– Лора поднялась, но ноги еле держали ее. – Есть вещи, которые я не могу изменить, не могу исправить. И я не могу запретить тебе винить меня, – борясь с горем и гневом, она глубоко вздохнула. – Я не хочу, чтобы ты была несчастна, Али. Я люблю тебя. Я люблю тебя и Кейлу больше всего на свете!
Али явно смягчилась.
– Ты спросишь его, сможет ли он приехать на ужин? Это в следующем месяце, в субботу.
– Хорошо, я спрошу.
Али не решалась поднять глаза. Ей было больно и стыдно, и Лоре стало безумно жалко дочку.
– Я не хотела тебя обидеть, мама…
– Я знаю, детка. Я совсем не обиделась.
– Я извинюсь перед Кейлой. Она действительно здорово рисует. А я вот не умею…
– Зато у тебя есть другие таланты. – Лора ласково взяла Али за плечи и повернула лицом к себе. – Ты чудесно танцуешь. И играешь на пианино гораздо лучше, чем я в твоем возрасте. Даже лучше, чем я играю сейчас.
– Ты больше не играешь…
«Я теперь много чего не делаю», – с грустью подумала Лора.
– Сыграем в четыре руки сегодня вечером? Мы будем играть, а Кейла – петь.
– Она квакает, как лягушка!
Лора хотела уже рассердиться, но дочка, к сожалению, была права.
– Я знаю, – вздохнула она.
Али посмотрела на мать, и они улыбнулись друг другу.
Слава Богу, еще один кризис предотвращен, решила Лора, усаживаясь на диван после того, как они с Али и Кейлой исполнили простенькую песенку к полному восторгу присутствующих. В камине весело потрескивал огонь, на столе красовался роскошный кремовый торт. Шторы в уютной гостиной были раздвинуты, в окна заглядывала звездная ночь.
Подарки уже были распакованы и ими вдоволь навосхищались. Малыш спал наверху. Джош и Байрон дымили сигарами.
– А потом она нацелилась на сумку от Шанель, – рассказывала Марго, удобно устроившись на диване. – Потратила целый час, все разворотила, но зато купила три костюма и четыре пары туфель. Представляете? Целых четыре пары! И еще вечернее платье – твое белое от Диора, Лора. И это до того, как она взялась за ювелирные изделия.
– Незабываемый день! – Кейт закинула босые ноги на низкий столик в стиле Людовика XIV. – Надо сказать, у меня появилось хорошее предчувствие, как только эта мадам подкатила на длиннющем белом лимузине. Оказывается, она специально приехала из Лос-Анджелеса, услышав о «Претензии» от своей подруги.
Кейт отхлебнула травяного чая – в последнее время ей хватало энергии и без кофе.
– Говорю вам, эта женщина – профи! Она сказала, что покупает загородный дом и приедет снова, чтобы выбрать кое-какую мебель и всякие мелочи. Как выяснилось, она жена модного продюсера и собирается рассказать всем своим друзьям об «этом шикарном магазинчике подержанных вещей».
– Чудесно! – воскликнула Лора; она уже почти жалела, что ее не было в магазине во время этого успеха.
– Не пора ли нам подумать о филиале? Может, лучше в Лос-Анджелесе, чем в Кармеле? – спросила Марго.
– Не торопись, зазнайка, – одернула ее Кейт. – Нельзя серьезно говорить о филиале, пока мы не продержимся два полных года. Тогда я все просчитаю, спланирую…
– Бухгалтер, он и есть бухгалтер, – пробормотала Марго.
– А ты чего хотела? Пусть лучше Лора расскажет, как провела свой выходной.
– О, я просто немного работала в саду…
Еще платила по счетам, чистила шкафы и хандрила – но об этом она предпочла не говорить.
– Это Джи Ти? – Марго прислушалась к тихим звукам, доносившимся из специального детского монитора рядом с ней. – Пойду проверю, как он там.
– Нет, позволь мне. – Лора вскочила. – Пожалуйста! Ты еще успеешь, а я хочу поиграть.
– Конечно. Если он опять мокрый, полагаю, ты знаешь, что делать.
– Ну, разумеется!
Боясь, что Марго передумает, Лора быстро вышла, не переставая удивляться, что ее легкомысленная подруга так увлечена своим материнством. Всего два года назад никто бы не поверил, что Марго Салливан, супермодель, по которой сходила с ума вся Европа, обоснуется в родном городке, откроет магазин подержанных вещей, выйдет замуж и родит ребенка. «Сама Марго точно бы не поверила!» – усмехнулась про себя Лора.
Она гордилась подругой: после удара судьбы Марго не отчаялась, не опустила руки, а благодаря своей решимости и таланту обвела судьбу вокруг пальца. Теперь у нее есть Джош и Джон Томас; процветающий бизнес и любимый дом.
Лора понадеялась, что и она когда-нибудь сможет нанести судьбе ответный удар.
