— В этом-то вся загвоздка. Потому я и рассказываю. Все согласились, что это трагедия, но кое-кому показалось, что, возможно, хуже, чем трагедия. Всё случилось ночью, когда дети тайком выскользнули из дома. Вряд ли это мог придумать маленький Джо, не так ли? Вначале они бегали по округе, а затем Байрона осенила блестящая идея, и он помог брату перебраться через ограду бассейна, который, естественно, был закрыт. Позже Байрон рассказал, что вначале они играли на бортике, а затем Джо поскользнулся и упал в воду на глубоком конце бассейна. Поскольку ни один из них не умел плавать, Джо пошёл на дно, а Байрон не мог спасти брата.
— Зачем же они полезли в бассейн, если не умели плавать? — спросил Пинки.
— Самое любопытное во всём этом то, что мама Байрона Мэри частенько водила сыновей в бассейн. Я не раз видела их там с полотенцами, надувными кругами и всякими прочими купальными принадлежностями. Однако, когда Байрон заявил, что не умеет плавать, Мэри это не опровергла, — пожала плечами Дора.
— Значит, люди решили, что Байрон утопил брата?
— Во всяком случае, у них возникли подобные подозрения. Понимаете, ведь там был длинный шест с сеткой. С помощью этого приспособления из воды выуживали всякий мусор.
Я кивнул, призывая её продолжить рассказ.
— Когда прибыла полиция, шест лежал на бортике бассейна. Абсолютно сухой. К нему никто не прикасался. Байрон тоже остался сухим, да и на бортике не оказалось следов воды. Примерно через час после того, как Мэри, почитав мальчикам на ночь, оставила их в постели, соседи услышали вопли Байрона и позвонили по номеру девятьсот одиннадцать. Когда спасатели прибыли к бассейну, бортик, шест и всё такое прочее были абсолютно сухими.
— Хм… — протянул я, не совсем понимая, что она этим хочет сказать.
— На это сразу обратил внимание один из медиков. Чтобы лужи полностью высохли, требуется довольно много времени.
Плесень и грибок на деревянном бортике всегда были большой проблемой. Одним словом, ничто не указывало на то, что Байрон подбегал к краю бассейна и опускал руки в воду. Почему он не использовал шест? А ведь шест был под рукой. Одним словом, всё было странно.
— Не знаю, — усомнился я. — Обвинение Байрона в убийстве брата кажется мне притянутым за уши. Может, он просто окаменел от ужаса. Такое случается.
— Я тоже так подумала, — согласилась Дора. — Ведь парнишке, в конце концов, было всего десять. Байрон сказал полиции, что не воспользовался шестом, потому что его не увидел, и начал плакать. Мальчик рыдал до тех пор, пока его не оставили в покое.
— А вы не считаете, что, имея дело с ребёнком, все сомнения следует толковать в его пользу?
— Знаете, даже в те далёкие времена он своим поведением пугал людей. Но и это не все. Нашёлся свидетель — официантка, возвращавшаяся домой из рыбного ресторана. Она сказала, что видела Байрона, сидящего в позе индейца на конце трамплина и смотрящего на воду. В бассейне, кроме него, никого не было, и там определённо никто не «играл». Всё было тихо и мирно, как на фотографии. Спрашивается, куда же подевался маленький Джо?
— Хм…
— «Он был в туалете», — сказал тогда Байрон. Но парень соврал — туалет оказался на замке. Мы все решили, что, когда малыш упал в воду, Байрон остался на трамплине и следил с него, как тонет брат. Вы не поверите, но эта картина до сих пор нагоняет на меня ужас. Мэри после всего этого к Байрону никого не подпускала. Говорила, что жестоко приставать с расспросами к ребёнку, который и без того выплакал все глаза. Подозрения в его адрес ни к чему не привели. Никто открыто не обвинил его в убийстве, и смерть Джо была объявлена «несчастным случаем».
Дора, приподняв с лёгким стоном левую ногу, осторожно прикоснулась кончиком пальца к одному из сверкающих ногтей.
— Я могла бы рассказать о Байроне гораздо больше, но мои ногти высохли. — Она потрясла в воздухе расслабленными руками и продолжила: — Думаю, нам не помешало бы съездить к Ральфу. На пару мы с ним вспомним гораздо больше. Он очень хорошо знал это семейство. Работал вместе с Клодом на морских платформах. Но особо они сошлись на почве рыбалки.
Дора попросила нас подождать и появилась пять минут спустя. Бигуди по-прежнему оставались в волосах, но специальные сандалии для педикюра она сменила на новые кроссовки фирмы «Нью Бэланс».
— Неужели мы пойдём пешком? — бросив взгляд на её обувь, спросил Пинки.
— Ни за что, — ответила она. — Я жуть как хочу прокатиться на этом автомобиле.
* * *
Ральф настоял, чтобы мы выпили чаю со льдом. Он подчёркнуто осторожно раздал нам стаканы, а затем, извинившись, сказал, что ему надо «кое-что принести». Мы остались ждать его возвращения в миниатюрной, сплошь заставленной мебелью гостиной. Вскоре хозяин появился с двумя запылёнными фотоальбомами в руках.
— В то время я был просто болен фотографированием, — пояснил он, переворачивая страницы одного из альбомов. — Вот… — нашёл он нужный снимок. — Это — Клод.
Он показал нам фотографию размером три на четыре дюйма, и мы увидели сидящего на парковой скамье мужчину с длинными бакенбардами на довольно красивом лице.
— А это — Мэри, — ткнул он в изображение сидящей рядом с Клодом скромного вида женщины.
Женщина, слегка повернув голову, с любовью взирала на красивого и ухоженного мальчика. Пробор на головке парнишки был таким прямым, словно его делали по линейке.
— А вот это — наш Байрон, — сказала Дора. — Снимок сделан незадолго до рождения Джо. Она просто с ума сходила от своего старшего. Ты согласен, Ральф?
— Ещё бы. Послушать маму, так мальчик вообще не мог совершить ничего плохого.
— Что бы ни пожелал мальчишка, он получал это тут же. Мама для него ничего не жалела. Любую игрушку, любой велосипед. Игровые приставки «Нинтендо». Гитару. Батут. Карт. И вы не поверите — тёмные очки за две сотни баксов. Одежда… одним словом, всё, что душе угодно.
— Клод тоже любил парнишку, но пытался хоть как-то держать сына в узде. Мэри не позволяла мужу даже пальцем прикоснуться к парню или поднять на него голос. И что из этого получилось?
— Я не хочу во всём винить родителей, — вмешалась Дора. — Мэри была милой, как утренняя зорька. Клод тоже был хорошим человеком. Думаю, мальчишка был рождён порочным.
— Может, и так, — согласился Ральф.
Он отыскал снимок, сделанный двумя годами позже. На фото Байрону было лет семь. Мальчик красовался в чёрном костюме и цилиндре, с его плеч ниспадала тёмная, похожая на мантию накидка. За спиной виднелся плакат, на котором красивым шрифтом было выведено: БАЙРОН ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ.
Я помнил слова Кавано о том, что многие иллюзионисты начинали выступать ещё в детском возрасте, и, увидев снимок, похолодел.
— Ах да! Его магические представления! — воскликнула Дора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123