Ничего меньше не бывает. Ты даже не сможешь его увидеть. Но и этот кусочек он тоже разрезал, и внутри мельчайшего кусочка были упакованы все Призраки, так сильно сложенные и скрученные, что совсем не занимали места. Но как только он разрезал – трах! Они вылетели наружу, и с тех пор они вокруг нас. Вот что сказал мой отец.
– В городе сейчас есть кто-нибудь из людей Гильдии? – спросила Лайра.
– Нет! Они убежали как и все остальные, – сказала девочка.
– В башне никого нет. Это место проклято, – сказал мальчик. – Вот почему оттуда пришла кошка. Мы не собираемся туда ходить. И никто из детей не собирается. Там жутко.
– Люди Гильдии не боятся туда ходить, – сказал другой.
– У них есть какая-то специальная магия, или что-то ещё. Они жадные, они живут за счёт бедных людей, – сказала девочка. – Бедные люди делают всю работу, а люди Гильдии ничего не делают.
– Но никого из них в башне нет? – спросила Лайра. – Никаких взрослых?
– Во всём городе нет взрослых!
– Они не осмелятся.
Но она видела там юношу. Она была уверена в этом. И ещё было что-то в манере этих детей разговаривать. Как заправский враль, она узнавала лгунов, когда встречала, и эти дети что-то скрывали.
И вдруг она вспомнила: маленький Паоло упомянул, что у него и Анжелики есть старший брат Туллио, который тоже в городе, и Анжелика заткнула его... Мог ли тот юноша быть их братом?
Она оставила детей вытаскивать лодки и плыть назад к пляжу, а сама пошла в кафе, сварить кофе и посмотреть, не проснулся ли Уил. Но он всё ещё спал, кошка свернулась у него в ногах, а Лайре очень хотелось вновь встретится со своим Мудрецом. Поэтому она написала записку и положила её на пол у его кровати, взяла свой рюкзак и пошла искать окно.
Дорога, которой она шла, вела через маленькую площадь, на которую они пришли прошлой ночью. Но сейчас площадь была пуста, и солнечный свет ласкал фасад старой башни и проявлял смазанные барельефы возле двери: фигуры, похожие на человеческие, со сложенными крыльями, со стёршимися за столетия чертами, но каким-то образом в своей неподвижности выражая мощь, участие и силу духа.
– Ангелы, – сказал Пантелеймон, сидящий сверчком на Лайрином плече.
– Возможно, Призраки, – сказала Лайра.
– Нет! Они сказали это что-то анжели, – настоял он. – Спорим, это ангелы.
– Войдём?
Они посмотрели на большую дубовую дверь, подвешенную на богато украшенных чёрных петлях. Полдюжины ступенек, ведущих к ней, были сильно сточены, а сама дверь была слегка приоткрыта. Ничто, кроме собственного страха не мешало Лайре войти внутрь.
Она прошла на цыпочках до верха лестницы и посмотрела в щелочку. Тёмный, выложенный камнем зал – вот всё что она увидела, да и его было плохо видно; но Пантелеймон беспокойно дрожал на плече, как в тот раз, когда они забавлялись с черепами в Джорданском колледже, и теперь она была умнее. Это было плохое место. Она сбежала по ступенькам и убежала с площади на залитый солнцем бульвар с пальмами. И как только она убедилась, что за ней никто не наблюдает, она прошла через окно в Оксфорд Уила.
Через 40 минут она была в физическом корпусе, опять ругаясь со швейцаром; но на этот раз у неё был козырь.
– Просто спросите профессора Мелоун, – сладко сказала она. – Вот и всё, просто спросите её. Она вам всё скажет.
Швейцар повернулся к своему телефону, и Лайра с жалостью смотрела на то как он нажимает кнопки и говорит в трубку. Они даже не сделали ему нормального кабинета, как в настоящем Оксфордском колледже, просто большой деревянный прилавок, как будто в магазине.
– Хорошо, – сказал швейцар, развернувшись. – Она сказала, чтобы ты поднималась. Но только не ходи больше никуда.
– Не буду, – сказала она кротко, как хорошая девочка, делающая то, что ей велят.
На верху лестницы, однако, её ожидал сюрприз – дверь, мимо которой она проходила, неожиданно открылась, оттуда выглянула профессор Мелоун и тихо поманила её внутрь.
Лайра изумлённо вошла. Это была не лаборатория, это был туалет, и профессор Мелоун была взволнована.
Она сказала: «Лайра, в лаборатории посторонние – вроде полицейских. Они знают, что ты приходила ко мне вчера – не знаю, что они ищут, но мне это не нравится. Что происходит?»
– Откуда они знают, что я приходила к вам?
– Я не знаю! Они не знают твоего имени, но я поняла, кого они имели в виду...
– А. Ну хорошо, я могу им соврать. Это просто.
– Но что происходит?
Снаружи из коридора раздался женский голос: «Профессор Мелоун? Вы не видели девочку?»
