Надеюсь, мне удалось добиться полного сходства, сэр!
Из сада подошла Кэрей, проснулся Нед, и Бен решил взглянуть, что получилось у художника. Все пятеро рассматривали портрет, который дрожащей рукой держал старый джентльмен. На пергаменте, совсем как живой, был изображён Винсент Брегон, граф Веронский, да ещё создавалось впечатление, будто Доминик заглянул ему в самую душу. Каждая складка, каждая морщинка в углах глаз, каждый засеребрившийся от времени волосок были в точности как у живого графа.
— А глаза! Скажи мне, молодой человек, что ты увидел в моих глазах? — дрогнувшим голосом спросил старик.
Прежде чем ответить, Доминик задумался.
— Я увидел мудрость, сэр, но вместе с тем печаль человека, когда-то счастливого, но утратившего счастье, познавшего одиночество и покорившегося судьбе. Вы хотите, чтобы я продолжал, сэр?
Граф устало покачал головой.
— Я заранее знаю всё, что можно сказать о старом человеке, который прожил в страданиях столько лет.
Бен потянулся и дотронулся рукой до щеки графа.
— Тогда почему бы вам не поговорить об этом с друзьями, сэр? Может, тогда вам станет легче?
Граф прищурился. Он смотрел на молодых людей так, словно приходил в себя после долгого сна.
— Да, да, вы мои друзья. Мне кажется, вы посланы сюда, чтобы выслушать меня и помочь мне!
Он бережно свернул пергамент с рисунком и протянул его Неду.
— Возьми, Нед, только держи осторожно, я хочу вставить этот рисунок в рамку и повесить у себя в доме.
Нед опасливо взял свиток в зубы. Протянув обе руки, старик заговорил, и его голос звучал теперь куда живее.
— Ну вот что, мои юные друзья, помогите мне встать и позвольте опереться на вас. Пойдёмте в дом, не стоит разговаривать на пустой желудок, к тому же я ещё не встречал молодых людей с плохим аппетитом. Сначала пообедаем, а потом вы услышите мою историю.
Дом был великолепный, повсюду висели шёлковые занавеси, на стенах красовались рыцарские доспехи и старинное оружие. Граф не обращал внимания на то, с каким любопытством молодые люди смотрели по сторонам, он провёл своих новоявленных друзей прямо на кухню. Там он пригласил их сесть за большой, тщательно выскобленный сосновый стол, стоявший в центре комнаты в окружении кухонной утвари. Полки живописно были уставлены тарелками, бокалами и супницами разных размеров; медные сковородки, чугунки и котелки свисали с дубовых стропил. Хозяин сел вместе с гостями и забарабанил по столу.
— Матильда! — раздражённо прокричал он. — Неужели никто не собирается подать голодному человеку хоть чуточку чего-нибудь съестного, а?
В кухню, вытирая пухлые руки фартуком необъятных размеров, вошла толстенькая старая дама, пышущая энергией.
— Ах вот оно что! Мы проголодались, — сварливо отозвалась она на вызов. — Ну как же! Мы же не можем есть в положенное время, как все воспитанные люди! Нет, нам нужно дождаться, пока бедная Матильда приляжет подремать; вот тогда самое время ворваться в кухню и, подняв крик, отдавать приказы!
— Хватит кудахтать, как курица на базаре, — блеснув глазами, ответствовал ей хозяин. — Давай-ка, старая развалина, неси еду мне и гостям, да поторопись!
Бен спрятал улыбку, он не сомневался, что эти двое — друзья не разлей вода, а перебранки их — просто игра.
Кухарка Матильда сложила руки на груди и, поджав губы, свирепо уставилась на молодых людей.
— Гости, говорите? Да они смахивают скорей на воров и жуликов из какого-нибудь разбойного цыганского племени! Да я спрятала бы под замок все своё серебро, если бы они переступили порог моего дома! А что это за чёрный волк, которого вы усадили на мой чистый стул? Вот я сейчас принесу мушкет и пристрелю его!
Нед поглядел на Бена: «Надеюсь, она шутит? Эта старая леди кажется мне опасной!»
Граф взглянул на неё с такой же свирепостью и нарочито грубым голосом прокричал:
— Я сам принесу мушкет и пристрелю тебя, если ты тотчас же не подашь нам еду, мучение моё, индюшка жирная!
Матильде удалось подавить усмешку.
— Сами вы моё мучение, — огрызнулась она, — высохший старый кузнечик, скелет, да и только! Лучше и правда скорей принести еду, а то вас, того и гляди, ветром с места сдует!
Когда Матильда удалилась, Кэрей прямо зашлась от смеха.
— Ну и ну, сэр, вы всегда так кричите друг на друга?
Старик улыбнулся.
— Всегда. Она — самая замечательная женщина на свете, хотя обращается со мной, как с капризным ребёнком. Не знаю, что бы я делал без моей Матильды.
