. Его жена Мария работала в вечернюю смену на фабрике спортивной обуви. Констанция Идальго была дочерью Марии от первого брака, единственным ребенком, других детей у нее не было.
Роза испытывала усталость от напряженного расследования, которое тянулось уже семь недель подряд. Она похудела, разругалась со своим мужем первый раз за несколько лет, у нее появился неприятный тик в уголке правого глаза. Но она была достаточно упряма, чтобы выкладываться на всю катушку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117