Мне кажется, он уже много недель живет на
аспирине и нембутале.
- Рэмбью, - медленно повторил Уолдо. - Я его помню. Заурядный ум.
Сплошная память и никакой интуиции. Я не думаю, что был бы обескуражен
только потому, что Рэмбью зашел в тупик.
- Вы действительно считаете, что есть надежда?
- Все должно быть не так уж сложно. Я уже немного думал об этом
вопросе после телефонного звонка мистера Глизона. Вы дали мне
дополнительные данные, и я думаю, что вижу по крайней мере два новых
подхода, которые могут оказаться плодотворными. В любом случае, всегда
есть хотя бы один подход - правильный.
- Значит ли это, что вы принимаете предложение? - спросил Стивенс,
взволнованный появившейся надеждой.
- Принимаю предложение? - брови Уолдо поднялись. - Дорогой сэр, о чем
вы говорите? Мы просто доставили себе удовольствие светской беседы. Ни при
каких обстоятельствах я не буду помогать вашей компании. Я надеюсь увидеть
ее полностью разрушенной, обанкротившейся, проигравшей. И такая
возможность сейчас, похоже, представилась.
Стивенс с трудом сдерживал себя. Надул! Толстый неряха просто играл с
ним, завлекая его. В нем не было ни капли порядочности. Осторожным тоном
он продолжал: - Я не прошу у вас милосердия к Северо-Американской
Компании, мистер Джонс, но я взываю к вашему чувству долга. Затронуты
интересы общества. Миллионы людей самой жизнью своей зависят от ваших
услуг. Вы разве не видите, что эта работа должна продолжаться независимо
от вас и меня?
Уолдо поджал губы.
- Нет, - сказал он. - Боюсь, что этим меня не пронять. Боюсь, что
благополучие этих безымянных толп земных позвоночных - не моя забота. Я
уже сделал для них больше, чем было необходимо. Они вряд ли заслуживают
помощи. Предоставленные самим себе, большинство из них вернулось бы
обратно в пещеры, к каменным топорам. Видели ли вы когда-нибудь, мистер
Стивенс, представление с одетыми в человеческие одежды обезьянами,
прыгающими на роликовых коньках? Разрешите мне подать вам такую мысль: я
не механик по роликовым конькам для обезьян.
Если я еще здесь задержусь, посоветовал себе Стивенс, то хлопот не
оберешься. Вслух он сказал:
- Я так понимаю, что это ваше последнее слово?
- Можете так понимать. До свидания, сэр. Я был рад вашему визиту.
Спасибо.
- До свидания. Спасибо за обед.
- Не стоит благодарности.
Когда Стивенс направился к выходу, Граймс окликнул его:
- Джимми, подожди меня в приемной.
Как только Стивенс оказался достаточно далеко, чтобы не слышать
разговора, Граймс повернулся к Уолдо и оглядел его с ног до головы.
- Уолдо, - медленно проговорил он. - Я всегда знал, что ты один из
самых подлых мерзавцев, но...
- Твои комплименты меня не трогают, дядя Гус.
- Замолчи и слушай меня. Как я говорил, я знаю, что ты был слишком
гнилым эгоистом, чтобы с тобой можно было ужиться, но я впервые за то
время, что я знаю тебя, увидел в тебе лжеца.
- Что ты имеешь в виду? Объяснись!
- Хватит. У тебя не больше идей, как решить проблему, с которой
столкнулся этот парень, чем у меня. Ты торговал своей репутацией
волшебника просто, чтобы его расстроить. Почему ты, дешевый показной
обманщик... если ты...
- Перестань!
- Продолжай, - спокойно сказал Граймс. - Нагони себе кровяное
давление. Я не буду вмешиваться. Чем быстрее ты сорвешься, тем лучше.
Уолдо смягчился.
- Дядя Гус, что заставляет тебя думать, что я блефовал?
- Потому что я знаю тебя. Если бы ты был способен решить задачу, то
изучил бы задачу и разработал план, чтобы взять САЭВ за горло, получив
что-либо, чего у них нет. Таким способом ты совершил бы свою месть.
Уолдо покачал головой.
- Ты недооцениваешь силы моих чувств в этом деле.
- Я чертовски точно ее оцениваю! Я не закончил. Теперь что касается
этой маленькой сладкой речи, которую ты ему произнес по поводу твой
ответственности перед расой. У тебя же есть голова. Ты чертовски хорошо
знаешь, и я это знаю, что ты в наименьшей степени из всех людей можешь
допустить, чтобы в жизни Земли происходило что-то серьезное. Это означает,
что ты не видишь способа избежать этого.
- Почему, что ты имеешь в виду? Я не интересуюсь такими
затруднениями; я не завишу от таких вещей. Ты же меня хорошо знаешь.
