Многие из ее командиров не знали, как обеспечить часовых или как следует выставить посты и организовать дозор в полевом лагере. У других отряды постоянно оказывались без самого необходимого из-за неумения начальства планировать и рассчитывать припасы.
И, тем не менее, эти мерзкие пересуды не прекращались и всякий раз, когда доходили до ее ушей, больно задевали Эллери.
Глава 2
Несносное отражение
– Ненасытное ты оружие, – прошептал Артемис Энтрери. Сидя на краю кровати, он глядел на свой знаменитый кинжал, украшенный самоцветами, давно ставший его фирменным знаком. Мгновением раньше убийца с досады метнул его в стену, и теперь клинок торчал всего в дюйме от зеркала. Навершие больше не дрожало, но пламя свечей так играло на гранатах рукояти, что кинжал казался живым.
«Тебе мало ранить или убить, – мысленно разговаривал с ним Энтрери. – Мало».
Кинжал уже больше двадцати лет верно служил наемному убийце. Он помог ему сделать имя в жестоком уличном мире Калимпорта, где ему, совсем еще мальчишке, с самых ранних дней приходилось выживать, преодолевая тяжелейшие препятствия. Его всегда окружали убийцы, сколько он себя помнил, но он сумел превзойти их всех в этом ремесле. Драгоценный кинжал немало этому поспособствовал. Энтрери мог не только ранить или убить этим клинком – он мог забрать душу своей жертвы через малейшую царапину.
«Но меры ты не знаешь, – размышлял он. – Тебе нужно взять у жертвы все: и жизнь, и душу. Интересно, на что это похоже, когда не остается ничего?»
Он усмехнулся нелепости вопроса и немного передвинулся, чтобы увидеть свое отражение в большом зеркале в резной раме. В него он и целился сначала, ему захотелось разбить вдребезги это назойливо лезшее на глаза стекло. Лишь в последний миг он передумал и всадил кинжал в стену.
Зеркала Энтрери ненавидел. Это конек Джарлакса, а не его. Дроу мог без конца торчать у зеркала, разглядывая себя и любуясь отражением, прилаживая то так, то этак свою знаменитую шляпу. Казалось, он все время рисовался перед кем-то, но никто не наслаждался его видом больше, чем сам Джарлакс. Он закидывал плащ на одно плечо и принимал соответствующую позу, потом становился иначе и по-другому располагал складки. Глазную повязку он тоже сдвигал то на один глаз, то на другой, приводя в соответствие весь облик. Ни одной мелочи не упускал.
Но Артемису Энтрери не нравилось то, что он видел, заглядывая в зеркало. Ему уже было за сорок, но, глядя на него, никто ему столько не дал бы. Он выглядел лет на тридцать, не больше, – стройный, мускулистый мужчина, ловкий и сильный, как юноша. По настоянию Джарлакса и под его неусыпным надзором он теперь аккуратно стриг и расчесывал на пробор свои черные волосы, а также тщательно брился, оставляя только небольшие усы, которые с некоторых пор ему нравились. И одежду он носил отлично скроенную и сшитую из шелка – другой дроу не потерпел бы.
Была, однако, в его облике одна мелочь, с которой ничего не смог бы поделать даже дотошный Джарлакс: кожа Энтрери имела странный сероватый оттенок, как у покойника в гробу, выставленном для последнего прощания. Это драгоценный кинжал сделал его таким, он высасывал жизненную силу у призраков, живших между уровнями и известных под названием «тень», и переливал ее в тело хозяина.
– Тебе мало просто убить, да? – довольно громко спросил Энтрери, переводя взгляд со своего отражения в зеркале на кинжал в стене.
– Как раз наоборот, – ответил красивый вкрадчивый голос. – Я горжусь тем, что убиваю лишь по необходимости, не пытаясь убийством сводить личные счеты.
Обернувшись, Энтрери увидел Джарлакса, который вошел в комнату, гулко стуча по доскам каблуками высоких черных сапог, хотя по коридору прошел беззвучно. Зачарованная обувь, повинуясь его мысленному приказу, либо создавала шум, либо нет.
– Ты какой-то встрепанный, – бросил дроу.
Открыв комод темного дерева, он вынул оттуда и бросил сидящему на кровати Энтрери свежую белую рубашку.
– Только что проснулся, – буркнул тот.
– А, это тебя так утомила та тигрица, которую я прислал, что тебя сон сморил?
– Скорее с тоски заснул.
– Ты меня пугаешь.
«Если бы ты только знал, как часто меня одолевает желание прикончить тебя, пугался бы совсем другого», – подумал Энтрери. Однако Джарлакс тут же усмехнулся с видом превосходства. Убийца не сомневался, что товарищ не просто догадывается, о чем он думает, но даже, вполне возможно, читает его мысли с помощью каких-то чар.
– И где же эта рыженькая крошка?
Энтрери обвел взглядом маленькую комнату и пожал плечами:
– Ушла, наверное.
– Да, от тебя ничто не скроется, даже когда сон смежит твои веки, – не преминул поддеть его Джарлакс.
Убийца, вздохнув, посмотрел на кинжал в стене, потом на собственное отражение в зеркале, закрыл ладонями лицо и потер опухшие глаза. Вдруг раздался частый стук, и Энтрери поднял взгляд: это дроу рукояткой кинжала прибивал что-то к притолоке над дверью.
Закончив, он опустил руки и отошел на шаг. Над дверью красовалась фигурка дракона величиной с ладонь, вставшего на дыбы, с широко развернутыми крыльями и расставленными лапами.
– Подарок Ильнезары, – пояснил темный эльф.
Энтрери не удивился. Похоже, Ильнезара с Тазмикеллой не только стали их нанимательницами, но еще и набивались в опекунши и приятельницы.
Что ж, ничего не попишешь, в конце концов, они драконы, а посему – хозяйки положения.
Да и вообще, им в последнее время приходится иметь дело с одними драконами.
До встречи с Джарлаксом Энтрери никогда в жизни не видел этих существ. Но с тех пор он их перевидал даже слишком много.
– Голубой, – шепнул Джарлакс, и глаза статуэтки на мгновение вспыхнули ярким холодным голубым пламенем и сразу померкли.
– Ну и что это было?
Джарлакс обернулся с торжествующей улыбкой:
– Скажу лишь, что никто не войдет в эту дверь, не назвав правильно цвет дракона.
– Голубой, что ли?
– Пока да.
– А почему ты уверен, что я не изменю цвет, когда ты выйдешь? – спросил Энтрери, которому очень хотелось сбить с приятеля спесь.
– Потому что я могу видеть сквозь двери. – Дроу коснулся повязки на глазу. – А цвет известен по глазам фигурки.
Но вот снисходительная улыбка сошла с его лица, и он еще раз оглядел комнату.
– Так ты уверен, что твоя кошечка ушла? – полюбопытствовал он.
– Может, она стала совсем крошечной и забилась в какую-то щель.
– Она что, у тебя под кроватью? – недовольно спросил Джарлакс.
– Ты же в повязке. Должен видеть насквозь.
– Любишь ты задеть побольней, – посетовал дроу. – Знаешь, друг мой, если проникнуть взглядом в твою грудную клетку, вероятно, обнаружится, что на месте сердца пусто.
Энтрери встал, натягивая рубашку.
– Если так, сообщи мне, – сказал он и пошел вытащить кинжал из стены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85