Если бы он своими глазами не видел, как она сюда при­шла, он бы мог подумать, что она просто материа­лизовалась в том месте, где сейчас находится. Такое же ощущение возникло у него и тогда, когда он уви­дел ее над обрывом. Казалось, она явилась, возник­нув из ничего, будто дух этих мест. Он знал, откуда и как она приходила, но это не избавляло его от ощущения, что ее окружает тайна.
Присев на поваленный ствол дерева, Джейк на­блюдал за ней и пришел к выводу, что Кэтрин Холден и в самом деле забыла о его присутствии. И если она поначалу действительно испугалась, то сама работа заставила ее преодолеть все страхи.
На листе бумаги возникало подобие жизни, и Джейк не понимал, что его интригует больше – сама девушка или ее увлечение работой. Она повернула банку другой стороной – причем мышь даже не ше­вельнулась, – это позволило художнице изобразить зверька под другим углом зрения. Джейк обнаружил, что интерес к происходящему напрочь изгнал из его души досаду и раздражение.
В девушке было что-то беззаботно прекрасное. Взять хотя бы ее восхитительные волосы, к кото­рым явно, вот уже несколько месяцев, не прикаса­лась рука парикмахера. Они были не просто ярко-рыжими, в них имелся красноватый оттенок. Кроме всего прочего, волосы, спадая на девичьи плечи, светились, тронутые легкими волнами, и все это придавало ей странный вид необъяснимо привлека­тельной сельской девушки, пастушки. Он знал мно­гих женщин, которые дорого заплатили бы судьбе, чтобы иметь такие волосы. А Кэтрин Холден эту кра­соту получила от самой природы и нимало не бес­покоится о том, как ее содержать.
И глаза… Ясные и чисто-зеленые, как изумруды, они кажутся слишком огромными на бледном ли­чике. Да, она явно чем-то переболела, хоть и отри­цает это. Руки у нее и то почти прозрачные. Но какая в ней чувствуется внутренняя сила! И так бесстраш­но передвигается, будто у нее нет никаких проблем с ногами.
Ног ее Джейк не видел, платье было слишком длинным. Неудивительно, что его подол намок в воде, стоило ей чуть оступиться. Вообще говоря, весьма странное платье, она вся потонула в нем, и можно было только догадываться, что там, внут­ри, располагается хрупкое тело. Да и смешение оттенков на ткани необычное. Впрочем, она ведь художница, те всегда одеваются весьма причуд­ливо.
Он услышал легкий вздох, поднял глаза и уви­дел, что она смотрит на него.
– Ну вот и все, – сказала Кэтрин с облегчени­ем. – Теперь можно бы и отпустить малышку, но она, очевидно, еще не готова уйти.
– И что вы намерены делать? – спросил он преж­де, чем успел подумать.
– Ну что я тут могу поделать? Пусть сначала не­много придет в себя. – Кэтрин нахмурилась и очень внимательно посмотрела на мышь. – Она в шоке, но это пройдет. Если бы кто-нибудь посадил в банку меня, я бы тоже не смогла сохранить естественность поведения.
Поймав себя на том, что зачарованно смотрит на девушку, Джейк тотчас отвернулся и стал раз­глядывать окрестности. Единственное, что остается сделать, – выпроводить ее отсюда со всей возмож­ной вежливостью. Она, как видно, настолько увле­чена своими делами, что даже бояться его позабыла. Но стоит ли вновь пугать ее? Надо придать всему этому вид невинного приключения, оказать ей всяческое содействие, если оно потребуется, и пусть себе идет на все четыре стороны.
– Да вы просто окружите ее барьером и вытрях­ните из банки, – сказал он, – скорее очухается.
– Вы ведь ничего не знаете о повадках этих ма­леньких созданий, не так ли? – серьезно спросила девушка. – Мышь убежала бы, если бы я выпустила ее сразу, не успев еще взять карандаш, а теперь бу­дет сидеть абсолютно неподвижно, пока не придет в себя. Поспешность сейчас губительна для нее, она может просто умереть.
Джейк был крайне раздражен тем, что это пред­положение было вновь высказано, да еще таким тра­гическим тоном.
– Перестаньте причитать над этой маленькой тварью, просто последуйте моему совету, и дело с концом.
Он, большой и уверенный в себе человек, ре­шил присмотреть за этой похожей на нимфу чудач­кой, помочь, если понадобится, а она изволит по­учать его, объясняя, как школьнику, отчего может помереть какая-то плевая полевка. Нет, надо что-то предпринять, решил Джейк и принялся втыкать вокруг банки веточки, устраивая заградительный барьер. При этом он старался игнорировать тот факт, что, занимаясь подобной ерундой, со стороны выг­лядит просто смешным.
Кэтрин, наблюдавшая за его действиями широ­ко открытыми задумчивыми глазами, после неко­торого колебания подалась вперед и осторожно ос­вободила узницу из стеклянного плена. Но ничего не произошло, и Джейк даже разозлился на мышь. Он гневно взирал на безобидное создание, а потом поднял глаза и уставился на девушку. Что, вообще говоря, он здесь, в лесу, делает? Играет в идиотс­кие детские игры?
А Кэтрин пожала плечами. «Ну вот, что я вам говорила?» – было написано у нее на лице, и Джейк вновь уселся на поваленный ствол и при­нялся холодно наблюдать за девушкой. Она под его взглядом явно чувствовала себя неловко, и он ос­тался весьма доволен собой. Даже развеселился немного, осознавая забавную нелепость безмолв­ного сражения между ним и этим рассерженным женским созданием.
– Почему вы рисовали ее со всех сторон? – на­рушил он наконец молчание. – Ведь это будет всего лишь книжная иллюстрация.
Он заговорил с ней, потому что ее смущение про­шло и взгляд вновь обрел скорбное выражение. Как ни странно, но ему не хотелось, чтобы нимфа скор­бела, и он решил немного отвлечь ее.
– Это не просто иллюстрация для книги! Это иллюстрация к одной из моих книг. Иллюстриро­ванные издания для детей. Я… э-э… я потом пре­вращаю эти создания в нечто вроде маленьких че­ловечков, в этакий народец, населяющий свой странный мирок.
– Это насекомых-то и жуков? – Джейк поста­рался проговорить это насмешливо, но на самом деле он вновь заинтересовался.
– Ох, да жуки для этого подходят лучше всего. Вот этот, к примеру. – Она перевернула несколько страниц альбома, и Джейк увидел удивительно ак­куратно и тщательно исполненное изображение жука. – Видите?
Карандашный набросок, сделанный ею на при­роде, превратился в цветную картинку, на которой жук превратился в раздраженно ворчливого госпо­дина с тросточкой, в пальто и кепи. Пальтишко она сделала ярко-красным, а твидовую кепочку – тем­ной. На носу господина сидели очки, в петлице кра­совался светлый цветок. На заднем фоне происходи­ли скачки, и Кэтрин, усмехнувшись, сказала:
– День больших скачек.
Только Джейк начал немного расслабляться, как она вдруг возбужденно пробормотала:
– Наконец-то! Надо успеть еще порисовать ее.
Эта чертова мышь изволила прийти в себя, и Джейк вновь был совершенно забыт ради торопливой зарисовки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95