Значительная часть его пустынна, значительная усеяна островами, и острова эти двух разновидностей. Ни о каких различиях в Южных морях так много не говорят, как о разнице между «низменными» и «высокими» островами, и более разительной разницы в природе не существует. Гималаи отличаются от Сахары не больше. С одной стороны, вулканические острова главным образом группами от восьми до дюжины возвышаются над морем; таких, высота которых составляет меньше четырех тысяч футов, немного, один превышает тринадцать тысяч; вершины их зачастую скрыты в облаках, они покрыты разнообразными лесами, обильны живностью и замечательны живописным, волнующим ландшафтом. С другой стороны, возьмем атолл — явление загадочных происхождения и истории, предполагаемое создание насекомых, видимо, неопознанных. По форме грубо кольцеобразное, заключающееся внутри лагуны, в самом широком месте редко простирающееся больше чем на четверть мили, зачастую его самая высокая точка не достигает человеческого роста. Основные его обитатели — человек, крыса и сухопутный краб; растительность не более разнообразна и в самом лучшем случае предлагает взору лишь кольцо мерцающего пляжа да зеленой листвы, окружающей голубое море и окруженной голубым морем.
Нигде больше атоллы так густо не собраны, нигде так не разнятся по величине от самых больших до самых маленьких, и нигде судну не грозит больше опасностей, как в том архипелаге, к которому мы держали курс. Сложная система пассатов почему-то совершенно нарушена множеством рифов; ветер прерывается, с запада и юго-запада часто налетают шквалы, случаются ураганы. К тому же течения сложно перепутаны; точный расчет оборачивается фарсом, картам нельзя доверять, притом этих островов столько, что их легко перепутать. Поэтому данное место пользуется дурной репутацией, страховые компании исключают его из сферы своей деятельности, и мой капитан не без опасений рискнул вести «Каско» в эти воды. Я убежден, что почти всем понятно: яхтам нужно избегать этого непостижимого архипелага; и потребовались вся моя настойчивость и склонность мистера Отиса к приключениям, чтобы лавировать среди его островов.
Несколько дней мы плыли при ровном ветре по ровному западному течению, сносившему нас в подветренную сторону, и к закату седьмого дня должны были завидеть Такароа, один из островов Кинг-Джордж, так названных Куком. Солнце зашло, еще какое-то время ущербная, освещенная наполовину луна с серебристым брюхом, представлявшим собой ее преемницу, плыла среди собиравшихся туч. Она тоже покинула нас, звезды всевозможной яркости и тучи всевозможных форм спорили за насыщенную слабым блеском ночь, и все же мы тщетно всматривались вперед, пытаясь увидеть Такароа. Помощник капитана стоял на бушприте, его высокий серый силуэт поднимался и опускался на фоне звезд, однако «nihil astra praeter vidit et undas».
Все остальные собирались у левой шлюпбалки, глядя не менее пристально, но с большей надеждой на темный горизонт. Островов мы видели много, они были из «материала сновидений» и мгновенно исчезали, чтобы появиться в других местах. Со временем в темноте стали возникать не только острова, но и яркие вращающиеся лучи света; созданные воображением или усталостью зрительного нерва маяки торжественно светили и подмигивали нам в пути. Наконец помощник капитана сошел со своего качавшегося насеста и объявил, что мы оставили в стороне место своего назначения. Он был единственным человеком, знакомым с этими водами, нашим единственным лоцманом, взятым поэтому на борт в Таи-о-хае. Раз он утверждал, что мы прошли мимо Такароа, оспаривать этот факт мы не могли, но по мере возможности попытались объяснить его. Мы наверняка сдрейфовали на юг. Направление нашей кильватерной струи и петляющий курс на карте свидетельствовали с полной определенностью о стремительном западном течении. Нам оставалось только убедиться, что мы опять отклонились в подветренную сторону, и нам остается только привести «Каско» к ветру, внимательно нести вахту и ждать утра.
