А пасеки Осмола, а виноградники и рисовые плантации Бины?
Плантации и сады южного Индопала, Драгоценных Королевств, были самыми богатыми в мире. Если они погибнут, грядущей зимой будет голод во всем Индопале.
— Все гибнет, — сказал кайф. — Все умирает. Люди бегут что есть мочи, но ведь зараза расползается и ночью. Простой человек не может ее обогнать даже верхом! А ждать, пока она догонит, означает верную смерть.
— Где мои войска?
— Они идут на Картиш, — выкрикнул кто-то из толпы. Это был один из солдат Радж Ахтена. Но свою шафранного цвета куртку с трехглавым волком он прятал под черным плащом, и Радж Ахтен его не узнал. — Эй-салла Пуснабиш ведет туда три миллиона пехотинцев и восемьдесят тысяч копейщиков — всех умеющих сражаться мужчин Драгоценных Королевств.
Пуснабиш был лучшим военачальником Радж Ахтена, ему была доверена охрана Посвященных. Он, конечно, собрал всех, кого мог, беда только, что все эти три миллиона пехотинцев были обычные люди и двигались медленно.
Если опустошителей возглавила сама Госпожа Подземного Мира и так же, как колдунья в Каррисе, насылает чары, обычные люди мгновенно сгорят, подобно соломе в костре.
Радж Ахтен спросил:
— Опустошители взяли Картиш вчера?
— Да, о Мудрейший, — кивнул солдат.
— И Пуснабиш собирает против них всех, кого может?
— Как я и сказал.
— И зараза все еще распространяется?
— Даже сейчас, в эту минуту, — отвечал солдат. — На рассвете я ехал с границы на север и видел, как она расползается, своими глазами.
Это могло означать только одно. Пуснабиш не смог прогнать опустошителей, не смог разрушить Печать, Возможно, он не сумел сломить оборону опустошителей. Возможно, не знал, что делать, или все еще собирал войско. Но Радж Ахтен подозревал худшее: Пуснабиш и его солдаты уже погибли.
До наступления ночи ему до Картиша не добраться, хотя бы потому, что не выдержит верблюд. Он уже видел опустошенные земли — корма для животных там не было.
И чем дальше расходятся злые чары, тем труднее будет вообще кому бы то ни было доехать до Картиша верхом, чтобы атаковать засевшего там врага.
У Радж Ахтена все же оставалась слабая надежда, что Пуснабиш и его солдаты пока живы, что он сможет сам возглавить атаку на опустошителей и сломать Печать. Слабая, но надежда.
Он погнал своего верблюда по улицам Мейгассы, вновь принявшись подсчитывать. Продолжая расползаться, зараза к утру накроет Драгоценные Королевства, что приведет к страшному голоду в Индопале. Еще через день она полностью накроет Мейгассу и начнет поедать джунгли на севере. Через пять дней она съест безбрежные пустыни Индопала, уничтожив практически все, кроме Дейазза.
За неделю она может опустошить Индопал. А потом — весь мир.
ГЛАВА 37
ПРОЩАНИЯ
Верных друзей должно беречь как ничто другое, ибо в памяти нашей они блещут ярче золота и живут дольше, чем нерушимый алмаз.
Джорлис, мастер очага из Палаты Сердец
Когда Миррима готовилась к отъезду, на сердце у нее было тяжело. Тела Джурима, Хэнди и напавших на Иом рыцарей только начали грузить на телеги.
Нападение произошло так быстро, что Миррима до сих пор не могла успокоиться. Опустошители на Манганской скале снова что-то замышляли, Габорн же собирался идти в Подземный Мир, дабы сразиться с их Хозяйкой.
Лангли поскакал созывать на совет лордов. Тем временем Габорн вручил Мирриме и Боринсону футляр с посланием для короля Зандароса.
— Постарайтесь его убедить, — сказал он. — Альджер кол Зандарос будет могущественным союзником, и лучше нам не иметь в его лице врага.
— Постараемся, — пообещала Миррима. — И за Иом я присмотрю, пока мы не разъедемся.
— Я знаю, — сказал Габорн. — Да защитит вас Земля.
На прощание он крепко обнял ее. Миррима удивилась. Иом она уже считала подругой, но Габорн оставался в ее глазах королем, и высота его положения не позволяла, на ее взгляд, столь открытых выражений привязанности.
Она подошла к Аверан. Глаза у девочки были больные, и выглядела она несчастной. Миррима взяла ее за руку.
— Сестричка… Я еду в Инкарру и пришла попрощаться с тобой.
— Ох, — сказала Аверан. — Это значит, я больше никогда вас не увижу.
— Увидишь, — пообещала Миррима. — Я вернусь. Но Аверан покачала головой. И сказала безучастно:
— Из Инкарры никто не возвращается, да и я собираюсь в Подземный Мир.
Мирриме очень хотелось успокоить девочку.
— Верь в себя и своего короля. И в меня верь. Я теперь твоя старшая сестра.
