Смотри, кто пришел, Белль. Смотри, кто пришел на тебя посмотреть.
Ева взглянула на младенца, все еще лежавшего на руках у Соммерсета. А что еще ей оставалось делать? Наверное, предположила она, большинство сказало бы, что девочка похожа на куколку. Сама Ева вовсе не считала это комплиментом. На нее куклы жуть нагоняли.
Но вообще-то малышка выглядела как картинка, если, конечно, не обращать внимания на текущие слюни. Розовенькая, хорошенькая, пухленькая. Ее волосы были перевязаны ленточкой белого кружева, она напоминала подарок в праздничной упаковке с бантом. Темно-голубые глаза смотрели живо… пожалуй, чересчур живо. «Интересно, что творится в голове у человеческого существа величиной с карликового пуделя?» – подумала Ева.
На ней было некое одеяние со штанинами, а поверх него – распашонка, отороченная… вполне возможно, что и натуральным мехом. Ну а поверх распашонки красовался столь необходимый ей слюнявчик с надписью, гласившей: мой папа лучше всех!
– Очень мило, – сказала Ева.
Ей хотелось тут же ретироваться, но мешал Рорк, стоявший вплотную за ее спиной. Он изучал девочку из-за ее плеча.
– Я сказал бы по-другому: она великолепна. Ты отлично поработала, Мэвис.
– Спасибо. – Бывшая уличная девчонка и нынешняя звезда эстрады смотрела на свою дочь блестящими глазами небесной синевы. – Иногда смотрю на нее и не верю, что она вышла из меня.
– Тебе обязательно об этом вспоминать? – спросила Ева, и Мэвис опять засмеялась.
– Можно мы еще немножко посидим? Или вы слишком устали? Вид у вас обоих довольно потрепанный.
– Надо бы над тобой поработать, – заметила Трина.
– Держись от меня подальше. – Ева угрожающе нацелила палец на женщину-косметолога.
– Нам не помешало бы поесть. – Рорк улыбнулся своим гостьям. – Почему бы вам не присоединиться?
– Соммерсет нас уже накормил до отвала, но мы можем посидеть, составить вам компанию. Мы же знаем, что нашего большого папочки дома не будет, когда мы вернемся, верно, Белларама?
– Я что-нибудь приготовлю. Одну минуту.
Ева заметила, как двинулся Соммерсет, предугадала, что будет дальше, и среагировала – мгновенно и трусливо. Она отступила в сторону, толкнула Рорка бедром и оставила его на линии огня.
Она его любила, готова была рискнуть ради него жизнью. Но тут речь шла о младенце, и Ева оставила его утопать. Сама она выплыла.
Он инстинктивно поднял руки, готовясь принять нечто крайне хрупкое и/или потенциально взрывоопасное.
– Я не… Мне нужно… О боже, – пробормотал он, когда Соммерсет ловко передал ему девочку.
– Есть какие-нибудь конкретные пожелания? – Легчайшая улыбка тронула губы Соммерсета, пока Рорк сверлил его взглядом. – Что приготовить на ужин?
– Что-нибудь быстрое, – с трудом проговорил Рорк.
Однажды ему пришлось разряжать бомбу, и счет шел на секунды, но и тогда ему не было так страшно.
– Я как раз надеялась тебя повидать. – Мэвис ослепительно улыбнулась ему и шлепнулась в кресло, оставив Рорка барахтаться в одиночку. – Я уже сбросила практически все, что набрала за время беременности, и врачи дали мне «полный вперед». У меня целая куча нового материала, вот я и подумала, что мне пора в студию. Надо кое-что записать, послушать, снять пару клипов.
– Что ж… Ничего не имею против.
– Чудно. Я решила взять с собой Белль. Она у меня такая музыкальная! А если что-то пойдет не так, мы с Леонардо еще что-нибудь придумаем.
– Не хочет няню нанимать, – объяснила Трина.
– Хотя бы не сейчас. Мне хочется, чтобы она была только моей. Моей и ее папочки. Но мне ужасно хочется вернуться к работе, вот я и решила посмотреть, что получится, сумею ли я справиться сама.
– Я уверен, что ты прекрасно справишься. – Рорк бросил взгляд на малышку и заметил, что глазки у нее слипаются. Как будто густые темные ресницы вдруг стали слишком тяжелы для нежных век. – Она засыпает. – Улыбка тронула его губы, как будто то, что он держал на руках, превратилось из вселяющего страх в нечто умилительное. – Утомила тебя вечеринка, да, деточка? Может, я должен что-то сделать? – обратился он к Мэвис.
– Ты уже это делаешь, – ответила Мэвис. – Ты все делаешь правильно. Но мы ее уложим. В ее походной колыбельке есть монитор. – Мэвис встала. – Приемник вот здесь. – Она указала на шпильку с головкой в виде розового фламинго у себя над правым ухом. – Вот, клади ее прямо сюда. Если проснется, погладь ее по животику, она сразу опять заснет.
