Он положил руку на плечо Дункана, а другой сделал жест, отвергающий дальнейшее вмешательство кел'ейнов.
— Кел'ант, — холодно сказал Хлил, — мы знаем то, чего не знаешь ты, ведь мы родились здесь.
Дункан потянулся к сосуду. Тэйз пододвинул его ближе, и Дункан стал с удовольствием вдыхать дым. Ньюн тоже почувствовал, что жжение у него в горле прекращается. Дусу дым не понравился, и зверь с негодующим фырканьем отвернул косматую голову. И вдруг Ньюн почувствовал, что мысленные импульсы дуса связали воедино мри Кутат и мри Кесрит.
— Яй! — резко сказал Ньюн и лица кел'ейнов отвернулись в замешательстве. Ньюн посмотрел на Дункана, вдыхающего дым и затем устремил взгляд на Хлила, пока тот не поднял глаз.
— С'сочил, — спокойно сказал Ньюн. — Я благодарю тебя. Забудь, что я говорил раньше.
— Ай, — пробормотал Хлил.
В дверях возник дус Ньюна. Он наконец решил зайти в палатку из тьмы. Кел'ейны пропустили его, и дус тяжелой поступью прошел к Ньюну и лег рядом с дусом Дункана.
Ньюн положил руку на ухо дуса, боясь, что тот своим мысленным излучением свяжет вместе его и Хлила. Он долго смотрел в лицо Хлила, покрытое шрамами, а рядом лежал Дункан, вдыхая дым, отгоняющий боль.
Ньюн снял один из своих Знаков Чести и протянул его Хлилу. Он был уверен, что тот отвергнет его, сочтя это оскорблением и нанеся оскорбление Ньюну. Но Хлил не отверг.
— За какую службу? — спросил он.
— За то, что ты хорошо охранял племя в мое отсутствие. Ты и Сэйрас.
Сэйрас тоже принял Знак Чести. Оба эти Знака в свое время принадлежали Мирею, по которому они все еще скорбели.
— Мы выставили часовых, — сказал Хлил. — Мы знаем, что ты не искал столкновения с хао'нат. Это не было твоей целью.
— Нет, — согласился Ньюн.
Глаза Хлила коротко взглянули на Дункана.
— Они преследовали его, — подтвердил Ньюн.
Хлил кивнул, еще раз взглянул на Дункана, поднялся, показывая, что ему больше нечего сказать, и отошел. За ним — остальные. Тэйз задержался. Он достал из складок мантии несколько кореньев и пучок травы и положил это рядом с сосудом.
— Я могу найти еще, если понадобится, — сказал он. После этого он тоже удалился. Ньюн хотел спросить у Дункана, как тот себя чувствует, но увидел, что глаза Дункана закрыты и дыхание стало ровным.
Ньюн прислонился к теплому боку дуса и стал смотреть, как келы укладываются на ночь. Они ложились на циновки, расстеленные на полу. Все лампы, кроме одной, были погашены. Из сосуда, стоящего возле Дункана, исходило красноватое сияние, и над ним клубился дым.
Лишь Рас по-прежнему сидела на своем месте, но вот и она шевельнулась. Ньюн подумал, что Рас ищет свою циновку, чтобы лечь. Но та поднялась и, как тень, подошла к Ньюну, и положила что-то рядом с ним. Это был длинный сверток.
— Что это? — спросил он. — Кел Рас?
Она ничего не ответила… растаяла в полумраке; немного погодя тоже улеглась спать.
Ньюн развернул сверток и увидел чо-шелк — то были ножны от его меча, которые он оставил в Ан-ихоне и был уверен, что потерял их навсегда. Он нежно коснулся их пальцами, вложил меч, с удовольствием слушая тихий шелест.
Наконец Ньюн положил меч возле себя и прислушался к дыханию Дункана. У того все еще клокотало в груди, и он кашлял, но все-таки землянин спал. В наступившей тишине особенно отчетливо слышались хрипы и, когда они прекратились, Ньюн встревожено поднялся — но грудь Дункана поднималась и опускалась ритмично, и на губах больше не пузырилась кровь.
