Одежда горожан пришлась
Дункану по душе. Они придерживались западных традиций вестерна - и
мужчины, и женщины выглядели в точности как в старые времена. Он
сомневался однако, что истинным техасцам понравилось бы ярких цветов
галифе у мужчин или короткие, усыпанные драгоценными камнями кожаные
кофточки-накидки у женщин, которые больше открывали, чем прикрывали их
прекрасные перси.
В следующий Вторник поезд пересек границу штата Лос-Анджелес. Первые
четыре часа пришлось двигаться в темноте, однако экраны демонстрировали
привлекательный, залитый ярким солнцем пейзаж. Из-за нескольких
непредвиденных задержек в пути и даже часовой стоянки - так что пассажиры
могли поразмять ноги у самого края Великого Каньона, на конечную станцию
Пасадена прибыли в семь тридцать вечера. Троице путешественников пришлось
провести целый час в очереди, дожидаясь из-за неисправности компьютера,
пока им выдадут новые идентификационные карточки. Новые карточки были
точно такие же, как и старые, зато теперь они содержали запись о
присвоении их владельцам статуса граждан штата Лос-Анджелес, округ Нижняя
Калифорния, Северо-Американский Департамент. После вручения
идентификационных карточек пассажиров на автобусах отвезли в отель
Департамента иммиграции, где ознакомили с порядком прохождения
иммиграционных процедур. Затем у них было свободное время - вернуться
следовало за полчаса до полуночи.
Дункан лег спать в девять часов, однако, несмотря на усталость, долго
не мог заснуть. Комнатка, в которой их поселили с Кэбтэбом, оказалась
совсем крохотной, и громогласный храп отставного священника, улегшегося на
нижнюю лежанку, не давал возможности расслабиться. Сам не понимая почему,
Дункан отказался от предложенной ему машины снов - видимо, чувствовал, что
становится слишком зависимым от нее. Перед глазами его по-прежнему стоял
экран, на котором, быстро сменяя одна другую, мелькали картинки с
пейзажами путешествия. Он никак не мог отделаться от экзотических видов
Аризоны и Нью-Мексико. По крайней мере четверть территории этих штатов
покрывали гигантские панели солнечных батарей - энергия, добываемая с их
помощью, позволяла освещать и обогревать двенадцать штатов. В промежутках
между громадными блестящими конструкциями царили джунгли. Климат на
Юго-Западе всегда был жарким, но дожди, господствовавшие здесь двенадцать
тысяч облет назад, кажется, возвращались. Почва, в тех местах, где
колоссальные батареи не затеняли поверхность, весело откликалась на
ласковые солнечные лучи, давая жизнь пышной зелени и густому сплетению
ветвей, - пейзажи, более свойственные долинам Центральной Америки.
Дождевые облака, благословившие столь буйную растительность на
Юго-Западе, одновременно делали край менее солнечным, хотя чистого неба
еще хватало для работы батарей.
Городок Феникс представлял собой скопление огромных куполов,
соединенных между собой прозрачными переходами. В тех местах, где это было
необходимо, солнечные лучи поляризовались. Горы, когда-то окружавшие
городок, сравнялись, превратившись в едва заметные холмы. Образовавшиеся
при этом отходы горной породы отвезли на двадцать миль в сторону, соорудив
там новую возвышенность - гору Ремув.
В конце концов Дункан провалился в беспокойный сон, то и дело
прерываемый разрозненными кошмарными видениями, которые носили не столько
"личный", сколько, если можно так выразиться, "исторический" характер.
Казалось - невозможное - они просочились из памяти его предков. И тем не
менее, другого объяснения этому Дункан не нашел. Эти видения мог вызвать в
сознании Дункана документальный фильм, который он смотрел в поезде, хотя и
нечто другое могло быть их повивальной бабкой. Но чем бы ни были вызваны
ночные видения - никому не ведомо, сколько тысяч отрывочных кусочков -
образов, впечатлений, ощущений формируют внезапно вспыхнувшее целое, - они
оказались действительно причудливыми и на первый взгляд необъяснимыми.
Отрывочные сны, словно подбрасываемые вверх мерцающими, пылающими телами,
переходили из подсознания в сознание живой картиной.
Возможно, путешествие через континент нажало в сознании Дункана
кнопку ПОВТОРНОГО ВОСПРОИЗВЕДЕНИЯ.
