Эта же пленка, обработанная по лептонной технологии, спасает от плевков материализовавшихся демонов, слюна которых состоит из лептоплазмы, меняющей барионное состояние вещества на лептонное.
Я даже мысленно не стал комментировать это заявление. К подобному моя психика точно не была готова.
– Ну, и последнее… – на закуску выдал Дан. – В ворот плаща вшит сенсор управления генератором вакуум-поля. Это уникальная разработка, недоступная никому за пределами Института. Так же, как лептонные технологии, изучением которых занимаемся только мы. Так вот – это поле искажает видимый свет таким образом, что он огибает твое тело, а потом фотоны выходят на первоначальную траекторию. И со стороны ты становишься полностью невидимым. Абсолютно. Правда, и сам видеть не можешь, потому что свет не достигает твоих глаз. Для ориентации используется ультразвуковой локатор в очках, который по отраженному ультразвуку просчитывает форму окружающих объектов и выдает их на мониторы. Так ты будешь ориентироваться в режиме невидимости.
– Офигеть… – присвистнул я. – А в обычный штурмовой экзоскелет это нельзя было встроить?
– Нет. Генератор вакуум-поля расходует довольно много энергии. Ее хватает примерно на десять минут невидимости. А нам ведь надо порою перемещаться по городу. Мы не правительственная организация, мы не можем прилюдно расхаживать в экзоскелетах. Поэтому приходится маскировать униформу под гражданскую одежду. И поверь, этот плащ куда удобнее твоей винд-труперской униформы.
– Пока не ощущаю, – признался я. – Но начинка впечатляет. Хотя как-то непривычно идти на задания голым, без экзоскелета.
– У нас тебе не однажды придется столкнуться с непривычными для тебя вещами, – заверил меня Дан.
Я настроил прозрачность стекол в очках на нужную величину. К этому времени закончил снаряжаться Виктор. Николай оценил готовность команды и приказал:
– Всё, теперь в оружейку.
Оружейная комната оказалась совсем рядом, чуть дальше от входа, чем стеллажи с униформой и снаряжением. Огромный сейф из вибрирующего вакуум-поля высотой в человеческий рост и шириной метров десять. За этой пеленой виднелись ложементы и шкафы с самым разным вооружением. Я мысленно присвистнул – такой огневой мощью можно было вооружить десантный полк, не то что нашу группу.
Николай набрал код на коммуникаторе, и поле растворилось, открыв доступ к оружию. Дан направился к ложементам и выдал каждому из нас стародревнюю пукалку примерно двухсотлетнего, на мою прикидку, возраста. Это были не плазмоганы, не лучеметы, а самые что ни на есть пулеметы, в прямом смысле этого слова. Такие использовались еще до начала войны с биотехами. Они снаряжались пулями – кусочками тяжелого металла, обычно – свинца, которые разгонялись в стальном стволе энергией воспламененного метательного заряда, после чего летели в цель. Чего угодно я ожидал, любых наворотов, даже магический посох меня не удивил бы так, как подобная допотопщина.
– Может, нам тогда уж взять мушкеты? – не удержавшись, съязвил я.
– Ценю твое чувство юмора, – холодно обрезал меня Николай. – Но для решения вашей сегодняшней задачи это оружие подходит наилучшим образом.
– Неужели оно для чего-то вообще подходит? – Мне трудно было остановиться.
Николай лишь покосился на меня, но вступать в прения не стал. Пришлось повесить пулемет на плечо. У него для этого был предусмотрен ремень из какого-то текстильного материала. Штуковина была тяжелой, килограммов шесть весила, и на редкость неуклюжей с точки зрения эргономики. Я, может, еще поиздевался бы над этим устройством, которое и оружием-то назвать язык не поворачивался, но тут во мне проснулся офицер, знакомый с принципами приказов и единоначалия. Я мысленно выругался и сам себе порекомендовал, опять же мысленно, прикусить язык. Пусть сосунки, вроде Виктора, пререкаются. А винд-трупер обязан идти в бой с тем, чем его снарядили. Пусть это будет хоть булава образца одиннадцатого века от Рождества Христова.
– Хватит попусту время тратить, – сухо бросил нам Николай. – Давайте в «хлопушку». Дан старший группы. И не горите.
Дан кивнул и первым направился в дальний конец эллинга. Там на полу я заметил нарисованную пентаграмму.
– Куда хоть забрасываемся? – спросил я, имитируя бодрость в голосе.
– В Сестрорецк, – коротко ответил Дан. – Бывал там?
– Бывал, – выдохнул я.
