Введенные в заблуждение
термосенсоры посчитают температуру воды температурой тела и соответственно
перестроятся. Нагревание немедленно прекратиться, и в воде незащищенное
человеческое тело через несколько минут погибнет от переохлаждения.
- Не волнуйтесь, дорогой Миликен. Я всегда умел держать голову над
водой.
Он перекинул вторую ногу и соскользнул в море, пока еще держась за
лодку. Он был в воде по грудь.
- Ну как? - беспокойно спросил его Этан.
Септембер улыбнулся, но улыбка получилась вымученной:
- Боюсь, становится холодновато.
Остаток каната из пика-пины висел у него на плече. Он был легким и
прочным, но его веса было достаточно, чтобы утянуть его вниз.
Глубоко вздохнув, он отпустил край лодки и, повернувшись, поплыл к
надежному льду в нескольких метрах от спасательной шлюпки.
Оставшиеся на борту молча сочувствовали ему, следя за плывущим
силуэтом в темной воде, окружавшей его. Не привлечет ли человек в воде
любопытных обитателей морского дна? Септембер продвигался к своей цели,
плывя молча и не делая ни единого напрасного движения. Наконец он достиг
кромки льда, не приманив ни одного чудовища.
Но в этот момент обнаружилось новое препятствие. Септембер не был
тюленем, способным выпрыгнуть из воды на лед, а на ледяной кромке не было
ничего, за что можно было бы ухватиться руками.
Несколько раз он пытался выбраться, но соскальзывал назад в воду.
Парадокс, но Гуннар, который не умел плавать, легко бы мог вылезти из
воды, вонзая в лед длинные мощные когти. У Септембера не было даже длинных
ногтей, к тому же руки его были в перчатках.
Они продолжали с тревогой следить за его действиями. Он опустился в
воду и поймал увесистый кусок льда, плавающий неподалеку. Используя его в
качестве молота, он принялся долбить трещину на ледяной поверхности,
удерживая равновесие с помощью левой руки, которую выбросил на лед.
Кое-как ему удалось вырубить во льду несколько неглубоких углублений.
Тогда, используя обе руки, он начал выползать на лед, пока не лег на него
всем телом. По тому, как долго он лежал, не двигаясь и не реагируя на
восклицания своих спутников, можно было судить о степени его усталости.
Вода образовала корку льда вокруг его костюма, что постепенно увеличило
температуру его тела до нормального состояния.
Хотя лед выглядел довольно прочным и толстым в этом месте, где его не
коснулась энергия заряда, Септембер отполз еще на три метра от края, пока
не убедился, что поверхность выдержит его, если он встанет. Не снимая
обвязанный вокруг талии канат, он уперся ногами в трещину на льду и
наклонился вперед.
Бесконечно медленно шлюпка начала двигаться. Используя свое тело в
качестве рычага, Септембер продолжал тащить к себе полузатопленное судно и
его нетерпеливых пассажиров. Почти час прошел прежде, чем нос воткнулся в
берег.
- Я пойду первым, - сказал Вильямс, - я самый легкий.
- Верно. Если вы провалитесь, хватайте веревку и тащите к себе Сква,
- посоветовал ему Этан.
Вильямс кивнул, затем осторожно ступил на лед одной ногой, потом
второй. Лед выдержал.
- Крепкий, - сказал учитель с удовлетворением.
Он пошел вперед и присоединился к Сква, добавив свою силу, не самую
большую, но тем не менее охотно принятую. Следующим был Этан, за ним
Гуннар, Та-ходинг и после всех Грурвельк, все еще глядящая на одинокого
трана со скиммера, который продолжал бесцельно лежать на своей плавучей
льдине.
Освобожденная от их веса, шлюпка немного поднялась из воды. Под
руководством Септембера они тянули веревку, используя как свой вес, так и
силу, пока Этану не показалось, что его руки вышли из суставов. Когда нос
шлюпки очутился на льду, работа пошла легче. Однако они не
останавливались, пока не вытащили маленькое суденышко на приличное
расстояние от проруби.
Не обращая внимания на несколько сантиметров воды, которая все еще
плескалась у них под ногами, они обломали сосульки, которые образовались
по обеим сторонам и на днище шлюпки. Гуннар и Та-ходинг яростно пытались
восстановить упавшую мачту, пока Вильямс управлялся с парусом.
Этан нахмурился и подошел к Грурвельк Сисфар, которая глядела на
воду. Когда он посмотрел в том же направлении, он увидел, что уцелевший
тран из команды злополучного скиммера исчез без следа.
- Наконец-то ушел под воду, а?
