- Не нравится мне это, - проворчал в ответ инженер. - Это система
межзвездной навигации, а не машина времени.
Корабль еще раз сильно вздрогнул, затем еще и еще...
Бронсон наконец закончил и быстро вышел. Гримс обернулся к Серессору,
который выглядел так, будто запутался в сетях огромного паука.
- Это рискованно, - сказал Гримс.
- Я знаю. Если я... во что-нибудь перетрансформируюсь, то для меня
это будет дополнительный опыт.
Вряд ли приятный, подумал Гримс, и взглянул на Мэйхью. Телепат стал
еще бледнее, и когда он сглатывал слюну, его кадык нервно двигался. Но как
мог этот... этот нечеловеческий философ бить столь уверенным в
правильности своего вмешательства в совершенно чужие ему механизмы?
Конечно, он читал книги (а может, его другое "я" в другой Вселенной читало
привезенные Гримсом книги), и он знал теорию и практику действия системы
Мансхенна, но разве могли эти скудные сведения заменить их постоянный опыт
общения с системой?
- Удачи вам, - сказал Гримс им обоим и вышел из отсека, тщательно
закрыв за собой дверь.
Он услышал звук гироскопов, и было в этом звуке что-то неправильное.
И затем черный густой сон поглотил его.

20
Говорят, что утопающий видит всю свою жизнь с начала до конца за
несколько секунд перед тем, как навеки погрузиться в пучину.
То же самое было и с Гримсом - но в обратном направлении. Перед ним
предстала длинная череда успехов и неудач, истинной и ненастоящей любви,
компромиссов и отказов, людей, которых было неприятно вспоминать, и с
некоторыми хотелось встретиться еще... Но все это было нереально,
неестественно, как отдаленные чужие воспоминания... и поэтому он сразу же
пришел в себя, как только гироскопы закончили обратную прецессию времени.
Корабль прибыл.
Но куда? И в какое время?
Вперед в пространстве и назад во времени - таков был принцип работы
системы Мансхенна. Но еще никто никогда не пытался добровольно включить
полный назад во времени.
Что случилось с подключенными к системе управления регуляторами -
регуляторами из плоти и крови, человеком-телепатом и ящероподобным
философом, которые решили своим интуитивным чувствованием изменить
точнейшие математические расчеты, управлявшие системой?
Что с регуляторами? Не сломались ли они от напряжения?
И что с ним самим, Гримсом? И с Соней?
Пока что он чувствовал себя самим собой. Его воспоминания остались
нетронутыми. Он не превратился в ребенка или безбородого юнца (проведя
рукой по подбородку, он в этом убедился). Он не превратился в парящий в
невесомости комочек протоплазмы.
И он открыл дверь. Серессор был на прежнем месте, все так же
опутанный разноцветными проводами. Но его чешуя сверкала, как новая, а с
блестевших глаз исчезла пленка.
- Человек Гримс, нам удалось задуманное! - сказал он. Его голос
по-молодому каркал, а не хрипел и сипел, как раньше.
- Нам удалось! - подтвердил Мэйхью странно высоким голосом. Он
выглядел как-то... меньше. Нет, не меньше, он просто был моложе, много
моложе.
- Это было нелегко, - продолжил он. - Это было очень нелегко -
остановить возвратное движение биологического времени. Серессор и я были
прямо посреди поля, поэтому нас и затронуло. Но все остальные не должны
били измениться. Ваша длинная седая борода, командор, по-прежнему при вас.
"У меня никогда не было длинной седой бороды", - запаниковав, подумал
Гримс. Он стал ощупывать свою бороду, выдирать и разглядывать волоски из
нее.
Мэйхью и Серессор засмеялись.
- Ладно, - недовольно сказал Гримс. - Как-нибудь и я вас разыграю,
Мэйхью. Но что же нам теперь делать?
- Ждать, - ответил тот. - Оставаться здесь и ждать, пока появится
"Запад".
"Запад", - думал Гримс. "Джолли Суэгмон", "Танцующая Матильда"... Это
были названия времен качала заселения Приграничных Планет. Эти грузовые
корабли обслуживали Западную Линию еще тогда, когда Приграничные Планеты
были едва заселены и входили в состав Федерации, когда у них не было еще
собственного Флота.
"Запад"... как помнил Гримс из истории, это был корабль, доставивший
на Лорн первую партию посевного зерна. И во Вселенной, где Гримс со своими
товарищами были чужаками, должно было произойти то же самое. Ведь развитие
двух миров шло параллельно. "Запад"... Серессор тоже знал его историю. И
Мудрейший устроил эту встречу, чтобы Гримс смог выполнить работу, которую
в его вселенной выполняли ловушки и отрава, кошки и терьеры...
- Я уже слышу их, - тихо бормотал Мэйхью. - Они приближаются. Люди
обеспокоены. Они хотят прибыть в порт раньше, чем корабль будет полностью
захвачен мутантами...
- В этом мире, - сказал Серессор, - корабль разбился в горах при
приземлении. Но многие из крыс выжили. Но тебе пора в контрольную рубку,
человек Гримс. Делай то, что ты должен сделать.

В контрольной рубке все было спокойно. Многие еще не оправились от
периода дезориентации во времени, сквозь который всем пришлось пройти.
Гримс подошел к Уильямсу, сгорбившемуся в своем кресле второго пилота.
- Как дела, командир? - спросил он мягко.
- Я готов, - ответил исполнительный офицер, очнувшись.
Затем командор присел возле своей жены. Она выглядела бледной и
подавленной. Взглянув на него, она слегка улыбнулась и сказала:
- Ты не изменился, Джон. Я рада этому. Я слишком много вспомнила,
даже то, что должна была забыть. И хоть это все в прошлом, это было
слишком... тяжело. Я рада, что ты здесь, рядом, и что это именно ты, а ко
какой-нибудь... молокосос.
- Я тоже был бы не прочь кое о чем забыть, - ответил он.
Он взглянул на офицеров за своими пастами - радар, артиллерия,
радиосвязь. Он посмотрел на солнце Лорна, которое выглядело сквозь
поляризованное стекло как круглое пятнышко. Он посмотрел на висевшую с
противоположной стороны вытянутую линзу Галактики. Здесь, на самом краю
Вселенной, за несколько десятков лет ничего не могло измениться. В этом
небе нельзя было встретить указаний на время, в котором они находились.
Даже если бы они проникли на тысячу лет вперед или назад, они застали бы
все ту же картину...
- Есть контакт, - объявил офицер радарных установок.
Командор вывел изображение радара на свой монитор и увидел светлую
точку у самого края экрана.
Оператор радиосвязи уже говорил в свой микрофон:
- "Корсар" "Западу". "Корсар" "Западу". Вы слышите меня? Прием.
Ответил голос уставшего человека; человека, жившего последние дни в
чрезвычайном напряжении:
- Я слышу вас, кто бы вы ни были.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27