В ту ночь я по своему тогдашнему, не совсем безопасному обыкновению спал на скамье в кокпите. Наконец какой-то толчок разбудил меня, и я увидел, что небо на востоке бледно-оранжевое, лампа на нактоузе компаса уже потускнела в дневном свете, и рулевой взволнованно подался вперед. «Вот это остров, сэр!» — воскликнул он и указал прямо в центр зари. Какое-то время я видел только синеватые очертания рифа, лежавшие далеко на горизонте, словно тающие айсберги. Потом солнце поднялось, образовав просвет в тумане и открыв взору небольшой островок, плоский, как блюдце, усеянный непропорционально высокими пальмами.
Пока что все шло хорошо. Это был определенно атолл, и мы определенно достигли архипелага. Но какого? И где? Островок был слишком мал для Такароа, в том районе не было таких маленьких островов за исключением Тикеи; а о том, что это Тикеи, один из Пагубных островов, названных так Роджуэйном, казалось, не могло быть и речи. В таком случае вместо того, чтобы плыть на запад, мы должны были сдрейфовать на тридцать миль в наветренную сторону. А как течение? Судя по наблюдению, мы плыли по нему все эти дни, судя по направлению кильватерной струи, продолжали плыть и теперь. Когда же оно прекратилось? Когда возобновилось? И какое течение снесло нас тем временем на восток? На эти вопросы, столь характерные для плавания среди островов, ответа у меня не было. Но во всяком случае таковы были факты; этот остров оказался Тикеи, и это открытие берега в тридцати милях от места назначения было нашим первым знакомством с опасным архипелагом.
На фоне утренней зари вид острова Тикеи, лишенного всех красок, деформированного непропорционально высокими деревьями, напоминавшими прутья метлы, отнюдь не подготовил нас к тому, чтобы особенно полюбить атоллы. Потом в тот же день мы увидели в более подходящих обстоятельствах остров Таиаро. Возможно, название его означает «затерянный в море». Мы увидели его таким, затерянным в голубом море под голубым небом: кольцо белого пляжа, зеленые кусты, раскачивающиеся пальмы, напоминавшие цветом драгоценные камни; остров сказочной, небесной красоты. Со всех сторон его поднимались буруны, белые, как снег, разбивались вдали о риф, не нанесенный на карту. Не было видно ни дыма, ни каких-либо признаков обитания человека; и в самом деле, этот остров не заселен, его лишь изредка посещают. Однако же с берега смотрел торговец (мистер Нарии Сэмен) и удивлялся появлению неожиданного судна. Впоследствии я провел долгие месяцы на низменных островах, знаю скуку их однообразных дней, знаю тяжесть диеты на них. С какой бы завистью мы ни смотрели на эти зеленые убежища, мистер Сэмен и его товарищи в десять раз больше завидовали нам, уходящим в море на своем прекрасном судне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
Нигде больше атоллы так густо не собраны, нигде так не разнятся по величине от самых больших до самых маленьких, и нигде судну не грозит больше опасностей, как в том архипелаге, к которому мы держали курс. Сложная система пассатов почему-то совершенно нарушена множеством рифов; ветер прерывается, с запада и юго-запада часто налетают шквалы, случаются ураганы. К тому же течения сложно перепутаны; точный расчет оборачивается фарсом, картам нельзя доверять, притом этих островов столько, что их легко перепутать. Поэтому данное место пользуется дурной репутацией, страховые компании исключают его из сферы своей деятельности, и мой капитан не без опасений рискнул вести «Каско» в эти воды. Я убежден, что почти всем понятно: яхтам нужно избегать этого непостижимого архипелага; и потребовались вся моя настойчивость и склонность мистера Отиса к приключениям, чтобы лавировать среди его островов.
Несколько дней мы плыли при ровном ветре по ровному западному течению, сносившему нас в подветренную сторону, и к закату седьмого дня должны были завидеть Такароа, один из островов Кинг-Джордж, так названных Куком. Солнце зашло, еще какое-то время ущербная, освещенная наполовину луна с серебристым брюхом, представлявшим собой ее преемницу, плыла среди собиравшихся туч. Она тоже покинула нас, звезды всевозможной яркости и тучи всевозможных форм спорили за насыщенную слабым блеском ночь, и все же мы тщетно всматривались вперед, пытаясь увидеть Такароа. Помощник капитана стоял на бушприте, его высокий серый силуэт поднимался и опускался на фоне звезд, однако «nihil astra praeter vidit et undas».