История была его ночным кошмаром, а ночной кошмар Дункана был
историей.
Кто бы мог предсказать, что в начале двадцать первого столетия порох
и ракетное топливо станут совершенно бесполезными с военной точки зрения?
Или что во время Третьей Мировой Войны появятся средства, способные
вывести из строя все двигатели внутреннего сгорания! Разве могло
кому-нибудь прийти в голову, что на первом этапе этой войны основными
видами оружия станут мечи, копья, луки, газовые пистолеты, лазеры и
орудия, приводимые в действие паром? Или что самолеты не смогут
использоваться для ведения боевых действий, а все летательные аппараты
легче воздуха станут тоже слишком уязвимыми? А кто мог представить, что
танки вынуждены будут работать на ядерном топливе или на угле?
Разве нашелся бы человек, осмелившийся предположить, что глава
коммунистической партии Китая, Ванг Шен, усмотрит в неожиданной смене
превалирующих средств транспорта и вооружений потенциальную выгоду для
своей страны и решится объявить войну России? И что всего через двенадцать
лет, используя армии покоренных им стран, Ванг Шен захватит весь мир и
установит Всемирное Правительство? А что его сын, Син Цу, откроет Новую
Эру, когда идеологии и капитализма и коммунизма будут отброшены, за
исключением моментов, применимых к его превосходному новому режиму? И что
еще до своей смерти на основе изобретения метода "стоунирования" он
построит новое, совершенно уникальное в истории общество, получившее
название "МИР СЕМИ ДНЕЙ".
Воздух, вода и почва были теперь чисты. Для восстановления кислорода
и двуокиси углерода в атмосфере повсеместно высаживались гигантские леса,
хотя на это понадобилась тысяча лет, и уровень мирового океана неуклонно
поднимался. Лесные массивы в тропических районах, поднявшиеся под
воздействием бурных ливней, сегодня занимали даже большую площадь, чем та,
что была в начале девятнадцатого столетий.
Теперь не было голодных или тех, кто имел бы скверное жилье, а
образование сделалось доступным каждому. Никто не оставался без лекарств и
медицинской помощи, при необходимости любой мог воспользоваться одной из
больниц, и все это - высшего уровня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
Дункану по душе. Они придерживались западных традиций вестерна - и
мужчины, и женщины выглядели в точности как в старые времена. Он
сомневался однако, что истинным техасцам понравилось бы ярких цветов
галифе у мужчин или короткие, усыпанные драгоценными камнями кожаные
кофточки-накидки у женщин, которые больше открывали, чем прикрывали их
прекрасные перси.
В следующий Вторник поезд пересек границу штата Лос-Анджелес. Первые
четыре часа пришлось двигаться в темноте, однако экраны демонстрировали
привлекательный, залитый ярким солнцем пейзаж. Из-за нескольких
непредвиденных задержек в пути и даже часовой стоянки - так что пассажиры
могли поразмять ноги у самого края Великого Каньона, на конечную станцию
Пасадена прибыли в семь тридцать вечера. Троице путешественников пришлось
провести целый час в очереди, дожидаясь из-за неисправности компьютера,
пока им выдадут новые идентификационные карточки. Новые карточки были
точно такие же, как и старые, зато теперь они содержали запись о
присвоении их владельцам статуса граждан штата Лос-Анджелес, округ Нижняя
Калифорния, Северо-Американский Департамент. После вручения
идентификационных карточек пассажиров на автобусах отвезли в отель
Департамента иммиграции, где ознакомили с порядком прохождения
иммиграционных процедур. Затем у них было свободное время - вернуться
следовало за полчаса до полуночи.
Дункан лег спать в девять часов, однако, несмотря на усталость, долго
не мог заснуть. Комнатка, в которой их поселили с Кэбтэбом, оказалась
совсем крохотной, и громогласный храп отставного священника, улегшегося на
нижнюю лежанку, не давал возможности расслабиться. Сам не понимая почему,
Дункан отказался от предложенной ему машины снов - видимо, чувствовал, что
становится слишком зависимым от нее. Перед глазами его по-прежнему стоял
экран, на котором, быстро сменяя одна другую, мелькали картинки с
пейзажами путешествия. Он никак не мог отделаться от экзотических видов
Аризоны и Нью-Мексико. По крайней мере четверть территории этих штатов
покрывали гигантские панели солнечных батарей - энергия, добываемая с их
помощью, позволяла освещать и обогревать двенадцать штатов. В промежутках
между громадными блестящими конструкциями царили джунгли. Климат на
Юго-Западе всегда был жарким, но дожди, господствовавшие здесь двенадцать
тысяч облет назад, кажется, возвращались. Почва, в тех местах, где
колоссальные батареи не затеняли поверхность, весело откликалась на
ласковые солнечные лучи, давая жизнь пышной зелени и густому сплетению
ветвей, - пейзажи, более свойственные долинам Центральной Америки.
