Сааш уже подняла лапу, чтобы отвесить насмешнику оплеуху, но Рхиоу встала между ними.
– Сейчас не до выяснения отношений. Глаза у вас привыкли к темноте? Тогда пошли.
Бетонная шахта имела четыре фута в ширину и всего два в высоту, так что хвосты приходилось держать опущенными. Труба тянулась футов на тридцать, потом поворачивала под прямым углом и кончалась источенным водой бетонным выступом; в десяти футах под ним начинался «задний двор» – северо-восточное депо, куда отгоняли лишние локомотивы и вагоны, чтобы они не мешали движению по основным путям.
Кошки друг за другом спрыгнули вниз, стараясь не замочить лапы в вечной луже стоячей воды, которая скапливалась под трубой и высыхала лишь в самые жаркие и сухие месяцы. В полумраке струны были особенно заметны; многие из них изгибались к какой-то точке между путями 25 и 26, расходясь затем от нее причудливым цветком. Такая центральная симметрия означала наличие в данной точке открытых ворот между мирами; четкая диаграмма сходящихся и расходящихся струн была своего рода гербом и одновременно подписью рабочей команды Рхиоу. Когда ворота были исправны, магам не приходилось тратить свою драгоценную энергию для мгновенного перемещения туда, куда их направляли Вечные Силы. Неработающие ворота означали, что разрешение кризисов задерживалось, живые существа страдали или безвременно гибли, а процессы, ведущие к тепловой смерти вселенной, выходили из-под контроля или даже ускорялись. Предотвратить именно это клялись все вступающие в должность смотрители ворот. Сейчас, глядя на безнадежную путаницу струн, Рхиоу уже не в первый раз задумалась: почему они все еще продолжают бороться с этим хаосом?
Струны вокруг центральной точки слабо мерцали и издавали едва слышный звук, словно их всех одновременно коснулся невидимый музыкант. Их расположение не было симметричным: изгиб сходящихся к центру не был таким же, как и изгиб расходящихся, и это означало, что ворота нестабильны, – они в любой момент могли самопроизвольно изменить фазу, форму или местоположение.
– Сколько времени? – спросила Рхиоу.
– Шесть двадцать, – ответила Сааш.
Они поспешно кинулись бежать, пересекая пути. Хотя даже хорошо видящим в темноте кошкам требуется время, чтобы привыкнуть к изменившемуся освещению, сейчас им помогало то, что они хорошо знали окрестности: им приходилось бывать здесь трижды в неделю, а то и чаще, и они так ловко проскальзывали между зданиями и механизмами, что люди редко их замечали. Урруах мчался впереди: ему, как всегда, доставляло удовольствие преодолевать препятствия, показывая тем свою доблесть. Поэтому Рхиоу особенно поразилась, когда, перепрыгнув через рельс, он неожиданно споткнулся. Оттуда, где он находился, донесся странный визг.
– Потроха Ирха! – взвыл Урруах. – Здесь крысы! Уйма крыс!
Визг раздавался со всех сторон. Рхиоу начала с отвращением плеваться: крысы были всюду, они покрывали землю, как мерзкий шевелящийся ковер. Рхиоу так спешила добраться до ворот, что не замечала их, пока не оказалась в самой гуще. Некоторые крысы в панике стали разбегаться по туннелям, но на каждых трех, обратившихся в бегство, приходилась по крайней мере одна, которая пыталась вцепиться кошке в лапу или в ухо.
Рхиоу всегда гордилась тем, какой тяжелой бывала ее лапа и каким точным удар; сейчас она нуждалась во всех своих охотничьих умениях. Зная, что крыса может укусить ее в губу или в глаз, Рхиоу предпочитала пускать в ход зубы, только убедившись, что у жертвы сломана шея; именно этим она теперь и занялась, отчаянно нанося удары направо и налево. Впереди с яростными воплями сражался Урруах, и крысы разлетались в стороны от его мощных ударов.
Сааш! – внезапно с тревогой подумала Рхиоу. – Она ведь не воительница! Что, если…
Она оглянулась через плечо. Сааш припала к земле, ее глаза превратились в огромные черные озера; перед ней выгнула спину готовая прыгнуть крыса почти с нее ростом. Сааш открыла пасть и зашипела.
Крыса словно взорвалась.
А я еще тревожилась – подумала Рхиоу. Она испытывала одновременно и восхищение, и тошноту.
– Сааш, – крикнула она, перекрывая визг и треск костей, которые ломал Урруах, – не могла бы ты распространить это заклинание на всех крыс? У нас нет времени на сражение с ними!
Сааш, плюясь и шипя, стряхнула с себя ошметки бывшей крысы.
– Да, – ответила она. – Поверь, я приготовилась бы уничтожить их всех, если бы знала. Секундочку…
Она снова припала к земле и сосредоточилась, а Рхиоу встала рядом, чтобы защитить Сааш от нападения крыс. Они теперь сбегались отовсюду, словно почувствовав: что-то вот-вот случится. Одна крыса вцепилась Рхиоу в хвост, другая укусила ее за лапу. Ярость дала Рхиоу силы, и она стала наносить смертельные удары, но скоро почувствовала, что начинает выдыхаться.
– Урруах! – вскрикнула она. – Ради Прародительницы, разверни свою полосатую задницу и помоги нам!
Ответом был полный грозного веселья вопль, и Рхиоу увидела, как Урруах пробивается к ним. Его окружало свободное пространство, перемещавшееся с ним вместе: крысы кидались внутрь этого пустого круга, но обратно уже не возвращались – они оставались лежать с проломленными черепами или сломанными хребтами. Со своей идиотской улыбкой Урруах ухватил одну из крыс смертельной хваткой за шею и стал размахивать ею, расшвыривая других устремившихся на него тварей. Глядя на него, Рхиоу испытывала и отвращение, и восхищение одновременно.
Урруах перепрыгнул через Рхиоу, перевернулся в воздухе и приземлился так, что оказался с ней хвостом к хвосту. Вместе они отбивали нападения верещащих извивающихся существ, не позволяя тем приблизиться к Сааш, которая скорчилась на угольной крошке, покрывающей землю, полуприкрыв глаза.
– Нервное расстройство? – поинтересовался Урруах между ударами.
Рхиоу была слишком занята, чтобы отвесить ему оплеуху, а Сааш просто не обратила на его выходку внимания. Через мгновение она подняла голову и зашипела.
Рхиоу прижала уши, челюсть ее отвисла – настолько пронзительным был звук. Казалось, его издала не миниатюрная кошечка, а резко тормозящий паровоз. Сила звука была такова, что Урруах опрокинулся набок. Всюду вокруг стали раздаваться жуткие хлюпающие хлопки: такие звуки издавали бы вакуумные пластиковые упаковки с печенкой под колесами автомобиля. Все три кошки оказались забрызганы вонючими крысиными внутренностями.
Наступила тишина. Сааш кинулась бежать к тому пути, на который переместились ворота. Рхиоу и Урруах, когда тому удалось подняться с земли, последовали за ней. На загривке Рхиоу шерсть встала дыбом, и это не было следствием близости неисправных ворот: из туннеля донесся гул, отозвавшийся вибрацией в рельсах, и в сумраке вспыхнул единственный огненный глаз локомотива.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122