Поллиглоу такой поворот событий начал тревожить все больше и больше,
и он потребовал положить конец беспорядкам.
- Ваши последователи переходят все границы, - пожаловался он Мибсу. -
Давайте вернемся к теоретическим началам мужчинизма. И не будем выходить
за рамки его изначальных атрибутов: гульфика, бороды и сигары. Мы же не
хотим, чтобы на нас обрушила свой гнев вся страна.
Но Мибс упорно отрицал все факты проявления звериного оскала
мужчинизма. Ну, позволили себе ребятишки пошалить немного - так
феминистская пропаганда раздувает это чуть ли не до разгула преступности в
масштабах всей страны! А как же в таком случае быть с письмами, которыми
его засыпают множество женщин, выражающих удовлетворение в связи с тем,
что мужчины, наконец, снова становятся рыцарями и уступают места женщинам
в общественном транспорте, помогают в критических ситуациях, в которые то
и дело доводиться попадать женщинам, и даже защищают их до последней капли
крови?
Когда же Поллиглоу, продолжая настаивать на своем, попытался
урезонить партнера напоминанием о том, что в основе движения лежал чисто
деловой интерес - извлечение максимальной прибыли - и что следует и далее
рассматривать его именно под таким углом зрения, Мибс великодушно оставил
под его попечительством бизнес, но, в свою очередь, напомнил Поллиглоу,
что именно он, Шепард Л.Мибс является духовным отцом мужчинизма,
непогрешимым его апостолом и непререкаемым авторитетом. Ведь все
получилось именно так, как он предрекал. И вообще, чтобы он ни говорил,
так оно и выходило. А вот Поллиглоу, если ему так уж досаждает мужчинизм,
в любое время, когда сам сочтет необходимым, может начать подыскивать
что-нибудь иное для всех своих лейблов.
Старику ничего не оставалось делать, как проглотить горькую пилюлю,
которой угостил его партнер. Он дружески похлопал могучее плечо Мибса,
пробормотал пару примирительных фраз и побрел назад в свой кабинет. С
этого дня он стал чисто номинальным главой движения, этаким его
зиц-председателем. Он продолжал время от времени появляться перед публикой
в качестве отца-основателя, все же остальное время проводил в тиши
роскошного небоскреба "Гульфик-тауэр".
По какой-то злой иронии судьбы именно в этот же самый день к движению
присоединилась еще одна, совершенно жалкая, ничем не примечательная
фигура, на которую Мибс, упиваясь своим триумфом, не обратил никакого
внимания, посчитав ее недостойной даже своего презрения, как в свое время
Троцкий отнесся с пренебрежением к Сталину.
2. ДОРСБЛАД
В тот день взбунтовались мужчинисты в одном из калифорнийских городов
и взяли штурмом местную тюрьму. Вместе с карманниками всех мастей,
взломщиками и запойными пьяницами на свободе оказался и некий Генри
Дорсблад, человек, который провел в секции, отведенной под содержание
неисправимых алиментщиков целых восемнадцать лет.
Более, чем кому-либо другому, именно Дорсбладу было суждено придать
мужчинизму ярко выраженную политическую окраску и создать особый,
характерный только для мужчинизма жаргон, изобиловавший необыкновенно
яркими идиоматическими выражениями. Тот, кто когда-нибудь слышал этот
жаргон, никогда не забудет его, как и могучий рев, исторгавшийся из тысяч
мужских глоток, поющих популярную песнь:
"Кто к нам с Запада идет
С гульфиком в помаде?
Всякий сразу узнает
Хэнчика Дорсблада!"
"Адскопламенный Генри", "Ханк-Танк", "Ну-ка, выкуси - у Хэнка!",
"Мужик из мужиков - Дорсблад!" - вот тот культурный герой, который
завладел воображением американцев в еще большей мере, чем когда-то Билли
де Кид, он же "Малыш Билли", прославившийся в семидесятые годы
девятнадцатого столетия как минимум двадцатью убийствами за неполные
двадцать два года жизни и увековеченный в доброй полусотне голливудских
фильмов. И подобно Билли де Киду, Генри Дорсблад внешне был самым
настоящим замухрышкой.
Необычайно низкорослый, рано облысевший, с безвольно отвисшей нижней
челюстью и более чем солидным брюшком, юный Дорсблад не представлял ни
малейшего интереса для подавляющего большинства женщин даже как жертва, с
которой можно делать все, что вздумается. Тем не менее, хозяйка дома, в
котором он снимал комнату, женщина более, чем средних лет заставила его
вступить в брак с нею, когда ему было всего двадцать два года, после чего
сразу же накупила в рассрочку на двенадцать тысяч долларов самой различной
бытовой техники. Естественно, она рассчитывала провести остаток жизни в
комфорте и довольстве.
Дорсблад вполне оправдывал ее ожидания в течение нескольких лет,
вкалывая, как проклятый, на двух работах в полные две смены и еще
прихватывая по уик-эндам. Он был квалифицированным программистом
компьютеров, начислявших зарплату. В те времена один такой работник вполне
мы заменить две бухгалтерии, укомплектованные опытными бухгалтерами, и с
лихвой отрабатывал свой довольно высокий заработок. Кроме того, таких
программистов было не так уж много, и на рынке труда на них всегда
существовал высокий спрос, что позволяло Дорсбладу не очень-то заботиться
о завтрашнем дне. Однако изобретение самопрограммирующихся компьютеров
положило конец этой безмятежной идиллии.
В возрасте двадцати пяти лет Генри Дорсблад обнаружил, что стал
жертвой технологического прогресса, пополнив многочисленную армию
безработных полуголодных программистов, бродивших по улицам финансовых
центров крупных городов Америки в поисках хотя бы поденной работы в
какой-нибудь замшелой фирме, никак не решавшейся заменить допотопное, но
до сих пор верой и правдой служившее оборудование.
Он также отчаянно пытался стать специалистом по обслуживанию
аппаратной части новейших самопрограммирующихся компьютеров. Однако
двадцать пять лет оказались не совсем оптимальным возрастом для освоения
новейшей техники. На таких, как он, работники отделов кадров процветающих
фирм смотрели, как он, работники отделов кадров процветающих фирм смотрели
как на граждан, получивших лишь начальное образование и не имеющих должной
подготовки для учебы в старших классах средней школы. В течение какого-то
времени он еще кое-как перебивался в качестве уборщика помещений, в
которых эксплуатировались компьютеры, подметая полы, обильно засыпаемые в
течение рабочего дня крохотными круглыми или прямоугольными конфетти,
образующимися при работе перфораторов, готовящих программы на перфокартах
или перфолентах для компьютеров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16