Просидев около часа на краю двухметровой
воронки в глубокой задумчивости, вернулась в Замок, и легла спать без
ужина. Я узнал обо всем глубокой ночью, проверяя перед сном процесс
ее адаптации. Проклиная собственную тупость, разбудил Тита и вызвал
по коммуникатору Лиру. Тит встревожился не меньше меня, но Лира
заявила, что незачем ее будить по пустякам, и что завтра утром нам
будет стыдно, а сейчас пора спать.
Лирин прогноз оправдался. Со следующего дня Анна добровольно
подключилась к обучению ребятни. После обеда не меньше восьми часов
занималась изучением какой-нибудь дисциплины. Не вдаваясь в детали,
получала представление о возможностях и общем уровне развития.
Перед сном просматривала сводку информации из Литмундского монастыря
и Пиитетовой пустыни. Рабочий день в общей сложности 16 часов. Надо
будет серьезно поговорить, иначе она себя загонит.
Церкачи из мобильного корпуса ведут себя спокойно. Пять человек
на лошадях отправились через перевалы в Литмундский монастырь. Еще
пять пар ушли пешком по другим адресам. Остальные охотятся, выделывают
шкуры, запасают мясо, мастерят мебель, ремонтируют помещения
Пиитетовой пустыни. Когда-то это был монастырь, превосходящий по
размерам Литмундский. Но, с изменением торговых путей 300 лет назад,
пришел в упадок. Видимо, церкачи собираются остаться в нем на зиму.
Специальный отряд порядка ста человек направлен в помощь селянам
на уборку урожая. По словам Тита - невиданное дело. В качестве платы
берут десятую часть урожая, топоры, пилы, гвозди и зимнюю одежду.
Тит говорит, цены справедливые. По закону могли бы взять и без
отработки. Восхищенный таким трудолюбием, я презентовал им ночью
полторы тонны оконного стекла и двести килограммов цветных стекол
для витражей. Утром один лист стекла был разбит на мелкие кусочки
с научной целью и исследован всеми доступными средствами (вкус,
запах, прочность, твердость, плотность, тугоплавкость, коэффициент
преломления). Остальные пошли в дело (в смысле - в окна).
В Литмундском монастыре активность не ниже, чем у нас. Каждый
день прибывает и отправляется по неизвестным адресам пять-восемь
курьеров. Получив письмо Анны, магистр послал двух курьеров в
Пиитетову пустынь. На третий день они встретили посланцев мобильного
отряда и вернулись в монастырь вместе с ними. Пять дней назад 350
человек с большим обозом отбыли из монастыря с неизвестной целью.
Я проследил их путь 200 километров, потом вернул ежиков. Три дня назад
в монастырь прибыл обоз - четыре огромных фургона под усиленной охраной.
Отряд охраны - около двухсот человек - явно опасался своего груза.
На всякий случай я проверил фургоны на радиоактивность - естественный
фон. Вновь прибывшие помогли упаковать и погрузить большую часть
библиотеки в повозки, после чего отбыли в том направлении, откуда
приехали. Вместе с ними уехала сотня человек из местных церкачей.
В монастыре осталось около ста человек старожилов, четверо сопровождающих
фургоны, пустые библиотечные полки и запах надвигающейся опасности.
Половина оставшихся занята круглосуточной охраной фургонов. Другая
половина переоборудует небольшую каменную пристройку у дальней
стены монастыря в химическую лабораторию. Что интересно, создается
система принудительной вентиляции с дублированным приводом: от
мельничного колеса и двигателя в одну ослиную силу. Короче, весь
домик превращен в большой вытяжной шкаф. Воздух выбрасывается за
стену, которая в этом месте достаточно высока. Наблюдение за магистром
и его приближенными практически ничего не дает, несмотря на то, что
я наводнил монастырь мышами-разведчиками. Люди просто не говорят
о деле. Или обмениваются условными фразами. Единственное, что удалось
выяснить - на подготовку операции нужно еще не менее полутора - двух
недель.
По всем коридорам Замка пронесся вой сирены. Потом по общей
трансляции Лира просила встретить вертолет на балконе. На борту
четверо раненых. Приказываю киберам открыть стальную дверь балкона,
подогнать туда четыре тележки и ждать. Сам бегу в медицинский центр.
Компьютер медицинского центра уже в курсе. Киберы суетятся у четырех
биованн. Приказываю привести в рабочее состояние пятую, последнюю.
Бегу на балкон. Посадка невозможна, балкон слишком узкий. И все-таки
Лира ведет машину сюда. Что бы сделал я? С разгона нырнул бы в проход,
ведущий в прихожую. Винты не пройдут...
- Киберы! Все уходите с балкона в круглый зал. Приготовьтесь тушить
пожар и уносить раненых. В прихожей обезточьте все оборудование, кроме
освещения.
