Мы опечалились и хотели им
помочь, потому что они были чем-то напуганы. - Снова мысленное пожатие
плечами. - Хотя мы могли и ошибиться.
- Не думаю, что вы ошибались, Пушок. Их кое-что напугало, что и
говорить.
Силзензюзекс не обращала на него внимания. Она с отвисшими жвалами
уставилась на Пушка. Флинкс повернулся к ней и спросил:
- Теперь ты понимаешь, почему этот мир поставили под Эдикт?
- Под Эдикт, - повторил Пушок, смакуя звуки устной речи. - Общее
предостережение, заключающее в себе философские рационализации,
проистекающие...
- Быстро ты учишься, Пушок, - сглотнул Флинкс.
- О, разумеется, - с детским энтузиазмом согласился великан. - Это
забавно. Давай поиграем в игру. Ты придумай понятие или новое слово, а мы
попробуем усвоить его, идет?
- Для изыскательской партии, проводившей здесь замеры, это была не
игра, - вдруг объявила Силзензюзекс. Она посмотрела на Флинкса. - Я вижу,
что ты пытаешься мне сказать.
И к великану:
- Они не высадились, потому что... потому что побоялись вас, Пушок.
- Побоялись? Зачем меня бояться, - он хлопнул лапой, способной
обезглавить человека, по своему торсу метровой ширины. - Мы всего лишь
живем, едим, спим, занимаемся любовью, строим пещеры и играем в игры... и
устраиваем шутки, конечно. Чего тут бояться?
- Твоего потенциала, Пушок, - медленно объяснил Флинкс. - И вашего,
Ням и Голубой, и твоего тоже, Можетитак, где бы ты ни был.
- Где-то там, - любезно помогла Ням.
- Они увидели ваш потенциал и шарахнулись, как черт от ладана, вместо
того чтобы спуститься и помочь вам. Поместили вас под Эдикт, чтобы никто
другой тоже не пришел вам на помощь. Они надеялись обречь вас всех на
невежество. У вас неисчислимый потенциал, Пушок, но у вас, кажется, нет
большого стремления им воспользоваться. Лишая вас этого, Церковь
позаботилась о том, чтобы она могла...
- Нет! - закричала в муке Силзензюзекс. - Я не могу в это поверить.
Церковь не стала бы...
- Почему же это? - фыркнул Флинкс. - Всякий может побояться, что
большой ребенок свалит глыбу.
- Бояться неправильно, - скорбно заметил Пушок. - И печально.
- Прав в обоих случаях, - согласился с ним Флинкс. Вдруг осознав, что
его желудок требовал внимания, он выудил из пластикового контейнера
большой кубик обработанного мяса и сыра и присел на камень. Удалив
оберточную фольгу, он откусил большой кусок от него, а затем принялся
искать в контейнере что-нибудь пригодное для Пипа.
Силзензюзекс присоединилась к нему, но проверяла припасы в лучшем
случае без энтузиазма. В голове у нее крутился мощный водоворот
конфликтующих, сбивающих с толку и деструктивных мыслей. Знание того, что
сделала Церковь, вдребезги разбивало веру, которой она придерживалась с
самого окукливания. Каждый раз, когда еще один идеал с треском рушился, он
вызывал у нее болезненный укол.
Флинкс принял решение:
- Вы хотели поговорить, поиграть в игру понятий и слов?
- Да, давай поиграем, - с энтузиазмом прогнусавила, подходя мелкими
шажками, Ням.
- Давай поговорим, - согласился Голубой.
Флинкс выглядел мрачным, учитывая, что он затеял совершить, и
порадовался, открыв, что это решение заставляло его испытывать большее
удовлетворение, чем любое принятое им за всю его жизнь.
- Уж не сомневайтесь, поговорим.
11
- Но не здесь, - вставил Пушок.
- Определенно, не здесь, - откликнулся Голубой. - Пошли в Пещеру.
Отвернувшись от Флинкса, он и Ням зашагали в ногу через лес. Пушок
вперевалку тронулся за ними, предложив жестом Флинксу и Силзензюзекс
следовать за ним.
- Пещеру? - переспросил Флинкс попозже, когда он и дрожащая
транксийка, натирая волдыри от быстрого шага, взбирались на гору. - Вы все
разделяете одну пещеру?
Пушок, казалось, удивился:
- Все разделяют одну Пещеру.
- Значит, вы все принадлежите к одной семье? - выдохнула
Силзензюзекс.
- У всех одна семья, - рослый туземец был явно озадачен этими
вопросами.
Флинксу пришло в голову, что на уме у Пушка могло быть нечто иное,
чем непосредственные родственные отношения. Слово со множеством значений
могло сбить с толку и человека, не говоря уже об инопланетянине, едва-едва
знающем язык.
- А мы из той же семьи, Пушок? - медленно спросил он. Тяжелые
мохнатые брови задумчиво наморщились.
