— Но ведь не везут! Тебе придётся ехать за дровами, сама говорила. За корягами.
— О Боже! — простонала Тереска. — Ещё только этого не хватало. Ну ладно… Погоди, возьмём сани, ты говорила, что Зигмунт приделал к ним полозья.
Из двух зол Шпулька предпочла дрова, лучше уж самим раскорчёвывать лес, чем ловить бандитов. Стол, даже переделанный в сани, вызывал у неё недобрые чувства, но тут уж ничего не поделаешь, не будет же Тереска тащить эти коряги на себе. Пришлось согласиться.
— Только послезавтра, — беспрекословно объявила Тереска. — Завтра покараулим на вокзале, а там, глядишь, успеют привезти обрезки с пилорамы…
Морозные зимние сумерки освещались луной, когда подруги съезжали на столешнице с насыпи, рискуя переломать себе ноги. Шпулька была жутко расстроена.
— Если бы ты мне сразу сказала, что это в деревне за Вилановом, я бы ни за какие коврижки не поехала, — бубнила она в двадцать пятый раз. — Куда угодно, только не туда! Наверняка это где-то рядом с тем чокнутым нахалом!
— И совсем не рядом, немного дальше. А ты думала, коряги валяются на центральной площади? Успокойся, мы к этому шизофренику заходить не будем.
— Да он сам к нам пристанет… Тормози, что-то едет!
Столешница, хоть и преобразованная в сани, от своего норова не отказалась. По наклонной плоскости она съезжала даже неплохо, а по ровной скользкой местности разгонялась будь здоров, зато управлять ею было совершенно невозможно. Спуск с насыпи, да ещё в обманчивом лунном свете, жутко их измотал, зато потом дорога была сплошным удовольствием. Подталкиваемая с двух сторон наподобие самоката, колымага легко неслась вперёд, проявляя лишь некоторую склонность соскользнуть на обочину.
— Зря эти шоссе делаются выпуклыми, — недовольно проворчала Шпулька.
— Счастье ещё, что снег не убирают, — философски заметила Тереска, склонная, в противоположность подруге, во всем плохом подмечать положительное. — Хорошо бы мы выглядели, если бы пришлось тащить этот гроб по асфальту.
— Был бы хоть толк! Опять мы тащимся на ночь глядя, нет чтобы по-нормальному, днём. Неужели нельзя твои репетиторские занятия перенести на вечер?
— Нельзя. Вечера мне нужны. Где ты видела бандитов, которые обделывают свои тёмные делишки средь бела дня?
— Но ведь ты сейчас не к преступникам едешь, а за дровами!
— Сейчас нет, а вообще выслеживать их надо ближе к ночи. Жаль, что вчера они не привезли никакой контрабанды, вот бы мы сегодня и засекли, как её прячут.
— Если бы вчера привезли, вчера бы и спрятали. Кто знает, не привезли ли её сегодня, — проворчала Шпулька, не подозревая, что пророчествует на свою голову. — А вообще переправляли бы груз машиной. Или ты готова гоняться за машиной на этой колымаге?
— Что-то за нами едет, давай посторонимся.
— Лучше совсем съехать, впереди поворот.
По мере удаления от города сани скользили все сноровистей. Подруги, быстро освоив новую технику передвижения, почувствовали себя совсем уверенно и легкомысленно позволили себе рискованную скорость — километров пятнадцать в час.
— Тормози, — забеспокоилась Шпулька, разглядев впереди «поворот смерти».
— О Господи, за нами едут! — панически взвизгнула она. — Сейчас задавят!
— Тормози! — в страхе заорала Тереска. — Сворачиваем!
Со стороны Варшавы неслась легковушка, непрестанно мигая фарами. Шпулька лихорадочно оттолкнулась ногой, правда, чуть позже Терески. Сани вильнули сначала направо, потом влево, и снова оказались посерёдке, несясь на той же скорости. Легковушка за ними проделала на шоссе замысловатый кульбит. Подруги беспорядочно кидали свой самокат из стороны в сторону, судорожно уцепившись за железную скобу, и вылетели таким манером на поворот.
— Тормози ты! — в сотый раз дико завизжала Шпулька.
— Господи, помилуй! — простонала Тереска.
Прямо перед ними, с правой стороны, внезапно возникла другая машина. Все остальное произошло одномоментно. Тереска топнула каблуком, Шпулька оттолкнулась, санки сделали рывок вперёд и одновременно величаво развернулись к правой стороне. Выехавшая из-за поворота машина, перед носом которой неожиданно материализовался какой-то невиданный агрегат, резко сбросила скорость и сделала пол-оборота к противоположному краю шоссе. Автомобиль, едущий из Варшавы, тоже затормозил и тоже развернулся на пол-оборота. Под оглушительный хруст и скрежет машины столкнулись багажниками и застыли.
Тереска и Шпулька свалились в сугроб и тоже застыли, парализованные не только видом катастрофы, но и другим, не менее поразительным зрелищем. Оба автомобиля, повёрнутые к ним задом, выставляли напоказ прекрасно освещённые регистрационные номера. И номера эти были совершенно одинаковые: WG 5789.
— Разрази меня гром! — изумлённо прошептала Тереска.
— У тебя тоже в глазах двоится? — удивилась Шпулька.
Тереска внезапно очнулась от потрясения.
— Езус-Мария, бежим! Они вылазят!
Молниеносно вытащенный из сугроба самокат набрал скорость в мгновение ока. Замешательство их длилось не больше десяти секунд. Паника придала сил, и пока из машин повыскакивали водители, они успели удалиться под прикрытием темноты на несколько десятков метров. Ни одна из них не успела заметить, что оба водителя были одеты почти одинаково.
Наконец, отъехав на приличное расстояние, подруги осмелились оглянуться.
— Вроде не гонятся, — просипела, задыхаясь, Шпулька с некоторым удивлением.
Тайна отсутствия погони была проста. Машины сцепились задними бамперами так замысловато, что расцепить их оказалось довольно нелёгким занятием. Хотя оба водителя спешили изо всех сил. Со стороны города тем временем подъехал серый «фольксваген».
— Сматываемся! — нервно прошипел один водитель другому. — Живей!
Они заторопились как на пожар, и тот, что ехал из Варшавы, свернул на дорогу вправо, тот же, что возник перед санями, покатил в сторону Виланова. Водитель «фольксвагена», ужасно обеспокоенный задержкой из-за аварии, которая перекрыла на пару минут движение на углу Хелмской и Бельведерской, увидел издали какую-то пробку, подъехал, осветил фарами номер покатившего к Виланову «фиата» и вздохнул с облегчением.
— Нам что, обязательно надо проезжать мимо этого дома с привидениями? — нервно спросила Шпулька, ещё не опомнившаяся после страхов, пережитых на «повороте смерти». — По-моему, на сегодня приключений нам хватает по горло.
— Можно сделать крюк, по картофельному полю, но так километра на два дальше. Как скажешь.
— Я и сама не знаю, что хуже. А вообще, что это значит? Почему он был одинаковый, этот номер? И почему они не погнались за нами?
— Наверное… — начала было Тереска и вдруг осеклась, бросив взгляд назад. — Типун тебе на язык! Сглазила!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66