Она быстро кивнула, отвернувшись. К своему изумлению, он увидел слезы
в ее глазах. Это было что-то совсем необычное для транов - они плакали
чрезвычайно редко.
- Я не понимаю, - сказал он, изумленно посмотрев на нее. - Он был
один из тех, кто пытался убить нас.
- Я знаю. Один из тех, кто заключил союз с такими негодяями, как
Корфу и его грязный мерзавец император. А еще он был моим мужем. Могу я
попросить тебя кое о чем? Не говори остальным. Теперь это не имеет
значения. Ничего хорошего мне это не принесет.
- Понимаю. Я не скажу ни слова.
Она подарила его слабой улыбкой.
- Благодарю тебя за это маленькое одолжение. Это будет означать, что
у тебя благородные не только манеры.
Этан оглянулся на нее, когда пошел назад, чтобы присоединиться к
остальным в подготовке спасательной шлюпки к путешествию. Он заметил, что
больше она не смотрела на то место в темной воде.
Мачта держалась, парус расправился. Они начали путешествие к
Пойолавомаару. Внутри тесной каюты трое людей сгрудились вокруг каменной
транской печки. Каюта возвышалась над палубой, поэтому печка оставалась
сухой, как и ее легковоспламеняющееся топливо. А сейчас в ней потрескивал
небольшой, но жаркий огонь, дым поднимался из узкой трубы, сделанной из
полой кости. Пламя нагрело каменные стенки печи, которая в свою очередь
распространяла приятное тепло по всей каюте. Такое тепло довело бы транов
до безумия, но для людей оно было напоминанием о доме.
Сква снял и повесил сушиться защитный костюм, чтобы восстановились
его чудесные свойства. Его обнаженный торс занимал целый угол каюты. Он
обернул ноги шкурами с густым мехом и, подобно своим спутникам, протянул
руки к огню так близко, что кожа едва не обгорала. Больше он не дрожал.
- Превосходная штука, - сказал он, кивая на свой защитный костюм,
висящий на крюке, словно содранная кожа, - но не всемогущая. Под конец я
уж думал, что пропал, потому что никак не мог вылезти на лед, будь он
проклят. Я чувствовал, что мои ноги коченеют или это алогизм?
- Если бы вы не отправились в это плавание, - сказал ему Вильямс, -
мы до сих пор болтались бы там и ждали, когда начнем погружаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
термосенсоры посчитают температуру воды температурой тела и соответственно
перестроятся. Нагревание немедленно прекратиться, и в воде незащищенное
человеческое тело через несколько минут погибнет от переохлаждения.
- Не волнуйтесь, дорогой Миликен. Я всегда умел держать голову над
водой.
Он перекинул вторую ногу и соскользнул в море, пока еще держась за
лодку. Он был в воде по грудь.
- Ну как? - беспокойно спросил его Этан.
Септембер улыбнулся, но улыбка получилась вымученной:
- Боюсь, становится холодновато.
Остаток каната из пика-пины висел у него на плече. Он был легким и
прочным, но его веса было достаточно, чтобы утянуть его вниз.
Глубоко вздохнув, он отпустил край лодки и, повернувшись, поплыл к
надежному льду в нескольких метрах от спасательной шлюпки.
Оставшиеся на борту молча сочувствовали ему, следя за плывущим
силуэтом в темной воде, окружавшей его. Не привлечет ли человек в воде
любопытных обитателей морского дна? Септембер продвигался к своей цели,
плывя молча и не делая ни единого напрасного движения. Наконец он достиг
кромки льда, не приманив ни одного чудовища.
Но в этот момент обнаружилось новое препятствие. Септембер не был
тюленем, способным выпрыгнуть из воды на лед, а на ледяной кромке не было
ничего, за что можно было бы ухватиться руками.
Несколько раз он пытался выбраться, но соскальзывал назад в воду.
Парадокс, но Гуннар, который не умел плавать, легко бы мог вылезти из
воды, вонзая в лед длинные мощные когти. У Септембера не было даже длинных
ногтей, к тому же руки его были в перчатках.
Они продолжали с тревогой следить за его действиями. Он опустился в
воду и поймал увесистый кусок льда, плавающий неподалеку. Используя его в
качестве молота, он принялся долбить трещину на ледяной поверхности,
удерживая равновесие с помощью левой руки, которую выбросил на лед.
Кое-как ему удалось вырубить во льду несколько неглубоких углублений.
Тогда, используя обе руки, он начал выползать на лед, пока не лег на него
всем телом. По тому, как долго он лежал, не двигаясь и не реагируя на
восклицания своих спутников, можно было судить о степени его усталости.
