Что Вы думаете? Правильно. Он возненавидил приятеля. Картина, между прочим, действительно дрянь! Стоит ли продолжать? Возьмите любого из этих милых людей и перенесите из этого волшебного места в будничную нашу, суетливую жизнь. Поддакивайте и соглашайтесь! Но не перечьте и уж ни в коем разе не обнаруживайте свой ум! Иначе, приобретете врагов! Потому что, все они превыше всего ценят собственное мнение. Они взбухли от амбиций, как клопы, перепившиеся чужой крови!
Степан Степанович встал и зрительный зал консерватории моментально исчез. Но Филимонов был уверен, что ведущий инженер фабрики лукаво усмехнулась на прощание.
- И после этого, Вы скажете, что хорошо относитесь к людям?
- Нет, дорогой Степан Степанович, Вы правы. Не скажу!
- А, признайтесь, о себе самом, до сих пор, до этого разговора, Вы то же думали по-другому?
- Признаюсь.
- Глотните! - протянул фляжку Степан Степанович.
Сергей Павлович "от души" приложился. Он чувствовал себя необыкновенно раскованным и свободным.
- Подобные мысли я встречал у Дейла Карнеги. Только выраженные с большой деликатностью.
- А, Карнеги - старый лицемер! Он то прекрасно знает цену человеческой морали. Вы заметили то презрение, которое он испытывает к человечеству? Он ведь обучает притворству, обману. Пособие для мошенников! Если кто-то вдруг начнет усердно расхваливать Вас, так не спешите "развешивать уши". Знайте, что скорее всего, перед Вами тип, "объевшийся" накануне советами последнего циника.
- Мне, честно сказать, показалось, что он, как человек верующий, искренне желает добра людям.
- Верующий в кого?
- Как в кого? В Бога, естественно.
- В какого Бога?
- В того самого, - Филимонов обескураженно ткнул пальцем в небо.
- Друг мой! У мусульман свой Бог, у буддистов, кришнаитов - свой, у евреев - свой, у православных то же свой. Можно назвать еще десятки сект и учений, и везде свой, особенный образ Бога. Какого из них Вы имеете ввиду?
Сергей Павлович растерялся. Вопрос, бесхитростный на первый взгляд, поставил его в тупик.
- Вижу, что об этом Вы не задумывались. Мне же, хотелось подчеркнуть, что то, что, кажется, очевидным христианину, не кажется очевидным мусульманину. И нет никаких оснований отдавать преимущество Христу перед Аллахом, если, конечно, Вы в состоянии быть беспристрастным.
- Я атеист, Степан Степанович. Но, как было бы хорошо, если б лучше, был - верующим! Жить и не бояться смерти, быть уверенным в собственной вечности! Это же счастье!
- Это - самое большое несчастье! Представьте себе бестелесную душу, светящийся одинокий сгусток сознания в беспредельном пространстве, обреченный на вечное созерцание? Что может быть ужасней для человека, в котором главное - это его страсти?
- Может быть, Степан Степанович, Вы и формулу смысла жизни постигли?
Степан Степанович затрясся от смеха.
- О чем Вы говорите, друг мой? Не уподобляйтесь умникам, возомнившим, что они гении и щеголяющими друг перед другом своими открытиями. Эйнштейн так же далек от истины, как папуас с дикого острова. Нет никакой формулы смысла жизни! Есть хаотичное непредсказуемое движение космоса. И все, - он протянул в очередной раз Филимонову фляжку. (Об этом Сергей Павлович, то же, потом будет вспоминать с удивлением: содержимое фляжки, как будто, не уменьшалось, несмотря на частое употребление).
- Но если нет никакого смысла жить, то почему бы не покончить с собой?
- Глупейший, простите, вопрос. Вот Вы - неверующий и, как я понимаю, не имеете представления о смысле жизни. Так отчего же, сами, до сих пор не повесились? И, кстати, никто не спешит на тот свет по этой причине. Да и не причина это, вовсе. Все рождается и умирает в свой срок. Это и есть гармония природы.
- Разве факт гармонии природы не подсказывает, что кто-то должен был ее придумать?
- Та гармония, которая нас окружает, всего лишь необходимость поддержания жизни. Без этого не было бы и самой жизни и рассуждений о гармонии. Сто миллиардов лет тому назад не существовало самой земли. Хаотичное движение молекул в бесконечном космическом пространстве постоянно моделирует, создавая бесчисленные сочетания и комбинации. Планета, подобная Земле могла появляться и исчезать миллионы раз, не зарождая жизни только потому, что не доставало какой-нибудь одной "мелочи", "пустячка", вроде, саранчи или попугая "Какаду". А когда все сошлось, как в пасьянсе, тогда и созрели условия для жизни. Так что, наблюдаемая нами гармония - это одна из причудливых космических комбинаций.