Все остальные собирались у левой шлюпбалки, глядя не менее пристально, но с большей надеждой на темный горизонт. Островов мы видели много, они были из «материала сновидений» и мгновенно исчезали, чтобы появиться в других местах. Со временем в темноте стали возникать не только острова, но и яркие вращающиеся лучи света; созданные воображением или усталостью зрительного нерва маяки торжественно светили и подмигивали нам в пути. Наконец помощник капитана сошел со своего качавшегося насеста и объявил, что мы оставили в стороне место своего назначения. Он был единственным человеком, знакомым с этими водами, нашим единственным лоцманом, взятым поэтому на борт в Таи-о-хае. Раз он утверждал, что мы прошли мимо Такароа, оспаривать этот факт мы не могли, но по мере возможности попытались объяснить его. Мы наверняка сдрейфовали на юг. Направление нашей кильватерной струи и петляющий курс на карте свидетельствовали с полной определенностью о стремительном западном течении. Нам оставалось только убедиться, что мы опять отклонились в подветренную сторону, и нам остается только привести «Каско» к ветру, внимательно нести вахту и ждать утра.
В ту ночь я по своему тогдашнему, не совсем безопасному обыкновению спал на скамье в кокпите. Наконец какой-то толчок разбудил меня, и я увидел, что небо на востоке бледно-оранжевое, лампа на нактоузе компаса уже потускнела в дневном свете, и рулевой взволнованно подался вперед. «Вот это остров, сэр!» — воскликнул он и указал прямо в центр зари. Какое-то время я видел только синеватые очертания рифа, лежавшие далеко на горизонте, словно тающие айсберги. Потом солнце поднялось, образовав просвет в тумане и открыв взору небольшой островок, плоский, как блюдце, усеянный непропорционально высокими пальмами.
Пока что все шло хорошо. Это был определенно атолл, и мы определенно достигли архипелага. Но какого? И где? Островок был слишком мал для Такароа, в том районе не было таких маленьких островов за исключением Тикеи; а о том, что это Тикеи, один из Пагубных островов, названных так Роджуэйном, казалось, не могло быть и речи. В таком случае вместо того, чтобы плыть на запад, мы должны были сдрейфовать на тридцать миль в наветренную сторону. А как течение? Судя по наблюдению, мы плыли по нему все эти дни, судя по направлению кильватерной струи, продолжали плыть и теперь. Когда же оно прекратилось? Когда возобновилось? И какое течение снесло нас тем временем на восток? На эти вопросы, столь характерные для плавания среди островов, ответа у меня не было. Но во всяком случае таковы были факты; этот остров оказался Тикеи, и это открытие берега в тридцати милях от места назначения было нашим первым знакомством с опасным архипелагом.
На фоне утренней зари вид острова Тикеи, лишенного всех красок, деформированного непропорционально высокими деревьями, напоминавшими прутья метлы, отнюдь не подготовил нас к тому, чтобы особенно полюбить атоллы. Потом в тот же день мы увидели в более подходящих обстоятельствах остров Таиаро. Возможно, название его означает «затерянный в море». Мы увидели его таким, затерянным в голубом море под голубым небом: кольцо белого пляжа, зеленые кусты, раскачивающиеся пальмы, напоминавшие цветом драгоценные камни; остров сказочной, небесной красоты. Со всех сторон его поднимались буруны, белые, как снег, разбивались вдали о риф, не нанесенный на карту. Не было видно ни дыма, ни каких-либо признаков обитания человека; и в самом деле, этот остров не заселен, его лишь изредка посещают. Однако же с берега смотрел торговец (мистер Нарии Сэмен) и удивлялся появлению неожиданного судна. Впоследствии я провел долгие месяцы на низменных островах, знаю скуку их однообразных дней, знаю тяжесть диеты на них. С какой бы завистью мы ни смотрели на эти зеленые убежища, мистер Сэмен и его товарищи в десять раз больше завидовали нам, уходящим в море на своем прекрасном судне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83