Вода образовала корку льда вокруг его костюма, что постепенно увеличило
температуру его тела до нормального состояния.
Хотя лед выглядел довольно прочным и толстым в этом месте, где его не
коснулась энергия заряда, Септембер отполз еще на три метра от края, пока
не убедился, что поверхность выдержит его, если он встанет. Не снимая
обвязанный вокруг талии канат, он уперся ногами в трещину на льду и
наклонился вперед.
Бесконечно медленно шлюпка начала двигаться. Используя свое тело в
качестве рычага, Септембер продолжал тащить к себе полузатопленное судно и
его нетерпеливых пассажиров. Почти час прошел прежде, чем нос воткнулся в
берег.
- Я пойду первым, - сказал Вильямс, - я самый легкий.
- Верно. Если вы провалитесь, хватайте веревку и тащите к себе Сква,
- посоветовал ему Этан.
Вильямс кивнул, затем осторожно ступил на лед одной ногой, потом
второй. Лед выдержал.
- Крепкий, - сказал учитель с удовлетворением.
Он пошел вперед и присоединился к Сква, добавив свою силу, не самую
большую, но тем не менее охотно принятую. Следующим был Этан, за ним
Гуннар, Та-ходинг и после всех Грурвельк, все еще глядящая на одинокого
трана со скиммера, который продолжал бесцельно лежать на своей плавучей
льдине.
Освобожденная от их веса, шлюпка немного поднялась из воды. Под
руководством Септембера они тянули веревку, используя как свой вес, так и
силу, пока Этану не показалось, что его руки вышли из суставов. Когда нос
шлюпки очутился на льду, работа пошла легче. Однако они не
останавливались, пока не вытащили маленькое суденышко на приличное
расстояние от проруби.
Не обращая внимания на несколько сантиметров воды, которая все еще
плескалась у них под ногами, они обломали сосульки, которые образовались
по обеим сторонам и на днище шлюпки. Гуннар и Та-ходинг яростно пытались
восстановить упавшую мачту, пока Вильямс управлялся с парусом.
Этан нахмурился и подошел к Грурвельк Сисфар, которая глядела на
воду. Когда он посмотрел в том же направлении, он увидел, что уцелевший
тран из команды злополучного скиммера исчез без следа.
- Наконец-то ушел под воду, а?
Она быстро кивнула, отвернувшись. К своему изумлению, он увидел слезы
в ее глазах. Это было что-то совсем необычное для транов - они плакали
чрезвычайно редко.
- Я не понимаю, - сказал он, изумленно посмотрев на нее. - Он был
один из тех, кто пытался убить нас.
- Я знаю. Один из тех, кто заключил союз с такими негодяями, как
Корфу и его грязный мерзавец император. А еще он был моим мужем. Могу я
попросить тебя кое о чем? Не говори остальным. Теперь это не имеет
значения. Ничего хорошего мне это не принесет.
- Понимаю. Я не скажу ни слова.
Она подарила его слабой улыбкой.
- Благодарю тебя за это маленькое одолжение. Это будет означать, что
у тебя благородные не только манеры.
Этан оглянулся на нее, когда пошел назад, чтобы присоединиться к
остальным в подготовке спасательной шлюпки к путешествию. Он заметил, что
больше она не смотрела на то место в темной воде.
Мачта держалась, парус расправился. Они начали путешествие к
Пойолавомаару. Внутри тесной каюты трое людей сгрудились вокруг каменной
транской печки. Каюта возвышалась над палубой, поэтому печка оставалась
сухой, как и ее легковоспламеняющееся топливо. А сейчас в ней потрескивал
небольшой, но жаркий огонь, дым поднимался из узкой трубы, сделанной из
полой кости. Пламя нагрело каменные стенки печи, которая в свою очередь
распространяла приятное тепло по всей каюте. Такое тепло довело бы транов
до безумия, но для людей оно было напоминанием о доме.
Сква снял и повесил сушиться защитный костюм, чтобы восстановились
его чудесные свойства. Его обнаженный торс занимал целый угол каюты. Он
обернул ноги шкурами с густым мехом и, подобно своим спутникам, протянул
руки к огню так близко, что кожа едва не обгорала. Больше он не дрожал.
- Превосходная штука, - сказал он, кивая на свой защитный костюм,
висящий на крюке, словно содранная кожа, - но не всемогущая. Под конец я
уж думал, что пропал, потому что никак не мог вылезти на лед, будь он
проклят. Я чувствовал, что мои ноги коченеют или это алогизм?
- Если бы вы не отправились в это плавание, - сказал ему Вильямс, -
мы до сих пор болтались бы там и ждали, когда начнем погружаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71