Но Аверан вновь покачала головой.
— Не настоящая.
Она была права. Роланд, насколько им было известно, так и не обратился к герцогу Палдану с прошением об удочерении Аверан. Сестрой Боринсону она не стала, обещание Роланда осталось неисполненным. У девочки не было никого на свете.
Миррима сама рано потеряла отца. Но у нее были мать и сестры, которые заботились о ней, и она понимала, как трудно ей пришлось бы без них. Она подумала, что беда Аверан не так уж велика и легко поправима.
Миррима повернулась к Габорну.
— Ваше величество, Роланд Боринсон собирался просить герцога Палдана разрешить ему стать опекуном Аверан. Но он погиб, не успев этого сделать. Не могли бы вы удовлетворить его просьбу… вернее, теперь уже мою?
Габорн взглянул на девочку.
— Ты хочешь этого? Чтобы Миррима стала тебе сестрой?
Аверан кивнула, но скорее задумчиво, нежели взволнованно.
Габорн посмотрел на Боринсона.
— Если я разрешу это, ты станешь ее старшим братом и опекуном.
Но тут вмешался Биннесман.
— Она — Охранительница Земли. Земля оденет ее и накормит, как сочтет нужным. Она может остаться со мной, чтобы учиться.
Миррима от такого заявления даже растерялась.
— Вы, конечно, желаете ей только добра, — сказала она чародею. — И будете учить ее магии. Но о детях вам заботиться еще не приходилось. Сможете ли вы дать ей любовь, в которой она нуждается? И когда она будет голодна, вы ее покормите или просто велите насобирать кореньев и орехов?
— Вы, конечно, тоже желаете ей добра, — отвечал Биннесман. — Но вспомните, дорогая леди, вы, между прочим, едете в Инкарру. Как же вы будете о ней заботиться?
Миррима возразила:
— Наше поместье в Друверри-Марч достаточно велико, чтобы приютить ребенка. Она может жить там с моей матерью и сестрами, когда не будет учиться.
Биннесман заметил:
— Сдается мне, дикие птицы так же любят клетку, как она полюбит дом.
Габорн внимательно смотрел на них обоих.
— Ребенок может жить в доме и есть за столом, и оставаться при этом Охранителем Земли. Я не вижу причины, почему бы мне не удовлетворить просьбу Роланда. Но я еще не слышал сэра Боринсона.
— Мой отец уже сделал выбор, — ответил тот. Габорн сказал мягко:
— Быть по сему. В таком случае, Аверан, я передаю тебя на попечение семьи Боринсон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120
Плантации и сады южного Индопала, Драгоценных Королевств, были самыми богатыми в мире. Если они погибнут, грядущей зимой будет голод во всем Индопале.
— Все гибнет, — сказал кайф. — Все умирает. Люди бегут что есть мочи, но ведь зараза расползается и ночью. Простой человек не может ее обогнать даже верхом! А ждать, пока она догонит, означает верную смерть.
— Где мои войска?
— Они идут на Картиш, — выкрикнул кто-то из толпы. Это был один из солдат Радж Ахтена. Но свою шафранного цвета куртку с трехглавым волком он прятал под черным плащом, и Радж Ахтен его не узнал. — Эй-салла Пуснабиш ведет туда три миллиона пехотинцев и восемьдесят тысяч копейщиков — всех умеющих сражаться мужчин Драгоценных Королевств.
Пуснабиш был лучшим военачальником Радж Ахтена, ему была доверена охрана Посвященных. Он, конечно, собрал всех, кого мог, беда только, что все эти три миллиона пехотинцев были обычные люди и двигались медленно.
Если опустошителей возглавила сама Госпожа Подземного Мира и так же, как колдунья в Каррисе, насылает чары, обычные люди мгновенно сгорят, подобно соломе в костре.
Радж Ахтен спросил:
— Опустошители взяли Картиш вчера?
— Да, о Мудрейший, — кивнул солдат.
— И Пуснабиш собирает против них всех, кого может?
— Как я и сказал.
— И зараза все еще распространяется?
— Даже сейчас, в эту минуту, — отвечал солдат. — На рассвете я ехал с границы на север и видел, как она расползается, своими глазами.
Это могло означать только одно. Пуснабиш не смог прогнать опустошителей, не смог разрушить Печать, Возможно, он не сумел сломить оборону опустошителей. Возможно, не знал, что делать, или все еще собирал войско. Но Радж Ахтен подозревал худшее: Пуснабиш и его солдаты уже погибли.
До наступления ночи ему до Картиша не добраться, хотя бы потому, что не выдержит верблюд. Он уже видел опустошенные земли — корма для животных там не было.
И чем дальше расходятся злые чары, тем труднее будет вообще кому бы то ни было доехать до Картиша верхом, чтобы атаковать засевшего там врага.
У Радж Ахтена все же оставалась слабая надежда, что Пуснабиш и его солдаты пока живы, что он сможет сам возглавить атаку на опустошителей и сломать Печать. Слабая, но надежда.
