Нарлх уже был при деле: он подтаскивал валуны к вершине холма, причем действовал весьма оригинально — он их не катил, а просто брал в пасть и нес к частоколу. Он выплюнул очередной камень и сказал:
— Как глупо, лорд Маг, я могу таскать их гораздо быстрее, чем ты, но у меня уходит очень много времени на то, чтобы отыскать их. Давай, ты будешь их разыскивать, а я — носить!
Дракогриф оказался совершенно прав — дело сразу же пошло быстрее. К закату солнца все было готово, и вся компания собралась внутри частокола за стеной из камней и веток высотой около восьми футов. Напряженность немного спала, и теперь можно было поговорить: в конце концов, каким бы грешником и глупцом Мэт себя ни показал, он все же на их стороне. Все еще обиженный, он спросил Фадекорта:
— И откуда ты так много знаешь о военных укреплениях?
Так как Мэт задал этот вопрос чисто риторически, то совсем не обратил внимания, что циклоп ему так и не ответил.
* * *
Алисанда и ее армия, следовавшая за своей королевой, приблизились к западной границе. Долгий горький опыт заставлял крестьянок разбегаться и прятать своих детей. Они уже слышали, что королева приказала казнить двух солдат за изнасилование, но солдаты — это солдаты.
Королева действительно подошла к западной границе со всей своей армией, но единственное соединение, которому она доверяла, — это подразделение де Арта. Ну и, конечно, Совиньона, по крайней мере она была уверена в его моральных и бойцовских качествах. В свое время маркиз сидел в тюрьме вместе с ее отцом, у него за плечами опыт десятков рыцарских турниров. Но вот как он себя покажет в настоящей битве — это еще вопрос. Из-за своей лояльности ему пришлось отсиживаться в тылу во время последней войны, и тогда он не мог встать под знамена Алисанды.
Но теперь он с ней. Глаза его сверкали рвением и благоговейным восторгом, когда он смотрел на свою королеву. Алисанда обернулась направо — он был там, как щит у плеча королевы, и взгляд его прикован только к ней.
Но он видел в ней, к сожалению, только свою королеву.
Да, к сожалению, потому что он отважный и красивый молодой человек, всего на несколько лет старше Алисанды, с правильными чертами лица, сильным подбородком и яркими голубыми глазами. Про себя Алисанда отметила, что трон бывает весьма неудобен. Уже не говоря о том, что, пребывая на троне, всегда находишься под неотступным взглядом окружающих. Алисанду шокировало, как вообще такое могло ей прийти в голову, и она решила никогда больше не сметь думать ни о чем подобном. В конце концов, он женат! Да и она сама обручена! Ах, если бы только ее Мэтью был сыном герцога...
Если бы только он был такого же благородного происхождения, как Совиньон! Ее Мэтью, он никогда не смотрел на нее с благоговением, а только с обожанием, обожанием и страстью.
И снова ей пришлось себя останавливать. Такие размышления делали ее слабой, в ней просыпалась женщина со всеми соответствующими чувствами. Алисанда окинула взглядом горы и приграничные земли; вокруг вздымались скалы и утесы. Над вершинами гор парил дракон, поглядывая на них с нескрываемой подозрительностью. Она улыбнулась и, вспомнив друга Мэта — дракона Стегомана, помахала рукой, приветствуя его. Она хорошо помнила, как помог им Стегоман в той давней битве. А сколько им сделано по дороге к месту сражения!
И вообще, есть ли хоть что-нибудь, что не напоминало бы ей о Мэте? Дракон взмахнул крыльями и исчез за горами.
— Нас обнаружили, ваше величество, — громогласно доложил Совиньон.
Его голос взволновал ее, как когда-то голос Мэтью. Но лицо осталось непроницаемым.
— Нас обнаружили наши друзья, маркиз, ибо каждый, кто сражается за свою свободу, волей-неволей становится врагом Ибирии, а враги Ибирии — наши друзья.
— Так, может, они сообщат нам что-нибудь о наших врагах? — с надеждой спросил Совиньон.
— Это вполне возможно, — задумчиво сказала Алисанда. — Но они — не наши подданные, я не могу ими командовать, они наши союзники, я имею право только просить их о помощи.
— Храбрые и доблестные союзники, — пробормотал герцог. Алисанде очень хотелось верить, что он не ошибся.
Глава 13
ГОРЯЩЕЕ БРЕВНО
Друзья всегда остаются друзьями, и поэтому отношения между ними не могут долго оставаться напряженными. С другой стороны, они и теплыми не могут стать сразу. Весь обед прошел в нарочито вежливой беседе. Мэт прекрасно чувствовал это, да в конце концов, он ведь совершил такую непростительную ошибку и последствия его поступка могут быть гибельны и ужасны для них для всех. При таком стечении обстоятельств Мэт с ярым энтузиазмом вызвался нести первую вахту. Он был рад, когда его друзья, завернувшись в свои одеяла, улеглись спать, оставив его один на один с ночью. В костре догорали угли, бросая отблески на спавших вокруг костра, слышно было ровное, глубокое дыхание, изредка прерывавшееся всхрапами Фадекорта.
