В последнее время Хозяин был слегка не в себе и требовал неукоснительного выполнения своих приказов. Запрет на посещение Срединной земли был строжайший. Недавний договор с ангелами о прекращении роста по вине демонов числа жертв среди человеческого населения нужно было соблюдать хотя бы первое время. Но попробуй объяснить это подчиненным, которые периодически начинали сатанеть от безделья. Излишки энергии нужно выплескивать. И попытайся доказать Буллферу, что пусть лучше ребята сожгут пару деревенек, чем начнут бросаться друг на друга…
Незнакомец на лошади (а может, и не лошади, потому что, кажется, эти земные твари боятся демонов) выехал на свет, и Велиагр почувствовал тонкий аромат человеческой плоти и дрожание робкой, человеческой же души, пробивающейся сквозь благородную темноту облика.
– Человек! – с приятным удивлением в голосе воскликнул кто-то.
– Полукровка, – пояснил Велиагр, рассматривая всадника, – Человек наполовину.
– На какую половину? – поинтересовался Бесп, вытягивая когти. – Верхнюю или нижнюю? Сейчас проверим.
Он потянулся к человеку, но тот вдруг резко взмахнул рукой, в воздухе взвилась сверкающая белая плеть и со свистом обрушилась на черного демона-убийцу, захлестнув его горло. Бесп взвыл, закрутился на месте, пытаясь сбросить узкую полоску кожи, потом захрипел и грохнулся под копыта коня.
– Прошу прощения, господа, – сказал полудемон. – Но это моя земля.
– Вся эта земля принадлежит Хозяину, – ответил Велиагр, с интересом рассматривая Беспа, корчившегося от боли и все еще рвущего когтями блестящую удавку на своей шее, – И эта деревня, и ты тоже, и этот демон. Так что отпусти Зверя, не порть хозяйское имущество.
Блестящая плеть снова сверкнула в воздухе, и освобожденный Бесп, громко ворча, принялся тереть помятую шею. Предчувствуя новое развлечение, остальные демоны стали подтягиваться ближе.
Эмил знал, что его могут растерзать в любую секунду. Даже самая искусная магия не повредит Высшему демону серьезно. Остальные не в счет. Этот черный, злобно рычащий у ног жеребца, силен, но глуп, а вот остальные… особенно высокий элегантный господин в алом плаще с любезной улыбкой на тонких губах. Любят Высшие демоны принимать человеческий облик. Их забавляет, находясь среди людей, наслаждаться своей безграничной силой.
– Господа, – сказал Эмил как можно учтивее, незаметным движением сматывая плеть. – Я предлагаю завершить этот вечер у меня. Мой замок к вашим услугам.
Прошло очень много времени, а Эмил все не возвращался. Нельга металась по комнате, прислушиваясь к каждому звуку, доносящемуся с улицы.
– Что-то случилось! Я чувствую, что-то случилось. Медвик терпеливо наблюдал за ней, держа в руках чашку с чаем, которую пытался деликатно вручить девушке, когда она пробегала мимо него. Но Нельга не замечала его заботы.
– Он уже должен был вернуться, – переживала она, выглядывая из окна в темноту. – Почему его нет так долго?!
– Он вернется, – убежденно сказал Мёдвик. – Не волнуйтесь. Эмил ведь колдун.
Нельга чуть улыбнулась, взглянув на серьезную мордашку мальчика, и он покраснел. Он всегда краснел от ее улыбки. Смешной мальчишка! Милый… Но где же Эмил? Что с ним? Что они могут с ним сделать?
– Я… я пойду за ним.
– Нет! Сударыня, что вы! Нельзя. Нужно ждать здесь. Но сколько можно ждать! И чего? Нельга села за стол, оперлась локтями о мраморную столешницу, сжала ноющие виски. Она здесь уже второй раз, и вот опять болит голова. Стены давят, и душно. Девушка подняла голову, оглянулась. Небольшая комната, обставленная легкой, изящной мебелью на гнутых ножках, на стенах картины в золотых рамах, огромное зеркало, голубой потолок, изображающий небо, разрисован белыми пухлыми облаками, в центре висит хрустальная люстра с тонкими подвесочками, в глубине комнаты арфа, прикрытая от пыли тканью. Красиво, только и здесь душно. Не вздохнуть.
– Это дневная комната, – тихонько сказал Мёдвик. – Есть еще утренняя, вечерняя и ночная. В ночной – небо звездное и люстра круглая, как луна, и еще соловьи поют иногда. В вечерней солнце красиво заходит… Это Эмил придумал. Он, когда вернется, покажет.
Нельга кивнула, а Мёдвик, довольный тем, что она больше не бегает нервно по комнате, поставил на столик чашку с остывшим чаем.
– Вот, выпейте. Вам сразу станет лучше.
Нельга послушно выпила, но лучше ей не стало. Внизу, в холле, грохнула входная дверь, и тут же оглушительные крики, хохот, вой и рычание сотрясли замок до самой крыши. Мёдвик побледнел. Нельга разбила чашку, уронив ее на мраморный стол:
– Что это?
Мёдвик не успел ответить. Дверь в комнату распахнулась, и девушка увидела Эмила. Злого, нервного, с безумными глазами, перекошенным ртом и разорванным воротником рубашки.
– Мёдвик, быстро отведи Нельгу в свою комнату. Запри дверь. И чтобы ни звука… Сегодня у меня гости.
Он усмехнулся и вышел из комнаты, зацепив плечом за косяк.
Веселье началось в той самой нежилой половине замка, где было холодно, полутемно, куда никогда не попадал солнечный свет. Сейчас в огромном зале горели все светильники, полыхал камин, по черным барельефам на стенах прыгали красные отсветы пламени, и Эмилу казалось, что замок горит. Длинный стол в центре прогибался под тяжестью еды. Мясо жареное, непрожаренное и сырое, горы птицы, колонны сыров, косяки рыб, внушительным холмом возвышался кабан, зажаренный целиком, бочки, кувшины и бутылки с вином. Эмил сидел во главе стола и смотрел, как его гости пожирают угощение. Острые когти разрывали дымящееся мясо, сок и кровь брызгали в разные стороны, крепкие зубы с хрустом разгрызали кости, а бекасов и перепелов они заглатывали целиком, не жуя. «Так же они сожрут все, что попадется им на глаза, – думал Эмил, – разорвут на куски и проглотят. И тебя, и твой замок». «Смотри хорошенько, – говорил он своей демонической половине. – Ты хотел быть таким, как они. Что, нравится?» – «Нет. Я ненавижу их, презираю. Жалкий, вечно голодный сброд. Я другой. Я такой же, как Буллфер. Выше их всех. Я Посланник… А они… они когда-нибудь подавятся, потому что захотят проглотить слишком большой кусок!»
– Неплохой замок, – сказал Велиагр, элегантно раздирая когтями кусок сырого мяса. – Я знал его архитектора.
Эмил залпом выпил бокал вина, перевел дыхание. Напиваться было нельзя. Он не мог позволить себе расслабиться. Сладковатый дурман уже начинал заползать в голову, но Эмил усилием воли отогнал его и спросил, глядя в красные, внимательные глаза Высшего демона:
– И кто был его архитектором?
– Демон, естественно. – Велиагр с хрустом разгрыз кость, вытер руки о скатерть и посмотрел на Эмила с тем выражением, которому колдун учился довольно долго и которое означало только одно – демоническое снисходительное высокомерие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115