– Знаете, что еще я узнал? – продолжал Мэт, просто не давая собеседнику выполнить слово. Он надеялся, что если будет говорить быстро, достаточно убежденно, то Фелпс не заметит, что он крутит для отвода глаз. – Я узнал также, что все адвокаты, которые противостояли ему, имели примерно столько же опыта, сколько и я в делах о врачебной небрежности. То есть в каждом случае против льва выпускали овечку. Теперь вы понимаете, что я имею в виду, когда говорю, что могу быть настолько плохим, насколько вы этого пожелаете? Роджер, мне не нужно, чтобы какая-то часть гонорара присяжных пошла мне, ничего подобного. Я не стяжатель. Меня бы устроило резервирование какого-то числа дел. Какая-то гарантия, что дела и дальше будут попадать в мои руки.
– Даниелс, то, что вы говорите, просто чушь. Как я уже сказал, Мэллон в данном случае идет на полюбовную сделку.
– Потому что он проигрывает это дело, – возразил Мэт с ледяным спокойствием. – Он знает это, и вы это знаете. Уясните себе это, Роджер. Я не собираюсь четвертовать вас. Я хочу с вами работать. Мне нужно работать с вами.
Фелпс некоторое время в упор смотрел на него, взвешивая возможные варианты, потом выговорил: «Идите к дьяволу!»
«Черт бы вас подрал», – подумал Мэт, понимая, что все больше приближается к плану Б. Он встал, надел перчатку и стал несильно бросать потертый мяч в кармашек перчатки.
– Доказательств не надо и искать, Роджер, – произнес он. – Любой совет по надзору за юристами, даже если в него входят тупицы, сможет решить, сколько будет дважды два, и в ответе увидеть вас. – Он начал кидать мяч более резко. – Какой кусок от вознаграждения присяжных Мэллон отстегивает вам? Пятнадцать процентов?
– Даниелс, вы сошли с ума.
– Двадцать? Двадцать пять? Мэллон знал о зубном враче, Родж, – о моем единственном деле, связанным с медицинской практикой. Я упомянул об этом паре лиц в больнице, но они страшно ненавидят Мэллона и не могли это ему передать. Это сделали вы, Родж. Мэллону понадобился еще один простачок, чтобы схватить большой куш для присяжных, и вы подставили меня.
Мэт повернулся спиной к инспектору по урегулированию претензий. Теперь он говорил совершенно наобум, но это уже не имело значения.
– У вас нет никаких доказательств этого. Ни малейших...
Мэт крутанулся и без тени колебания запустил мяч в голову Фелпса. Тот не успел моргнуть, не то что среагировать. Мяч пролетел мимо, может быть, в двух дюймах от его уха, вдребезги разбив стекло в рамке с большой литографией ночного вида Бостона. Мяч, отскочив, уже обратно летел к Мэту, когда Фелпс грохнулся на ковер.
– Господи Иисусе! – воскликнул он. – Вы и в самом деле сумасшедший!
– Но, к счастью, броски мои точны.
Мэт подхватил катившийся по полу жесткий мяч и метнул его, не целясь, в спинку стула, стоявшего рядом с креслом, где только что сидел Фелпс. Спинка из вишневого дерева разлетелась в щепы.
– А теперь говорите, Роджер. Сколько вам платит Мэллон?
Фелпс попытался подняться на ноги, но Мэт легко столкнул его опять на пол. Он снова поднял мяч и задом отошел к другой стороне кабинета. Инспектор по урегулированию претензий попытался укрыться за письменным столом.
– Мои броски очень точные, Родж, – предупредил он. – Промахи – всего несколько процентов. Но я обещаю вам, что буду продолжать метать этот мяч, пока не промахнусь... или останусь без мебели. Вы попытались сделать из меня еще одного дурачка. Но, к несчастью для вас, на этот раз номер не прошел. Теперь я тоже хочу своей доли. Хочу части пенок, которые вы с Мэллоном снимаете.
– Пошел к дьяволу! – снова взвизгнул Фелпс.
– Ладненько. Теперь я пальну сильнейшим крученым. Мы, запасные подавальщики, почти никогда не бросаем крученые в полную силу. Мне нужна практика. И я совсем не нуждаюсь в этом шаре для прижатия бумаг, который находится рядом с вашей башкой.
– Вы спятили!
– Поехали... Пока ничья, друзья. Девятый бросок, базовые площадки заполнены, двое вне игры. А это последний крученый Даниелса...
– Стойте. Не надо!
– Родж, не двигайтесь, – предупредил Мэт, его рука с мячом замерла на уровне плеча. – Просто говорите.
– О'кей, ладно. Вы правы. У нас с Мэллоном договоренность. Он ставит меня в известность, когда назревает хорошее дельце, и я поручаю его... гм...
– Продолжайте, не стесняйтесь, Родж. Слабакам.
– Неопытному адвокату.
– И в этих случаях вы отказываетесь идти на мировую сделку и настаиваете на судебном разбирательстве и вознаграждении присяжным. Да вы просто прелесть, Родж. Просто великолепны. Проиграл ли Мэллон хоть одно из таких дел?
– Ни разу.
– До сих пор. Сколько же вы получаете?
– Это вас не касается. А теперь разрешите мне встать.
– Напряжение на стадионе несколько увеличилось, друзья, стало настолько плотным, хоть ножом режь. – Мэт опять начал имитировать голос спортивного комментатора: – Попадание битой означает перебежку... Перебежчики готовятся к рывку... Даниелс собирается пустить крученого...
– Третью часть от сорока процентов Мэллона, – тут же выпалил Фелпс.
Мэт опустил руку.
– Ничего себе.
Фелпс кое-как поднялся на ноги, тщательно стряхнул со своего костюма осколки и щепки.
– Послушайте, – сказал он, продолжая делать быстрые отряхивающие движения руками, – если вы хотите войти в долю, вы ее получите. Дайте мне несколько дней, чтобы утрясти детали.
Мэт снял с руки перчатку.
– Даете слово?
– Да, да. Даю вам слово. А вы что, действительно полоумный?
– Хочу услышать ваш ответ в течение недели, Родж.
– Только помалкивайте об этом.
– Конечно, ясное дело.
Фелпс задом попятился к двери.
– Говорю серьезно, – добавил он. – Не горячитесь.
– Роджер, почему бы вам не начать выдавать мне мою порцию прямо с этой полюбовной сделки? Вы предлагаете уплатить двести штук. Не исключено, что Мэллон будет представлять и две другие семьи и получит такие же суммы. Что, если вы мне выделите половину своей трети от сорока процентов Мэллона? Это составит... дайте прикинуть... сорок тысяч. Такой глупый простачок неплохо подсчитал, а?
– О'кей, ладно. После того, как будут утрясены все эти три дела. Дайте мне выйти отсюда, черт побери.
– Я вас не держу, – просто сказал Мэт.
– Серьезно?
– Совершенно серьезно. Верю, что, если вы сказали, что мы договорились, значит – договорились. – Мэт подождал, пока Фелпс открыл наружную дверь конторы. – Конечно, мне придется взять с вас два доллара и девяносто восемь центов за подарочную копию магнитофонной кассеты.
Широко улыбаясь, Мэт расстегнул свой пиджак. К поясу был прикреплен миниатюрный микрофончик, рядом с лапкой зайца и небольшой голубой ленточкой.
* * *
Доктор Димитри Атанулос, президент «Био-Вир», сердечно встретил Розу Суарес и Кена Малхолланда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117