Постепенно в душу Мэта пришло умиротворение, или по крайней мере успокоение. Он чувствовал, как под звездным пологом ночи его душу переполняет восторг. Тишина ночи несла успокоение. Даже нависшая стена леса, черная тень на фоне звездного неба, казалась всего лишь невинной шалостью капризного ребенка.
Однако у Нарлха эта мирная, убаюкивающая ночь и то, как она подействовала на Мэта, вызвали некоторые подозрения. Он особенно насторожился, когда увидел, как маг пристально разглядывает лежащий рядом с ним жезл. А когда Мэт взял его в руки, дракогриф решил, что сейчас самое время вмешаться. Он прочистил глотку и рыкнул:
— Ты уверен, что тебе хочется нести первую вахту?
Тут же, разбуженный рыком дракогрифа, проснулся обеспокоенный Фадекорт. Даже Иверна проснулась, тревоги дня не дали ей крепко уснуть.
— Да-да, уверен. — Мэт отмахнулся от Нарлха, его глаза были прикованы к трехфутовому жезлу, лежавшему у него на коленях.
Нарлх с сомнением поглядел на Мэта, но снова свернулся калачиком у костра. Однако Иверна и Фадекорт не были настроены столь же оптимистично. Они обеспокоенно переглянулись.
— Он знает о той силе, которой обладает жезл? — спросила Иверна. — Если нет, то совершенно ясно, это может навлечь на наши головы страшные беды.
— Мэт — маг-экспериментатор, — последовал ответ Фадекорта, — но я разделяю твои опасения. — Он повернулся к Мэту и позвал его: — Эй, лорд Мэтью! Тебе что-нибудь известно о магических жезлах?
— Кое-что. — Мэт по-прежнему смотрел на жезл. — Там, откуда я пришел, чародеи обычно размахивали им, и это было частью их магии. — Правда, Мэт не сказал, что волшебники, о которых говорил он, были на самом деле фокусниками-иллюзионистами и что палочкой пользовались лишь для отвода глаз. — И я читал истории, в которых волшебники совершали ими «таинственные пассы», я так понимаю — жесты, которые каким-то образом усиливали их чары.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135
— Как глупо, лорд Маг, я могу таскать их гораздо быстрее, чем ты, но у меня уходит очень много времени на то, чтобы отыскать их. Давай, ты будешь их разыскивать, а я — носить!
Дракогриф оказался совершенно прав — дело сразу же пошло быстрее. К закату солнца все было готово, и вся компания собралась внутри частокола за стеной из камней и веток высотой около восьми футов. Напряженность немного спала, и теперь можно было поговорить: в конце концов, каким бы грешником и глупцом Мэт себя ни показал, он все же на их стороне. Все еще обиженный, он спросил Фадекорта:
— И откуда ты так много знаешь о военных укреплениях?
Так как Мэт задал этот вопрос чисто риторически, то совсем не обратил внимания, что циклоп ему так и не ответил.
* * *
Алисанда и ее армия, следовавшая за своей королевой, приблизились к западной границе. Долгий горький опыт заставлял крестьянок разбегаться и прятать своих детей. Они уже слышали, что королева приказала казнить двух солдат за изнасилование, но солдаты — это солдаты.
Королева действительно подошла к западной границе со всей своей армией, но единственное соединение, которому она доверяла, — это подразделение де Арта. Ну и, конечно, Совиньона, по крайней мере она была уверена в его моральных и бойцовских качествах. В свое время маркиз сидел в тюрьме вместе с ее отцом, у него за плечами опыт десятков рыцарских турниров. Но вот как он себя покажет в настоящей битве — это еще вопрос. Из-за своей лояльности ему пришлось отсиживаться в тылу во время последней войны, и тогда он не мог встать под знамена Алисанды.
Но теперь он с ней. Глаза его сверкали рвением и благоговейным восторгом, когда он смотрел на свою королеву. Алисанда обернулась направо — он был там, как щит у плеча королевы, и взгляд его прикован только к ней.
Но он видел в ней, к сожалению, только свою королеву.
Да, к сожалению, потому что он отважный и красивый молодой человек, всего на несколько лет старше Алисанды, с правильными чертами лица, сильным подбородком и яркими голубыми глазами. Про себя Алисанда отметила, что трон бывает весьма неудобен. Уже не говоря о том, что, пребывая на троне, всегда находишься под неотступным взглядом окружающих. Алисанду шокировало, как вообще такое могло ей прийти в голову, и она решила никогда больше не сметь думать ни о чем подобном. В конце концов, он женат! Да и она сама обручена! Ах, если бы только ее Мэтью был сыном герцога...