Походная колыбелька напоминала кресло-кровать в миниатюре – мягкое, уютное, раскрашенное в фирменный «цвет Мэвис», то есть во все цвета радуги. Казалось бы, простое дело – положить малышку в кроватку, – но Рорк почувствовал, как пот струится по позвоночнику и скапливается на пояснице.
Когда девочка была благополучно уложена и он получил, наконец, возможность выпрямиться, нахлынувшее на него чувство облегчения и торжества можно было назвать оргазмическим.
Мэвис нагнулась, укрыла дочку одеяльцем и подоткнула его со всех сторон.
– Ну вот, теперь с ней все в порядке. Правда, девочка моя?
– А кот? – спросил Рорк. – Кот ей не помешает? Говорят, котов нельзя допускать к детям…
Мэвис улыбнулась ему.
– По-моему, это полная ерунда, но в любом случае Галахад ее боится. Только раз взглянул и дал деру. А если придет и начнет вокруг нее крутиться, я услышу. Я слышу по приемнику, как она дышит.
Еще раз подоткнув одеяло, Мэвис выпрямилась.
– Вам надо поужинать в столовой, как мы ужинали. Там так уютно, и камин горит. Вы отдохнете. Вы, парни, и вправду выглядите как пара выжатых лимонов. Мы надолго не задержимся.
– Мы хотим прилечь на час. – Теперь, когда опасность миновала и ей не нужно было держать ребенка на руках, Ева подошла к Рорку. – Пошли, надо поесть.
Они устроились в столовой, где весело трещал огонь в камине и горела дюжина свечей. Надо было отдать должное Соммерсету: он сумел не только приготовить ужин по-быстрому, но и сделать его вкусным. Тонкие ломтики жареного куриного филе плавали в каком-то душистом соусе, к ним прилагалась жареная картошка и какие-то овощи – тушеные, но приготовленные каким-то таким образом, что придраться к ним было невозможно.
Он налил Трине бокал вина, а для Мэвис принес свежевыжатый фруктовый сок, блюдо с тонким печеньем и шоколадные конфеты.
– Если буду приходить сюда слишком часто, снова наберу весь свой вес, – вздохнула Мэвис и взяла шоколадку. – Кормление ничем не лучше беременности: все время есть хочется.
– Не вздумай рассказывать за столом о грудном молоке, – предупредила Ева.
– А куда ж денешься? Мое молоко всегда со мной, – усмехнулась Мэвис. – Ладно, расскажи о деле. Все равно ты о нем думаешь. Мы слышали о нем по телику. Помню, как этот тип появился впервые. Я тогда еще работала на улице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
Ева взглянула на младенца, все еще лежавшего на руках у Соммерсета. А что еще ей оставалось делать? Наверное, предположила она, большинство сказало бы, что девочка похожа на куколку. Сама Ева вовсе не считала это комплиментом. На нее куклы жуть нагоняли.
Но вообще-то малышка выглядела как картинка, если, конечно, не обращать внимания на текущие слюни. Розовенькая, хорошенькая, пухленькая. Ее волосы были перевязаны ленточкой белого кружева, она напоминала подарок в праздничной упаковке с бантом. Темно-голубые глаза смотрели живо… пожалуй, чересчур живо. «Интересно, что творится в голове у человеческого существа величиной с карликового пуделя?» – подумала Ева.
На ней было некое одеяние со штанинами, а поверх него – распашонка, отороченная… вполне возможно, что и натуральным мехом. Ну а поверх распашонки красовался столь необходимый ей слюнявчик с надписью, гласившей: мой папа лучше всех!
– Очень мило, – сказала Ева.
Ей хотелось тут же ретироваться, но мешал Рорк, стоявший вплотную за ее спиной. Он изучал девочку из-за ее плеча.
– Я сказал бы по-другому: она великолепна. Ты отлично поработала, Мэвис.
– Спасибо. – Бывшая уличная девчонка и нынешняя звезда эстрады смотрела на свою дочь блестящими глазами небесной синевы. – Иногда смотрю на нее и не верю, что она вышла из меня.
– Тебе обязательно об этом вспоминать? – спросила Ева, и Мэвис опять засмеялась.
– Можно мы еще немножко посидим? Или вы слишком устали? Вид у вас обоих довольно потрепанный.
– Надо бы над тобой поработать, – заметила Трина.
– Держись от меня подальше. – Ева угрожающе нацелила палец на женщину-косметолога.
– Нам не помешало бы поесть. – Рорк улыбнулся своим гостьям. – Почему бы вам не присоединиться?
– Соммерсет нас уже накормил до отвала, но мы можем посидеть, составить вам компанию. Мы же знаем, что нашего большого папочки дома не будет, когда мы вернемся, верно, Белларама?
– Я что-нибудь приготовлю. Одну минуту.
Ева заметила, как двинулся Соммерсет, предугадала, что будет дальше, и среагировала – мгновенно и трусливо. Она отступила в сторону, толкнула Рорка бедром и оставила его на линии огня.
