– Он хотел ее! Люди его типа всегда хотят того, что им не принадлежит. Но мы беспрекословно платили ему. Мы делали все, что он требовал. Молчали, даже если ему удавалось застать ее одну, и он пытался схватить ее.
– Вы, должно быть, ненавидели его за это.
– Да, да! Я ненавидел его за это. Я ненавидел его за все, но особенно за это.
– Достаточно сильно, чтобы убить его, Руди?
– Да, – сказал он, прежде чем адвокат успел его ос­тановить. – Хватит. Я убил его.
ГЛАВА 14
– У нас нет достаточных доказательств для предъ­явления обвинения.
Ева знала это. Черт возьми, она отлично понимала это, но все равно собиралась попытаться убедить по­мощника прокурора.
– У него были средства, была возможность и, черт побери, у него был мотив преступления. У него была возможность проникнуть в дома всех четырех жертв, – быстро продолжила она, прежде чем помощник прокурора Карла Роллинс успела что-нибудь возразить. – Он знал каждого из них.
– У нас нет даже серьезных косвенных улик против него.
Карла Роллинс чувствовала себя очень уверенно, несмотря на то, что ее рост не превышал полутора мет­ров вместе с каблуками-небоскребами, которые она обычно носила. У нее были раскосые глаза цвета чер­ной смородины, которые весьма экзотически смотре­лись на круглом лице. Она была вся какая-то мягкая и гладкая, со стройной фигурой и идеально подстрижен­ными темно-каштановыми волосами, каждый локон которых заканчивался точно на дюйм выше плеч.
Роллинс вела себя со следователями, как опытная классная дама с неразумными детьми, и обладала же­лезным характером. Она любила побеждать, а в деле Гоффмана она не видела для себя такой возможности.
– Вы хотите, чтобы я спеленала его в ту минуту, когда он схватит за горло следующую жертву? – нахму­рилась Ева.
– Было бы неплохо, – ровным голосом сказала Роллинс. – Но также подойдет и чистосердечное при­знание.
Ева мерила шагами кабинет Уитни.
– Какое «чистосердечное признание», когда мы уже раскололи его! Я прекрасно понимаю, что в данной ситуации его слова не имеют юридической силы.
– Таким образом, ему можно предъявить только склонение сестры к сожительству, – тихим, вкрадчи­вым голосом сказала Роллинс. – Может быть, нам удастся привязать к нему противозаконное нелицензи­рованное предпринимательство, так как, зная о грехах Голловея, он продолжал предоставлять ему услуги. Но это тоже сомнительно. Я не могу выдвинуть против него обвинение в убийстве, Даллас, пока вы не предо­ставите прямых улик или чистосердечного признания.
– Мне необходимо, чтобы он оставался под стра­жей.
– Его адвокат обратился с протестом по поводу со­стояния здоровья подозреваемого. Мы больше не имеем права держать его под стражей. Вы можете снова задержать его завтра по истечении положенных зако­ном двенадцати часов.
– Я хочу, чтобы ему надели «браслет безопасности».
Роллинс вздохнула:
– Даллас, у меня пока нет причин надевать на него браслет, который позволит следить за всеми его пере­движениями. Он пока только подозреваемый, и то без особых улик. Закон гарантирует ему свободу личности и свободу передвижения.
– Боже, помоги мне! – Ева запустила обе руки в волосы. Ее глаза покраснели от недосыпа, а желудок уже бурчал от избытка кофе. – Я требую, чтобы его подвергли тщательному тестированию, в том числе – на детекторе лжи. Я требую, чтобы доктор Мира дора­ботала с ним.
– Это может быть сделано только по добровольно­му согласию.
Роллинс спокойно подняла руку, прежде чем Ева успела снова броситься на нее. Она давно привыкла к выходкам полицейских, и они не волновали ее. Но сей­час она размышляла и не хотела, чтобы ей мешали.
– Возможно, мне удастся убедить его адвоката, что это в интересах клиента. Сотрудничество в этой облас­ти может повлиять на решение прокуратуры не выдви­гать обвинение в склонении к сожительству. – Доволь­ная осенившей ее идеей, Роллинс встала. – Выясняйте вопрос с тестированием, а я посмотрю, чем смогу вам помочь. Но вы можете раскалывать его еще только час, Даллас.
Уитни подождал, пока Роллинс выплывет из каби­нета, и поднялся.
– Сядьте, лейтенант.
– Майор…
– Сядьте, – повторил Уитни и забарабанил паль­цами по спинке кресла. – Вы удивляете меня, – начал он, когда Ева села.
– Мне нужно еще время, чтобы припереть его к стене. Макнаб работает в фирме «Только для вас». К кон­цу дня мы можем что-нибудь получить.
– Вы удивляете меня, лейтенант, – повторил Уит­ни. – У вас было более семи суток на раскрытие этих преступлений.
– У убийцы они тоже были.
– Безусловно. К тому же убийца не страдает от ран, полученных при исполнении служебных обязанностей.
– Со здоровьем у меня уже все в порядке.
Ева поняла, что находится на грани нервного срыва, и постаралась собраться. Если они сейчас сорвется, то это только подтвердит подозрения Уитни.
– Спасибо за беспокойство о моем здоровье, сэр. Но для этого нет оснований.
– Неужели?
Он поднял брови и впился в нее взглядом. Бледна, мешки под глазами, сильная степень истощения – та­ков был его вывод.
– Итак, когда вы намерены отправиться в клинику и показаться врачу?
Ева изо всех сил пыталась взять себя в руки и унять дрожь в пальцах.
– Это приказ, майор Уитни?
– Я предоставляю вам выбор, Даллас: пойти к врачу и выполнить все его указания – или я отстраню вас от исполнения служебных обязанностей до 9.00 завтрашнего дня.
– Мне такой выбор не кажется слишком справед­ливым.
– Или то, или другое. Иначе я вообще отстраню вас от ведения этого дела.
Ева чуть не свалилась со стула – Уитни увидел, как ее качнуло. Но она усидела на месте, только кровь при­лила к лицу.
– Он уже убил четверых. И только я знаю его по­черк. Если вы уберете меня из этого дела, мы потеряем время. И мы потеряем людей.
– В таком случае отправляйтесь домой, Даллас. Пере­кусите и ложитесь спать.
– А тем временем Руди ускользнет от нас!
– Я не могу держать его под арестом, не могу надеть на него радиобраслет. Но это не означает, что я его вы­пущу из поля зрения. – Теперь Уитни позволил себе улыбнуться. – Он будет под наблюдением. А завтра мы соберем пресс-конференцию. Вы все правильно проду­мали, Даллас. Мэр города и шеф полиции получат от прессы по полной программе. Но вас это уже не будет касаться.
– Я могла бы провести эту пресс-конференцию.
– Я знаю. Мы вывалим на них столько информа­ции, сколько понадобится для того, чтобы поднять об­щественность. – Уитни помассировал затылок. – Лю­ди должны жить спокойно, добрая воля должна править миром. – Он ухмыльнулся. – Идите домой, Даллас. Завтра вы должны быть в форме.
И она пошла, потому что альтернатива была для нее неприемлемой, Ева не могла отступиться от этого дела и не могла идти в больницу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88