Этель крепко обняла меня и прижала к колышущейся восторгом любви груди.
Глава 5
Я проснулся с зарей, во рту было сухо. Пытаясь собраться с мыслями, начал вспоминать, что произошло вечером. Этель еще спала рядом со мной. Ночью она вставала, чтобы принести одеяла, когда потух огонь в камине.
Я поднялся, стараясь не потревожить ее. Взял свою одежду, среди нее нашел пистолет и портупею, пиджак валялся на полу. Я вспомнил, что выронил свой бумажник, и стал ощупью искать его. Бумажника нигде не было, меня бросило в жар. Я присел на софу и потряс головой, сгоняя последние остатки сна. Нагнувшись, стал искать тщательнее, но бумажника не было. Пошарив ногой, я вытолкнул его из-под столика, куда, видимо, загнал в темноте вчера вечером.
Этель Брайтон спала и улыбалась во сне, когда я уходил. Это была хорошая ночь, но приходил-то я сюда вовсе не за этим. Она счастливо засмеялась во сне и обняла руками одеяло.
Я натянул плащ и вышел из дома. Облака вновь сгустились, но было теплее, чем вчера. За двадцать минут я добрался до хайвея, пришлось прождать столько же, пока не подошел грузовик, который подвез меня в город. Я угостил водителя завтраком, и мы разговорились о войне. Парень согласился со мной, что мы повоевали неплохо. Он тоже был ранен и иногда, ссылаясь на это, мог отпроситься на денек-другой.
Я позвонил Пату из автомата недалеко от его офиса около десяти утра. Он поздоровался и спросил:
— Ты можешь подъехать ко мне, Майк? Для тебя есть кое-что интересное.
— По поводу того случая?
— Совершенно верно.
— Буду минут через пять, не уходи.
Снова, как и в прошлый раз, районный прокурор выходил из здания, но не заметил меня. Когда я постучался в кабинет Пата, то услышал в ответ: “Войдите” — и открыл дверь.
— Где, черт возьми, ты был? — спросил Пат, многозначительно улыбаясь.
— Нигде, — тоже с улыбкой ответил я. — Если я правильно оцениваю твои отношения с Вельдой, то тебе лучше стереть помаду с лица и побриться.
— Что, так плохо?
— Кроме того, даже отсюда чувствуется запах виски. Вельде это не понравится, — констатировал я.
— Ни одной любящей женщине не понравится, — пошутил Пат. — Ладно, хватит об этом, Майк. У меня есть для тебя новости. — Он выдвинул ящик письменного стола и вытащил оттуда большой конверт из плотной бумаги с надписью: “Для служебного пользования”. В нем лежали фотографии отпечатков пальцев. — Мы сняли их с останков прошлой ночью, — пояснил Пат.
— Ты не терял времени даром.
— Не могу себе этого позволить.
Он раздвинул края конверта и вынул три скрепленных листа. Документ был отпечатан на бланке больницы, название которой я не смог прочесть, так как Пат перевернул листы. На обратной стороне находились оттиски пальцев.
— Это тоже отпечатки Оскара Демера из истории его болезни, которая хранилась у Ли.
Даже непрофессионалу было ясно, что они идентичны.
— Тот же парень, все в порядке, — заметил я.
— Никакого сомнения на этот счет. Хочешь посмотреть медицинское заключение?
— Да я не очень разбираюсь во всей этой медицинской писанине. Скажи мне сам вкратце, что они пишут?
— Оскар был опасным психом, параноиком и еще целый ряд подобных терминов.
— От рождения?
Пат понял, о чем я думаю.
— Ну, не совсем так. Нет никаких причин полагать, что это семейная болезнь и ею может страдать Ли. Оскар еще ребенком попал в аварию и получил серьезную травму головы, которая привела к заболеванию.
— Что-нибудь просочилось в газеты? — Я передал листы Пату, и он убрал их в конверт.
— К счастью, ничего. Конечно, мы изрядно поволновались, но ни один из газетчиков не связал Ли и Оскара между собой. Удачным оказалось и то, что лицо Оскара было изуродовано, практически лица не было. В противном случае скрыть ничего бы не удалось, и политики могли бы раздуть это дело.
Я взял сигарету из пачки, постучал ее концом о подлокотник кресла и спросил:
— Каково мнение медицинских экспертов?
— Черт, самоубийство, без всякого сомнения. Оскар был напуган, страх толкнул его на это. Он пытался убежать, зная, что в западне. Подозреваю, он боялся, что его вернут в сумасшедший дом, если поймают, да еще убийство Моффита... Он просто не смог этого выдержать. — Пат щелкнул зажигалкой и поднес огонь к концу моей сигареты. — Полагаю, все закончилось чисто.
— Уверен в этом, Пат, — подтвердил я. Пат принял официальный вид. Передо мной сидел полицейский. Вены на его шее вздулись, губы сжались в тугую линию.
— Я знаю, Майк, твои дела всегда связаны с убийством.
— Это верно.