Снаружи доносится шум винтов. Выглядываю из-за угла. Машина
чуть выше балкона, идет со снижением точно в проход. Бегу со всех ног
в чулан, прячусь за угол и высовываю голову. Вертолет, поджав ноги,
влетает в проход. Грохот, вперед вылетает сорванная лопасть винта.
Задняя пара ног растопыривается якорем, царапая стены, передняя
мелко семенит. Скрежет металла по камню, мячиком прыгает по полу
сорванная стопа задней ноги, машину заносит влево, бросает на стену.
Искры, визг, скрежет, осколки разбитого фонаря кабины. Обломки лопастей
рубят облицовку стен. Резко распрямляется средняя пара ног, отталкивая
машину от стены и направляя точно в проход чулана. Вжимаюсь в угол.
Впрочем, ситуация уже под контролем. Скорость упала с сорока метров в
секунду до двадцати, и вертолет просто быстро бежит. Не останавливаясь
в круглом зале, машина сворачивает к медицинскому центру. Киберы
пристраиваются за ней. Я бегу последним.
Когда подбегаю, с раненых уже срезана одежда, двое самых
тяжелых уложены в ванны. Жуткая картина. Одному перебило осколком
горло, и киберы копаются в ране, всовывают трубки в оборванные
вены и артерии. Другого обварило кипятком или перегретым паром.
Смотреть не хочется. Двое оставшихся - легкораненые. Это по нашим
понятиям. Проникающее ранение в кишечник и почти оторванная нога.
Для уровня развития здешней медицины, три трупа и один калека.
Тот, с перебитым горлом, может впасть в кому, или стать идиотом.
Лира в доспехах, залитых кровью, выгоняет из зала мужиков. Пересчитываю
их. Семь плюс Лира. По два на раненого. Логично. Рявкаю:
- Мужики, за мной! - и веду всех в жилую зону. Объяснять, как
пользоваться душем, долго, поэтому веду в бассейн. Приказываю всем
раздеться и вымыться в бассейне. Посылаю киберов за новой одеждой,
а эту, залитую кровью, отправляю в стирку и ремонт. Через полчаса
лохматые, небритые, мокрые, но относительно чистые мужики объясняют
друг другу, как застегивать молнии. Киберы возвращают им пакеты со
старой одеждой и личными вещами, но переодеваться в свое никто не
желает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
воронки в глубокой задумчивости, вернулась в Замок, и легла спать без
ужина. Я узнал обо всем глубокой ночью, проверяя перед сном процесс
ее адаптации. Проклиная собственную тупость, разбудил Тита и вызвал
по коммуникатору Лиру. Тит встревожился не меньше меня, но Лира
заявила, что незачем ее будить по пустякам, и что завтра утром нам
будет стыдно, а сейчас пора спать.
Лирин прогноз оправдался. Со следующего дня Анна добровольно
подключилась к обучению ребятни. После обеда не меньше восьми часов
занималась изучением какой-нибудь дисциплины. Не вдаваясь в детали,
получала представление о возможностях и общем уровне развития.
Перед сном просматривала сводку информации из Литмундского монастыря
и Пиитетовой пустыни. Рабочий день в общей сложности 16 часов. Надо
будет серьезно поговорить, иначе она себя загонит.
Церкачи из мобильного корпуса ведут себя спокойно. Пять человек
на лошадях отправились через перевалы в Литмундский монастырь. Еще
пять пар ушли пешком по другим адресам. Остальные охотятся, выделывают
шкуры, запасают мясо, мастерят мебель, ремонтируют помещения
Пиитетовой пустыни. Когда-то это был монастырь, превосходящий по
размерам Литмундский. Но, с изменением торговых путей 300 лет назад,
пришел в упадок. Видимо, церкачи собираются остаться в нем на зиму.
Специальный отряд порядка ста человек направлен в помощь селянам
на уборку урожая. По словам Тита - невиданное дело. В качестве платы
берут десятую часть урожая, топоры, пилы, гвозди и зимнюю одежду.
Тит говорит, цены справедливые. По закону могли бы взять и без
отработки. Восхищенный таким трудолюбием, я презентовал им ночью
полторы тонны оконного стекла и двести килограммов цветных стекол
для витражей. Утром один лист стекла был разбит на мелкие кусочки
с научной целью и исследован всеми доступными средствами (вкус,
запах, прочность, твердость, плотность, тугоплавкость, коэффициент
преломления). Остальные пошли в дело (в смысле - в окна).
В Литмундском монастыре активность не ниже, чем у нас. Каждый
день прибывает и отправляется по неизвестным адресам пять-восемь
курьеров. Получив письмо Анны, магистр послал двух курьеров в
Пиитетову пустынь. На третий день они встретили посланцев мобильного
отряда и вернулись в монастырь вместе с ними. Пять дней назад 350
человек с большим обозом отбыли из монастыря с неизвестной целью.