- Еще не уверен, - сообщил ему, наконец, их скромный спаситель. -
Когда узнаю, дам тебе знать.
Еще час изнурительного путешествия по камням и канавам - и Флинкс
оказался запыхавшимся. Для его спутницы, истощившей силы и прилегшей
посреди группы цветущей поросли, дело обстояло намного хуже.
- Извини, - прошептала она. - Я не могу удержаться на ногах. Устала и
замерзла.
- Подожди, - сказал он. - Пушок, подожди нас!
Впереди трое уйюррийцев остановились и выжидающе посмотрели назад.
Флинкс опустился на колени и осторожно изучил сломанную стопоруку.
Хотя Силзензюзекс и не подвергала ее давлению, сочленение, кажется, не
зарубцовывалось как положено.
- Нам придется наложить шину на этот перелом, - тихо пробормотал он.
Она кивнула, соглашаясь.
- Сделаешь это в пещере, - посоветовал Пушок, вернувшись к ним.
- Сожалею, Пушок, - объяснил Флинкс. - Но она не сможет дальше идти,
если мы не исправим этот перелом. - Он подумал и предложил: - Вы, трое,
идите дальше, оставляя след в виде сломанных веток, а мы позже догоним
вас.
- Глупо, - возразил туземец. Он придвинулся поближе, его огромная
туша заставляла стройного юношу выглядеть рядом с ним карликом. Флинкс
заметил, что Пип не шелохнулся. Если его приятель не выражал никакой
озабоченности, значит, он не чувствовал никакой угрозы за этими
надвигающимися светящимися глазами.
Пушок изучил дрожащую Силзензюзекс и с любопытством спросил:
- Что делать, друг-Флинкс?
- Если ты думаешь, что с нашей стороны глупо идти по вашему следу, -
осторожно сказал он уйюррийцу, внимательно следя за любыми признаками
гнева, - то вы могли бы подвезти нас.
Голубой почесал задней ногой под челюстью:
- Что такое подвезти? - с интересом спросил он.
- Значит нести их вместо камешков, - фыркнул глухой голос с легким
презрением к несообразительности Голубого. Флинкс развернулся как раз
вовремя, чтобы увидеть, как чуть фосфоресцирующая фигура Можетитака
пропадает куда-то там.
- Теперь понятно, - удовлетворенно проурчал Пушок. - Что нам делать?
- Просто стой тут, - проинструктировал Флинкс, гадая, когда он шел к
этой коричневой стене, окажется ли эта идея в конечном итоге такой уж
умной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
помочь, потому что они были чем-то напуганы. - Снова мысленное пожатие
плечами. - Хотя мы могли и ошибиться.
- Не думаю, что вы ошибались, Пушок. Их кое-что напугало, что и
говорить.
Силзензюзекс не обращала на него внимания. Она с отвисшими жвалами
уставилась на Пушка. Флинкс повернулся к ней и спросил:
- Теперь ты понимаешь, почему этот мир поставили под Эдикт?
- Под Эдикт, - повторил Пушок, смакуя звуки устной речи. - Общее
предостережение, заключающее в себе философские рационализации,
проистекающие...
- Быстро ты учишься, Пушок, - сглотнул Флинкс.
- О, разумеется, - с детским энтузиазмом согласился великан. - Это
забавно. Давай поиграем в игру. Ты придумай понятие или новое слово, а мы
попробуем усвоить его, идет?
- Для изыскательской партии, проводившей здесь замеры, это была не
игра, - вдруг объявила Силзензюзекс. Она посмотрела на Флинкса. - Я вижу,
что ты пытаешься мне сказать.
И к великану:
- Они не высадились, потому что... потому что побоялись вас, Пушок.
- Побоялись? Зачем меня бояться, - он хлопнул лапой, способной
обезглавить человека, по своему торсу метровой ширины. - Мы всего лишь
живем, едим, спим, занимаемся любовью, строим пещеры и играем в игры... и
устраиваем шутки, конечно. Чего тут бояться?
- Твоего потенциала, Пушок, - медленно объяснил Флинкс. - И вашего,
Ням и Голубой, и твоего тоже, Можетитак, где бы ты ни был.
- Где-то там, - любезно помогла Ням.
- Они увидели ваш потенциал и шарахнулись, как черт от ладана, вместо
того чтобы спуститься и помочь вам. Поместили вас под Эдикт, чтобы никто
другой тоже не пришел вам на помощь. Они надеялись обречь вас всех на
невежество. У вас неисчислимый потенциал, Пушок, но у вас, кажется, нет
большого стремления им воспользоваться. Лишая вас этого, Церковь
позаботилась о том, чтобы она могла...
- Нет! - закричала в муке Силзензюзекс. - Я не могу в это поверить.
Церковь не стала бы...
- Почему же это? - фыркнул Флинкс. - Всякий может побояться, что
большой ребенок свалит глыбу.
- Бояться неправильно, - скорбно заметил Пушок. - И печально.