- Но как объяснить происхождение самого космоса?
- Существованием рациональной идеи! Эта рациональная идея и создает гармонию в природе и в космосе. Она же создает гармонию и внутри самого человека, "назначая" моральную грань, "последнюю меру" как качество для сохранения баланса. Человек - часть этой самой гармонии. Поиск гармонии, смысла жизни и попытка разгадать происхождение разума - это то же, что попытаться увидеть вселенную "из-за ее пределов". Но все это не имеет никакого отношения к религиозным фантазиям людей, к загробной жизни и прочей чепухе! Примитивное воображение заставляет человечество думать о Земле, как о центре Вселенной, а о себе, как ценном божественном создании. Бог привязан к Земле и кровью повязан с людьми. Тогда как и Земля, и жалкие проблемы тех, кто ее населяет - это отдаленная слабая вспышка. Как намек на молнию! Возникшая из хаоса, она в хаосе исчезнет, унося с собой глупые и самонадеянные представления атеистов и богопочитателей. Все рождается и умирает в свой срок. Без следа!
- Значит, смысла жизни нет?
- Этого я не говорил, - улыбнулся Степан Степанович, - Я сказал, что человеку не выпрыгнуть из пределов Вселенной.
- Да, да! Я вас понял! Просто к этой мысли трудно привыкнуть. Нужно, что-ли, время для адаптации.
- Друг мой! Даже, в раю нужно время для адаптации!
- Сергей Павлович! Откуда Вы вчера ко мне заявились? Да в таком, простите, непотребном виде?
Дмитрий Иванович стоял возле дивана, на котором распластался Филимонов и улыбался.
- А-а-а, что произошло? Я ничего не помню. Ради бога, извините! Филимонову было стыдно и страшно, - Что я вчера натворил?
- Ничего особенного! Не пугайтесь так! Где-то перебрали "лишнего". Меня называли Степан Степановичем и допытывались, откуда мне известно о существовании некоей Валентины Романовны, работающей где-то ведущим инженером. Ничего страшного. Немного развлекли моих гостей. Да. Ко мне приехал приятель из моих бывших учеников. Живет в Германии, преподает. Он с женой, очаровательной немочкой. Да, Вы не волнуйтесь! Она была в восторге от знакомства с Вами. Вы ее очень заинтересовали!
- О-о-о! - простонал Филимонов.
- Честное слово, все нормально! С кем не бывает? Но вот расслаблялись Вы вчера, явно, в не цивилизованной обстановке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
Степан Степанович встал и зрительный зал консерватории моментально исчез. Но Филимонов был уверен, что ведущий инженер фабрики лукаво усмехнулась на прощание.
- И после этого, Вы скажете, что хорошо относитесь к людям?
- Нет, дорогой Степан Степанович, Вы правы. Не скажу!
- А, признайтесь, о себе самом, до сих пор, до этого разговора, Вы то же думали по-другому?
- Признаюсь.
- Глотните! - протянул фляжку Степан Степанович.
Сергей Павлович "от души" приложился. Он чувствовал себя необыкновенно раскованным и свободным.
- Подобные мысли я встречал у Дейла Карнеги. Только выраженные с большой деликатностью.
- А, Карнеги - старый лицемер! Он то прекрасно знает цену человеческой морали. Вы заметили то презрение, которое он испытывает к человечеству? Он ведь обучает притворству, обману. Пособие для мошенников! Если кто-то вдруг начнет усердно расхваливать Вас, так не спешите "развешивать уши". Знайте, что скорее всего, перед Вами тип, "объевшийся" накануне советами последнего циника.
- Мне, честно сказать, показалось, что он, как человек верующий, искренне желает добра людям.
- Верующий в кого?
- Как в кого? В Бога, естественно.
- В какого Бога?
- В того самого, - Филимонов обескураженно ткнул пальцем в небо.
- Друг мой! У мусульман свой Бог, у буддистов, кришнаитов - свой, у евреев - свой, у православных то же свой. Можно назвать еще десятки сект и учений, и везде свой, особенный образ Бога. Какого из них Вы имеете ввиду?
Сергей Павлович растерялся. Вопрос, бесхитростный на первый взгляд, поставил его в тупик.
- Вижу, что об этом Вы не задумывались. Мне же, хотелось подчеркнуть, что то, что, кажется, очевидным христианину, не кажется очевидным мусульманину. И нет никаких оснований отдавать преимущество Христу перед Аллахом, если, конечно, Вы в состоянии быть беспристрастным.