Дождевые облака, благословившие столь буйную растительность на
Юго-Западе, одновременно делали край менее солнечным, хотя чистого неба
еще хватало для работы батарей.
Городок Феникс представлял собой скопление огромных куполов,
соединенных между собой прозрачными переходами. В тех местах, где это было
необходимо, солнечные лучи поляризовались. Горы, когда-то окружавшие
городок, сравнялись, превратившись в едва заметные холмы. Образовавшиеся
при этом отходы горной породы отвезли на двадцать миль в сторону, соорудив
там новую возвышенность - гору Ремув.
В конце концов Дункан провалился в беспокойный сон, то и дело
прерываемый разрозненными кошмарными видениями, которые носили не столько
"личный", сколько, если можно так выразиться, "исторический" характер.
Казалось - невозможное - они просочились из памяти его предков. И тем не
менее, другого объяснения этому Дункан не нашел. Эти видения мог вызвать в
сознании Дункана документальный фильм, который он смотрел в поезде, хотя и
нечто другое могло быть их повивальной бабкой. Но чем бы ни были вызваны
ночные видения - никому не ведомо, сколько тысяч отрывочных кусочков -
образов, впечатлений, ощущений формируют внезапно вспыхнувшее целое, - они
оказались действительно причудливыми и на первый взгляд необъяснимыми.
Отрывочные сны, словно подбрасываемые вверх мерцающими, пылающими телами,
переходили из подсознания в сознание живой картиной.
Возможно, путешествие через континент нажало в сознании Дункана
кнопку ПОВТОРНОГО ВОСПРОИЗВЕДЕНИЯ.
История была его ночным кошмаром, а ночной кошмар Дункана был
историей.
Кто бы мог предсказать, что в начале двадцать первого столетия порох
и ракетное топливо станут совершенно бесполезными с военной точки зрения?
Или что во время Третьей Мировой Войны появятся средства, способные
вывести из строя все двигатели внутреннего сгорания! Разве могло
кому-нибудь прийти в голову, что на первом этапе этой войны основными
видами оружия станут мечи, копья, луки, газовые пистолеты, лазеры и
орудия, приводимые в действие паром? Или что самолеты не смогут
использоваться для ведения боевых действий, а все летательные аппараты
легче воздуха станут тоже слишком уязвимыми? А кто мог представить, что
танки вынуждены будут работать на ядерном топливе или на угле?
Разве нашелся бы человек, осмелившийся предположить, что глава
коммунистической партии Китая, Ванг Шен, усмотрит в неожиданной смене
превалирующих средств транспорта и вооружений потенциальную выгоду для
своей страны и решится объявить войну России? И что всего через двенадцать
лет, используя армии покоренных им стран, Ванг Шен захватит весь мир и
установит Всемирное Правительство? А что его сын, Син Цу, откроет Новую
Эру, когда идеологии и капитализма и коммунизма будут отброшены, за
исключением моментов, применимых к его превосходному новому режиму? И что
еще до своей смерти на основе изобретения метода "стоунирования" он
построит новое, совершенно уникальное в истории общество, получившее
название "МИР СЕМИ ДНЕЙ".
Воздух, вода и почва были теперь чисты. Для восстановления кислорода
и двуокиси углерода в атмосфере повсеместно высаживались гигантские леса,
хотя на это понадобилась тысяча лет, и уровень мирового океана неуклонно
поднимался. Лесные массивы в тропических районах, поднявшиеся под
воздействием бурных ливней, сегодня занимали даже большую площадь, чем та,
что была в начале девятнадцатого столетий.
Теперь не было голодных или тех, кто имел бы скверное жилье, а
образование сделалось доступным каждому. Никто не оставался без лекарств и
медицинской помощи, при необходимости любой мог воспользоваться одной из
больниц, и все это - высшего уровня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98