его аргументы сводились к тому, что это позволяет сосредоточить все сведения в едином центре и избежать опасного соперничества между конкурирующими организациями. Так он говорил; истинная же причина его упорства заключалась в нежелании позволить ей забрать разведку себе, выведя ее из прямого подчинения Госбезопасности. По его мнению, это могло сделать МакКвин сильнее, а стало быть, опаснее для Комитета.
– Мне хотелось бы знать о случившемся на Ханкоке побольше, – сказала она после недолгой паузы, уже не столь ледяным тоном. – Из крейсеров гражданки адмирала Келлет уцелел только один, а из линкоров – всего-навсего шесть, причем все они получили тяжкие повреждения.
Сделав паузу, чтобы собеседники могли осмыслить услышанные цифры, МакКвин обвела взглядом коллег по Комитету. О гражданине адмирале Портере она решила не упоминать: ее позиция уже была доведена до Пьера и Сен-Жюста, и озвучивать ее при всех было бы… нетактично. «Но, боже мой, если бы этот идиот, поняв, какая на него свалилась ответственность, не впал в панику и просто продолжал минут тридцать удерживать строй, кораблей домой вернулось бы куда больше. ЛАКи мантикорцев уже готовы были выйти из боя, когда этот кретин приказал своим кораблям „рассредоточиться и следовать к гипергранице самостоятельно“. С таким же успехом он мог бы подбросить свежего мяса в садок с пираньями Старой Земли. Это понятно всем – и мне, и Октагону, и Сен-Жюсту, и Пьеру – однако ублюдок сумел состряпать себе такую политическую репутацию, что Роб позволил Сен-Жюсту спустить дело на тормозах. В результате я не имею права открыто и правдиво проинформировать офицеров о случившемся, из-за чего растет напряженность и множатся совершенно фантастические слухи о „секретном мантикорском супероружии“. Слава богу, что Диамато вернулся живым, хотя прежде чем он смог рассказать что-то внятное, врачи провозились с ним больше двух месяцев».
– Поскольку кораблей вернулось очень мало, а их сенсорные системы получили тяжкие повреждения, – «И поскольку ты, гад, просто утаивал позарез нужные сведения», – подумала она, но вслух этого, разумеется, говорить не стала, – мне так и не удалось реконструировать ход битвы при Ханкоке с большей степенью достоверности, чем официальной комиссии. Теорий и гипотез у меня много, но вот надежных явно недостает.
– Я в курсе, Эстер, – произнес Сен-Жюст со зловещей доверительностью. – Однако полагаю, тот факт, что Келлет угодила в засаду ЛАКов, сомнений не вызывает?
– Случившееся можно трактовать и так, – ощерившись, согласилась МакКвин.
Мало кто счел бы этот оскал улыбкой.
– Значит, – Сен-Жюст пожал плечами, – мое предположение остается в силе. Мы уже не первый год знаем, что их легкие атакующие корабли лучше наших, но, как ни крути, ЛАК – это всего лишь ЛАК. Если бы Келлет не подпустила их слишком близко, они вообще не представляли бы для звездных кораблей реальной угрозы.
– Она их не подпускала, гражданин Секретарь, – четко произнесла МакКвин. – Они располагали системой маскировки столь совершенной, что по нашим представлениям ее просто не может быть на малых судах. А оказавшись на дистанции открытия огня, они использовали энергетическое оружие беспрецедентной мощности. Оружие, позволившее пробить бортовую гравистену линкора!
– Да, системы маскировки у них хорошие, и использовали они их с толком, – признал Сен-Жюст, улыбнувшись так же холодно, как прежде улыбалась Эстер. – Но, повторюсь, о модернизации мантикорских ЛАКов нам известно давно. К тому же, как ты сама указала, данные поврежденных сенсоров нельзя считать надежными. Да, мои аналитики – люди штатские, но до убийства Гарриса почти все они работали в кораблестроении, и все единодушно сходятся на том, что сведения о невероятной мощности гразеров, установленных на мантикорских ЛАКах, не слишком достоверны. – Лицо МакКвин напряглось, но он махнул рукой, не позволив ей возразить. – Нет, я не спорю, энергетический удар мог и вправду показаться «беспрецедентным», но ведь речь идет не о кораблях стены или хотя бы линкорах и линейных крейсерах, атакованных на обычной для боевых столкновений дистанции. А их корабли прожигали бортовые стены, ведя огонь чуть ли не в упор! Мои специалисты склоняются к тому, что установить гразер такой мощности, какой опасаются некоторые, на малый корабль попросту невозможно. То есть нельзя впихнуть такое оружие, собственный термоядерный реактор, ракетные установки и всю прочую машинерию в корпус массой всего в пятьдесят тысяч тонн.