- Я атеист, Степан Степанович. Но, как было бы хорошо, если б лучше, был - верующим! Жить и не бояться смерти, быть уверенным в собственной вечности! Это же счастье!
- Это - самое большое несчастье! Представьте себе бестелесную душу, светящийся одинокий сгусток сознания в беспредельном пространстве, обреченный на вечное созерцание? Что может быть ужасней для человека, в котором главное - это его страсти?
- Может быть, Степан Степанович, Вы и формулу смысла жизни постигли?
Степан Степанович затрясся от смеха.
- О чем Вы говорите, друг мой? Не уподобляйтесь умникам, возомнившим, что они гении и щеголяющими друг перед другом своими открытиями. Эйнштейн так же далек от истины, как папуас с дикого острова. Нет никакой формулы смысла жизни! Есть хаотичное непредсказуемое движение космоса. И все, - он протянул в очередной раз Филимонову фляжку. (Об этом Сергей Павлович, то же, потом будет вспоминать с удивлением: содержимое фляжки, как будто, не уменьшалось, несмотря на частое употребление).
- Но если нет никакого смысла жить, то почему бы не покончить с собой?
- Глупейший, простите, вопрос. Вот Вы - неверующий и, как я понимаю, не имеете представления о смысле жизни. Так отчего же, сами, до сих пор не повесились? И, кстати, никто не спешит на тот свет по этой причине. Да и не причина это, вовсе. Все рождается и умирает в свой срок. Это и есть гармония природы.
- Разве факт гармонии природы не подсказывает, что кто-то должен был ее придумать?
- Та гармония, которая нас окружает, всего лишь необходимость поддержания жизни. Без этого не было бы и самой жизни и рассуждений о гармонии. Сто миллиардов лет тому назад не существовало самой земли. Хаотичное движение молекул в бесконечном космическом пространстве постоянно моделирует, создавая бесчисленные сочетания и комбинации. Планета, подобная Земле могла появляться и исчезать миллионы раз, не зарождая жизни только потому, что не доставало какой-нибудь одной "мелочи", "пустячка", вроде, саранчи или попугая "Какаду". А когда все сошлось, как в пасьянсе, тогда и созрели условия для жизни. Так что, наблюдаемая нами гармония - это одна из причудливых космических комбинаций.
- Но как объяснить происхождение самого космоса?
- Существованием рациональной идеи! Эта рациональная идея и создает гармонию в природе и в космосе. Она же создает гармонию и внутри самого человека, "назначая" моральную грань, "последнюю меру" как качество для сохранения баланса. Человек - часть этой самой гармонии. Поиск гармонии, смысла жизни и попытка разгадать происхождение разума - это то же, что попытаться увидеть вселенную "из-за ее пределов". Но все это не имеет никакого отношения к религиозным фантазиям людей, к загробной жизни и прочей чепухе! Примитивное воображение заставляет человечество думать о Земле, как о центре Вселенной, а о себе, как ценном божественном создании. Бог привязан к Земле и кровью повязан с людьми. Тогда как и Земля, и жалкие проблемы тех, кто ее населяет - это отдаленная слабая вспышка. Как намек на молнию! Возникшая из хаоса, она в хаосе исчезнет, унося с собой глупые и самонадеянные представления атеистов и богопочитателей. Все рождается и умирает в свой срок. Без следа!
- Значит, смысла жизни нет?
- Этого я не говорил, - улыбнулся Степан Степанович, - Я сказал, что человеку не выпрыгнуть из пределов Вселенной.
- Да, да! Я вас понял! Просто к этой мысли трудно привыкнуть. Нужно, что-ли, время для адаптации.
- Друг мой! Даже, в раю нужно время для адаптации!
- Сергей Павлович! Откуда Вы вчера ко мне заявились? Да в таком, простите, непотребном виде?
Дмитрий Иванович стоял возле дивана, на котором распластался Филимонов и улыбался.
- А-а-а, что произошло? Я ничего не помню. Ради бога, извините! Филимонову было стыдно и страшно, - Что я вчера натворил?
- Ничего особенного! Не пугайтесь так! Где-то перебрали "лишнего". Меня называли Степан Степановичем и допытывались, откуда мне известно о существовании некоей Валентины Романовны, работающей где-то ведущим инженером. Ничего страшного. Немного развлекли моих гостей. Да. Ко мне приехал приятель из моих бывших учеников. Живет в Германии, преподает. Он с женой, очаровательной немочкой. Да, Вы не волнуйтесь! Она была в восторге от знакомства с Вами. Вы ее очень заинтересовали!
- О-о-о! - простонал Филимонов.
- Честное слово, все нормально! С кем не бывает? Но вот расслаблялись Вы вчера, явно, в не цивилизованной обстановке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39