– А вот и мы, – проворковала Лора, приближаясь к антикварной детской кроватке, которую они с Энн вытащили из кладовки, обустраивая детскую для визитов Джона Томаса. – Наша лапочка! Наш красивый мальчик Джон Томас Темплтон!
Более правдивые слова трудно было бы найти. Из роскошных родительских генов мальчик выбрал самые лучшие: золотистые густые волосики вокруг восхитительного личика, потрясающие синие глаза матери и прекрасно вылепленные губы отца.
Он перестал хныкать, как только Лора взяла его на руки, и ее охватило полузабытое чувство, которое, наверное, может испытать лишь женщина, укачивая младенца. Покой, умиротворение, гармония с собой и миром…
– Ну что, дорогой, соскучился?
Лора стала ходить с мальчиком по комнате не столько для того, чтобы убаюкать его, сколько – чтобы доставить удовольствие себе. Она понимала, что, имея двух чудесных дочерей, грешно завидовать. Но, Господи, как же ей хотелось еще малыша!
Правда, теперь у нее есть племянник; у Кейт и Байрона наверняка тоже будут дети. Найдется, кого баловать и крепко обнимать, пока они не вырастут и не научатся сопротивляться ласкам И она будет баловать их! Никто ее не остановит!
Лора перепеленала малыша, попудрила присыпкой, пощекотала. Джи Ти весело захихикал и задергал ножками, а потом улыбнулся во весь рот, ухватил ее за волосы крохотными пальчиками и дернул. Лора не стала вырываться, опустила голову и уткнулась лицом в нежную шейку.
– Вспоминаешь своих? – спросил Джош, входя в детскую.
– Еще бы! Когда мы с Энни готовили для него комнату, то просто тонули в воспоминаниях. – Лора подняла Джона Томаса высоко над головой, и он залился восторженным смехом. – Обе мои дочки спали в этой кроватке…
– Так же, как ты и я.
Джош подошел к сестре и провел ладонью по изогнутым перекладинам кроватки. У него чесались руки – так хотелось забрать сына, – но он сдержался.
– Как летит время, Джош! Дети так быстро растут, надо дорожить каждой секундой.
– Ты дорожила. – Он нежно коснулся ее волос. – Ты была и остаешься самой невероятной матерью. Я всегда восхищался тобой.
– Замолчи, а то я разревусь, – прошептала она и снова уткнулась в ароматную шейку Джона Томаса.
– Нам с тобой повезло, Лора: у нас был перед глазами прекрасный пример. Такие родители, как наши, – редкость.
– Будто я этого не понимаю! Кстати, они сейчас ведут сложнейшие переговоры о строительстве нового отеля, но не забыли позвонить и поздравить меня с днем рождения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Али явно смягчилась.
– Ты спросишь его, сможет ли он приехать на ужин? Это в следующем месяце, в субботу.
– Хорошо, я спрошу.
Али не решалась поднять глаза. Ей было больно и стыдно, и Лоре стало безумно жалко дочку.
– Я не хотела тебя обидеть, мама…
– Я знаю, детка. Я совсем не обиделась.
– Я извинюсь перед Кейлой. Она действительно здорово рисует. А я вот не умею…
– Зато у тебя есть другие таланты. – Лора ласково взяла Али за плечи и повернула лицом к себе. – Ты чудесно танцуешь. И играешь на пианино гораздо лучше, чем я в твоем возрасте. Даже лучше, чем я играю сейчас.
– Ты больше не играешь…
«Я теперь много чего не делаю», – с грустью подумала Лора.
– Сыграем в четыре руки сегодня вечером? Мы будем играть, а Кейла – петь.
– Она квакает, как лягушка!
Лора хотела уже рассердиться, но дочка, к сожалению, была права.
– Я знаю, – вздохнула она.
Али посмотрела на мать, и они улыбнулись друг другу.
Слава Богу, еще один кризис предотвращен, решила Лора, усаживаясь на диван после того, как они с Али и Кейлой исполнили простенькую песенку к полному восторгу присутствующих. В камине весело потрескивал огонь, на столе красовался роскошный кремовый торт. Шторы в уютной гостиной были раздвинуты, в окна заглядывала звездная ночь.
Подарки уже были распакованы и ими вдоволь навосхищались. Малыш спал наверху. Джош и Байрон дымили сигарами.
– А потом она нацелилась на сумку от Шанель, – рассказывала Марго, удобно устроившись на диване. – Потратила целый час, все разворотила, но зато купила три костюма и четыре пары туфель. Представляете? Целых четыре пары! И еще вечернее платье – твое белое от Диора, Лора. И это до того, как она взялась за ювелирные изделия.
– Незабываемый день! – Кейт закинула босые ноги на низкий столик в стиле Людовика XIV. – Надо сказать, у меня появилось хорошее предчувствие, как только эта мадам подкатила на длиннющем белом лимузине. Оказывается, она специально приехала из Лос-Анджелеса, услышав о «Претензии» от своей подруги.