Она его любила, готова была рискнуть ради него жизнью. Но тут речь шла о младенце, и Ева оставила его утопать. Сама она выплыла.
Он инстинктивно поднял руки, готовясь принять нечто крайне хрупкое и/или потенциально взрывоопасное.
– Я не… Мне нужно… О боже, – пробормотал он, когда Соммерсет ловко передал ему девочку.
– Есть какие-нибудь конкретные пожелания? – Легчайшая улыбка тронула губы Соммерсета, пока Рорк сверлил его взглядом. – Что приготовить на ужин?
– Что-нибудь быстрое, – с трудом проговорил Рорк.
Однажды ему пришлось разряжать бомбу, и счет шел на секунды, но и тогда ему не было так страшно.
– Я как раз надеялась тебя повидать. – Мэвис ослепительно улыбнулась ему и шлепнулась в кресло, оставив Рорка барахтаться в одиночку. – Я уже сбросила практически все, что набрала за время беременности, и врачи дали мне «полный вперед». У меня целая куча нового материала, вот я и подумала, что мне пора в студию. Надо кое-что записать, послушать, снять пару клипов.
– Что ж… Ничего не имею против.
– Чудно. Я решила взять с собой Белль. Она у меня такая музыкальная! А если что-то пойдет не так, мы с Леонардо еще что-нибудь придумаем.
– Не хочет няню нанимать, – объяснила Трина.
– Хотя бы не сейчас. Мне хочется, чтобы она была только моей. Моей и ее папочки. Но мне ужасно хочется вернуться к работе, вот я и решила посмотреть, что получится, сумею ли я справиться сама.
– Я уверен, что ты прекрасно справишься. – Рорк бросил взгляд на малышку и заметил, что глазки у нее слипаются. Как будто густые темные ресницы вдруг стали слишком тяжелы для нежных век. – Она засыпает. – Улыбка тронула его губы, как будто то, что он держал на руках, превратилось из вселяющего страх в нечто умилительное. – Утомила тебя вечеринка, да, деточка? Может, я должен что-то сделать? – обратился он к Мэвис.
– Ты уже это делаешь, – ответила Мэвис. – Ты все делаешь правильно. Но мы ее уложим. В ее походной колыбельке есть монитор. – Мэвис встала. – Приемник вот здесь. – Она указала на шпильку с головкой в виде розового фламинго у себя над правым ухом. – Вот, клади ее прямо сюда. Если проснется, погладь ее по животику, она сразу опять заснет.
Походная колыбелька напоминала кресло-кровать в миниатюре – мягкое, уютное, раскрашенное в фирменный «цвет Мэвис», то есть во все цвета радуги. Казалось бы, простое дело – положить малышку в кроватку, – но Рорк почувствовал, как пот струится по позвоночнику и скапливается на пояснице.
Когда девочка была благополучно уложена и он получил, наконец, возможность выпрямиться, нахлынувшее на него чувство облегчения и торжества можно было назвать оргазмическим.
Мэвис нагнулась, укрыла дочку одеяльцем и подоткнула его со всех сторон.
– Ну вот, теперь с ней все в порядке. Правда, девочка моя?
– А кот? – спросил Рорк. – Кот ей не помешает? Говорят, котов нельзя допускать к детям…
Мэвис улыбнулась ему.
– По-моему, это полная ерунда, но в любом случае Галахад ее боится. Только раз взглянул и дал деру. А если придет и начнет вокруг нее крутиться, я услышу. Я слышу по приемнику, как она дышит.
Еще раз подоткнув одеяло, Мэвис выпрямилась.
– Вам надо поужинать в столовой, как мы ужинали. Там так уютно, и камин горит. Вы отдохнете. Вы, парни, и вправду выглядите как пара выжатых лимонов. Мы надолго не задержимся.
– Мы хотим прилечь на час. – Теперь, когда опасность миновала и ей не нужно было держать ребенка на руках, Ева подошла к Рорку. – Пошли, надо поесть.
Они устроились в столовой, где весело трещал огонь в камине и горела дюжина свечей. Надо было отдать должное Соммерсету: он сумел не только приготовить ужин по-быстрому, но и сделать его вкусным. Тонкие ломтики жареного куриного филе плавали в каком-то душистом соусе, к ним прилагалась жареная картошка и какие-то овощи – тушеные, но приготовленные каким-то таким образом, что придраться к ним было невозможно.
Он налил Трине бокал вина, а для Мэвис принес свежевыжатый фруктовый сок, блюдо с тонким печеньем и шоколадные конфеты.
– Если буду приходить сюда слишком часто, снова наберу весь свой вес, – вздохнула Мэвис и взяла шоколадку. – Кормление ничем не лучше беременности: все время есть хочется.
– Не вздумай рассказывать за столом о грудном молоке, – предупредила Ева.
– А куда ж денешься? Мое молоко всегда со мной, – усмехнулась Мэвис. – Ладно, расскажи о деле. Все равно ты о нем думаешь. Мы слышали о нем по телику. Помню, как этот тип появился впервые. Я тогда еще работала на улице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96