Если бы только он был такого же благородного происхождения, как Совиньон! Ее Мэтью, он никогда не смотрел на нее с благоговением, а только с обожанием, обожанием и страстью.
И снова ей пришлось себя останавливать. Такие размышления делали ее слабой, в ней просыпалась женщина со всеми соответствующими чувствами. Алисанда окинула взглядом горы и приграничные земли; вокруг вздымались скалы и утесы. Над вершинами гор парил дракон, поглядывая на них с нескрываемой подозрительностью. Она улыбнулась и, вспомнив друга Мэта — дракона Стегомана, помахала рукой, приветствуя его. Она хорошо помнила, как помог им Стегоман в той давней битве. А сколько им сделано по дороге к месту сражения!
И вообще, есть ли хоть что-нибудь, что не напоминало бы ей о Мэте? Дракон взмахнул крыльями и исчез за горами.
— Нас обнаружили, ваше величество, — громогласно доложил Совиньон.
Его голос взволновал ее, как когда-то голос Мэтью. Но лицо осталось непроницаемым.
— Нас обнаружили наши друзья, маркиз, ибо каждый, кто сражается за свою свободу, волей-неволей становится врагом Ибирии, а враги Ибирии — наши друзья.
— Так, может, они сообщат нам что-нибудь о наших врагах? — с надеждой спросил Совиньон.
— Это вполне возможно, — задумчиво сказала Алисанда. — Но они — не наши подданные, я не могу ими командовать, они наши союзники, я имею право только просить их о помощи.
— Храбрые и доблестные союзники, — пробормотал герцог. Алисанде очень хотелось верить, что он не ошибся.
Глава 13
ГОРЯЩЕЕ БРЕВНО
Друзья всегда остаются друзьями, и поэтому отношения между ними не могут долго оставаться напряженными. С другой стороны, они и теплыми не могут стать сразу. Весь обед прошел в нарочито вежливой беседе. Мэт прекрасно чувствовал это, да в конце концов, он ведь совершил такую непростительную ошибку и последствия его поступка могут быть гибельны и ужасны для них для всех. При таком стечении обстоятельств Мэт с ярым энтузиазмом вызвался нести первую вахту. Он был рад, когда его друзья, завернувшись в свои одеяла, улеглись спать, оставив его один на один с ночью. В костре догорали угли, бросая отблески на спавших вокруг костра, слышно было ровное, глубокое дыхание, изредка прерывавшееся всхрапами Фадекорта.
Постепенно в душу Мэта пришло умиротворение, или по крайней мере успокоение. Он чувствовал, как под звездным пологом ночи его душу переполняет восторг. Тишина ночи несла успокоение. Даже нависшая стена леса, черная тень на фоне звездного неба, казалась всего лишь невинной шалостью капризного ребенка.
Однако у Нарлха эта мирная, убаюкивающая ночь и то, как она подействовала на Мэта, вызвали некоторые подозрения. Он особенно насторожился, когда увидел, как маг пристально разглядывает лежащий рядом с ним жезл. А когда Мэт взял его в руки, дракогриф решил, что сейчас самое время вмешаться. Он прочистил глотку и рыкнул:
— Ты уверен, что тебе хочется нести первую вахту?
Тут же, разбуженный рыком дракогрифа, проснулся обеспокоенный Фадекорт. Даже Иверна проснулась, тревоги дня не дали ей крепко уснуть.
— Да-да, уверен. — Мэт отмахнулся от Нарлха, его глаза были прикованы к трехфутовому жезлу, лежавшему у него на коленях.
Нарлх с сомнением поглядел на Мэта, но снова свернулся калачиком у костра. Однако Иверна и Фадекорт не были настроены столь же оптимистично. Они обеспокоенно переглянулись.
— Он знает о той силе, которой обладает жезл? — спросила Иверна. — Если нет, то совершенно ясно, это может навлечь на наши головы страшные беды.
— Мэт — маг-экспериментатор, — последовал ответ Фадекорта, — но я разделяю твои опасения. — Он повернулся к Мэту и позвал его: — Эй, лорд Мэтью! Тебе что-нибудь известно о магических жезлах?
— Кое-что. — Мэт по-прежнему смотрел на жезл. — Там, откуда я пришел, чародеи обычно размахивали им, и это было частью их магии. — Правда, Мэт не сказал, что волшебники, о которых говорил он, были на самом деле фокусниками-иллюзионистами и что палочкой пользовались лишь для отвода глаз. — И я читал истории, в которых волшебники совершали ими «таинственные пассы», я так понимаю — жесты, которые каким-то образом усиливали их чары.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135