Это Дональдсон знал наверняка. Он разбирался в оружии. Непросто не разбираться в том, что сбывал контейнерами. Возможно, и ЭТОТ бластер — из тех партий.
Субъект в чёрном поднял оружие. Вороненый ствол уставился на Джона, расставляя жизненные приоритеты по своим местам. Какой толк в контейнерах, если значение имел один-единственный, отдельно взятый, ЭТОТ САМЫЙ бластер?..
Дональдсон поднял руку. Правой продолжал удерживать маску.
Лицо незнакомца скрывал противогаз — не маска и не скафандр, какие носят космические пехотинцы. Черные стекла (вероятно, с ультрафиолетовой защитой) уставились на Джона. Тому показалось, что в противогазе проступило нечто зловещее. Точно предмет индивидуальной защиты и сам являлся лицом.
Шагнув ближе, корсар (Дональдсон почти не сомневался, что наткнулся на пирата, одного из убийц, устроивших всю эту бойню) повел стволом бластера:
— Кто такой?.. — Причиной металлических ноток служит то ли переводчик, то ли противогаз.
— Я?.. Джон... Джон Смит, — солгал Дональдсон.
— Еще бы, разумеется, — кивнул незнакомец. — Куда путь держишь, Джон Смит?
Джон сглотнул. Он со всей отчётливостью осознал, что СЕЙЧАС его могли убить. Как никчемное животное. А ведь так невыносимо, до боли хотелось жить!..
— К шлюпкам, — признался он. — Я услышал взрыв и решил, что произошла авария. — Дональдсон нервничал; когда же он нервничал, то начинал тараторить, будто заведенный. — Взрыв двигателя или столкновение... Знаете, такое случается в Космосе.
Пират участливо кивнул. Скорострельный бластер по-прежнему смотрел в грудь пассажира.
— Пожалуйста, отпустите меня, — взмолился Джон. — Я никому не расскажу о нашей встрече. Я...
— Не расскажешь?! Отчего же?.. — Черный ствол опустился. — С этим, приятель, ты погорячился.
Незнакомец поднял руку и, удерживая оружие правой, сомкнул пальцы на противогазе. В этот момент Дональдсона впервые обуяла жажда действия. «Сейчас или никогда», — сказал он себе. Но вышло, что никогда. В черных стеклах мерцало мрачное спокойствие. Даже одной рукой корсар без особых усилий держал на весу тяжелый бластер. Не оставляло сомнений, что он с той же точностью проделает в Джоне аккуратную дыру, пользуясь одной рукой так же, сколь и двумя.
Приняв во внимание эти соображения, Дональдсон не предпринял ровным счетом ничего. Лишь отвел взгляд, созерцая исключительно стену. Пират намеревался обнажить лицо. С какой целью — неизвестно. Джон знал, что это знаменовало персонально для него смертный приговор... Либо — помилование. Профессиональные преступники, как правило, предпочитали не оставлять свидетелей. Здесь — нюанс. «Не оставлять» было значительно предпочтительнее, нежели «устранять». Спрашивается, какой смысл?.. Никакого. Одним трупом больше, одним меньше... Вокруг — только трупы. Никто не расскажет... Возможно, этот ублюдок — заурядный садист, которому по нраву убивать. Но встречались исключения. Считанные единицы. Мерзавцы, алчущие мрачной славы.
— Посмотри на меня.
Пассажир не двигался. На стене не происходило ничего примечательного.
— Не бойся, с тобой ничего не случится, — сказал корсар, точно прочтя мятущиеся мысли. — Я тебя не убью. Зачем мне это?.. Погляди вокруг. Одни трупы.
Вздрогнув, Дональдсон непроизвольно обернулся.
Незнакомец снял противогаз. Под таковым обнаружилось обычное, ничем не примечательное лицо — высокий лоб, широкие скулы, волевой подбородок. Можно сказать, вполне заурядное. Если бы не большие серые глаза. В них-то и заключалась вся СИЛА. Почему-то Джон подумал именно так. Сила. В глазах — да, умных, да, привлекательных, но это распространенное явление — виднелась не просто уверенность или хладнокровие. Серые, ледяные, словно куски льда, эти глаза воплощали все то, чем Дональдсон всегда стремился обладать.
Сила, воля, могущество. Собранные воедино, будто сжатый кулак. Нечто большее, нежели уверенность. Самообладание рано или поздно пошатнется, а самоуверенность — испарится. Но глаза пирата, казалось, видели рождение сверхновых и гибель черных дыр. Удивить эти глаза не могло ничто в этой Галактике.
— Нет, я тебя не убью, — повторил незнакомец. — Напротив. Я тебя отпущу, если ты расскажешь обо мне. Повсюду, где ты побываешь. Расскажешь, что я сделал, — он повел стволом бластера в сторону ближайших трупов, — и как меня зовут.
