На самом деле это не совсем так. Просто реальность, данная нам в ощущениях, фиксируется нами именно в барионном состоянии. Но есть и другое – лептонное. Оно тоже фиксируется, но чуть иначе. Оба эти состояния равноправны. Вселенная одновременно находится в обоих – и в барионном, и в лептонном. Еще точнее… Скажем так, и прими это пока как аксиому, избавив меня тем самым от доказательств, которые скоро посыпятся на тебя потоком: барионное и лептонное состояние окружающего пространства – всего лишь два уровня интерпретации реального физического мира, который напрямую воспринимать очень сложно. Сложность восприятия заставляет наше сознание заниматься интерпретацией, как бы построением иллюзии, оперировать которой нам куда проще, чем истиной. В результате то, что мы привыкли чувствовать вокруг себя – одна иллюзия. А то, что мы можем чувствовать при определенных условиях – другой уровень интерпретации. Тоже иллюзия. Информация же одна, понимаешь?
– Не совсем, – признался я.
– Одна, одна, – улыбнулась Рита. – Это, как изображение на экране. Оно имеет и видимый спектр, и невидимый. Видимый мы воспринимаем естественно, а для восприятия, например, электромагнитного излучения, нужен прибор, который переведет нам этот уровень в нечто зримое, например, в отклонение стрелки.
– Так… – Я помотал головой. – А грунт-то где?
Рита глянула на меня с жалостью.
– Н-да… Офицер… Я же сказала, грунт где был, там и остался. Просто в одних местах, там где стены, ты его воспринимаешь, а в других, где что-то вроде полости, не воспринимаешь. Точнее, не обращаешь на него внимания.
– Хорошенькое дельце, не обращать внимания на грунт. Ладно, допустим… И чем вы это… Ну…
– Изменили состояние?
– Да.
– Лептонным конвертером.
– А… – вздохнул я, сообразив, что попусту трачу время. – Понятно.
– Черта с два тебе что-нибудь понятно. Ничего, скоро все сам увидишь.
Она провела меня через сеть коридоров.
– Тут у нас жилой модуль. Квартиры, если простым языком, плюс кухня, столовая, кают-компания. Постепенно разберешься. Вот здесь ты будешь жить. – Она показала мне на одну из дверей в коридоре и выдала пластину ключа. – Обживайся.
– А с одеждой что? Не могу же я и дальше оставаться в аэрокостюме.
– Не волнуйся, мы подготовились. Кое-что из одежды найдешь в комнате. А на свой выбор возьмешь, когда будешь в городе. Мы неслучайно устроили Базу именно тут. Сан-Петербург отсюда на расстоянии одного «хлопа».
– На расстоянии чего? – поморщился я.
– Всё, забей. – Рита рассмеялась и помотала головой. – Иначе мы так до ночи не расстанемся.
Вообще-то, я был бы не против задержаться с ней до ночи, а еще лучше до утра. Девушка была вполне в моем вкусе, только очень уж бодрая, явно ее толком никто не обламывал. Но в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Я помахал Рите рукой и повел ключом перед датчиком замка. Дверь пшикнула и отскочила в сторону, впустив меня в достаточно просторное помещение. Кроме двух комнат там имелся крошечный кухонный блок, чтобы можно было наскоро перекусить или выпить, душевая кабина, санузел, лучевая сушилка и гардероб-кладовка. В общаге я таких удобств, понятное дело, не видывал.
– Хоть девушек сюда приглашай, – усмехнулся я.
Но задержавшуюся в голове мыслишку пришлось прогнать и заняться осмотром подведомственной мне теперь территории. Мебель мне понравилась, особенно кровать, которую одним нажатием кнопки можно было поднять, убрав в стену. В разложенном же состоянии она имела площадь, достаточную для любого мыслимого непотребства. В гардеробе я перебрал несколько вариантов одежды, но в связи с чуть более высокой, чем привычная для меня, температурой воздуха остановился на черной майке и такого же цвета широких коттоновых шортах. К ним вполне подошли модные сандалеты со стержневыми «магнитками» вместо обычных вакуумных застежек. Народ тут не скупился ни в чем, что порадовало.
Медиа-центр в комнате тоже был класса «люкс» – с усилителем такой мощности можно слушать музыку животом, а не ушами. Просмотрев весьма обширную коллекцию кристаллов с и-операми, я уверенно выбрал модный, но еще не виденный мною «Огненный шторм» и повалился на кровать, уставившись в видеопространство между четырьмя генераторными стержнями.
Примерно через час, увлекшись разворачивающимся действом, я с трудом различил сквозь грохот звуковых мембран зуммер дверного звонка. Пришлось снизить громкость и открыть дверь. На пороге стоял Глеб, расслабленный и спокойный, словно у него нет и никогда не было ни малейших проблем. В руках он держал лист тончайшего пластика с прожженным на принтере текстом.
– Развлекаешься? – спросил он и шагнул в комнату, не удосужившись дождаться моего приглашения.
– Другой команды не было, – пожал я плечами.
– Ну и правильно. Некоторые новички нервничают…
– Пока не увидел повода, – парировал я. – К тому же новичок новичку рознь. Тут я, может, и новичок, но вообще…
– Если говорить вообще, как ты выразился, то с улицы мы народ не набираем.
Мне понравилось, что удалось его зацепить. Терпеть не могу, когда люди надувают щеки на ровном месте.
– А чего же они тогда нервничают? – подлил я масла в огонь.
Но Глеб меня раскусил и в дискуссию ввязываться не стал.
– Вот тебе текст Присяги, – сказал он.
– Это перед строем надо читать? – взял я листок.
– Нет. До таких формальностей мы не опускаемся. Все же не в детском интернате в войнушку играем.
– А-а-а… – с пониманием протянул я, вложив в это достаточную долю иронии.
– Просто ознакомься и подпиши. – Он протянул мне световое стило.
Я пробежал глазами текст и усмехнулся. Ничего более забавного видеть мне не приходилось:
«Я, Егор Сморода, вступая в ряды уполномоченных исполнителей Института Прикладной Экзофизики, торжественно клянусь быть честным, дисциплинированным, стойким, беспрекословно выполнять приказы начальства, а также чтить законодательство России, если это не противоречит выполнению текущего задания. Я клянусь, не щадя крови, жизни и бессмертия собственной души, защищать граждан России, быть верным товарищам по службе, отстаивать свою честь и достоинство. Если же я нарушу данную мной Присягу, да постигнет меня суровая кара Института, праведное презрение товарищей и укор собственной совести».
Я почесал переносицу и выжег световым стилом на листе свою подпись.
– Прекрасно. – Глеб взял у меня текст. – Через полчаса ужин. Столовая по коридору направо. Там есть указатели на стенах.
– Хорошо.
Я закрыл за ним дверь и задумался. Но, в принципе, жаловаться на развитие событий повода не было. Все сложилось даже лучше, чем могло. По крайней мере, на ужин подадут не баланду для каторжников.
Я выключил медиа-центр и выбрался в коридор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93