Небольшой загородный форт Сестрорецк располагался черте-те где – почти в десяти километрах от городской стены в северо-западном направлении. Когда-то близость к Заливу сыграла с ним злую шутку – город был полностью уничтожен биотехами. Но перед Большим Нашествием варваров он был отстроен, а во время Нашествия оказался важным стратегическим пунктом и превратился в самостоятельный удаленный форт. Там располагался десантный гарнизон, бригада скоростных винд-эсминцев, а также тактическая станция противовоздушной обороны, состоящая из ракетно-лучевого полка и эскадрильи турбо-гравов.
Я там проходил стажировку после перевода в Сан-Петербург. Городок унылый, девушек мало, а те, что есть, как правило, уже при ком-то. Скукота, в общем. Кроме служебных обязанностей заняться нечем.
– Всё, готовимся к перебросу, – сказал Дан и набрал код на наручном коммуникаторе.
В воздухе возникла пылающая пентаграмма – точная копия нарисованной на полу. Николай помахал нам рукой, и тут же сознание у меня на миг выключилось, а когда включилось, мы всей группой оказались в каких-то развалинах в весеннем лесу. Небо было ясным, звезды светили ярко, а на западе, над самыми макушками леса, сиял полный лунный диск. Так сиял, что предметы в округе отбрасывали густые, четко очерченные тени. Вспомнилась гравюра на стене закутка серф-станции. На ней тоже все было контрастное, черно-белое, и такое же стильное, как окружающий пейзаж.
– Всем активировать ночное видение, – приказал Дан.
Я коснулся сенсора на дужке очков, и видно стало еще лучше, чем прежде. В частности я разглядел на треснувшем композитном полу выбитую вручную пентаграмму.
– Сейчас нам предстоит марш-бросок в сторону Сестрорецка, – сказал Дан. – Это километров пять. Теперь попрошу вникнуть в задачу. Всем, кроме Егора, уже приходилось иметь дело с демонами. Для новенького придется провести короткий ликбез.
– Что? – недовольно скривился я.
– Ликвидацию безграмотности.
Я это съел. А что еще оставалось делать?
– Демоном мы называем тонкую сущность, способную к воплощению, то есть к переходу из лептонного состояния в барионное и обратно.
– Если ты думаешь, что я что-то понял… – снова поморщился я.
– Поймешь. Не вдаваясь в подробности, демон способен материализоваться, произвести действия в физическом мире, а затем снова раствориться в лептонном пространстве.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
Я даже мысленно не стал комментировать это заявление. К подобному моя психика точно не была готова.
– Ну, и последнее… – на закуску выдал Дан. – В ворот плаща вшит сенсор управления генератором вакуум-поля. Это уникальная разработка, недоступная никому за пределами Института. Так же, как лептонные технологии, изучением которых занимаемся только мы. Так вот – это поле искажает видимый свет таким образом, что он огибает твое тело, а потом фотоны выходят на первоначальную траекторию. И со стороны ты становишься полностью невидимым. Абсолютно. Правда, и сам видеть не можешь, потому что свет не достигает твоих глаз. Для ориентации используется ультразвуковой локатор в очках, который по отраженному ультразвуку просчитывает форму окружающих объектов и выдает их на мониторы. Так ты будешь ориентироваться в режиме невидимости.
– Офигеть… – присвистнул я. – А в обычный штурмовой экзоскелет это нельзя было встроить?
– Нет. Генератор вакуум-поля расходует довольно много энергии. Ее хватает примерно на десять минут невидимости. А нам ведь надо порою перемещаться по городу. Мы не правительственная организация, мы не можем прилюдно расхаживать в экзоскелетах. Поэтому приходится маскировать униформу под гражданскую одежду. И поверь, этот плащ куда удобнее твоей винд-труперской униформы.
– Пока не ощущаю, – признался я. – Но начинка впечатляет. Хотя как-то непривычно идти на задания голым, без экзоскелета.
– У нас тебе не однажды придется столкнуться с непривычными для тебя вещами, – заверил меня Дан.
Я настроил прозрачность стекол в очках на нужную величину. К этому времени закончил снаряжаться Виктор. Николай оценил готовность команды и приказал:
– Всё, теперь в оружейку.
Оружейная комната оказалась совсем рядом, чуть дальше от входа, чем стеллажи с униформой и снаряжением. Огромный сейф из вибрирующего вакуум-поля высотой в человеческий рост и шириной метров десять. За этой пеленой виднелись ложементы и шкафы с самым разным вооружением. Я мысленно присвистнул – такой огневой мощью можно было вооружить десантный полк, не то что нашу группу.
