Их я читать не стал, и сразу перешел к помеченным страницам.
Однако как только я начал их читать, во мне стало расти ощущение какого-то тревожного воздействия. Один или два раза я поднимал глаза, чтобы посмотреть, не ушла ли сиделка со своего места, так как у меня было такое ощущение, что кто-то находится рядом со мной. Сиделка Кеннеди была на месте, спокойная и бодрствующая, как всегда, и я снова возвращался к чтению.
Речь шла о том, как исследователь, перейдя за несколько дней горы, расположенные к востоку от Асвана, дошел до определенного места. Я привожу его слова, только изложив подстрочник на современном английском языке:
«К вечеру мы пришли ко входу в узкую глубокую долину, простиравшуюся на восток и на запад. Мне хотелось пройти ее, потому что солнце, почти зашедшее за горизонт, высвечивало широкий проход за сужавшимися скалами. Но феллахи решительно отказались входить в долину в такое время, ссылаясь на то, что ночь может застать нас прежде, чем мы достигнем другого конца долины. Поначалу они никак не объясняли свой страх. До сих пор они шли куда угодно в любое время, без колебаний. Однако, когда я на них нажал, они сообщили, что это место называется „Долиной Мага“, и ночью там никто не может появляться. Я попросил их рассказать о Маге, но они отказались, утверждая, что у него нет имени, и они ничего не знают. На следующее утро, однако, когда солнце взошло и засияло над долиной, их страхи каким-то образом исчезли. Тогда они мне рассказали, что в древности – „миллионы миллионов лет назад“, по их словам, – здесь был похоронен великий Маг, Король или Королева, они не знали точно. Они не знали его имени, настаивая на том, что имени не было и что каждый, кто произнесет его, сойдет на нет в жизни, так что к смерти от него ничего не останется для того, чтобы снова воскреснуть в Другом Мире. Проходя долину, они сбились в кучу и поспешно шли впереди меня. Никто не осмеливался отставать. Они объяснили это тем, что у него Мага длинные руки, и что идти последним опасно. Это меня не очень обрадовало, так как я был обязан занимать почетное последнее место. В самом узком месте долины, с южной стороны, возвышалась огромная скала с отвесной стеной, гладкой и ровной поверхностью. На ней были высечены некоторые кабалистические знаки и фигуры людей и животных, рыб, земноводных и птиц, изображение солнца и звезд и множество причудливых символов. Некоторые из этих последних представляли собой отдельные конечности или черты лица, например руки и ноги, пальцы, глаза, носы, уши, и губы. Таинственные символы, которые озадачат Ангела-Регистратора в Судный День. Скала была обращена точно на север. В ней было что-то странное, что-то настолько отличное от других скал с высеченными рисунками, что я объявил остановку и целый день рассматривал скалу в подзорную трубу. Мои египтяне были очень напуганы и использовали всевозможные предлоги, чтобы побудить меня продолжать путь. Я оставался на месте, пока день не стал склоняться к вечеру; мне не удалось найти никакого входа в какую бы то ни было гробницу, так как я подозревал, что именно в этом и состояло предназначение скалы. К этому времени люди чуть не взбунтовались, и мне пришлось уйти из долины, так как я не хотел, чтобы моя свита покинула меня. Но про себя я принял решение найти погребение и исследовать его. С этой целью я пошел дальше в горы, где встретился с арабским шейхом, который пожелал пойти со мной. Арабов не связывают суеверные страхи египтян; шейх Абу Сома и его последователи хотели принять участие в исследованиях.
Когда я с этими бедуинами вернулся в долину и попытался взобраться по скале, мне это не удалось, так как она была очень гладкой. Камень, и так уже плоский и гладкий от природы, был доведен до совершенства людьми. Было видно, что раньше в скале были ступеньки, так как следы пилы, резца и молотка остались там, где ступеньки были спилены или отбиты.
