- Вы не могли бы побыть здесь и никого сюда не подпускать, пока не
приедет полиция?
- Конечно. Это был молодой Дэвид Поули? - спросил тот, поднимаясь на
насыпь.
- Она сказала - Дэвид. Молодой парень, - ответил Бернард.
- Это, наверное, он. Ублюдки, - выругался мужчина, перебираясь через
изгородь. - Лучше вызови копов из Трейна, начальник. У них там есть
машина. - Он взглянул на тело. - Маленькие ублюдочные убийцы!
Меня высадили у поместья Кайл, и я вызвал полицию, воспользовавшись
телефоном Зеллаби. Положив трубку, я обнаружил, что Зеллаби стоит рядом,
протягивая бокал.
- Вы выглядите так, словно имеете к этому какое-то отношение, -
сказал он.
- Да, - согласился я. - Очень неожиданное. И очень неприятное.
- Как все это произошло? - спросил он.
Я сообщил ему то немногое, что было мне известно. Через двадцать
минут вернулся Бернард, который тоже не отказался от бокала бренди и смог
рассказать несколько больше.
- Братья Поули, видимо, были очень привязаны друг к другу, - начал
он, и Зеллаби кивнул в знак согласия. - Похоже, что младший, Дэвид, счел
это дознание последней каплей и решил, что если правосудие не намерено
покарать убийц его брата, то он сделает это сам. Эта девушка, Эльза, - его
подруга - пришла на ферму Дакр как раз в тот момент, когда он уходил.
Увидев его с ружьем, она догадалась, в чем дело, и попыталась его
остановить. Он и слушать ее не стал, а чтобы не мешала - запер ее в сарае
и ушел. Пока она выбиралась из сарая, прошло какое-то время, но она
догадалась, что Дэвид направился к Ферме, и через поля побежала туда.
Когда она оказалась на том поле, она решила, что ошиблась, так как сразу
его не увидела. Возможно, Дэвид лежал где-то в укрытии. Во всяком случае,
она не видела его до первого выстрела, а когда заметила, он поднимался с
земли с ружьем, все еще направленным на дорогу. И пока она бежала к нему,
он развернул ружье и потянулся большим пальцем к спусковому крючку...
Некоторое время Зеллаби задумчиво молчал.
- С точки зрения полиции, здесь все предельно ясно. Дэвид считает
Детей виновниками гибели брата, в отместку убивает одного из них и затем,
чтобы избежать наказания, кончает жизнь самоубийством. Очевидно, не
выдержали нервы. Что еще может подумать "здравомыслящий человек"?
- Если раньше у меня еще могли быть сомнения, - заметил я, - то
теперь их у меня не осталось. Как этот мальчик смотрел на нас! Наверное,
на какой-то миг он подумал, что стрелял один из нас, только на миг - пока
он не понял, что этого не могло быть. Я не могу описать своих ощущений, но
мне было просто страшно. Ты это тоже почувствовал? - повернулся я к
Бернарду.
- Странную слабость, - кивнул он. - Очень неприятное ощущение.
- Это было... - Я замолчал, внезапно вспомнив. - Боже мой, я был
настолько потрясен, что забыл сказать полиции о раненом мальчике!
Наверное, нужно вызвать "скорую" на Ферму?
Зеллаби покачал головой.
- Там у них есть свой врач, - сказал он.
Несколько минут он молча размышлял, потом вздохнул и покачал головой.
- Пожалуй, я к вам присоединюсь и тоже выпью. Не нравится мне все
это, полковник. Совсем не нравится. Может быть, я и ошибаюсь, но похоже,
что тут начинается самая настоящая кровная вражда.
18. МИДВИЧ ПРОТЕСТУЕТ
Обед в поместье Кайл отложили, пока мы с Бернардом давали показания в
полиции, и к тому времени, когда все это закончилось, я уже успел
проголодаться. Гордон Зеллаби был также настолько любезен, что пригласил
нас переночевать. Происшествие заставило Бернарда изменить свои планы; он
решил не возвращаться в Лондон, а быть ближе к событиям - если и не в
самом Мидвиче, то уж не дальше Трейна. Мне же был предоставлен выбор -
составить ему компанию или возвращаться поездом. Более того, я чувствовал,
что мой сегодняшний скепсис по отношению к Зеллаби был по меньшей мере
невежлив, а оставшись - я получал шанс исправиться.
Я потягивал шерри, с некоторым стыдом и отвращением размышляя о
замечательных самозащитных свойствах разума: за прошедшие годы мой разум
настолько преуменьшил значение мидвичских событий и столь преуспел в
рациональном их объяснении, что после возвращения они превратились для
меня в совершенно незнакомое явление, которое я воспринимал с большим
трудом. Теперь, потрясенный вечерними событиями, я обещал себе, что буду
лучше владеть собой и не позволю своей автоматической защитной системе
помешать мне реально оценивать события.
За обедом, однако, Зеллаби приложили все усилия к тому, чтобы
разговор не касался Мидвича и его проблем. Бернард казался погруженным в
свои мысли, но я оценил усилия Зеллаби и, слушая его рассуждения о том,
что обществу для обуздания разрушительной энергии молодого поколения
желательно иногда проводить более жесткий курс, закончил трапезу в
значительно более ровном состоянии духа, чем начал.
Лишь когда с визитом пришел мистер Либоди и мы перебрались в
гостиную, на нас вновь навалился груз мидвичских проблем. Преподобный
Хьюберт был очень озабочен и выглядел намного старше, чем можно было
ожидать спустя восемь лет.
Антея Зеллаби принесла еще одну чашку и налила ему кофе. Видно было,
что викарий не знает, как начать разговор, но, когда он наконец отставил
пустую чашку, я понял, что сдерживаться он больше не в состоянии.
- С этим надо что-то делать, - объявил мистер Либоди.
Зеллаби задумчиво посмотрел на него.
- Дорогой мой викарий, - мягко напомнил он, - об этом мы говорим уже
несколько лет.
- Я хочу сказать, что надо что-то делать быстро и решительно. Мы
сделали все возможное, чтобы найти для Детей подходящее место и сохранить
некоторое равновесие - и по-моему, у нас получилось не так уж плохо, - но
это лишь временные меры, импровизация, и дальше так продолжаться не может.
Нам нужен какой-то кодекс, предусматривающий существование Детей и
распространяющий на них действие законов так же, как и на всех нас. Если
общепринятые законы не распространяются на какую-то часть общества - это
начало анархии. Подрывается доверие к властям, появляется неуважение к
закону, и люди начинают думать, что, кроме них самих, никто не сможет их
защитить. Именно это и произошло сегодня днем.
- Если помните, мы предвидели проблемы подобного рода, - снова
напомнил Зеллаби. - Мы даже послали соответствующий меморандум
присутствующему здесь полковнику. И что же? Вы, полковник, передали его в
высшие инстанции, на этом все и закончилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60