Джон напрягся. Но где-то в глубине, на дне трясущегося от страха нутра, разлилось облегчение. Он знал, что будет ЖИТЬ. Как много дней впереди, что предстоит вкусить!
— Мое имя — Янус, — сказал пират. Вздрогнув, Дональдсон искоса на него поглядел.
Определенно, он где-то слышал это имя.
В этот момент лицо незнакомца изменилось. Каким-то странным, непостижимым образом — самая удивительная штука, какую Джон видел в жизни. По физиономии корсара пробежала рябь, точно кожа и мышцы превратились в воду. Поверх прежнего лица проступило новое. Предыдущее сменилось другим, словно пират сиял наскучившую маску или тот же противогаз. За жалкие секунды.
На Дональдсона глядели другие глаза, принадлежащие, как ни абсурдно это сознавать, тому же человеку (две пары глаз, не являвшиеся ни сменными линзами, ни имплантантами — парадокс и все-таки... факт). Эти самые глаза, в отличие от предыдущих, были черными. Непроглядными и бездонными, как тьма между звездами.
Джону казалось, что на него смотрела сама Смерть. Никогда прежде он не испытывал такого ужаса. Первобытный, животный страх, от которого кожа покрывалась мурашками, а волосы норовили встать дыбом. Дональдсон стал свидетелем того, против чего пасовал рациональный разум. Явления, пребывающего за гранью обыденного. Тем не менее, Джон ничуть не усомнился в собственном рассудке. Он ЗНАЛ, что видел ЭТО; что глаза его работают так, как и прежде, а мозг исправно перерабатывает поступающую информацию. Все это — на самом деле.
В незнакомце изменились не только глаза. Само лицо стало другим. Ничуть не привлекательное, а напротив, отталкивающее. Теперь внешность пирата соответствовала занятию. Обуславливала скорострельный бластер и манеру держаться. Это было лицо настоящего злодея — хладнокровного убийцы, безжалостного ПАЛАЧА.
Дональдсон затрепетал, словно олень, угодивший в капкан.
— Запомни — ЯНУС, — произнес корсар, и это имя навечно отпечаталось в памяти Джона, будто на стене мавзолея. — Никогда не забывай, что я подарил тебе жизнь. Однако не бесплатно. Взамен ты расскажешь обо мне. Всем, кто пожелает узнать.
Пассажир кивнул. Слюна проскрежетала по пересохшему горлу.
— Теперь — ступай. Лифты в той стороне — Незнакомец указал бластером на перекресток.
Опустив ствол, пират развернулся и, не оглядываясь, направился в том же направлении. Дональдсон выждал несколько секунд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
Субъект в чёрном поднял оружие. Вороненый ствол уставился на Джона, расставляя жизненные приоритеты по своим местам. Какой толк в контейнерах, если значение имел один-единственный, отдельно взятый, ЭТОТ САМЫЙ бластер?..
Дональдсон поднял руку. Правой продолжал удерживать маску.
Лицо незнакомца скрывал противогаз — не маска и не скафандр, какие носят космические пехотинцы. Черные стекла (вероятно, с ультрафиолетовой защитой) уставились на Джона. Тому показалось, что в противогазе проступило нечто зловещее. Точно предмет индивидуальной защиты и сам являлся лицом.
Шагнув ближе, корсар (Дональдсон почти не сомневался, что наткнулся на пирата, одного из убийц, устроивших всю эту бойню) повел стволом бластера:
— Кто такой?.. — Причиной металлических ноток служит то ли переводчик, то ли противогаз.
— Я?.. Джон... Джон Смит, — солгал Дональдсон.
— Еще бы, разумеется, — кивнул незнакомец. — Куда путь держишь, Джон Смит?
Джон сглотнул. Он со всей отчётливостью осознал, что СЕЙЧАС его могли убить. Как никчемное животное. А ведь так невыносимо, до боли хотелось жить!..
— К шлюпкам, — признался он. — Я услышал взрыв и решил, что произошла авария. — Дональдсон нервничал; когда же он нервничал, то начинал тараторить, будто заведенный. — Взрыв двигателя или столкновение... Знаете, такое случается в Космосе.
Пират участливо кивнул. Скорострельный бластер по-прежнему смотрел в грудь пассажира.
— Пожалуйста, отпустите меня, — взмолился Джон. — Я никому не расскажу о нашей встрече. Я...
— Не расскажешь?! Отчего же?.. — Черный ствол опустился. — С этим, приятель, ты погорячился.
Незнакомец поднял руку и, удерживая оружие правой, сомкнул пальцы на противогазе. В этот момент Дональдсона впервые обуяла жажда действия. «Сейчас или никогда», — сказал он себе. Но вышло, что никогда. В черных стеклах мерцало мрачное спокойствие. Даже одной рукой корсар без особых усилий держал на весу тяжелый бластер. Не оставляло сомнений, что он с той же точностью проделает в Джоне аккуратную дыру, пользуясь одной рукой так же, сколь и двумя.