- Не зависишь, да? Кто добывал сталь для этих стен? Кто вырастил того
быка, которого ты ел сегодня на обед? Ты столь же независим, как и
пчелиная матка и почти так же беспомощен.
Уолдо выглядел озадаченным. Он овладел собой и ответил:
- О, нет, дядя Гус. Я в самом деле независим. И с чего бы мне быть
зависимым: у меня здесь запасы на годы.
- На сколько лет?
- Почему... ну, на пять примерно.
- А что потом? Ты мог бы прожить и еще пятьдесят лет - если будут
регулярное снабжение. Ты от чего предпочитаешь умереть - от голода или
жажды?
- Вода - это не проблема, - задумчиво сказал Уолдо, - что касается
припасов, то я полагаю, что смог бы немного шире использовать гидропонику
и запасся мясными животными.
Граймс оборвал его злобным смехом.
- Доказываешь мою точку зрения. Ты не знаешь, как это предотвратить,
вот и придумываешь пути спасения собственной шкуры. Я тебя знаю. Ты бы не
говорил о разведении овощного огорода, если бы знал ответ.
Уолдо задумчиво посмотрел на него.
- Это не совсем правильно. Я не знаю решения, но у меня есть
несколько идей по этому поводу. Я готов поставить два к одному, что могу
решить эту задачу. Сейчас, когда ты привлек мое внимание к этой стороне
дела, я должен признать, что я тесно связан с экономической системой там,
внизу, и, - он слегка улыбнулся, - я не из тех, что пренебрегают своими
интересами. Одну минуту - я позову твоего друга.
- Не сразу. Джимми - не единственная причина, по которой я сюда
прибыл. Это не может быть просто какое-то решение, это должно быть
определенное решение.
- Что ты имеешь в виду?
- Это должно быть решение, которое бы покончило с насыщением воздуха
радиационной энергией.
- Ах, это... Посмотри, дядя Гус, я знаю, как ты заинтересован в своей
теории, и я никогда не отрицал возможности твоей правоты, но ты не можешь
ожидать, что я смешаю это с другой и очень сложной проблемой.
- Взгляни на это еще раз. Ты этим занимаешься из личных интересов.
Предположи, что все окажутся в твоем состоянии.
- Ты имеешь в виду физическое состояние?
- Я имею в виду именно это. Я знаю, ты не любишь об этом говорить, но
это крайне необходимо. Если все будут столь же слабы, как и ты, все,
presto!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
аспирине и нембутале.
- Рэмбью, - медленно повторил Уолдо. - Я его помню. Заурядный ум.
Сплошная память и никакой интуиции. Я не думаю, что был бы обескуражен
только потому, что Рэмбью зашел в тупик.
- Вы действительно считаете, что есть надежда?
- Все должно быть не так уж сложно. Я уже немного думал об этом
вопросе после телефонного звонка мистера Глизона. Вы дали мне
дополнительные данные, и я думаю, что вижу по крайней мере два новых
подхода, которые могут оказаться плодотворными. В любом случае, всегда
есть хотя бы один подход - правильный.
- Значит ли это, что вы принимаете предложение? - спросил Стивенс,
взволнованный появившейся надеждой.
- Принимаю предложение? - брови Уолдо поднялись. - Дорогой сэр, о чем
вы говорите? Мы просто доставили себе удовольствие светской беседы. Ни при
каких обстоятельствах я не буду помогать вашей компании. Я надеюсь увидеть
ее полностью разрушенной, обанкротившейся, проигравшей. И такая
возможность сейчас, похоже, представилась.
Стивенс с трудом сдерживал себя. Надул! Толстый неряха просто играл с
ним, завлекая его. В нем не было ни капли порядочности. Осторожным тоном
он продолжал: - Я не прошу у вас милосердия к Северо-Американской
Компании, мистер Джонс, но я взываю к вашему чувству долга. Затронуты
интересы общества. Миллионы людей самой жизнью своей зависят от ваших
услуг. Вы разве не видите, что эта работа должна продолжаться независимо
от вас и меня?
Уолдо поджал губы.
- Нет, - сказал он. - Боюсь, что этим меня не пронять. Боюсь, что
благополучие этих безымянных толп земных позвоночных - не моя забота. Я
уже сделал для них больше, чем было необходимо. Они вряд ли заслуживают
помощи. Предоставленные самим себе, большинство из них вернулось бы
обратно в пещеры, к каменным топорам. Видели ли вы когда-нибудь, мистер
Стивенс, представление с одетыми в человеческие одежды обезьянами,
прыгающими на роликовых коньках? Разрешите мне подать вам такую мысль: я
не механик по роликовым конькам для обезьян.
Если я еще здесь задержусь, посоветовал себе Стивенс, то хлопот не
оберешься. Вслух он сказал:
- Я так понимаю, что это ваше последнее слово?