— Между прочим, Майк, я так завязан с тобой, что если ты попадешься, то за собой потянешь и меня.
— Не попадусь.
— Майк, сукин сын, на тебе уже убийство.
— Даже не одно, а два, и будут еще. Взгляд Пата потеплел.
— Если ты не расскажешь, я сам просмотрю все дела по последним убийствам, одно за другим, и заставлю тебя признаться.
— Думаешь, у вас нет ни одного нераскрытого убийства?
Пат покраснел:
— Ну, не за последнее время.
— А как насчет того парня, которого выловили в реке?
— Для нас — да... Для тебя — нет.
Я удивленно посмотрел на него.
— Видишь ли, я виделся с Ли, прежде чем прийти сюда. Он позвонил мне, — объяснил Пат. — Во время разговора Ли с Оскаром по телефону тот на что-то намекал. Ли думает, что Оскар мог, кроме убийства Моффита, приготовить еще какой-нибудь компрометирующий трюк. Мне пришлось сказать Ли, что ты тоже имеешь свой особый интерес в этом деле, о котором не хочешь говорить даже со мной. Ли подробно расспросил меня о тебе и теперь хочет переговорить с тобой.
— Я должен найти что-то оставшееся после Оскара?
— Предполагаю, что так. В любом случае он тебе хорошо за это заплатит. Ты будешь заниматься тем же, но не бесплатно.
— Не возражаю. Я сейчас в отпуске.
— Слушай, кончай эту песню. Придумай что-нибудь пооригинальней. Что у тебя на уме? Это работа гангстеров. Тело до настоящего времени не опознано. Дантист пытается установить его личность по зубам. Другой возможности нет.
— Думаешь, вам удастся установить его личность?
— Надеюсь. У него один из искусственных зубов был сделан из нержавеющей стали. Нам никогда раньше не приходилось с этим встречаться.
У меня в ушах вновь зазвенели колокола. Сигарета выпала из руки, я нагнулся поднять ее, кровь бросилась мне в голову. Может, Пату и не приходилось слышать о стальных зубах, но не мне. Однако я не стал ничего говорить, а только спросил:
— Ли ожидает меня?
— Я сказал ему, что утром тебя какое-то время не будет.
— Хорошо. — Я поднялся, надел шляпу, собираясь уходить. — Еще одно, Пат, что это за парень, которого убил Оскар?
— Чарли Моффит?
— Да.
— Тридцать четыре года, светлая кожа, темные волосы. Шрам на брови. Воевал. Ни одного привода в полицию. Занимал комнату на Девяносто первой улице, жил там больше года.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
Глава 5
Я проснулся с зарей, во рту было сухо. Пытаясь собраться с мыслями, начал вспоминать, что произошло вечером. Этель еще спала рядом со мной. Ночью она вставала, чтобы принести одеяла, когда потух огонь в камине.
Я поднялся, стараясь не потревожить ее. Взял свою одежду, среди нее нашел пистолет и портупею, пиджак валялся на полу. Я вспомнил, что выронил свой бумажник, и стал ощупью искать его. Бумажника нигде не было, меня бросило в жар. Я присел на софу и потряс головой, сгоняя последние остатки сна. Нагнувшись, стал искать тщательнее, но бумажника не было. Пошарив ногой, я вытолкнул его из-под столика, куда, видимо, загнал в темноте вчера вечером.
Этель Брайтон спала и улыбалась во сне, когда я уходил. Это была хорошая ночь, но приходил-то я сюда вовсе не за этим. Она счастливо засмеялась во сне и обняла руками одеяло.
Я натянул плащ и вышел из дома. Облака вновь сгустились, но было теплее, чем вчера. За двадцать минут я добрался до хайвея, пришлось прождать столько же, пока не подошел грузовик, который подвез меня в город. Я угостил водителя завтраком, и мы разговорились о войне. Парень согласился со мной, что мы повоевали неплохо. Он тоже был ранен и иногда, ссылаясь на это, мог отпроситься на денек-другой.
Я позвонил Пату из автомата недалеко от его офиса около десяти утра. Он поздоровался и спросил:
— Ты можешь подъехать ко мне, Майк? Для тебя есть кое-что интересное.
— По поводу того случая?
— Совершенно верно.
— Буду минут через пять, не уходи.
Снова, как и в прошлый раз, районный прокурор выходил из здания, но не заметил меня. Когда я постучался в кабинет Пата, то услышал в ответ: “Войдите” — и открыл дверь.
— Где, черт возьми, ты был? — спросил Пат, многозначительно улыбаясь.
— Нигде, — тоже с улыбкой ответил я. — Если я правильно оцениваю твои отношения с Вельдой, то тебе лучше стереть помаду с лица и побриться.
— Что, так плохо?
— Кроме того, даже отсюда чувствуется запах виски. Вельде это не понравится, — констатировал я.