Приняв во внимание эти соображения, Дональдсон не предпринял ровным счетом ничего. Лишь отвел взгляд, созерцая исключительно стену. Пират намеревался обнажить лицо. С какой целью — неизвестно. Джон знал, что это знаменовало персонально для него смертный приговор... Либо — помилование. Профессиональные преступники, как правило, предпочитали не оставлять свидетелей. Здесь — нюанс. «Не оставлять» было значительно предпочтительнее, нежели «устранять». Спрашивается, какой смысл?.. Никакого. Одним трупом больше, одним меньше... Вокруг — только трупы. Никто не расскажет... Возможно, этот ублюдок — заурядный садист, которому по нраву убивать. Но встречались исключения. Считанные единицы. Мерзавцы, алчущие мрачной славы.
— Посмотри на меня.
Пассажир не двигался. На стене не происходило ничего примечательного.
— Не бойся, с тобой ничего не случится, — сказал корсар, точно прочтя мятущиеся мысли. — Я тебя не убью. Зачем мне это?.. Погляди вокруг. Одни трупы.
Вздрогнув, Дональдсон непроизвольно обернулся.
Незнакомец снял противогаз. Под таковым обнаружилось обычное, ничем не примечательное лицо — высокий лоб, широкие скулы, волевой подбородок. Можно сказать, вполне заурядное. Если бы не большие серые глаза. В них-то и заключалась вся СИЛА. Почему-то Джон подумал именно так. Сила. В глазах — да, умных, да, привлекательных, но это распространенное явление — виднелась не просто уверенность или хладнокровие. Серые, ледяные, словно куски льда, эти глаза воплощали все то, чем Дональдсон всегда стремился обладать.
Сила, воля, могущество. Собранные воедино, будто сжатый кулак. Нечто большее, нежели уверенность. Самообладание рано или поздно пошатнется, а самоуверенность — испарится. Но глаза пирата, казалось, видели рождение сверхновых и гибель черных дыр. Удивить эти глаза не могло ничто в этой Галактике.
— Нет, я тебя не убью, — повторил незнакомец. — Напротив. Я тебя отпущу, если ты расскажешь обо мне. Повсюду, где ты побываешь. Расскажешь, что я сделал, — он повел стволом бластера в сторону ближайших трупов, — и как меня зовут.
Джон напрягся. Но где-то в глубине, на дне трясущегося от страха нутра, разлилось облегчение. Он знал, что будет ЖИТЬ. Как много дней впереди, что предстоит вкусить!
— Мое имя — Янус, — сказал пират. Вздрогнув, Дональдсон искоса на него поглядел.
Определенно, он где-то слышал это имя.
В этот момент лицо незнакомца изменилось. Каким-то странным, непостижимым образом — самая удивительная штука, какую Джон видел в жизни. По физиономии корсара пробежала рябь, точно кожа и мышцы превратились в воду. Поверх прежнего лица проступило новое. Предыдущее сменилось другим, словно пират сиял наскучившую маску или тот же противогаз. За жалкие секунды.
На Дональдсона глядели другие глаза, принадлежащие, как ни абсурдно это сознавать, тому же человеку (две пары глаз, не являвшиеся ни сменными линзами, ни имплантантами — парадокс и все-таки... факт). Эти самые глаза, в отличие от предыдущих, были черными. Непроглядными и бездонными, как тьма между звездами.
Джону казалось, что на него смотрела сама Смерть. Никогда прежде он не испытывал такого ужаса. Первобытный, животный страх, от которого кожа покрывалась мурашками, а волосы норовили встать дыбом. Дональдсон стал свидетелем того, против чего пасовал рациональный разум. Явления, пребывающего за гранью обыденного. Тем не менее, Джон ничуть не усомнился в собственном рассудке. Он ЗНАЛ, что видел ЭТО; что глаза его работают так, как и прежде, а мозг исправно перерабатывает поступающую информацию. Все это — на самом деле.
В незнакомце изменились не только глаза. Само лицо стало другим. Ничуть не привлекательное, а напротив, отталкивающее. Теперь внешность пирата соответствовала занятию. Обуславливала скорострельный бластер и манеру держаться. Это было лицо настоящего злодея — хладнокровного убийцы, безжалостного ПАЛАЧА.
Дональдсон затрепетал, словно олень, угодивший в капкан.
— Запомни — ЯНУС, — произнес корсар, и это имя навечно отпечаталось в памяти Джона, будто на стене мавзолея. — Никогда не забывай, что я подарил тебе жизнь. Однако не бесплатно. Взамен ты расскажешь обо мне. Всем, кто пожелает узнать.
Пассажир кивнул. Слюна проскрежетала по пересохшему горлу.
— Теперь — ступай. Лифты в той стороне — Незнакомец указал бластером на перекресток.
Опустив ствол, пират развернулся и, не оглядываясь, направился в том же направлении. Дональдсон выждал несколько секунд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112