Николай набрал код на коммуникаторе, и поле растворилось, открыв доступ к оружию. Дан направился к ложементам и выдал каждому из нас стародревнюю пукалку примерно двухсотлетнего, на мою прикидку, возраста. Это были не плазмоганы, не лучеметы, а самые что ни на есть пулеметы, в прямом смысле этого слова. Такие использовались еще до начала войны с биотехами. Они снаряжались пулями – кусочками тяжелого металла, обычно – свинца, которые разгонялись в стальном стволе энергией воспламененного метательного заряда, после чего летели в цель. Чего угодно я ожидал, любых наворотов, даже магический посох меня не удивил бы так, как подобная допотопщина.
– Может, нам тогда уж взять мушкеты? – не удержавшись, съязвил я.
– Ценю твое чувство юмора, – холодно обрезал меня Николай. – Но для решения вашей сегодняшней задачи это оружие подходит наилучшим образом.
– Неужели оно для чего-то вообще подходит? – Мне трудно было остановиться.
Николай лишь покосился на меня, но вступать в прения не стал. Пришлось повесить пулемет на плечо. У него для этого был предусмотрен ремень из какого-то текстильного материала. Штуковина была тяжелой, килограммов шесть весила, и на редкость неуклюжей с точки зрения эргономики. Я, может, еще поиздевался бы над этим устройством, которое и оружием-то назвать язык не поворачивался, но тут во мне проснулся офицер, знакомый с принципами приказов и единоначалия. Я мысленно выругался и сам себе порекомендовал, опять же мысленно, прикусить язык. Пусть сосунки, вроде Виктора, пререкаются. А винд-трупер обязан идти в бой с тем, чем его снарядили. Пусть это будет хоть булава образца одиннадцатого века от Рождества Христова.
– Хватит попусту время тратить, – сухо бросил нам Николай. – Давайте в «хлопушку». Дан старший группы. И не горите.
Дан кивнул и первым направился в дальний конец эллинга. Там на полу я заметил нарисованную пентаграмму.
– Куда хоть забрасываемся? – спросил я, имитируя бодрость в голосе.
– В Сестрорецк, – коротко ответил Дан. – Бывал там?
– Бывал, – выдохнул я.
Небольшой загородный форт Сестрорецк располагался черте-те где – почти в десяти километрах от городской стены в северо-западном направлении. Когда-то близость к Заливу сыграла с ним злую шутку – город был полностью уничтожен биотехами. Но перед Большим Нашествием варваров он был отстроен, а во время Нашествия оказался важным стратегическим пунктом и превратился в самостоятельный удаленный форт. Там располагался десантный гарнизон, бригада скоростных винд-эсминцев, а также тактическая станция противовоздушной обороны, состоящая из ракетно-лучевого полка и эскадрильи турбо-гравов.
Я там проходил стажировку после перевода в Сан-Петербург. Городок унылый, девушек мало, а те, что есть, как правило, уже при ком-то. Скукота, в общем. Кроме служебных обязанностей заняться нечем.
– Всё, готовимся к перебросу, – сказал Дан и набрал код на наручном коммуникаторе.
В воздухе возникла пылающая пентаграмма – точная копия нарисованной на полу. Николай помахал нам рукой, и тут же сознание у меня на миг выключилось, а когда включилось, мы всей группой оказались в каких-то развалинах в весеннем лесу. Небо было ясным, звезды светили ярко, а на западе, над самыми макушками леса, сиял полный лунный диск. Так сиял, что предметы в округе отбрасывали густые, четко очерченные тени. Вспомнилась гравюра на стене закутка серф-станции. На ней тоже все было контрастное, черно-белое, и такое же стильное, как окружающий пейзаж.
– Всем активировать ночное видение, – приказал Дан.
Я коснулся сенсора на дужке очков, и видно стало еще лучше, чем прежде. В частности я разглядел на треснувшем композитном полу выбитую вручную пентаграмму.
– Сейчас нам предстоит марш-бросок в сторону Сестрорецка, – сказал Дан. – Это километров пять. Теперь попрошу вникнуть в задачу. Всем, кроме Егора, уже приходилось иметь дело с демонами. Для новенького придется провести короткий ликбез.
– Что? – недовольно скривился я.
– Ликвидацию безграмотности.
Я это съел. А что еще оставалось делать?
– Демоном мы называем тонкую сущность, способную к воплощению, то есть к переходу из лептонного состояния в барионное и обратно.
– Если ты думаешь, что я что-то понял… – снова поморщился я.
– Поймешь. Не вдаваясь в подробности, демон способен материализоваться, произвести действия в физическом мире, а затем снова раствориться в лептонном пространстве.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93