Ньюн некоторое время сидел возле Дункана, но вскоре к нему подошел Тэйз.
— Я посмотрю за ним, — сказал он.
Ньюн был тронут. Он еще раз посмотрел на спокойно спящего Дункана, затем голова его опустилась на плечо дуса, он посмотрел на спящих Келов и закрыл глаза.
Лампа давала слишком мало света для чтения. Мелеин положила золотистый хрупкий листок на колени и развернула второй. Замысловатые письмена тянулись вдоль листка, как будто начертанные огненным тонким пером. Она читала написанные много сотен лет назад описания путешествий Народа. Это были неполные описания, многое пропало, а эти спасли она, Ньюн и Дункан. Скоро придет время, когда она нанесет на тонкие золотистые листы рассказ о последнем Путешествии Народа.
И она вздрогнула, подумав об этом.
Руки ее опустились на колени. Она думала о Настоящем, глядя на мерцающий свет лампы.
«Куда ей идти?» — это уже решено.
«Что ей делать?» — это она тоже знала.
Но ответов на многие другие вопросы она не знала. Некоторые из этих вопросов касались землян, регулов и мертвых миров, другие — самой Кутат… и, тем не менее, все это был один, главный вопрос, на который у нее не было ответа.
Кто-то коснулся ее плеча. Она вздрогнула и, повернувшись, увидела мягкое лицо Кэйлис, юной сен'е'ен, что прислуживала ей. Ее руки одевали и раздевали Мелеин, ее глаза видели всю ее жизнь.
— Госпожа… Совет Сенов ждет. Ты посылала за ними, госпожа.
Она улыбнулась.
— Я жду их, — сказала она, и осторожно собрала золотистые листки, и уложила их в футляр.
Шевельнулся занавес и вошли члены Совета — сены первого и второго рангов — вошли и стали размещаться на циновках. Большинство из них были очень стары, со впалыми щеками, лбы были изрезаны морщинами. Жили они гораздо дольше, чем кел'ейны. Но была среди них и Тэйнас, которая, как и она, прежде была кел'е'ен, и на лице ее виднелись шрамы касты Келов. Шрамы были и на лице Сатаса, сен'анта; он всегда был угрюмым, но сегодня хмурился больше, чем обычно.
— Сены хотят что-то спросить?
— Мы видим нависшую над нами опасность, — сказал Сатас. — Об этом мы и хотим предупредить тебя, госпожа.
— Да.
— Это тебя не волнует?
— Волнует. Хотела бы я, чтобы это было не так. Но выбирать не нам. Это и есть ваш вопрос?
— Госпожа знает наши вопросы. Они касаются ци'мри.
— У нас есть выбор, сен'ейны, и принес его нам кел Дункан.
— Ты посылала его за этим?
Она взглянула в глаза Сатаса, где таился тщательно скрываемый вызов и слегка улыбнулась, подняв руку ладонью вверх.
— Он пошел сам. Но я позволила ему идти.
Глаза сверкнули затаенной страстью.
— Ты серьезно рассматриваешь их предложение?
— Мы рассмотрим его… и отберем нужное нам. Но о присутствии Дункана здесь можешь не думать. Он принес нам возможность выбора и понимание того, что висит над нашими головами. Он служит Народу. Его жизнь нужна нам. Ты меня понимаешь?
— Понимаю.
— Но тебе это не подходит?
— Мы всего лишь твое оружие, госпожа. А ты — наше оружие. Ты свернула в сторону?
— От нашего курса? Нет. Нет, поверьте мне, сен'ейны. Я ПОКА ЕЩЕ НЕ
СВЕРНУЛА.
Все молчали. В глазах светилось ожидание. «Верь мне», — так говорила Интель, прежняя госпожа, которая могла убедить Совет во всем, в чем только хотела, опутывая членов Совета словами, мягкими, как шелковые нити, но крепкими, как канаты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58