Кейт отхлебнула травяного чая – в последнее время ей хватало энергии и без кофе.
– Говорю вам, эта женщина – профи! Она сказала, что покупает загородный дом и приедет снова, чтобы выбрать кое-какую мебель и всякие мелочи. Как выяснилось, она жена модного продюсера и собирается рассказать всем своим друзьям об «этом шикарном магазинчике подержанных вещей».
– Чудесно! – воскликнула Лора; она уже почти жалела, что ее не было в магазине во время этого успеха.
– Не пора ли нам подумать о филиале? Может, лучше в Лос-Анджелесе, чем в Кармеле? – спросила Марго.
– Не торопись, зазнайка, – одернула ее Кейт. – Нельзя серьезно говорить о филиале, пока мы не продержимся два полных года. Тогда я все просчитаю, спланирую…
– Бухгалтер, он и есть бухгалтер, – пробормотала Марго.
– А ты чего хотела? Пусть лучше Лора расскажет, как провела свой выходной.
– О, я просто немного работала в саду…
Еще платила по счетам, чистила шкафы и хандрила – но об этом она предпочла не говорить.
– Это Джи Ти? – Марго прислушалась к тихим звукам, доносившимся из специального детского монитора рядом с ней. – Пойду проверю, как он там.
– Нет, позволь мне. – Лора вскочила. – Пожалуйста! Ты еще успеешь, а я хочу поиграть.
– Конечно. Если он опять мокрый, полагаю, ты знаешь, что делать.
– Ну, разумеется!
Боясь, что Марго передумает, Лора быстро вышла, не переставая удивляться, что ее легкомысленная подруга так увлечена своим материнством. Всего два года назад никто бы не поверил, что Марго Салливан, супермодель, по которой сходила с ума вся Европа, обоснуется в родном городке, откроет магазин подержанных вещей, выйдет замуж и родит ребенка. «Сама Марго точно бы не поверила!» – усмехнулась про себя Лора.
Она гордилась подругой: после удара судьбы Марго не отчаялась, не опустила руки, а благодаря своей решимости и таланту обвела судьбу вокруг пальца. Теперь у нее есть Джош и Джон Томас; процветающий бизнес и любимый дом.
Лора понадеялась, что и она когда-нибудь сможет нанести судьбе ответный удар.
– А вот и мы, – проворковала Лора, приближаясь к антикварной детской кроватке, которую они с Энн вытащили из кладовки, обустраивая детскую для визитов Джона Томаса. – Наша лапочка! Наш красивый мальчик Джон Томас Темплтон!
Более правдивые слова трудно было бы найти. Из роскошных родительских генов мальчик выбрал самые лучшие: золотистые густые волосики вокруг восхитительного личика, потрясающие синие глаза матери и прекрасно вылепленные губы отца.
Он перестал хныкать, как только Лора взяла его на руки, и ее охватило полузабытое чувство, которое, наверное, может испытать лишь женщина, укачивая младенца. Покой, умиротворение, гармония с собой и миром…
– Ну что, дорогой, соскучился?
Лора стала ходить с мальчиком по комнате не столько для того, чтобы убаюкать его, сколько – чтобы доставить удовольствие себе. Она понимала, что, имея двух чудесных дочерей, грешно завидовать. Но, Господи, как же ей хотелось еще малыша!
Правда, теперь у нее есть племянник; у Кейт и Байрона наверняка тоже будут дети. Найдется, кого баловать и крепко обнимать, пока они не вырастут и не научатся сопротивляться ласкам И она будет баловать их! Никто ее не остановит!
Лора перепеленала малыша, попудрила присыпкой, пощекотала. Джи Ти весело захихикал и задергал ножками, а потом улыбнулся во весь рот, ухватил ее за волосы крохотными пальчиками и дернул. Лора не стала вырываться, опустила голову и уткнулась лицом в нежную шейку.
– Вспоминаешь своих? – спросил Джош, входя в детскую.
– Еще бы! Когда мы с Энни готовили для него комнату, то просто тонули в воспоминаниях. – Лора подняла Джона Томаса высоко над головой, и он залился восторженным смехом. – Обе мои дочки спали в этой кроватке…
– Так же, как ты и я.
Джош подошел к сестре и провел ладонью по изогнутым перекладинам кроватки. У него чесались руки – так хотелось забрать сына, – но он сдержался.
– Как летит время, Джош! Дети так быстро растут, надо дорожить каждой секундой.
– Ты дорожила. – Он нежно коснулся ее волос. – Ты была и остаешься самой невероятной матерью. Я всегда восхищался тобой.
– Замолчи, а то я разревусь, – прошептала она и снова уткнулась в ароматную шейку Джона Томаса.
– Нам с тобой повезло, Лора: у нас был перед глазами прекрасный пример. Такие родители, как наши, – редкость.
– Будто я этого не понимаю! Кстати, они сейчас ведут сложнейшие переговоры о строительстве нового отеля, но не забыли позвонить и поздравить меня с днем рождения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90