он рванулся, едва не потеряв сапог, и упал. Эту ногу ему удалось выдернуть из грязи, но зато другая провалилась в топь и он никак не мог ее вытащить. Бран барахтался изо всех сил, но трясина держала крепко, не намереваясь отдавать свою добычу. Призрачные Всадники радостно взвыли и миг спустя уже кружили над ним, точно стая пестрых воронов, стремящихся выклевать глаза увязшей в трясине жертве.
Глава 8
Проклиная их, себя и свое дурацкое положение, Бран замахнулся на ненавистных тварей небольшим кинжалом, и Всадники даже взвыли от предвкушения потехи. Издевательски гогоча, они отвешивали Брану пинки и тычки, покуда вокруг не собралось около трех десятков тварей, — чтобы отвести душу и всласть помучить жертву.
Громкий окрик разом приструнил их, и Всадники, гримасничая и пересмеиваясь, расступились. Бран увидел, что к нему приближается Миркъяртан. Резким жестом он велел убираться Всадникам восвояси и с сомненьем воззрился на Брана. Затем вынудил лошадь подойти как можно ближе и протянул Брану конец своего посоха, до которого противно было даже дотрагиваться. Навершие посоха представляло собой скалящийся череп.
— Ну-ну, — фыркнул Миркъяртан, — не медли. Все лучше, чем подыхать в трясине, верно? — Он развернул коня и вытащил Брана из болота, при этом едва не выдернув ему руки из суставов; трясина только громко, как бы с сожалением чавкнула, выпуская добычу. Затем чародей снова пристально воззрился на Брана.
— Трудно поверить, что даже такому безголовому молокососу-скиплингу могло прийти в голову самому, по доброй воле забрести к Ведьмину Кургану. Или, скажем, в туннель доккальвов, чтобы подглядывать за Хьердис. И отчего это ты все время так погибельно любопытен? — С этими словами Миркъяртан подтолкнул Брана в нужном направлении, точно подгонял отбившуюся от стада овцу.
Бран угрюмо ковылял в своих облепленных грязью сапогах, храня упорное молчание.
— Не желаешь со мной разговаривать? Ну да неважно. Я и так знаю, что нужно, и о тебе, и об этой проклятой Ингвольд. До чего же раздражающе упряма эта маленькая бесовка! Надеюсь, ты мне пригодишься, чтобы повлиять на нее, и Ингвольд отдаст драконье сердце тем, кто сумеет распорядиться им гораздо лучше, чем это сделала бы она, даже с помощью Дирстигга… — Миркъяртан хохотнул и сильнее ткнул Брана своим посохом. — Забавных друзей выбирает себе Ингвольд — старого оборванца Скальга и тебя, трусливый мешок жира. Ее замыслы помешать мне были обречены на провал с самого начала. Да и Хьердис тоже предстоит кое в чем разочароваться, — добавил он, хитро посмеиваясь.
Несколько ухмыляющихся Всадников ожидали их по ту сторону ворот, и при виде Брана они дружно зашипели и захихикали.
— Отведите его в мою мастерскую, — велел Миркъяртан. — Он должен жить, так что не вздумайте пытать его ради развлечения, если не хотите послужить запасными частями для лучших вояк, чем вы.
Две твари ухватили Брана и уволокли его в один из больших домов. Там было сумрачно и затхло, а главный коридор был завален тем, что Бран поначалу принял за груды хвороста; однако, когда его глаза привыкли к полумраку, он увидел, что это трупы, недавно извлеченные из болот и потому все еще со следами торфа. Призрачные Всадники быстро волокли его дальше, не давая ему возможности выбирать, куда поставить ногу, и Бран все время невольно натыкался на высохших мертвецов. По обеим сторонам коридора виднелись длинные комнаты, тоже заваленные трупами — на первый взгляд, но скоро Бран осознал, что «трупы» шуршат и шевелятся. Несколько раз к проходящим тянулись сморщенные руки, но Всадники с сердитым ворчанием отталкивали их или ударяли драугов своими жезлами.
Последняя комната в доме была закрыта. Всадники колотили без устали в массивную дверь пока ее не отворило какое-то темное неуклюжее существо; оно сделало знак войти и торопливо вновь задвинуло щеколду. Комната освещалась огнем едва тлевшего очага и двумя светильниками, что стояли на большом столе. Привратник вернулся на свое место — у похожего на пещеру очага, где едва горел огонь, и в свете его Бран впервые как следует разглядел драуга. Лохмотья савана почти не прикрывали костлявые члены и грубую кожу, от торфа принявшую землисто-бурый цвет. Волосы у Брана встали дыбом от ужаса, когда он увидел, как драуг бессмысленными и однообразными движениями подбрасывает в огонь дрова. Пламя разгорелось ярче, приобретя мрачный багровый оттенок, и тогда Бран понял, что этими «дровами» были изломанные в куски торфянистые мумии драугов, которые, видимо, уже нельзя было использовать по-иному. Несколько засушенных старых черепов, сморщенных, точно прошлогодние грибы, терпеливо ожидали, когда их принесут в жертву огню.