Я проследил их путь 200 километров, потом вернул ежиков. Три дня назад
в монастырь прибыл обоз - четыре огромных фургона под усиленной охраной.
Отряд охраны - около двухсот человек - явно опасался своего груза.
На всякий случай я проверил фургоны на радиоактивность - естественный
фон. Вновь прибывшие помогли упаковать и погрузить большую часть
библиотеки в повозки, после чего отбыли в том направлении, откуда
приехали. Вместе с ними уехала сотня человек из местных церкачей.
В монастыре осталось около ста человек старожилов, четверо сопровождающих
фургоны, пустые библиотечные полки и запах надвигающейся опасности.
Половина оставшихся занята круглосуточной охраной фургонов. Другая
половина переоборудует небольшую каменную пристройку у дальней
стены монастыря в химическую лабораторию. Что интересно, создается
система принудительной вентиляции с дублированным приводом: от
мельничного колеса и двигателя в одну ослиную силу. Короче, весь
домик превращен в большой вытяжной шкаф. Воздух выбрасывается за
стену, которая в этом месте достаточно высока. Наблюдение за магистром
и его приближенными практически ничего не дает, несмотря на то, что
я наводнил монастырь мышами-разведчиками. Люди просто не говорят
о деле. Или обмениваются условными фразами. Единственное, что удалось
выяснить - на подготовку операции нужно еще не менее полутора - двух
недель.
По всем коридорам Замка пронесся вой сирены. Потом по общей
трансляции Лира просила встретить вертолет на балконе. На борту
четверо раненых. Приказываю киберам открыть стальную дверь балкона,
подогнать туда четыре тележки и ждать. Сам бегу в медицинский центр.
Компьютер медицинского центра уже в курсе. Киберы суетятся у четырех
биованн. Приказываю привести в рабочее состояние пятую, последнюю.
Бегу на балкон. Посадка невозможна, балкон слишком узкий. И все-таки
Лира ведет машину сюда. Что бы сделал я? С разгона нырнул бы в проход,
ведущий в прихожую. Винты не пройдут...
- Киберы! Все уходите с балкона в круглый зал. Приготовьтесь тушить
пожар и уносить раненых. В прихожей обезточьте все оборудование, кроме
освещения.
Снаружи доносится шум винтов. Выглядываю из-за угла. Машина
чуть выше балкона, идет со снижением точно в проход. Бегу со всех ног
в чулан, прячусь за угол и высовываю голову. Вертолет, поджав ноги,
влетает в проход. Грохот, вперед вылетает сорванная лопасть винта.
Задняя пара ног растопыривается якорем, царапая стены, передняя
мелко семенит. Скрежет металла по камню, мячиком прыгает по полу
сорванная стопа задней ноги, машину заносит влево, бросает на стену.
Искры, визг, скрежет, осколки разбитого фонаря кабины. Обломки лопастей
рубят облицовку стен. Резко распрямляется средняя пара ног, отталкивая
машину от стены и направляя точно в проход чулана. Вжимаюсь в угол.
Впрочем, ситуация уже под контролем. Скорость упала с сорока метров в
секунду до двадцати, и вертолет просто быстро бежит. Не останавливаясь
в круглом зале, машина сворачивает к медицинскому центру. Киберы
пристраиваются за ней. Я бегу последним.
Когда подбегаю, с раненых уже срезана одежда, двое самых
тяжелых уложены в ванны. Жуткая картина. Одному перебило осколком
горло, и киберы копаются в ране, всовывают трубки в оборванные
вены и артерии. Другого обварило кипятком или перегретым паром.
Смотреть не хочется. Двое оставшихся - легкораненые. Это по нашим
понятиям. Проникающее ранение в кишечник и почти оторванная нога.
Для уровня развития здешней медицины, три трупа и один калека.
Тот, с перебитым горлом, может впасть в кому, или стать идиотом.
Лира в доспехах, залитых кровью, выгоняет из зала мужиков. Пересчитываю
их. Семь плюс Лира. По два на раненого. Логично. Рявкаю:
- Мужики, за мной! - и веду всех в жилую зону. Объяснять, как
пользоваться душем, долго, поэтому веду в бассейн. Приказываю всем
раздеться и вымыться в бассейне. Посылаю киберов за новой одеждой,
а эту, залитую кровью, отправляю в стирку и ремонт. Через полчаса
лохматые, небритые, мокрые, но относительно чистые мужики объясняют
друг другу, как застегивать молнии. Киберы возвращают им пакеты со
старой одеждой и личными вещами, но переодеваться в свое никто не
желает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63