— Там кто-то бродил… и мы стреляли друг в друга… не знаю, удалось ли мне попасть в цель.
— Надеюсь, это по крайней мере не Жак?
— Безусловно нет… И позвольте заметить вам, Тоска, что ваша забота об этом типе меня удивляет. Между прочим, в меня тоже стреляли!
— Ох, я уже совсем запуталась! Но одно я знаю точно — это что не останусь здесь больше ни на минуту!
— И куда же вы хотите ехать?
— К папе!
Карабинер, стараясь как можно осторожнее переставлять ноги, продвигался по саду. В горле у него пересохло, живот сводило судорогой, а колени подкашивались. Приняв вазон за притаившегося врага, Морано чуть не выстрелил. А позади на почтительном расстоянии за ним следовал сержант с револьвером в руке. Он наблюдал за своим подчиненным не сводя с него глаз.
Тоска и ее муж закрыли чемоданы, выключили свет и, распахнув дверь, дружно отпрянули: на пороге стоял карабинер и целился в них из ружья!
— Не двигайтесь — или я стреляю! — крикнул он.
Глава IV
Тоска и ее муж недоуменно смотрели на неизвестно откуда взявшегося карабинера. Добродушная румяная физиономия Силио выражала полное ликование.
— Вы можете идти сюда, сержант, я их поймал! — слегка повернув голову, крикнул Морано.
Недоверчиво поглядывая по сторонам, сержант Коррадо вошел в комнату, но при виде Тоски распрямил грудь колесом и лихо разгладил усы.
— Ну, попались в ловушку, а? — осведомился он. — Думали потихоньку смыться, да? Но вы не учли Коррадо!
Карабинер Морано слишком гордился совершенным подвигом, чтобы сразу вернуться к своей обычной робости, поэтому он осмелился напомнить о своем существовании:
— И меня, сержант!
Карло испепелил подчиненного высокомерным взглядом.
— Вы только рука, а голова — я. Никогда не забывайте об этом, Морано. И все, что вы делаете, сначала я продумал, вот так! Ясно?
— Ясно, сержант…
И Морано понял, что еще не пришел тот день, когда он сможет похвалиться медалью перед друзьями из Гаруньяно. Но Коррадо уже не обращал на него внимания, а снова повернулся к пленникам.
— Где жертвы?
— Жертвы?! — взорвался Фальеро. — Да мы и есть жертвы!
— Только не говорите этого мне, синьор! — фыркнул сержант. — Все преступные уловки я знаю наизусть! Вы убили, спрятали трупы и собирались улизнуть. Но тут появился я и с беспримерной отвагой, с полным презрением к опасности, на которое способны лишь карабинеры, эти аристократы полиции, преградил вам дорогу! Жаль, что тут не оказалось хотя бы одного-двух журналистов, а? Ma gue! Безвестность не подобает верному долгу солдату!
Бледный от злости Санто перебил тираду сержанта:
— Может, хватит?
Сержант вздрогнул. Потрясенный Силио — подумать только, какой-то штатский смеет так разговаривать с его шефом! — уронил ружье. Прогремел выстрел, и пуля засела в спинке кровати. Все переглянулись, осознав грозившую им опасность.
— Карабинер… — только и смог пробормотать Карло.
Пристыженный Морано подобрал ружье.
— Извините, сержант…
— А если бы вы меня убили, дурак? У кого бы вы просили прощения? У моего трупа?
Увидев на тумбочке телефон, Коррадо подбежал и быстро набрал номер.
— Алло! Антонина!.. Это твой Карло… Что здесь творится!.. Я лишь чудом избежал смерти! Но небо не пожелало лишить тебя супруга, мой ангел! Я просто хотел тебя успокоить… Иди, ты можешь спать, бедняжка, а я должен выполнить свой долг! Что? Ты не спала? Что ж, жена солдата должна стойко выносить постоянную тревогу! Да-да, обещаю… Я буду достоин тебя! И, если того пожелает Господь, мы скоро увидимся! А?