Еда, которую принесли, оказалась превосходной: миска местного сливочного сыра, луковый суп, кувшин свежего молока, крестьянский хлеб и кекс с изюмом, посыпанный миндалём. Обслуживая их, Матильда бормотала сквозь зубы, что нищие и бродяги непременно убьют её в её же собственной постели. Она отскочила в притворном ужасе, когда Нед лизнул её в щёку, и бросилась вон из кухни, чтобы, как она выразилась, этот волк не разорвал её на куски прямо у стола.
После чрезвычайно вкусного обеда друзья откинулись на спинки стульев и приготовились слушать рассказ хозяина. Сняв с пальца тяжёлое золотое кольцо с печаткой, граф положил его на стол.
— На. этой печати герб моей семьи — лев, символизирующий силу, голубь, говорящий о мире, и верёвка, завязанная узлами, — она обозначает единение, союз. Семья Брегонов всегда старалась жить по этим принципам. Мы владеем здешними землями уже много веков и всегда стремились жить праведно и заботиться обо всех, кто находится под нашей защитой. Я был старшим из двух сыновей, родившихся у моих родителей, но, к несчастью, я так никогда и не женился. Я любил сидеть над книгами, одно время собирался уйти в монастырь, стать монахом, но из этого ничего не получилось. Мой младший брат был куда общительнее меня. Эдуард был крупный, очень сильный и прекрасно владел всеми видами оружия. Когда наши родители скончались, мы с ним вместе правили Вероном. Но Эдуард предоставил мне все дела по управлению городком и по сохранению нашего дома, а сам пустился на поиски приключений, иногда он надолго уезжал отсюда. Однажды он отправился на юг один. Эдуард обожал всякие приключения. В тот раз он поехал к испанской границе, в Пиренеи, собираясь поохотиться. Когда он был в горах, с ним произошёл несчастный случай, он упал с лошади и потерял сознание, ударившись головой. Правда, брата нашли. Его подобрали члены могущественного и коварного клана Разанов.
Не веря своим ушам, Доминик подался вперёд.
— Разанов! — воскликнул он. У старика поднялись брови.
— Ах, мой молодой друг, значит, вы слышали о Разанах?
Доминик возбуждённо закивал.
— За горами, в испанском городе Сабада, откуда я родом, поговаривали о Разанах. Честные люди, только услышав это имя, начинали креститься. Когда исчезали лошади или рогатый скот, а иногда и люди, все перешёптывались, что это дело рук Разанов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Из сада подошла Кэрей, проснулся Нед, и Бен решил взглянуть, что получилось у художника. Все пятеро рассматривали портрет, который дрожащей рукой держал старый джентльмен. На пергаменте, совсем как живой, был изображён Винсент Брегон, граф Веронский, да ещё создавалось впечатление, будто Доминик заглянул ему в самую душу. Каждая складка, каждая морщинка в углах глаз, каждый засеребрившийся от времени волосок были в точности как у живого графа.
— А глаза! Скажи мне, молодой человек, что ты увидел в моих глазах? — дрогнувшим голосом спросил старик.
Прежде чем ответить, Доминик задумался.
— Я увидел мудрость, сэр, но вместе с тем печаль человека, когда-то счастливого, но утратившего счастье, познавшего одиночество и покорившегося судьбе. Вы хотите, чтобы я продолжал, сэр?
Граф устало покачал головой.
— Я заранее знаю всё, что можно сказать о старом человеке, который прожил в страданиях столько лет.
Бен потянулся и дотронулся рукой до щеки графа.
— Тогда почему бы вам не поговорить об этом с друзьями, сэр? Может, тогда вам станет легче?
Граф прищурился. Он смотрел на молодых людей так, словно приходил в себя после долгого сна.
— Да, да, вы мои друзья. Мне кажется, вы посланы сюда, чтобы выслушать меня и помочь мне!
Он бережно свернул пергамент с рисунком и протянул его Неду.
— Возьми, Нед, только держи осторожно, я хочу вставить этот рисунок в рамку и повесить у себя в доме.
Нед опасливо взял свиток в зубы. Протянув обе руки, старик заговорил, и его голос звучал теперь куда живее.
— Ну вот что, мои юные друзья, помогите мне встать и позвольте опереться на вас. Пойдёмте в дом, не стоит разговаривать на пустой желудок, к тому же я ещё не встречал молодых людей с плохим аппетитом. Сначала пообедаем, а потом вы услышите мою историю.
Дом был великолепный, повсюду висели шёлковые занавеси, на стенах красовались рыцарские доспехи и старинное оружие. Граф не обращал внимания на то, с каким любопытством молодые люди смотрели по сторонам, он провёл своих новоявленных друзей прямо на кухню. Там он пригласил их сесть за большой, тщательно выскобленный сосновый стол, стоявший в центре комнаты в окружении кухонной утвари. Полки живописно были уставлены тарелками, бокалами и супницами разных размеров; медные сковородки, чугунки и котелки свисали с дубовых стропил. Хозяин сел вместе с гостями и забарабанил по столу.