Призрачные Всадники швырнули его в дальний, темный угол, где вдруг кто-то зашевелился.
— Кто это? — осведомился пронзительный голос. — Кто здесь? Не смейте докучать нам, не то худо вам придется!
— Скальг! — воскликнул Бран. — Это же я. Неужели это ты, Скальг? Ах ты, дрянь, ах, ничтожество! Ты обманул нас? Какой награды ты ожидал за то, что предашь нас Миркъяртану?
— Что бы он ни ожидал, а ничего не получил, — усмехнулся Пер. — Никто не поверил его клятвам в вечной верности Миркъяртану и Хьердис. Надеюсь, Скальг, они скормят тебя собакам — разве что побоятся их отравить.
Призрачные Всадники ограничились несколькими угрожающими жестами и стали на стражу у двери. Бран уселся на скамью, с опаской отодвинув то, что в полумраке показалось ему трупом.
— Каюсь, я виноват, — продолжал Скальг с нешуточным раскаянием в голосе. — Признаться, вначале я действовал исключительно ради получения награды, поскольку мой прежний господин, Дирстигг, сейчас в исключительно стесненных обстоятельствах. Я знал, что Миркъяртан разыскивает двоих скиплингов, вот и решил предложить ему свои услуги, а он, неблагодарный, их отверг. Боюсь, я был чересчур хорошего мнения о его чести. Никогда больше не искусить меня силам тьмы. Честно говоря, у меня уже готов один чудесный замысел насчет того, как отомстить Миркъяртану…
— Умолкни, — приказал Пер. — Осточертели нам твои чудесные замыслы, и вообще ничего от тебя не нужно. Бран, ты и представить себе не можешь, что за мучение провести два дня взаперти с этим старым пустозвоном! Кстати, а с тобой-то что стряслось? Как ты мог вот так исчезнуть, не сказав ни слова? Я едва не умер от беспокойства! — И Пер пустился в сетования и наставления, которые Бран преспокойно пропускал мимо ушей. Он внимательнее приглядывался к месту их заточения, и чем больше замечал, тем меньше ему здесь нравилось.
— Что это за комната? — наконец спросил он. — То, что свалено вдоль стен и под столом… ведь это не только для растопки?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
Глава 8
Проклиная их, себя и свое дурацкое положение, Бран замахнулся на ненавистных тварей небольшим кинжалом, и Всадники даже взвыли от предвкушения потехи. Издевательски гогоча, они отвешивали Брану пинки и тычки, покуда вокруг не собралось около трех десятков тварей, — чтобы отвести душу и всласть помучить жертву.
Громкий окрик разом приструнил их, и Всадники, гримасничая и пересмеиваясь, расступились. Бран увидел, что к нему приближается Миркъяртан. Резким жестом он велел убираться Всадникам восвояси и с сомненьем воззрился на Брана. Затем вынудил лошадь подойти как можно ближе и протянул Брану конец своего посоха, до которого противно было даже дотрагиваться. Навершие посоха представляло собой скалящийся череп.
— Ну-ну, — фыркнул Миркъяртан, — не медли. Все лучше, чем подыхать в трясине, верно? — Он развернул коня и вытащил Брана из болота, при этом едва не выдернув ему руки из суставов; трясина только громко, как бы с сожалением чавкнула, выпуская добычу. Затем чародей снова пристально воззрился на Брана.
— Трудно поверить, что даже такому безголовому молокососу-скиплингу могло прийти в голову самому, по доброй воле забрести к Ведьмину Кургану. Или, скажем, в туннель доккальвов, чтобы подглядывать за Хьердис. И отчего это ты все время так погибельно любопытен? — С этими словами Миркъяртан подтолкнул Брана в нужном направлении, точно подгонял отбившуюся от стада овцу.
Бран угрюмо ковылял в своих облепленных грязью сапогах, храня упорное молчание.
— Не желаешь со мной разговаривать? Ну да неважно. Я и так знаю, что нужно, и о тебе, и об этой проклятой Ингвольд. До чего же раздражающе упряма эта маленькая бесовка! Надеюсь, ты мне пригодишься, чтобы повлиять на нее, и Ингвольд отдаст драконье сердце тем, кто сумеет распорядиться им гораздо лучше, чем это сделала бы она, даже с помощью Дирстигга… — Миркъяртан хохотнул и сильнее ткнул Брана своим посохом. — Забавных друзей выбирает себе Ингвольд — старого оборванца Скальга и тебя, трусливый мешок жира. Ее замыслы помешать мне были обречены на провал с самого начала. Да и Хьердис тоже предстоит кое в чем разочароваться, — добавил он, хитро посмеиваясь.