Поскольку мне не удалось найти вход снизу, то по причине отсутствия лестниц мне пришлось совершить замысловатое путешествие к ее вершине. Оттуда меня спустили на веревках и я исследовал ту часть поверхности скалы, где рассчитывал найти вход. Я обнаружил, что вход там был, закрытый, однако, огромной каменной плитой. Она была врезана в скалу более чем в ста футах от земли в двух третях высоты скалы. Иероглифические и кабалистические символы, выбитые в скале, были расположены так, чтобы скрыть плиту. Вырезы были глубокими, и они шли по скале, через порталы входа и саму плиту которая представляла собой дверь. Она была вставлена с такой поразительной точностью, что никакой инструмент по камню, из тех, что я взял с собой, не входил в зазоры. Я, однако, напрягал все силы, и, совершив множество ударов, пробил путь к захоронению, поскольку им оно и оказалось. Каменная дверь провалилась внутрь, и я прошел по ней в склеп, заметив по пути длинную железную цепь, свешивавшуюся со скобы и сложенную бухтой рядом с дверью. Гробница оказалась завершенной, она была сделана по проекту самых лучших египетских захоронений, с камерой и шахтой, ведущей в коридор, заканчивающийся помещением для мумии. Там была таблица с картинками, которые, казалось, представляли собой какие-то записи, высеченные чудесным цветом в чудесном камне: значение их теперь было полностью утеряно.
Все стены камеры и проход покрывали странные письмена, выполненные в той же самой жуткой манере, что и на внешней стороне скалы. Огромный каменный гроб, или саркофаг, в глубокой камере был весь покрыт чудесными знаками. Главе арабов и его двоим спутникам, которые отважились отправиться со мной и которым, очевидно, были привычны подобные мрачные исследования, удалось снять крышку с саркофага, не разбив ее. Они удивились – подобная добыча, сказали они, вряд ли стоила таких усилий. И действительно, осторожными их нельзя было назвать, ни так небрежно обращались с предметами, что могли повредить даже сам саркофаг, если бы он не был таким крепким и толстым. Саркофаг был сделан великолепно, из редкостного камня, мне неведомого. Я очень жалел о том, что его нельзя было унести с собой. Но время и условия путешествия по пустыне делали это невозможным – я мог взять только мелкие предметы, которые можно было нести на себе.
В саркофаге было тело, очевидно, женщины, обернутое множеством хлопчатобумажных бинтов, как это обычно бывает у мумий. По некоторым вышивкам на тканях я определил, что умершая, по-видимому, была высокопоставленной особой. Одна рука мумии лежала на груди и не была обернута. У мумий, которых я видел прежде, ноги и руки были запеленуты, а поверх обернутого тела лежали деревянные конечности, оформленные и раскрашенные так, чтобы они походили на руки и ноги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
Однако как только я начал их читать, во мне стало расти ощущение какого-то тревожного воздействия. Один или два раза я поднимал глаза, чтобы посмотреть, не ушла ли сиделка со своего места, так как у меня было такое ощущение, что кто-то находится рядом со мной. Сиделка Кеннеди была на месте, спокойная и бодрствующая, как всегда, и я снова возвращался к чтению.
Речь шла о том, как исследователь, перейдя за несколько дней горы, расположенные к востоку от Асвана, дошел до определенного места. Я привожу его слова, только изложив подстрочник на современном английском языке:
«К вечеру мы пришли ко входу в узкую глубокую долину, простиравшуюся на восток и на запад. Мне хотелось пройти ее, потому что солнце, почти зашедшее за горизонт, высвечивало широкий проход за сужавшимися скалами. Но феллахи решительно отказались входить в долину в такое время, ссылаясь на то, что ночь может застать нас прежде, чем мы достигнем другого конца долины. Поначалу они никак не объясняли свой страх. До сих пор они шли куда угодно в любое время, без колебаний. Однако, когда я на них нажал, они сообщили, что это место называется „Долиной Мага“, и ночью там никто не может появляться. Я попросил их рассказать о Маге, но они отказались, утверждая, что у него нет имени, и они ничего не знают. На следующее утро, однако, когда солнце взошло и засияло над долиной, их страхи каким-то образом исчезли. Тогда они мне рассказали, что в древности – „миллионы миллионов лет назад“, по их словам, – здесь был похоронен великий Маг, Король или Королева, они не знали точно. Они не знали его имени, настаивая на том, что имени не было и что каждый, кто произнесет его, сойдет на нет в жизни, так что к смерти от него ничего не останется для того, чтобы снова воскреснуть в Другом Мире. Проходя долину, они сбились в кучу и поспешно шли впереди меня. Никто не осмеливался отставать. Они объяснили это тем, что у него Мага длинные руки, и что идти последним опасно. Это меня не очень обрадовало, так как я был обязан занимать почетное последнее место. В самом узком месте долины, с южной стороны, возвышалась огромная скала с отвесной стеной, гладкой и ровной поверхностью. На ней были высечены некоторые кабалистические знаки и фигуры людей и животных, рыб, земноводных и птиц, изображение солнца и звезд и множество причудливых символов. Некоторые из этих последних представляли собой отдельные конечности или черты лица, например руки и ноги, пальцы, глаза, носы, уши, и губы. Таинственные символы, которые озадачат Ангела-Регистратора в Судный День. Скала была обращена точно на север. В ней было что-то странное, что-то настолько отличное от других скал с высеченными рисунками, что я объявил остановку и целый день рассматривал скалу в подзорную трубу. Мои египтяне были очень напуганы и использовали всевозможные предлоги, чтобы побудить меня продолжать путь. Я оставался на месте, пока день не стал склоняться к вечеру; мне не удалось найти никакого входа в какую бы то ни было гробницу, так как я подозревал, что именно в этом и состояло предназначение скалы. К этому времени люди чуть не взбунтовались, и мне пришлось уйти из долины, так как я не хотел, чтобы моя свита покинула меня. Но про себя я принял решение найти погребение и исследовать его. С этой целью я пошел дальше в горы, где встретился с арабским шейхом, который пожелал пойти со мной. Арабов не связывают суеверные страхи египтян; шейх Абу Сома и его последователи хотели принять участие в исследованиях.