- Прав в обоих случаях, - согласился с ним Флинкс. Вдруг осознав, что
его желудок требовал внимания, он выудил из пластикового контейнера
большой кубик обработанного мяса и сыра и присел на камень. Удалив
оберточную фольгу, он откусил большой кусок от него, а затем принялся
искать в контейнере что-нибудь пригодное для Пипа.
Силзензюзекс присоединилась к нему, но проверяла припасы в лучшем
случае без энтузиазма. В голове у нее крутился мощный водоворот
конфликтующих, сбивающих с толку и деструктивных мыслей. Знание того, что
сделала Церковь, вдребезги разбивало веру, которой она придерживалась с
самого окукливания. Каждый раз, когда еще один идеал с треском рушился, он
вызывал у нее болезненный укол.
Флинкс принял решение:
- Вы хотели поговорить, поиграть в игру понятий и слов?
- Да, давай поиграем, - с энтузиазмом прогнусавила, подходя мелкими
шажками, Ням.
- Давай поговорим, - согласился Голубой.
Флинкс выглядел мрачным, учитывая, что он затеял совершить, и
порадовался, открыв, что это решение заставляло его испытывать большее
удовлетворение, чем любое принятое им за всю его жизнь.
- Уж не сомневайтесь, поговорим.
11
- Но не здесь, - вставил Пушок.
- Определенно, не здесь, - откликнулся Голубой. - Пошли в Пещеру.
Отвернувшись от Флинкса, он и Ням зашагали в ногу через лес. Пушок
вперевалку тронулся за ними, предложив жестом Флинксу и Силзензюзекс
следовать за ним.
- Пещеру? - переспросил Флинкс попозже, когда он и дрожащая
транксийка, натирая волдыри от быстрого шага, взбирались на гору. - Вы все
разделяете одну пещеру?
Пушок, казалось, удивился:
- Все разделяют одну Пещеру.
- Значит, вы все принадлежите к одной семье? - выдохнула
Силзензюзекс.
- У всех одна семья, - рослый туземец был явно озадачен этими
вопросами.
Флинксу пришло в голову, что на уме у Пушка могло быть нечто иное,
чем непосредственные родственные отношения. Слово со множеством значений
могло сбить с толку и человека, не говоря уже об инопланетянине, едва-едва
знающем язык.
- А мы из той же семьи, Пушок? - медленно спросил он. Тяжелые
мохнатые брови задумчиво наморщились.
- Еще не уверен, - сообщил ему, наконец, их скромный спаситель. -
Когда узнаю, дам тебе знать.
Еще час изнурительного путешествия по камням и канавам - и Флинкс
оказался запыхавшимся. Для его спутницы, истощившей силы и прилегшей
посреди группы цветущей поросли, дело обстояло намного хуже.
- Извини, - прошептала она. - Я не могу удержаться на ногах. Устала и
замерзла.
- Подожди, - сказал он. - Пушок, подожди нас!
Впереди трое уйюррийцев остановились и выжидающе посмотрели назад.
Флинкс опустился на колени и осторожно изучил сломанную стопоруку.
Хотя Силзензюзекс и не подвергала ее давлению, сочленение, кажется, не
зарубцовывалось как положено.
- Нам придется наложить шину на этот перелом, - тихо пробормотал он.
Она кивнула, соглашаясь.
- Сделаешь это в пещере, - посоветовал Пушок, вернувшись к ним.
- Сожалею, Пушок, - объяснил Флинкс. - Но она не сможет дальше идти,
если мы не исправим этот перелом. - Он подумал и предложил: - Вы, трое,
идите дальше, оставляя след в виде сломанных веток, а мы позже догоним
вас.
- Глупо, - возразил туземец. Он придвинулся поближе, его огромная
туша заставляла стройного юношу выглядеть рядом с ним карликом. Флинкс
заметил, что Пип не шелохнулся. Если его приятель не выражал никакой
озабоченности, значит, он не чувствовал никакой угрозы за этими
надвигающимися светящимися глазами.
Пушок изучил дрожащую Силзензюзекс и с любопытством спросил:
- Что делать, друг-Флинкс?
- Если ты думаешь, что с нашей стороны глупо идти по вашему следу, -
осторожно сказал он уйюррийцу, внимательно следя за любыми признаками
гнева, - то вы могли бы подвезти нас.
Голубой почесал задней ногой под челюстью:
- Что такое подвезти? - с интересом спросил он.
- Значит нести их вместо камешков, - фыркнул глухой голос с легким
презрением к несообразительности Голубого. Флинкс развернулся как раз
вовремя, чтобы увидеть, как чуть фосфоресцирующая фигура Можетитака
пропадает куда-то там.
- Теперь понятно, - удовлетворенно проурчал Пушок. - Что нам делать?
- Просто стой тут, - проинструктировал Флинкс, гадая, когда он шел к
этой коричневой стене, окажется ли эта идея в конечном итоге такой уж
умной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69