– Для нас такое действительно невозможно, – подтвердила МакКвин. – Однако мантикорцы делают немало вещей, которые мы не в силах скопировать. Свою неспособность достичь той же степени миниатюризации нам приходится компенсировать численным превосходством: наши подвески тяжелее, но мы устанавливаем на них больше ракет, которые, в свою очередь, намного крупнее мантикорских. Не вижу оснований предполагать, что в отношении легких атакующих кораблей ситуация должна быть принципиально иной.
– Согласен, но я, со своей стороны, не вижу оснований автоматически признавать ваше предположение истинным, – возразил Сен-Жюст голосом человека, старающегося проявить рассудительность. – ЛАКи, которые они использовали и продолжают использовать хотя бы в той же Силезии, безусловно, хороши, но никаких признаков качественного скачка, необходимого для обретения тех немыслимых боевых характеристик, которые мерещатся некоторым перестраховщикам, моими аналитиками выявлено не было. Говоря о «перестраховке», я никого ни в чем не обвиняю: наверное, флот должен проявлять осторожность. Лучше переоценить противника, чем недооценить его. Но в данном случае нам следует помнить, что все мнения – и военных, и моих специалистов – есть лишь мнения консультантов. Решения принимать нам, а мы не можем позволить себе поддаться панике. Как совершенно справедливо говорила ты сама, предлагая план операции «Икар»: если мы питаем хоть какую-то надежду выиграть эту войну, нам придется идти на риск.
– Я по-прежнему так считаю и никогда не говорила, будто мы должны отказаться от наступательных действий и дрожать в углу от страха, – спокойно ответила МакКвин. – Моя позиция сводится к тому, что на данный момент ситуация не ясна. Причем не только с легкими кораблями. Гражданин коммандер Диамато с уверенностью говорит о повышенной дальнобойности бортовых ракет, использованных против оперативной группы гражданки адмирала Келлет. То, что могут они, мы, к сожалению, не можем. Я уже молчу о том, что случилось с гражданином адмиралом Дарлингтоном на Василиске. Если только мантикорцы не ухитрились каким-то манером перебросить туда весь флот метрополии, или наши разведчики не оказались полностью дезинформированы относительно космических фортов терминала, там тоже было использовано нечто необычное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181
– Мне хотелось бы знать о случившемся на Ханкоке побольше, – сказала она после недолгой паузы, уже не столь ледяным тоном. – Из крейсеров гражданки адмирала Келлет уцелел только один, а из линкоров – всего-навсего шесть, причем все они получили тяжкие повреждения.
Сделав паузу, чтобы собеседники могли осмыслить услышанные цифры, МакКвин обвела взглядом коллег по Комитету. О гражданине адмирале Портере она решила не упоминать: ее позиция уже была доведена до Пьера и Сен-Жюста, и озвучивать ее при всех было бы… нетактично. «Но, боже мой, если бы этот идиот, поняв, какая на него свалилась ответственность, не впал в панику и просто продолжал минут тридцать удерживать строй, кораблей домой вернулось бы куда больше. ЛАКи мантикорцев уже готовы были выйти из боя, когда этот кретин приказал своим кораблям „рассредоточиться и следовать к гипергранице самостоятельно“. С таким же успехом он мог бы подбросить свежего мяса в садок с пираньями Старой Земли. Это понятно всем – и мне, и Октагону, и Сен-Жюсту, и Пьеру – однако ублюдок сумел состряпать себе такую политическую репутацию, что Роб позволил Сен-Жюсту спустить дело на тормозах. В результате я не имею права открыто и правдиво проинформировать офицеров о случившемся, из-за чего растет напряженность и множатся совершенно фантастические слухи о „секретном мантикорском супероружии“. Слава богу, что Диамато вернулся живым, хотя прежде чем он смог рассказать что-то внятное, врачи провозились с ним больше двух месяцев».
– Поскольку кораблей вернулось очень мало, а их сенсорные системы получили тяжкие повреждения, – «И поскольку ты, гад, просто утаивал позарез нужные сведения», – подумала она, но вслух этого, разумеется, говорить не стала, – мне так и не удалось реконструировать ход битвы при Ханкоке с большей степенью достоверности, чем официальной комиссии. Теорий и гипотез у меня много, но вот надежных явно недостает.