- Можете так понимать. До свидания, сэр. Я был рад вашему визиту.
Спасибо.
- До свидания. Спасибо за обед.
- Не стоит благодарности.
Когда Стивенс направился к выходу, Граймс окликнул его:
- Джимми, подожди меня в приемной.
Как только Стивенс оказался достаточно далеко, чтобы не слышать
разговора, Граймс повернулся к Уолдо и оглядел его с ног до головы.
- Уолдо, - медленно проговорил он. - Я всегда знал, что ты один из
самых подлых мерзавцев, но...
- Твои комплименты меня не трогают, дядя Гус.
- Замолчи и слушай меня. Как я говорил, я знаю, что ты был слишком
гнилым эгоистом, чтобы с тобой можно было ужиться, но я впервые за то
время, что я знаю тебя, увидел в тебе лжеца.
- Что ты имеешь в виду? Объяснись!
- Хватит. У тебя не больше идей, как решить проблему, с которой
столкнулся этот парень, чем у меня. Ты торговал своей репутацией
волшебника просто, чтобы его расстроить. Почему ты, дешевый показной
обманщик... если ты...
- Перестань!
- Продолжай, - спокойно сказал Граймс. - Нагони себе кровяное
давление. Я не буду вмешиваться. Чем быстрее ты сорвешься, тем лучше.
Уолдо смягчился.
- Дядя Гус, что заставляет тебя думать, что я блефовал?
- Потому что я знаю тебя. Если бы ты был способен решить задачу, то
изучил бы задачу и разработал план, чтобы взять САЭВ за горло, получив
что-либо, чего у них нет. Таким способом ты совершил бы свою месть.
Уолдо покачал головой.
- Ты недооцениваешь силы моих чувств в этом деле.
- Я чертовски точно ее оцениваю! Я не закончил. Теперь что касается
этой маленькой сладкой речи, которую ты ему произнес по поводу твой
ответственности перед расой. У тебя же есть голова. Ты чертовски хорошо
знаешь, и я это знаю, что ты в наименьшей степени из всех людей можешь
допустить, чтобы в жизни Земли происходило что-то серьезное. Это означает,
что ты не видишь способа избежать этого.
- Почему, что ты имеешь в виду? Я не интересуюсь такими
затруднениями; я не завишу от таких вещей. Ты же меня хорошо знаешь.
- Не зависишь, да? Кто добывал сталь для этих стен? Кто вырастил того
быка, которого ты ел сегодня на обед? Ты столь же независим, как и
пчелиная матка и почти так же беспомощен.
Уолдо выглядел озадаченным. Он овладел собой и ответил:
- О, нет, дядя Гус. Я в самом деле независим. И с чего бы мне быть
зависимым: у меня здесь запасы на годы.
- На сколько лет?
- Почему... ну, на пять примерно.
- А что потом? Ты мог бы прожить и еще пятьдесят лет - если будут
регулярное снабжение. Ты от чего предпочитаешь умереть - от голода или
жажды?
- Вода - это не проблема, - задумчиво сказал Уолдо, - что касается
припасов, то я полагаю, что смог бы немного шире использовать гидропонику
и запасся мясными животными.
Граймс оборвал его злобным смехом.
- Доказываешь мою точку зрения. Ты не знаешь, как это предотвратить,
вот и придумываешь пути спасения собственной шкуры. Я тебя знаю. Ты бы не
говорил о разведении овощного огорода, если бы знал ответ.
Уолдо задумчиво посмотрел на него.
- Это не совсем правильно. Я не знаю решения, но у меня есть
несколько идей по этому поводу. Я готов поставить два к одному, что могу
решить эту задачу. Сейчас, когда ты привлек мое внимание к этой стороне
дела, я должен признать, что я тесно связан с экономической системой там,
внизу, и, - он слегка улыбнулся, - я не из тех, что пренебрегают своими
интересами. Одну минуту - я позову твоего друга.
- Не сразу. Джимми - не единственная причина, по которой я сюда
прибыл. Это не может быть просто какое-то решение, это должно быть
определенное решение.
- Что ты имеешь в виду?
- Это должно быть решение, которое бы покончило с насыщением воздуха
радиационной энергией.
- Ах, это... Посмотри, дядя Гус, я знаю, как ты заинтересован в своей
теории, и я никогда не отрицал возможности твоей правоты, но ты не можешь
ожидать, что я смешаю это с другой и очень сложной проблемой.
- Взгляни на это еще раз. Ты этим занимаешься из личных интересов.
Предположи, что все окажутся в твоем состоянии.
- Ты имеешь в виду физическое состояние?
- Я имею в виду именно это. Я знаю, ты не любишь об этом говорить, но
это крайне необходимо. Если все будут столь же слабы, как и ты, все,
presto!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33