Когда я с этими бедуинами вернулся в долину и попытался взобраться по скале, мне это не удалось, так как она была очень гладкой. Камень, и так уже плоский и гладкий от природы, был доведен до совершенства людьми. Было видно, что раньше в скале были ступеньки, так как следы пилы, резца и молотка остались там, где ступеньки были спилены или отбиты.
Поскольку мне не удалось найти вход снизу, то по причине отсутствия лестниц мне пришлось совершить замысловатое путешествие к ее вершине. Оттуда меня спустили на веревках и я исследовал ту часть поверхности скалы, где рассчитывал найти вход. Я обнаружил, что вход там был, закрытый, однако, огромной каменной плитой. Она была врезана в скалу более чем в ста футах от земли в двух третях высоты скалы. Иероглифические и кабалистические символы, выбитые в скале, были расположены так, чтобы скрыть плиту. Вырезы были глубокими, и они шли по скале, через порталы входа и саму плиту которая представляла собой дверь. Она была вставлена с такой поразительной точностью, что никакой инструмент по камню, из тех, что я взял с собой, не входил в зазоры. Я, однако, напрягал все силы, и, совершив множество ударов, пробил путь к захоронению, поскольку им оно и оказалось. Каменная дверь провалилась внутрь, и я прошел по ней в склеп, заметив по пути длинную железную цепь, свешивавшуюся со скобы и сложенную бухтой рядом с дверью. Гробница оказалась завершенной, она была сделана по проекту самых лучших египетских захоронений, с камерой и шахтой, ведущей в коридор, заканчивающийся помещением для мумии. Там была таблица с картинками, которые, казалось, представляли собой какие-то записи, высеченные чудесным цветом в чудесном камне: значение их теперь было полностью утеряно.
Все стены камеры и проход покрывали странные письмена, выполненные в той же самой жуткой манере, что и на внешней стороне скалы. Огромный каменный гроб, или саркофаг, в глубокой камере был весь покрыт чудесными знаками. Главе арабов и его двоим спутникам, которые отважились отправиться со мной и которым, очевидно, были привычны подобные мрачные исследования, удалось снять крышку с саркофага, не разбив ее. Они удивились – подобная добыча, сказали они, вряд ли стоила таких усилий. И действительно, осторожными их нельзя было назвать, ни так небрежно обращались с предметами, что могли повредить даже сам саркофаг, если бы он не был таким крепким и толстым. Саркофаг был сделан великолепно, из редкостного камня, мне неведомого. Я очень жалел о том, что его нельзя было унести с собой. Но время и условия путешествия по пустыне делали это невозможным – я мог взять только мелкие предметы, которые можно было нести на себе.
В саркофаге было тело, очевидно, женщины, обернутое множеством хлопчатобумажных бинтов, как это обычно бывает у мумий. По некоторым вышивкам на тканях я определил, что умершая, по-видимому, была высокопоставленной особой. Одна рука мумии лежала на груди и не была обернута. У мумий, которых я видел прежде, ноги и руки были запеленуты, а поверх обернутого тела лежали деревянные конечности, оформленные и раскрашенные так, чтобы они походили на руки и ноги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69