Иду, а повсюду разливается свет без конца без края, и все вокруг свет, и тени в душе моей как не бывало. Иду к тем трем людям под деревом и чувствую – время течет по-особому, неспешно, как всякое движение, увиденное в сонном мечтании. И старец поднял руку и сорвал с ветки над своей головой один плод и отдал его той, матери, и она приняла его и протянула мне. Дар невелик, просто скромное угощение, но душа моя вся к нему устремилась. Хочу его взять, прибавляю шагу – ничего не выходит. И тут бросилось мне в голову, что тот, с косою в руках, – сын старца, и женщина имеет те же черты, и все они суть одна семья. Вот когда в первый раз в душе моей крохотно, радостно затеплился огненный язычок. И тогда открылось мне, кто эти трое под деревом. Что я теперь говорю тебе ясными словами, было в тот миг не больше как дрожь, гадательность, шепот – лучше назвать не умею. Я ведь тогда была как ты: всю эту великую странность брала под сомнение. Сам знаешь: я росла среди квакеров и не мыслила божества таким – имеющим плоть, человеку подобным, а думала, что оно есть лишь дух и внутренний свет. Ибо «друзья» учат: «Нет истинного духа в образе и подобии, и образ и подобие – не от истинного духа». Да и смела ли я, великая грешница, надеяться, что удостоюсь такого? И приключилась тогда самая странная странность: тот, с косой, указал на не скошенную еще траву подле себя, и я, поглядев, увидала в траве во всем с ним сходного человека. Он лежал на спине и как будто бы спал, а рядом валялась коса. И был он, словно покойник, осыпан цветами. Но во сне он улыбался, и такая точно улыбка была на лице того, кто указывал. Довольно, не стану больше таиться! Да, да, тысячу раз да! Те двое были одним, и был это никто как один, не имеющий ровни, перед людьми совершеннейший, – Господь наш Иисус Христос, умерший за нас и воскресший!
В: Ба, да мы, никак, уже в небесах очутились? Из шлюх да в святые?
О: Смейся, смейся. И впрямь, не смешно ли, что я так поздно догадалась?
Что другие – святые – постигали в мгновение ока, я от смятения мыслей постигла не вдруг. Вот говорят, истина открывается в единый миг. Но случается ей и замешкать. Так и со мной. В пору самой посмеяться над своей непонятливостью. Теперь же я знаю, и знаю неложно, что предстала я, недостойная грешница, пред очи Отца и Сына. Да-да, вот кто были те двое, что стояли передо мной попросту, в образе двух работников в поле. Добро бы только их не признала, а то ведь не признала и ту, на чье плечо склонялась. Это уж верх непонятливости и слепоты.
В: Довольно загадок! Признавайся, кто была та женщина!
О: Женщина? Нет. Та, кто выше всех владычиц земных, знатнее наивельможнейших дам. Та, без кого Бог-Отец не совершил бы дела Свои, кого иные называют Дух Святой. Сама Святая Матерь Премудрость.
В: Сиречь Пресвятая Богородица, Дева Мария?
О: Нет, еще совершеннее. Святая Матерь Премудрость, дух – возвеститель воли Божией, пребывавший от начала времен в единстве с Богом и имеющий исполнить все обетования Христа-Спасителя. Она не только мать Его, но и вдова, и дочь к тому же. Вот какая истина была мне представлена, когда три женщины при первом своем появлении сделались одной. И пребудет Она вовеки, и вовеки останется мне госпожой.
В: Кощунствуешь, женщина! В Книге Бытия ясно указано, что Ева сотворена от седьмого ребра Адамова.
О: А сам ты разве не матерью рожден? Когда бы не она, тебя бы не было.
Без матери ничего не бывает. Не будь Святая Матерь Премудрость при начале времен с Богом-Отцом, не было бы ни Эдема, ни Адама, ни Евы.
В: Ну и ну! И эта великая мать, эта magna creatrix обнимает тебя на манер товарки-шлюхи в борделе? Так ты это изобразила?
О: Такова Ее милость и щедроты. И величайшему из грешников путь к спасению не заказан. Притом не забудь, что я в слепоте своей Ее не признала, не то Она увидала бы меня перед собой на коленях.
В: Оставим праздные домыслы. Что дальше?
О: Дальше придет Царствие Ее – Ее и Христово. И будет это скорее, чем мнится растленному миру сему. Аминь. Я свидетель.
В: Изволь-ка лучше сию минуту свидетельствовать конец своим пророчествам и проповедям об этой новоизобретенной истине. Что делалось дальше в пещере?
О: Страшное дело. Стократ горькое, оттого что воспоследовало за такой усладой. Бегу я по небесному лугу принять плод, что протягивает мне Святая Матерь Премудрость, в мыслях уже вижу его у себя в руках, как вдруг – тьма. Ночь кромешная. А когда вновь просиял свет, явилось зрелище, какое и врагу увидеть не пожелаю. Открылось передо мною поле, где кипел жестокий бой и воины разили друг друга с лютостью тигров. И шум его стоял у меня в ушах. Все перемешалось: лязг железа, проклятия, вопли, пальба пистолей, мушкетов, страшный гром пушек, стоны умирающих. Повсюду кровь, повсюду пушечный дым. Нету у меня слов передать всю эту лютость, все кровавые дела и мой при виде их ужас. А бой совсем рядом, и воины того и гляди ворвутся вовнутрь червя. И я в великом ужасе оборотилась к Святой Матери Премудрости, думая найти у нее ободрение, и тут объял меня ужас еще величайший: Святой Матери Премудрости со мной больше не было. И Его Милость, и Дик – все исчезли. И ничего, что было прежде, я не увидела, а была вокруг только большая тьма, и я в ней совсем-совсем одна.
В: Вы помещались в том же покойчике внутри червя? И явленную вам битву наблюдали так же через окно?
О: Да. А как они вышли, я не видела, не слышала, не ощутила. И осталась я заточенной в той престрашной темнице, в совершенном одиночестве. Нет, хуже, чем в одиночестве, ибо компанию мне сделал сам антихрист. И принуждена я была наблюдать такие злодейства, такую лютость, какие не думала, что бывают на свете. А зрелища следовали одно другого ужаснее.
В: Разве вам был явлен не один вид сражения?
О: Нет, не одно сражение, много всякого. Все какие ни на есть гнусные беззакония и грехи: и пытки, и смертоубийства, и избиение младенчиков.
Никогда еще я не видела антихриста столь ясно и не уверялась, что жестокостью человек превосходит дикого зверя и обращает ее на себе подобных тысячекрат неистовее, чем свирепейшие из хищников.
В: Это и есть то приключение, о коем вы поведали Джонсу, изменив лишь причину и обстоятельства?
О: Кое-что я ему открыла, но не все. Всего до конца не откроешь.
В: А что вы видели себя горящей в безбрежном пламени – вправду ли было такое?
О: Было. Из подожженного солдатами дома метнулась девчушка лет четырнадцати. Пламя ее жестоко попалило, платье в огне. Сердце надсаживалось глядеть, как все вокруг, вместо чтобы тронуться ее муками, хохочут и потешаются. В клочья бы их разорвала! Девчушка – ко мне. Гляжу – а она точь-в-точь я до своего прегрешения. Вскочила я, бросилась к окну...
Имей я хоть сотню жизней – все бы отдала, лишь бы до нее дотянуться, помочь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119