— Матильда! — раздражённо прокричал он. — Неужели никто не собирается подать голодному человеку хоть чуточку чего-нибудь съестного, а?
В кухню, вытирая пухлые руки фартуком необъятных размеров, вошла толстенькая старая дама, пышущая энергией.
— Ах вот оно что! Мы проголодались, — сварливо отозвалась она на вызов. — Ну как же! Мы же не можем есть в положенное время, как все воспитанные люди! Нет, нам нужно дождаться, пока бедная Матильда приляжет подремать; вот тогда самое время ворваться в кухню и, подняв крик, отдавать приказы!
— Хватит кудахтать, как курица на базаре, — блеснув глазами, ответствовал ей хозяин. — Давай-ка, старая развалина, неси еду мне и гостям, да поторопись!
Бен спрятал улыбку, он не сомневался, что эти двое — друзья не разлей вода, а перебранки их — просто игра.
Кухарка Матильда сложила руки на груди и, поджав губы, свирепо уставилась на молодых людей.
— Гости, говорите? Да они смахивают скорей на воров и жуликов из какого-нибудь разбойного цыганского племени! Да я спрятала бы под замок все своё серебро, если бы они переступили порог моего дома! А что это за чёрный волк, которого вы усадили на мой чистый стул? Вот я сейчас принесу мушкет и пристрелю его!
Нед поглядел на Бена: «Надеюсь, она шутит? Эта старая леди кажется мне опасной!»
Граф взглянул на неё с такой же свирепостью и нарочито грубым голосом прокричал:
— Я сам принесу мушкет и пристрелю тебя, если ты тотчас же не подашь нам еду, мучение моё, индюшка жирная!
Матильде удалось подавить усмешку.
— Сами вы моё мучение, — огрызнулась она, — высохший старый кузнечик, скелет, да и только! Лучше и правда скорей принести еду, а то вас, того и гляди, ветром с места сдует!
Когда Матильда удалилась, Кэрей прямо зашлась от смеха.
— Ну и ну, сэр, вы всегда так кричите друг на друга?
Старик улыбнулся.
— Всегда. Она — самая замечательная женщина на свете, хотя обращается со мной, как с капризным ребёнком. Не знаю, что бы я делал без моей Матильды.
Еда, которую принесли, оказалась превосходной: миска местного сливочного сыра, луковый суп, кувшин свежего молока, крестьянский хлеб и кекс с изюмом, посыпанный миндалём. Обслуживая их, Матильда бормотала сквозь зубы, что нищие и бродяги непременно убьют её в её же собственной постели. Она отскочила в притворном ужасе, когда Нед лизнул её в щёку, и бросилась вон из кухни, чтобы, как она выразилась, этот волк не разорвал её на куски прямо у стола.
После чрезвычайно вкусного обеда друзья откинулись на спинки стульев и приготовились слушать рассказ хозяина. Сняв с пальца тяжёлое золотое кольцо с печаткой, граф положил его на стол.
— На. этой печати герб моей семьи — лев, символизирующий силу, голубь, говорящий о мире, и верёвка, завязанная узлами, — она обозначает единение, союз. Семья Брегонов всегда старалась жить по этим принципам. Мы владеем здешними землями уже много веков и всегда стремились жить праведно и заботиться обо всех, кто находится под нашей защитой. Я был старшим из двух сыновей, родившихся у моих родителей, но, к несчастью, я так никогда и не женился. Я любил сидеть над книгами, одно время собирался уйти в монастырь, стать монахом, но из этого ничего не получилось. Мой младший брат был куда общительнее меня. Эдуард был крупный, очень сильный и прекрасно владел всеми видами оружия. Когда наши родители скончались, мы с ним вместе правили Вероном. Но Эдуард предоставил мне все дела по управлению городком и по сохранению нашего дома, а сам пустился на поиски приключений, иногда он надолго уезжал отсюда. Однажды он отправился на юг один. Эдуард обожал всякие приключения. В тот раз он поехал к испанской границе, в Пиренеи, собираясь поохотиться. Когда он был в горах, с ним произошёл несчастный случай, он упал с лошади и потерял сознание, ударившись головой. Правда, брата нашли. Его подобрали члены могущественного и коварного клана Разанов.
Не веря своим ушам, Доминик подался вперёд.
— Разанов! — воскликнул он. У старика поднялись брови.
— Ах, мой молодой друг, значит, вы слышали о Разанах?
Доминик возбуждённо закивал.
— За горами, в испанском городе Сабада, откуда я родом, поговаривали о Разанах. Честные люди, только услышав это имя, начинали креститься. Когда исчезали лошади или рогатый скот, а иногда и люди, все перешёптывались, что это дело рук Разанов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79