Он погнал своего верблюда по улицам Мейгассы, вновь принявшись подсчитывать. Продолжая расползаться, зараза к утру накроет Драгоценные Королевства, что приведет к страшному голоду в Индопале. Еще через день она полностью накроет Мейгассу и начнет поедать джунгли на севере. Через пять дней она съест безбрежные пустыни Индопала, уничтожив практически все, кроме Дейазза.
За неделю она может опустошить Индопал. А потом — весь мир.
ГЛАВА 37
ПРОЩАНИЯ
Верных друзей должно беречь как ничто другое, ибо в памяти нашей они блещут ярче золота и живут дольше, чем нерушимый алмаз.
Джорлис, мастер очага из Палаты Сердец
Когда Миррима готовилась к отъезду, на сердце у нее было тяжело. Тела Джурима, Хэнди и напавших на Иом рыцарей только начали грузить на телеги.
Нападение произошло так быстро, что Миррима до сих пор не могла успокоиться. Опустошители на Манганской скале снова что-то замышляли, Габорн же собирался идти в Подземный Мир, дабы сразиться с их Хозяйкой.
Лангли поскакал созывать на совет лордов. Тем временем Габорн вручил Мирриме и Боринсону футляр с посланием для короля Зандароса.
— Постарайтесь его убедить, — сказал он. — Альджер кол Зандарос будет могущественным союзником, и лучше нам не иметь в его лице врага.
— Постараемся, — пообещала Миррима. — И за Иом я присмотрю, пока мы не разъедемся.
— Я знаю, — сказал Габорн. — Да защитит вас Земля.
На прощание он крепко обнял ее. Миррима удивилась. Иом она уже считала подругой, но Габорн оставался в ее глазах королем, и высота его положения не позволяла, на ее взгляд, столь открытых выражений привязанности.
Она подошла к Аверан. Глаза у девочки были больные, и выглядела она несчастной. Миррима взяла ее за руку.
— Сестричка… Я еду в Инкарру и пришла попрощаться с тобой.
— Ох, — сказала Аверан. — Это значит, я больше никогда вас не увижу.
— Увидишь, — пообещала Миррима. — Я вернусь. Но Аверан покачала головой. И сказала безучастно:
— Из Инкарры никто не возвращается, да и я собираюсь в Подземный Мир.
Мирриме очень хотелось успокоить девочку.
— Верь в себя и своего короля. И в меня верь. Я теперь твоя старшая сестра.
Но Аверан вновь покачала головой.
— Не настоящая.
Она была права. Роланд, насколько им было известно, так и не обратился к герцогу Палдану с прошением об удочерении Аверан. Сестрой Боринсону она не стала, обещание Роланда осталось неисполненным. У девочки не было никого на свете.
Миррима сама рано потеряла отца. Но у нее были мать и сестры, которые заботились о ней, и она понимала, как трудно ей пришлось бы без них. Она подумала, что беда Аверан не так уж велика и легко поправима.
Миррима повернулась к Габорну.
— Ваше величество, Роланд Боринсон собирался просить герцога Палдана разрешить ему стать опекуном Аверан. Но он погиб, не успев этого сделать. Не могли бы вы удовлетворить его просьбу… вернее, теперь уже мою?
Габорн взглянул на девочку.
— Ты хочешь этого? Чтобы Миррима стала тебе сестрой?
Аверан кивнула, но скорее задумчиво, нежели взволнованно.
Габорн посмотрел на Боринсона.
— Если я разрешу это, ты станешь ее старшим братом и опекуном.
Но тут вмешался Биннесман.
— Она — Охранительница Земли. Земля оденет ее и накормит, как сочтет нужным. Она может остаться со мной, чтобы учиться.
Миррима от такого заявления даже растерялась.
— Вы, конечно, желаете ей только добра, — сказала она чародею. — И будете учить ее магии. Но о детях вам заботиться еще не приходилось. Сможете ли вы дать ей любовь, в которой она нуждается? И когда она будет голодна, вы ее покормите или просто велите насобирать кореньев и орехов?
— Вы, конечно, тоже желаете ей добра, — отвечал Биннесман. — Но вспомните, дорогая леди, вы, между прочим, едете в Инкарру. Как же вы будете о ней заботиться?
Миррима возразила:
— Наше поместье в Друверри-Марч достаточно велико, чтобы приютить ребенка. Она может жить там с моей матерью и сестрами, когда не будет учиться.
Биннесман заметил:
— Сдается мне, дикие птицы так же любят клетку, как она полюбит дом.
Габорн внимательно смотрел на них обоих.
— Ребенок может жить в доме и есть за столом, и оставаться при этом Охранителем Земли. Я не вижу причины, почему бы мне не удовлетворить просьбу Роланда. Но я еще не слышал сэра Боринсона.
— Мой отец уже сделал выбор, — ответил тот. Габорн сказал мягко:
— Быть по сему. В таком случае, Аверан, я передаю тебя на попечение семьи Боринсон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120