– Я в курсе, Эстер, – произнес Сен-Жюст со зловещей доверительностью. – Однако полагаю, тот факт, что Келлет угодила в засаду ЛАКов, сомнений не вызывает?
– Случившееся можно трактовать и так, – ощерившись, согласилась МакКвин.
Мало кто счел бы этот оскал улыбкой.
– Значит, – Сен-Жюст пожал плечами, – мое предположение остается в силе. Мы уже не первый год знаем, что их легкие атакующие корабли лучше наших, но, как ни крути, ЛАК – это всего лишь ЛАК. Если бы Келлет не подпустила их слишком близко, они вообще не представляли бы для звездных кораблей реальной угрозы.
– Она их не подпускала, гражданин Секретарь, – четко произнесла МакКвин. – Они располагали системой маскировки столь совершенной, что по нашим представлениям ее просто не может быть на малых судах. А оказавшись на дистанции открытия огня, они использовали энергетическое оружие беспрецедентной мощности. Оружие, позволившее пробить бортовую гравистену линкора!
– Да, системы маскировки у них хорошие, и использовали они их с толком, – признал Сен-Жюст, улыбнувшись так же холодно, как прежде улыбалась Эстер. – Но, повторюсь, о модернизации мантикорских ЛАКов нам известно давно. К тому же, как ты сама указала, данные поврежденных сенсоров нельзя считать надежными. Да, мои аналитики – люди штатские, но до убийства Гарриса почти все они работали в кораблестроении, и все единодушно сходятся на том, что сведения о невероятной мощности гразеров, установленных на мантикорских ЛАКах, не слишком достоверны. – Лицо МакКвин напряглось, но он махнул рукой, не позволив ей возразить. – Нет, я не спорю, энергетический удар мог и вправду показаться «беспрецедентным», но ведь речь идет не о кораблях стены или хотя бы линкорах и линейных крейсерах, атакованных на обычной для боевых столкновений дистанции. А их корабли прожигали бортовые стены, ведя огонь чуть ли не в упор! Мои специалисты склоняются к тому, что установить гразер такой мощности, какой опасаются некоторые, на малый корабль попросту невозможно. То есть нельзя впихнуть такое оружие, собственный термоядерный реактор, ракетные установки и всю прочую машинерию в корпус массой всего в пятьдесят тысяч тонн.
– Для нас такое действительно невозможно, – подтвердила МакКвин. – Однако мантикорцы делают немало вещей, которые мы не в силах скопировать. Свою неспособность достичь той же степени миниатюризации нам приходится компенсировать численным превосходством: наши подвески тяжелее, но мы устанавливаем на них больше ракет, которые, в свою очередь, намного крупнее мантикорских. Не вижу оснований предполагать, что в отношении легких атакующих кораблей ситуация должна быть принципиально иной.
– Согласен, но я, со своей стороны, не вижу оснований автоматически признавать ваше предположение истинным, – возразил Сен-Жюст голосом человека, старающегося проявить рассудительность. – ЛАКи, которые они использовали и продолжают использовать хотя бы в той же Силезии, безусловно, хороши, но никаких признаков качественного скачка, необходимого для обретения тех немыслимых боевых характеристик, которые мерещатся некоторым перестраховщикам, моими аналитиками выявлено не было. Говоря о «перестраховке», я никого ни в чем не обвиняю: наверное, флот должен проявлять осторожность. Лучше переоценить противника, чем недооценить его. Но в данном случае нам следует помнить, что все мнения – и военных, и моих специалистов – есть лишь мнения консультантов. Решения принимать нам, а мы не можем позволить себе поддаться панике. Как совершенно справедливо говорила ты сама, предлагая план операции «Икар»: если мы питаем хоть какую-то надежду выиграть эту войну, нам придется идти на риск.
– Я по-прежнему так считаю и никогда не говорила, будто мы должны отказаться от наступательных действий и дрожать в углу от страха, – спокойно ответила МакКвин. – Моя позиция сводится к тому, что на данный момент ситуация не ясна. Причем не только с легкими кораблями. Гражданин коммандер Диамато с уверенностью говорит о повышенной дальнобойности бортовых ракет, использованных против оперативной группы гражданки адмирала Келлет. То, что могут они, мы, к сожалению, не можем. Я уже молчу о том, что случилось с гражданином адмиралом Дарлингтоном на Василиске. Если только мантикорцы не ухитрились каким-то манером перебросить туда весь флот метрополии, или наши разведчики не оказались полностью дезинформированы относительно космических фортов терминала, там тоже было использовано нечто необычное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181