— Ни одной любящей женщине не понравится, — пошутил Пат. — Ладно, хватит об этом, Майк. У меня есть для тебя новости. — Он выдвинул ящик письменного стола и вытащил оттуда большой конверт из плотной бумаги с надписью: “Для служебного пользования”. В нем лежали фотографии отпечатков пальцев. — Мы сняли их с останков прошлой ночью, — пояснил Пат.
— Ты не терял времени даром.
— Не могу себе этого позволить.
Он раздвинул края конверта и вынул три скрепленных листа. Документ был отпечатан на бланке больницы, название которой я не смог прочесть, так как Пат перевернул листы. На обратной стороне находились оттиски пальцев.
— Это тоже отпечатки Оскара Демера из истории его болезни, которая хранилась у Ли.
Даже непрофессионалу было ясно, что они идентичны.
— Тот же парень, все в порядке, — заметил я.
— Никакого сомнения на этот счет. Хочешь посмотреть медицинское заключение?
— Да я не очень разбираюсь во всей этой медицинской писанине. Скажи мне сам вкратце, что они пишут?
— Оскар был опасным психом, параноиком и еще целый ряд подобных терминов.
— От рождения?
Пат понял, о чем я думаю.
— Ну, не совсем так. Нет никаких причин полагать, что это семейная болезнь и ею может страдать Ли. Оскар еще ребенком попал в аварию и получил серьезную травму головы, которая привела к заболеванию.
— Что-нибудь просочилось в газеты? — Я передал листы Пату, и он убрал их в конверт.
— К счастью, ничего. Конечно, мы изрядно поволновались, но ни один из газетчиков не связал Ли и Оскара между собой. Удачным оказалось и то, что лицо Оскара было изуродовано, практически лица не было. В противном случае скрыть ничего бы не удалось, и политики могли бы раздуть это дело.
Я взял сигарету из пачки, постучал ее концом о подлокотник кресла и спросил:
— Каково мнение медицинских экспертов?
— Черт, самоубийство, без всякого сомнения. Оскар был напуган, страх толкнул его на это. Он пытался убежать, зная, что в западне. Подозреваю, он боялся, что его вернут в сумасшедший дом, если поймают, да еще убийство Моффита... Он просто не смог этого выдержать. — Пат щелкнул зажигалкой и поднес огонь к концу моей сигареты. — Полагаю, все закончилось чисто.
— Уверен в этом, Пат, — подтвердил я. Пат принял официальный вид. Передо мной сидел полицейский. Вены на его шее вздулись, губы сжались в тугую линию.
— Я знаю, Майк, твои дела всегда связаны с убийством.
— Это верно.
— Между прочим, Майк, я так завязан с тобой, что если ты попадешься, то за собой потянешь и меня.
— Не попадусь.
— Майк, сукин сын, на тебе уже убийство.
— Даже не одно, а два, и будут еще. Взгляд Пата потеплел.
— Если ты не расскажешь, я сам просмотрю все дела по последним убийствам, одно за другим, и заставлю тебя признаться.
— Думаешь, у вас нет ни одного нераскрытого убийства?
Пат покраснел:
— Ну, не за последнее время.
— А как насчет того парня, которого выловили в реке?
— Для нас — да... Для тебя — нет.
Я удивленно посмотрел на него.
— Видишь ли, я виделся с Ли, прежде чем прийти сюда. Он позвонил мне, — объяснил Пат. — Во время разговора Ли с Оскаром по телефону тот на что-то намекал. Ли думает, что Оскар мог, кроме убийства Моффита, приготовить еще какой-нибудь компрометирующий трюк. Мне пришлось сказать Ли, что ты тоже имеешь свой особый интерес в этом деле, о котором не хочешь говорить даже со мной. Ли подробно расспросил меня о тебе и теперь хочет переговорить с тобой.
— Я должен найти что-то оставшееся после Оскара?
— Предполагаю, что так. В любом случае он тебе хорошо за это заплатит. Ты будешь заниматься тем же, но не бесплатно.
— Не возражаю. Я сейчас в отпуске.
— Слушай, кончай эту песню. Придумай что-нибудь пооригинальней. Что у тебя на уме? Это работа гангстеров. Тело до настоящего времени не опознано. Дантист пытается установить его личность по зубам. Другой возможности нет.
— Думаешь, вам удастся установить его личность?
— Надеюсь. У него один из искусственных зубов был сделан из нержавеющей стали. Нам никогда раньше не приходилось с этим встречаться.
У меня в ушах вновь зазвенели колокола. Сигарета выпала из руки, я нагнулся поднять ее, кровь бросилась мне в голову. Может, Пату и не приходилось слышать о стальных зубах, но не мне. Однако я не стал ничего говорить, а только спросил:
— Ли ожидает меня?
— Я сказал ему, что утром тебя какое-то время не будет.
— Хорошо. — Я поднялся, надел шляпу, собираясь уходить. — Еще одно, Пат, что это за парень, которого убил Оскар?
— Чарли Моффит?
— Да.
— Тридцать четыре года, светлая кожа, темные волосы. Шрам на брови. Воевал. Ни одного привода в полицию. Занимал комнату на Девяносто первой улице, жил там больше года.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52