– Да, – отозвалась профессор Мелоун. – Я показывала ей, где находится туалет...
Ей не надо так волноваться, подумала Лайра, но может быть, она не привыкла к опасности.
Женщина в коридоре была молодой и хорошо одетой, и попыталась улыбнуться когда Лайра вышла, но её глаза оставались холодными и недоверчивыми.
– Привет, – сказала она. – Ты Лайра, не так ли?
– Да. А вас как зовут?
– Я сержант Клиффорд. Проходи.
Лайра подумала, что женщина ведёт себя нахально, так как будто это была её собственная лаборатория, но смиренно кивнула. В этот момент она в первый раз почувствовала угрызения совести. Она знала, что ей не следовало быть здесь; она знала, что алетиометр хотел, чтобы она сделала совершенно не это. Она в сомнении замерла на пороге.
В комнате уже был высокий сильный человек с седыми бровями. Лайра знала, как выглядели Мудрецы, и ни один из этих двоих не был Мудрецом.
– Заходи, Лайра, – повторила сержант Клиффорд. – Всё в порядке. Это инспектор Валтерс.
– Привет, Лайра, – сказал мужчина. – Я узнал о тебе от профессора Мелоун. Я бы хотел задать тебе пару вопросов, если ты не возражаешь.
– Что за вопросы? – спросила она.
– Ничего сложного, Лайра, – сказал он, улыбаясь. – Входи и садись.
Он пододвинул к ней стул. Лайра аккуратно села и услышала как закрылась дверь. Профессор Мелоун стояла рядом. Пантелеймон-сверчок волновался в нагрудном кармане; она чувствовала, как он прижимается к её груди, и надеялась, что дрожь незаметна. Она мысленно приказала ему сидеть тихо.
– Откуда ты, Лайра? – спросил инспектор Валтерс.
Если она скажет Оксфорд, это будет легко проверить. Но и про другой мир она тоже сказать не может. Эти люди опасны; они сразу захотят узнать больше. Она вспомнила единственное известное ей другое название в этом мире: город Уила.
– Винчестер, – сказал она.
– Ты дралась, не правда ли, Лайра? – спросил инспектор. – Откуда у тебя эти синяки? У тебя синяк на щеке, и на ноге тоже – тебя кто-нибудь бьёт?
– Нет, – сказала Лайра.
– Ты ходишь в школу, Лайра?
– Да. Иногда, – добавила она.
– Ты не должна была быть сегодня в школе?
Она ничего не ответила. Ей становилось всё более и более неуютно. Она посмотрела на профессора Мелоун, стоящую с напряжённым и совсем невесёлым лицом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
– В городе сейчас есть кто-нибудь из людей Гильдии? – спросила Лайра.
– Нет! Они убежали как и все остальные, – сказала девочка.
– В башне никого нет. Это место проклято, – сказал мальчик. – Вот почему оттуда пришла кошка. Мы не собираемся туда ходить. И никто из детей не собирается. Там жутко.
– Люди Гильдии не боятся туда ходить, – сказал другой.
– У них есть какая-то специальная магия, или что-то ещё. Они жадные, они живут за счёт бедных людей, – сказала девочка. – Бедные люди делают всю работу, а люди Гильдии ничего не делают.
– Но никого из них в башне нет? – спросила Лайра. – Никаких взрослых?
– Во всём городе нет взрослых!
– Они не осмелятся.
Но она видела там юношу. Она была уверена в этом. И ещё было что-то в манере этих детей разговаривать. Как заправский враль, она узнавала лгунов, когда встречала, и эти дети что-то скрывали.
И вдруг она вспомнила: маленький Паоло упомянул, что у него и Анжелики есть старший брат Туллио, который тоже в городе, и Анжелика заткнула его... Мог ли тот юноша быть их братом?
Она оставила детей вытаскивать лодки и плыть назад к пляжу, а сама пошла в кафе, сварить кофе и посмотреть, не проснулся ли Уил. Но он всё ещё спал, кошка свернулась у него в ногах, а Лайре очень хотелось вновь встретится со своим Мудрецом. Поэтому она написала записку и положила её на пол у его кровати, взяла свой рюкзак и пошла искать окно.
Дорога, которой она шла, вела через маленькую площадь, на которую они пришли прошлой ночью. Но сейчас площадь была пуста, и солнечный свет ласкал фасад старой башни и проявлял смазанные барельефы возле двери: фигуры, похожие на человеческие, со сложенными крыльями, со стёршимися за столетия чертами, но каким-то образом в своей неподвижности выражая мощь, участие и силу духа.
– Ангелы, – сказал Пантелеймон, сидящий сверчком на Лайрином плече.
– Возможно, Призраки, – сказала Лайра.
– Нет! Они сказали это что-то анжели, – настоял он. – Спорим, это ангелы.
– Войдём?