Несколько ухмыляющихся Всадников ожидали их по ту сторону ворот, и при виде Брана они дружно зашипели и захихикали.
— Отведите его в мою мастерскую, — велел Миркъяртан. — Он должен жить, так что не вздумайте пытать его ради развлечения, если не хотите послужить запасными частями для лучших вояк, чем вы.
Две твари ухватили Брана и уволокли его в один из больших домов. Там было сумрачно и затхло, а главный коридор был завален тем, что Бран поначалу принял за груды хвороста; однако, когда его глаза привыкли к полумраку, он увидел, что это трупы, недавно извлеченные из болот и потому все еще со следами торфа. Призрачные Всадники быстро волокли его дальше, не давая ему возможности выбирать, куда поставить ногу, и Бран все время невольно натыкался на высохших мертвецов. По обеим сторонам коридора виднелись длинные комнаты, тоже заваленные трупами — на первый взгляд, но скоро Бран осознал, что «трупы» шуршат и шевелятся. Несколько раз к проходящим тянулись сморщенные руки, но Всадники с сердитым ворчанием отталкивали их или ударяли драугов своими жезлами.
Последняя комната в доме была закрыта. Всадники колотили без устали в массивную дверь пока ее не отворило какое-то темное неуклюжее существо; оно сделало знак войти и торопливо вновь задвинуло щеколду. Комната освещалась огнем едва тлевшего очага и двумя светильниками, что стояли на большом столе. Привратник вернулся на свое место — у похожего на пещеру очага, где едва горел огонь, и в свете его Бран впервые как следует разглядел драуга. Лохмотья савана почти не прикрывали костлявые члены и грубую кожу, от торфа принявшую землисто-бурый цвет. Волосы у Брана встали дыбом от ужаса, когда он увидел, как драуг бессмысленными и однообразными движениями подбрасывает в огонь дрова. Пламя разгорелось ярче, приобретя мрачный багровый оттенок, и тогда Бран понял, что этими «дровами» были изломанные в куски торфянистые мумии драугов, которые, видимо, уже нельзя было использовать по-иному. Несколько засушенных старых черепов, сморщенных, точно прошлогодние грибы, терпеливо ожидали, когда их принесут в жертву огню.
Призрачные Всадники швырнули его в дальний, темный угол, где вдруг кто-то зашевелился.
— Кто это? — осведомился пронзительный голос. — Кто здесь? Не смейте докучать нам, не то худо вам придется!
— Скальг! — воскликнул Бран. — Это же я. Неужели это ты, Скальг? Ах ты, дрянь, ах, ничтожество! Ты обманул нас? Какой награды ты ожидал за то, что предашь нас Миркъяртану?
— Что бы он ни ожидал, а ничего не получил, — усмехнулся Пер. — Никто не поверил его клятвам в вечной верности Миркъяртану и Хьердис. Надеюсь, Скальг, они скормят тебя собакам — разве что побоятся их отравить.
Призрачные Всадники ограничились несколькими угрожающими жестами и стали на стражу у двери. Бран уселся на скамью, с опаской отодвинув то, что в полумраке показалось ему трупом.
— Каюсь, я виноват, — продолжал Скальг с нешуточным раскаянием в голосе. — Признаться, вначале я действовал исключительно ради получения награды, поскольку мой прежний господин, Дирстигг, сейчас в исключительно стесненных обстоятельствах. Я знал, что Миркъяртан разыскивает двоих скиплингов, вот и решил предложить ему свои услуги, а он, неблагодарный, их отверг. Боюсь, я был чересчур хорошего мнения о его чести. Никогда больше не искусить меня силам тьмы. Честно говоря, у меня уже готов один чудесный замысел насчет того, как отомстить Миркъяртану…
— Умолкни, — приказал Пер. — Осточертели нам твои чудесные замыслы, и вообще ничего от тебя не нужно. Бран, ты и представить себе не можешь, что за мучение провести два дня взаперти с этим старым пустозвоном! Кстати, а с тобой-то что стряслось? Как ты мог вот так исчезнуть, не сказав ни слова? Я едва не умер от беспокойства! — И Пер пустился в сетования и наставления, которые Бран преспокойно пропускал мимо ушей. Он внимательнее приглядывался к месту их заточения, и чем больше замечал, тем меньше ему здесь нравилось.
— Что это за комната? — наконец спросил он. — То, что свалено вдоль стен и под столом… ведь это не только для растопки?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95