Разъяренный Санто схватил Коррадо за руку:
— Да сколько же можно?!
— Спокойно! Покушение на сержанта карабинеров при исполнении служебных обязанностей обойдется вам очень дорого! Где трупы?
— Какие трупы?
— Несчастных, которых вы злодейски убили! Например, графа Матуцци…
— Как? Мой отец убит? — вскрикнула Тоска.
Коррадо посмотрел на нее:
— Ваш отец? А кто вы такая, синьора?
— Тоска Фальеро, дочь графа Матуцци.
— Так… А это?
— Санто Фальеро, мой муж.
— Ах вот как… тогда, значит, ошибка вышла… А ежели человек согрешит по неведению, это ведь всегда можно уладить, правда? Но где же синьор Ваччи?
— В Болонье, он оставил нам свою виллу на несколько дней.
— Ага…
Сержант повернулся к Силио.
— Боюсь, нам придется объясниться, Морано, — тихо проговорил он, но за внешней мягкостью скрывалась воистину необъятная злость.
— Вы что-то сказали, синьора? — спросил он Тоску.
— Мы поженились только утром, сержант, и это наша брачная ночь.
— Правда?
В разговор вмешался Фальеро:
— Вам известно, что такое брачная ночь, сержант?
— А как же, синьор, у каждого свои воспоминания! Ах, синьора, это лучшие минуты в жизни женщины! Куколка превращается в бабочку… Такая ночь никогда не забудется, синьора, никогда! Знаете, моя Антонина часто мне говорит: «Ты помнишь, Карло?» Карло — это я… Так вот…
— Плевать нам на это!
— Синьор Фальеро не любит поэзию, насколько я понимаю? Мне жаль вас, синьора, потому как жизнь без нее ничего не стоит… Но позвольте мне еще раз нижайше принести вам мои поздравления. Мы с карабинером уходим и оставляем вас наслаждаться минутами этого упоительного, единственного в мире блаженства!
И, безукоризненно вытянувшись по стойке «смирно», сержант отдал честь, потом, как на учениях, повернулся на каблуках и с высоко поднятой головой двинулся вправо.
— А мне что делать, сержант? — спросил Морано.
— Иди за мной, дурень!
Как только карабинеры ушли, Тоска без сил опустилась на кровать.
— Никогда в жизни не слышала столько пальбы, и надо же, чтобы все это обрушилось на меня сразу после свадьбы!
Санто попытался обнять жену, но она с неожиданной яростью стала вырываться.
— Оставьте меня! Вы ничуть не лучше остальных! Вы клялись, что если я и не питаю к вам пылкой страсти, то хотя бы смогу жить тихо и спокойно, а сами устроили настоящее сражение!
Надеясь успокоить жену, Санто снова попытался заключить ее в объятия, но Тоска продолжала отбиваться:
— Отстаньте! Говорю вам: не трогайте меня!
— Может, вы и в самом деле оставите молодую даму в покое, синьор, а?
На пороге комнаты опять стоял улыбающийся сержант, а за его спиной в темноте поблескивало дуло ружья карабинера. Мгновение Тоска молча созерцала эту картину, потом свернулась в клубочек и зарыдала. На сей раз у нее началась настоящая истерика. Санто бросился было на помощь, но сержант его опередил:
— Позвольте мне! Я-то к таким вещам привык, синьор, а вы еще новичок!
Он уселся на кровать рядом с молодой женщиной и начал тихонько поглаживать ее волосы, руки, спину.
— Ну-ну-ну, моя голубка… моя горлица… Дышите глубже… Закройте глазки, мой ангелочек…
Вытаращив глаза, Санто наблюдал эту картину. Он уже открыл рот, собираясь крикнуть, но сдержался и тяжело осел на стул, так и не издав ни звука.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45