Они посмотрели на большую дубовую дверь, подвешенную на богато украшенных чёрных петлях. Полдюжины ступенек, ведущих к ней, были сильно сточены, а сама дверь была слегка приоткрыта. Ничто, кроме собственного страха не мешало Лайре войти внутрь.
Она прошла на цыпочках до верха лестницы и посмотрела в щелочку. Тёмный, выложенный камнем зал – вот всё что она увидела, да и его было плохо видно; но Пантелеймон беспокойно дрожал на плече, как в тот раз, когда они забавлялись с черепами в Джорданском колледже, и теперь она была умнее. Это было плохое место. Она сбежала по ступенькам и убежала с площади на залитый солнцем бульвар с пальмами. И как только она убедилась, что за ней никто не наблюдает, она прошла через окно в Оксфорд Уила.
Через 40 минут она была в физическом корпусе, опять ругаясь со швейцаром; но на этот раз у неё был козырь.
– Просто спросите профессора Мелоун, – сладко сказала она. – Вот и всё, просто спросите её. Она вам всё скажет.
Швейцар повернулся к своему телефону, и Лайра с жалостью смотрела на то как он нажимает кнопки и говорит в трубку. Они даже не сделали ему нормального кабинета, как в настоящем Оксфордском колледже, просто большой деревянный прилавок, как будто в магазине.
– Хорошо, – сказал швейцар, развернувшись. – Она сказала, чтобы ты поднималась. Но только не ходи больше никуда.
– Не буду, – сказала она кротко, как хорошая девочка, делающая то, что ей велят.
На верху лестницы, однако, её ожидал сюрприз – дверь, мимо которой она проходила, неожиданно открылась, оттуда выглянула профессор Мелоун и тихо поманила её внутрь.
Лайра изумлённо вошла. Это была не лаборатория, это был туалет, и профессор Мелоун была взволнована.
Она сказала: «Лайра, в лаборатории посторонние – вроде полицейских. Они знают, что ты приходила ко мне вчера – не знаю, что они ищут, но мне это не нравится. Что происходит?»
– Откуда они знают, что я приходила к вам?
– Я не знаю! Они не знают твоего имени, но я поняла, кого они имели в виду...
– А. Ну хорошо, я могу им соврать. Это просто.
– Но что происходит?
Снаружи из коридора раздался женский голос: «Профессор Мелоун? Вы не видели девочку?»
– Да, – отозвалась профессор Мелоун. – Я показывала ей, где находится туалет...
Ей не надо так волноваться, подумала Лайра, но может быть, она не привыкла к опасности.
Женщина в коридоре была молодой и хорошо одетой, и попыталась улыбнуться когда Лайра вышла, но её глаза оставались холодными и недоверчивыми.
– Привет, – сказала она. – Ты Лайра, не так ли?
– Да. А вас как зовут?
– Я сержант Клиффорд. Проходи.
Лайра подумала, что женщина ведёт себя нахально, так как будто это была её собственная лаборатория, но смиренно кивнула. В этот момент она в первый раз почувствовала угрызения совести. Она знала, что ей не следовало быть здесь; она знала, что алетиометр хотел, чтобы она сделала совершенно не это. Она в сомнении замерла на пороге.
В комнате уже был высокий сильный человек с седыми бровями. Лайра знала, как выглядели Мудрецы, и ни один из этих двоих не был Мудрецом.
– Заходи, Лайра, – повторила сержант Клиффорд. – Всё в порядке. Это инспектор Валтерс.
– Привет, Лайра, – сказал мужчина. – Я узнал о тебе от профессора Мелоун. Я бы хотел задать тебе пару вопросов, если ты не возражаешь.
– Что за вопросы? – спросила она.
– Ничего сложного, Лайра, – сказал он, улыбаясь. – Входи и садись.
Он пододвинул к ней стул. Лайра аккуратно села и услышала как закрылась дверь. Профессор Мелоун стояла рядом. Пантелеймон-сверчок волновался в нагрудном кармане; она чувствовала, как он прижимается к её груди, и надеялась, что дрожь незаметна. Она мысленно приказала ему сидеть тихо.
– Откуда ты, Лайра? – спросил инспектор Валтерс.
Если она скажет Оксфорд, это будет легко проверить. Но и про другой мир она тоже сказать не может. Эти люди опасны; они сразу захотят узнать больше. Она вспомнила единственное известное ей другое название в этом мире: город Уила.
– Винчестер, – сказал она.
– Ты дралась, не правда ли, Лайра? – спросил инспектор. – Откуда у тебя эти синяки? У тебя синяк на щеке, и на ноге тоже – тебя кто-нибудь бьёт?
– Нет, – сказала Лайра.
– Ты ходишь в школу, Лайра?
– Да. Иногда, – добавила она.
– Ты не должна была быть сегодня в школе?
Она ничего не ответила. Ей становилось всё более и более неуютно. Она посмотрела на профессора Мелоун, стоящую с напряжённым и совсем невесёлым лицом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79