– … хотим…
Руки продолжали двигаться. В глазах Елизаветы Винтон разгорался огонь изумления.
– … научить вас… –перевела Миранда, когда кот, указав правой рукой на королеву, сделал движение, словно пытался поймать падающий предмет.
– … и Ловца…
Большой и указательный палец правой руки коснулись указательного пальца левой, изобразив что-то вроде треугольного флажка.
– … Листьев…
Указательный палец правой руки обвел круговым движением рот.
– … разговаривать…
Вновь в движение пришли обе руки: на сей раз все пальцы, кроме больших, были сложены, большой палец левой руки повернулся вверх, а правой – вниз.
– … друг с другом…
. Указательные пальцы обеих рук трижды соединились перед грудью.
– … как…
Вытянутый палец указал вниз, а потом двинулся по дуге налево.
– … мы.
Миранда кивнула, глубоко вздохнула и, посмотрев на королеву, спокойно повторила все слово в слово:
– Он сказал: «Моя жена и я хотим научить вас и Ловца Листьев разговаривать друг с другом; как мы», ваше величество.
Елизавета медленно перевела взгляд с Нимица на грейсонку, в то время как ее правая рука непроизвольно потянулась к застывшему на плече коту.
– Ловца Листьев? – еле слышно переспросила она. – Это что, настоящее имя Ариэля?
– Не совсем так, ваше величество, – так же тихо ответила Хонор.
Взгляд королевы сфокусировался на ней, и леди Харрингтон улыбнулась.
– В последние несколько недель мы подолгу беседовали с Нимицем, Самантой и Фаррагутом. Как они объяснили, любой кот, принявший человека, имеет два имени. Одно – данное кланом, – является чем-то вроде личной характеристики и меняется на протяжении жизни иногда не один раз; другое – данное принятым человеком, – остается неизменным. Похоже, это имя они рассматривают как официальное признание установившейся связи и придают ему большое значение.
Потрясенная до глубины души королева ошеломленно смотрела то на Нимица, чьи глаза сияли, как изумруды, то на искрящуюся радостью Харрингтон. Ариэль, похоже, был ошеломлен не меньше, чем сама Елизавета.
– Хонор, – выговорила, прокашлявшись, Елизавета, – вы правда хотите сказать, будто научили Нимица тому… чему, как мне кажется, вы его научили…
От волнения ее голос звучал хрипло.
– Да, ваше величество, хотя заслуга тут не моя, а доктора Ариф и Миранды. У меня, с моей-то нагрузкой в Академии и ВТК, на столь серьезную работу просто не было времени. Не говоря уж о том, что этот придаток, – она помахала протезом, – пока еще слишком неловок и не годится для обучения языку жестов. Собственно говоря, честь сделать этот перевод досталась Миранде именно потому, что она потратила уйму времени и усилий, осваивая этот язык, и владеет им куда лучше меня. К счастью для Нимица и для меня, большая часть этих знаков усваивается на интуитивном уровне. К тому же наша связь с ним настолько глубока, что я в состоянии «читать» эти знаки, не прибегая к сознательному распознаванию каждого из них в отдельности, а сосредоточиваясь лишь на его ощущениях. Но Нимиц с Самантой действительно научились разговаривать знаками и уверяют нас, что они – во всяком случае Саманта, ведь ее «передатчик» по-прежнему работает – могут научить этому любого кота за считанные часы. По правде сказать, мы, люди, не будучи телепатами, только замедляем процесс обучения.
– Боже мой! – благоговейно прошептала Елизавета, чьи карие глаза сверкали почти так же ярко, как глаза Нимица. – Вы хотите сказать, что теперь, после стольких лет, мы с Ариэлем сможем по-настоящему разговаривать? И Монро с Джастином?
– Именно это я и хочу сказать, – подтвердила Хонор. – Конечно, этот язык пока еще не стандартный английский, скорее упрощенный жаргон, но, думаю, по мере того, как мы все будем осваиваться с ним, шероховатости постепенно сгладятся. Во всяком случае могу вас заверить: Миранда с Нимицем свою демонстрацию не репетировали. Все это было настоящим экспромтом, но, думаю, по ее переводу вы убедились, что это действительно работает.
– Боже мой! – в сияющих глазах Елизаветы блеснули слезы. – Спустя четыреста лет вы наконец раз и навсегда доказали, что коты так же разумны, как и мы!
– Это не моя заслуга, ваше величество! – со страстью возразила Хонор. – Я имею к этому отношение лишь в силу того, что мой близкий друг пострадал и оказался инвалидом, моя матушка предложила эту идею, и у меня нашлись деньги, позволившие привлечь к работе поистине блестящего специалиста. Так что если кого-то и следует поблагодарить, то никак не меня, а мою маму и доктора Ариф!
Елизавета, обескураженная этой горячей тирадой, моргнула, а потом криво ухмыльнулась.
– Слушаюсь, мэм, – скромненько прошелестела она.
Хонор явственно расслышала, как стоявшие позади Эндрю Лафолле и Элен рассмеялись, эхом вторя друг другу.
– Вы должны понимать, – продолжила королева, что теперь, вне зависимости от того, что скажу или подумаю я, вам следует ждать шквала репортерских сообщений со всеми грифами срочности и заголовками типа: «Харрингтон совершает прорыв в межвидовых коммуникациях!», а то и того пуще: «Саламандра наносит новый удар!»
– Ну уж нет! – возмущенно воскликнула Хонор. – Ничего у вас не выйдет. По одной простой причине. Вы, ваше величество, в ответ на горячую просьбу одной из наивернейших ваших подданных, конечно же, распорядитесь о том, чтобы первое сообщение об упомянутом вами прорыве было сделано из вашего Дворца. Сделает его доктор Ариф при участии Ариэля. Который и продемонстрирует свое новообретенное красноречие.
– Из Дворца? – Елизавета покачала головой. – Нет, я никак не могу присвоить себе чужую заслугу. Да еще имеющую такое значение для каждого принятого.
– Вы ничего и не присвоите: вся слава достанется моей матушке и доктору Ариф. Вчистую мне, конечно, не отвертеться, доктор наверняка вставит мое имя в одну из своих монографий, но это будет уже потом, когда схлынет ажиотаж. Единственное, о чем я прошу, это провести первую передачу из Дворца, чтобы меня хотя бы в связи с этим не терзали репортеры. Вы сами не раз говорили, что Королевство передо мной в долгу. Я по-прежнему так не думаю, но я готова бесстыдно воспользоваться вашим заблуждением: выполните мою просьбу, и будем считать, что долг уплачен с лихвой.
– Понятно, – с усмешкой сказала Елизавета. – Ну что ж, видимо, у меня нет другого выхода. Придется подчиниться насилию.
– Вот и хорошо, – твердо подвела итог Хонор, и они двинулись дальше, к бальной зале и ожидающим их появления гостям.
– Знаете, – задумчиво сказала Елизавета, шагая бок о бок с Хонор по дорожке, – мне кажется, я должна сделать для вас кое-что еще. Может быть, даже не для вас лично, но для землевладельца Харрингтон, да и всех остальных землевладельцев Грейсона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181