— Ничего, бабушка, — сказала она. — Ты уже нашла ему шапку?
— О, конечно! — Минтака потянулась вверх и, опасно спотыкаясь, пошла через средний проход — неправильный силуэт на фоне пожара и проплывающих мимо теней лодок. — Посмотри, посмотри-ка… скажу тебе, такого шума я не видела с тех пор, как на большом Канале столкнулись две грузовые баржи. Говорю тебе, нужно сделать закон… губернатор должен что-то сделать, так как проклятые канальщики потеряли всякое уважение.
— Это правда, потеряли, — согласилась с ней Альтаир. Проклятье, ведь эта одинокая старая душа — сплетница!
Своими разговорами она кому угодно может вымотать все нервы.
И когда настанет утро, Минтака сможет рассказать действительно хорошую историю о том, как появились Джонс и светловолосый мужчина из Верхнего города, насквозь мокрые и грязные, а потом ее саму на ее же лодке перевезли в безопасное место. О Боже, Джонс, что ты делаешь?
Собираешься разнести эту историю по всему городу, вот что.
— Я слышала, эта баржа врезалась в лодку, — сказала она. — Ее охватило огнем, и она ткнулась в берег рядом с мостом Марса; и этот человек на лодке с шестом прыгнул в воду, как и его пассажир; и еще там был какой-то человек из Верхнего города, который шел вниз по Портовому Каналу… вы не знаете, кто это был, сэр?
— Нет, — ответил Мондрагон из-под парусины. — Я… мне пришлось прыгнуть, когда я столкнулся с отрядом, который подносил дерево. Я едва понял, чем меня ударило.
— Я видела, как он упал, — радостно подхватила Альтаир. — Прямо с дорожки Марса, когда налетели эти проклятые дураки, которые бежали к пожару. Я наклонилась и подала ему руку, и тут на меня наступил какой-то идиот, совсем не смотрит, куда несется. Пнул меня по ноге. Говорю тебе, я бы вцепилась в него и выяснила это дело, но этот м'сэр был в воде, а я не могла уйти, не вытащив его. Я спросила его, не наглотался ли он воды, но он сказал, нет. Теперь мне бы только забрать у старого Сулеймана свою лодку, а потом…
Ее отвлек вид по правому борту; толкотня лодок; там собрались зеваки. А дальше, за ними, в огне пожара гигантский черный силуэт у стены; еще что-то горело на реке. Не хватало моста, и это был он, он горел в реке, а черная мертвая масса, косо лежавшая у берега… грузовая баржа, на которой они ехали.
При виде этого у Альтаир возникло холодное чувство, какой-то запоздалый шок. Она на миг позволила лодке плыть самостоятельно, но тут же снова обрела ясную голову и поспешила немного повернуть нос, пока он не процарапал по якорному канату другой лодки. Скип закачался. К ним повернулись головы, темные силуэты. Свет шел сзади и падал на Альтаир.
— Ох, едва-едва, — сказала Минтака.
— Прости, бабушка.
Альтаир уже вспотела. Она описала между стоящими на якорях лодками и их канатами узкую кривую.
Мы ехали на этой черной штуке. Мы были там под палубой. Небо, опоздай мы хоть на секунду выскочить из каюты, сидели бы в ловушке, а бензин тек бы на нас сквозь доски… только пепел и кости. Нас даже не смогли бы отличить от оставшихся головешек. Все ли успели спрыгнуть с баржи?
Что за люди сделали такое?
— Здесь не слишком хорошее место для стоянки, — заявила Минтака. И крикнула следующей лодке: — Не слишком хорошее место для стоянки, поняли?
— Да заткнись ты! — крикнул кто-то в ответ, и к этому присоединились другие голоса. — Кто это там?
— Я Минтака Фахд! — крикнула старуха. — А здесь еще Ретрибуция, она ведет мою лодку; и большое спасибо тем, кто бросил меня!
— Она сошла с ума! — заорал кто-то. — Кто-кто? Альтаир толкнулась шестом.
— Я Альтаир Джонс! — крикнула она в ночь. — Я веду эту лодку в док, и сердечное спасибо тем, кто убежал и бросил ее на произвол судьбы! Кто видел Дэла Сулеймана?
На миг воцарилось молчание; и потом тоже не пришло никакого ответа.
— Выдала ты им, — заявила Минтака и перевалилась вперед. — Слышали?
— Я думаю, слышали, — пробормотала Альтаир. — Бабушка, у тебя будут проблемы с твоим артритом. Лучше сядь.
— Мне хорошо, — сказала Минтака, стоявшая с расставленными ногами на носу. Вероятно, ей было не слишком хорошо. Просто слишком упряма, чтобы сдаться.
И Дэл не ответил на призыв.
Сборище лодок протянулось под самый мост Лачуг; они стояли в центре и по краям, у его опор. Альтаир очень осторожно плыла между ними, боясь в такой темноте с кем-нибудь столкнуться. Минтака снова вернулась к парусиновому укрытию.
— Сейчас будем на месте, бабушка, — сказала Альтаир. — Не желаешь немного посидеть?
— Хэй, — сказала Минтака; и Альтаир тоже осознала наступившую тишину. Большой колокол больше не звонил, давая знать, что пожар потушен.
— Управились, — сказала Альтаир.
Конечно, управились. Меровинген не может сгореть; его жители слишком опытны и слишком подвижны, чтс бы ни творили сумасшедшие в капюшонах. Только во что же ты впуталась, Альтаир?
Она пожала плечами, чтобы стряхнуть холод, который нагнали на нее эти мысли, и продолжала толкать лодку дальше, мимо других стоявших на якорях лодок — тех, у владельцев которых хватило ума оставить свободным проход; они стояли здесь бок о бок, как птицы на насесте. Безопасный район. Скип плыл теперь в попутном течении еще быстрее. Перед ними возвышался Южный мост, а за ним поднималась высокая тройная арка моста Рыбного Рынка, как образцовый пример тени.
— Ох, — сказала Минтака, стоявшая рядом с парусиной. — Хорошо плаваешь, очень хорошо. Раньше и я так плавала.
— Хорошая лодка, — подтвердила Альтаир. Минтака ничего на это не сказала. Она сложила руки и круглой массой стояла в темноте.
Они пересекли тень Южного моста, самую узкую мостовую арку города. Ночами или ранним утром здесь обычно навостряли уши, прислушиваясь, не зазвонит ли колокол баржи, и резво уплывали в сторону, если слышали его.
— Куда ты собралась? — осведомилась Минтака. — Милая, у меня не хватит сил, чтобы справиться с течением Змеи.
— Ну, я не оставлю тебя сидеть в узких проходах Южного города, бабушка. Как тебе угол Вентани?
— О, Вентани — это отлично, милая. Честно тебе скажу: я не знала бы, что мне делать.
— Действительно хорошо, что я проходила мимо. Альтаир все больше прижималась к той стороне, где
были причалены десятки лодок, хотя и не так плотно здесь, перед отмелями, из которых выступало жесткое дно скал Вентани, одного из четырех каменных гнездовых образований во всем опускающемся Меровингене.
— Хэй, — сказала Альтаир, обнаружив свободное место. — Вот и место. Канальщики Верхнего Города, наверное, побоялись сесть здесь на мель. С твоей осадкой у тебя не будет проблем. Течение уже довольно сильное. — Она, хватая воздух, подвела скип ближе. — Не хочешь остановиться здесь, бабушка?
Они проскользнули к берегу рядом с множеством скипов.
— Как дела там внизу?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75